Каждая война заканчивается миром, солдаты расходятся по домам. Те из них,
кто не совершал военных преступлений, <могут быть свободны>. Они не
чувствуют за собой никакой вины - носили форму, подчинялись своим
командирам, стреляли в солдат, одетых в форму другого цвета, возможно,
убивали - на войне, как на войне. Именно в этом, по сути, скрытый за
красивым названием жестокий смысл гуманитарного права. А военных
преступников - судят.
Во внутренних конфликтах, где есть правительственные и антиправительственные
силы, гуманитарное право настоятельно рекомендует - когда все закончится -
провести широкую амнистию. Те, кто не совершал преступлений против
невоюющего населения, не пытал и не убивал пленных и т. п., <могут быть
свободны> - так же, как и честные солдаты. Вчерашние партизаны выходят из
леса, полевые командиры получают новый шанс и становятся, скажем, местными
политиками. В самом деле, не вечно же им сидеть в засаде и пускать под откос
то, что проезжает по дороге?
А теперь прошу внимательно вчитаться в текст нашей амнистии. Среди
преступлений, исключающих возможность амнистии, - статья 317 <посягательство
на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, а равно их
близких>. Теперь попробуйте себе представить боевика, который бы не
<посягал>. Что он, интересно, делал у себя в отряде?! Цветочки в горах
сажал? Ну, допустим, был в отряде один такой <боевик божий>. И спустился он
с гор. И выписали ему амнистию. А дальше?
Некоторое время спустя вызывают его в органы и говорят: <А скажи нам,
дорогой, то-то и то-то. Не хочешь? Смотри. Тогда очень может статься, что
амнистия была к тебе применена по ошибке>.
И так может произойти с каждым амнистированным. Даже если он не убил ни
одного солдата и омоновца лично, не заложил ни одного фугаса - это делал его
отряд. Иначе это не отряд боевиков, а лагерь скаутов-пацифистов. И через
соучастие при желании можно будет <привлечь> любого.
Органический порок предложенного и проголосованного в первом чтении проекта
в том, что он не отделяет военные действия от военных преступлений, что не
объявляет амнистируемым деянием само по себе участие в вооруженном
конфликте. И дело тут не в авторах проекта, а в том, что правовую ситуацию в
Чечне уже несколько лет сознательно и последовательно выводят за рамки
права. .Вспомним: в 1994-1996 годах у нас не было вооруженного конфликта -
было <разоружение незаконных бандформирований> и <восстановление
конституционного порядка>. С 1999-го у нас продолжается
<контртеррористическая операция>. И все это только для того, чтобы не
говорить о <вооруженном конфликте> - тогда ведь пришлось бы гуманитарное
право соблюдать (те его разделы, что защищают мирное население), а, кроме
того, решать вопрос миром. Раз есть конфликт, значит - и вторая сторона для
переговоров. У нас же все получилось настолько искривлено, что даже амнистия
не работает.
Или - работает, но вопреки тексту документа. Писался он, похоже, именно для
этого - для произвольного и расширительного толкования. Перед каждым
амнистируемым будет поставлен выбор - исполнять чью-то волю или надолго
сесть. И если боевики пойдут с гор и из леса, то окажутся во власти... кого?
Спецслужб? Кадырова?
Последнему, кстати, тоже не худо бы пройти через чистилище, но... Но он
оказывается среди тех, кто сам должен разрабатывать порядок применения
амнистии! И подобных <шероховатостей> в тексте немало. Например, геноцид и
наемничество, оказывается, вполне извинительны - эти преступления в перечень
непрощаемых не входят. Кто это писал? Эльфы, дивный народ...
У нас есть уже опыт двух амнистий - 1997-го и 2000-го годов.
В 1997-м <под амнистию> начали освобождать из мест лишения свободы
уголовников, чтобы вытащить из Чечни своих заложников... и запустили <вечный
двигатель> новых похищений людей. Если работает, то почему не попробовать?
В 2000-м российская прокуратура оказалась бессильна расследовать дело
<Война>: туда попытались запихнуть всю <вторую чеченскую> - вот оно и
лопнуло. Некоторых боевиков и полевых командиров продержали в СИЗО по
полгода, так ни разу и не допросив, и, чтобы не позориться, отпустили <по
амнистии>.
После этого спецназ пленных не брал: зачем кого-то отдавать правосудию, если
оно показало свое бессилие, а смертной казни у нас нет? Мы уж лучше сами...
И пошла волна <исчезновений> задержанных <эскадронами смерти>.
Какое мрачное чудо готовят нам авторы амнистии 2003-го года?
Похоже, среди этих чудес отсутствует одно: возвращение ситуации в Чечне (и в
России!) в рамки права - они по-прежнему кажутся тесными. Но без этого наша
война не закончится миром.
Александр Черкасов, `Мемориал`http://nvolgatrade.ru/
Док. 188052
Опублик.: 26.05.03
Число обращений: 1
|
