Вердикт катарского суда в отношении двух россиян, обвиняемых в убийстве Яндарбиева и приговоренных к пожизненному заключению, Стране.Ru прокомментировал высокопоставленный генерал, близкий к военной разведке России.
- Случай - из ряда вон выходящий, такого у нас давно не было. И произошедшее в Катаре - урок для всех. Как для тех руководителей, кто отдает приказы, так и для исполнителей этих приказов, для которых подобные задачи могут стать равносильными смертельному приговору.
Я хотел бы отметить несколько моментов.
Во-первых, сведение счетов - это в любом случае политическое действие. Если гибнет враг или ярко выраженный противник государства, каковым, собственно, и считался Зелимхан Яндарбиев, то это - чисто политическая смерть. Мы сейчас не говорим о той роли, которую сыграл Яндарбиев в новейшей истории России и его участии в развязывании первой и второй чеченских кампаний. Мы говорим о принципе. Если мы декларируем идею фундаментального плана, что мы не сводим счеты с нашими противниками на политической арене, то мы должны показывать всему миру, что это именно так. Мы просто обязаны были предоставить мировому сообществу данные по гибели Яндарбиева - показать, что Россия здесь ни при чем. Возможностей перерыть весь Ближний Восток и найти `концы` тех, кто это сделал, если мы этого не могли сделать сами, то есть, в конце концов, и соглашения с дружественными спецслужбами, например, с Египтом. А когда не было предпринято вообще ничего, значит, надо понимать, что Россия к этой гибели причастна?
Второй аспект. Очевидно, что этот успех катарских спецслужб не обошелся без помощи наших доблестных `союзников` и `партнеров` по борьбе с международным терроризмом. Вашингтон и Лондон снова показали свои двойные стандарты: что дозволено им, нельзя больше никому. Подобный шаг, как я понимаю, сильно осложнил отношения России и США. Отрадно, что в этой части нас поддержали Франция и Германия - российско-франко-германское сотрудничество против, так сказать, засилья американо-британского владычества, обозначенного ярко выраженными совместными интересами двух этих стран, не ушло в прошлое с неким `замирением` Парижа и Берлина с США и Великобританией по иракским разногласиям.
Третий момент. Боюсь, что в ближайшие несколько лет перспективы у разведывательного сообщества России больше не существуют. Суд, я имею в виду и то, как он проходил, с многочисленными нарушениями, и приговор россиянам в Катаре - это пощечина. И даже, если теперь на основании апелляции и действий международного сообщества приговор останется в силе, но эмир Катара помилует и освободит россиян, то таких же по силе последствий это уже вряд ли будет иметь. Он добился главного - он унизил великое государство, он показал, что `вы ничего не стоите, в своей стране я - хозяин, я сам решаю, с кем и как мне сотрудничать, и если я и помиловал ваших людей, то исключительно из милости к униженным и оскорбленным`. Поэтому и говорить о том, что государство все делает для того, чтобы освободить своих граждан и, тем более, сотрудников специальных служб, - это смеяться над чувствами родных и товарищами этих людей, многие из которых, кстати, теперь могут окончательно в своем деле, скажем так, разочароваться. Никто из них не ожидал и до конца не верил, что дело примет такой оборот.
Мы знаем, что обвинение требовало смертного приговора, а приговор - пожизненное заключение - по катарским законам означает 25 лет тюрьмы. И все понимали, что смертного приговора как раз и не было бы. Тогда в неприглядном свете выглядела бы сама официальная Доха, и это бы имело необратимые последствия для многих сфер самого существования катарского государства, не говоря уж о российско-катарских отношениях. Так что и о какой-то `победе` - `добились отмены смертного приговора` - я бы не говорил, наоборот, для Дохи это - типичный `шаг навстречу` Москве. И теперь Катар с населением в 800 тысяч человек в глазах мира выглядит в отличие от России более привлекательно. На его территории было совершено умышленное убийство почетного гостя эмира, а личное приглашение руководителя этой страны автоматически влечет за собой массу привилегий и гарантий, особенно, безопасности. Тем самым нарушены восточные законы: человек, обещавший другому человеку кров и защиту, не сдержал своего слова. С этой точки зрения катарский вердикт - более чем мягкий.
Наконец, четвертый момент. Мы по-прежнему остаемся голословными. Вот, министр обороны, как-то раз комментируя катарское дело, заявил в том смысле, что мы можем освободить россиян любыми методами. Верится с трудом: к сожалению, слово у нас слишком часто расходится с делом. Американцы, например, всем показывают, что они своих людей не бросают. Случись что, и спецназ вдруг появится, и удар высокоточным оружием может быть нанесен, вариантов достаточно, но все они были бы демонстративными и весьма решительными. Даже если что-то у них не получилось, они бы все равно показали, что государство отреагировало, пусть не всегда адекватно, но отреагировало. Потому что в таких случаях страдают не только граждане государства, у которых есть родные и близкие, наносится колоссальный ущерб престижу и вере в страну, в свою страну.
Национальная информационная служба Страна.Ruhttp://nvolgatrade.ru/
Док. 205403
Опублик.: 01.07.04
Число обращений: 137
|
