Предисловие автора
Настоящая работа является одним из итогов исследований в рамках Проекта `Сохранение биологического разнообразия России`, осуществляемого при поддержке Глобального Экологического Фонда (GEF). В 1997 г. в ходе проблемного семинара, посвященного обсуждению путей подготовки Национальной Стратегии сохранения биоразнообразия, была определена необходимость исследования отношения разных групп населения страны к проблемам сохранения живой природы. В 1998 г. проведение подобного исследования и обобщение имеющихся социологических данных было поручено группе ученых под руководством д.б.н. Д.Н.Кавтарадзе и д.э.н. А.А.Овсянникова. Подготовленные этими специалистами материалы обобщены и опубликованы (Кавтарадзе, Овсянников, 1999). Книга этих авторов и настоящее издание взаимосвязанны и взаимно дополняют друг друга. Они базируются на общем социологическом материале. В нашей книге он был перекомпонован, дополнен и сопоставлен с материалами, полученными из других источников.
Такими источниками были базы правовой информации из CD сборника законодательных актов `Законодательство в России` (изд-во `Элекс`, январь, 1998); тексты принятых Правительством России Госудаственных программ экологической направленности и сведения о заявках на получение природоохранных грантов, поданных в фонды МакАртуров, ISAR и проект ROLL Института устойчивых сообществ от российских граждан и коллективов.
Коллектив Проекта `Сохранение биологического разнообразия России` пользуется случаем поблагодарить сотрудников департамента Государственных программ и руководителей московских представительств названных неправительственных организаций за оказанное содействие.
При подготовке к анализу материалов нашей книги огромную помощь оказали Т.И.Татаринова, В.В.Артюхов, И.Н.Касимова и С.А.Мартынов, которые осуществляли техническую подготовку материалов, а также их смысловой контент-анализ. Я выражаю своим коллегам искреннюю благодарность за проделанную ими подготовительную работу, которая позволила существенно ускорить и детализировать анализ фактических данных.
На фазе подготовки рукописи к печати очень полезными были замечания и предложения, сделанные моими коллегами, в первую очередь Д.Н.Кавтарадзе, А.А.Тишковым и А.А.Овсянниковым, которым принадлежат некоторые идеи по компоновке и оформлению книги, а также многочисленные рекомендации структурного характера. Очень полезными были также замечания, сделанные И.О.Алябиной и Л.С.Катковой, которые взяли на себя труд первого прочтения полностью подготовленной книги.
Природа и люди России. Экология, религия, политика и действие
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие
Почему эту работу заказал Проект по сохранению биоразнообразия
Три страницы для занятого Читателя
Материалы и методы
Глава 1. Социологическое исследование роли экологических проблем в системе взглядов россиян
Отношение к природе в иерархии проблем, беспокоящих среднего россиянина. Сравнение восприятия проблем в разных социальных группах - поиск аналогов и противоположностей экологической обеспокоенности. Социальное `поле` России и размещение в нем некоторых проблем. Сумма беспокойств и ее соотношение с экологической обеспокоенностью. Распределение экологической обеспокоенности по регионам России. Динамика экологической обеспокоенности и других проблем. Первые выводы.
Глава 2. Религиозность, мировосприятие и отношение к природе
Поиск модели для исследования мировоззренческих особенностей отношения к природе. Сходство динамики внимания к проблемам как признак их смысловой идентификации. Современное состояние религиозности в России. Соотношение религиозности и экологической обеспокоенности в разных социальных группах. Социальные группы, в которых религиозное и экологическое сознание расходятся сильнее всего. Различия взглядов и готовности к действиям для охраны природы у материалистов и религиозных людей.
Глава 3. Деятельная активность населения России
От мировоззрения к энергии действия. Конформизм и способность к самостоятельным действиям. Влияние особенностей поведения людей на структуру смертности. Региональные индикаторы деятельной активности. Моделирование деятельной активности для социальных групп и населения регионов. Сочетания разных проявлений деятельной активности. Сочетания деятельной активности и разных мировоззренческих систем. Деятельная активность и неустойчивость взглядов.
Глава 4. `Политическая` экология
От системы взглядов к путям развития общества. Политические процессы и экологическое мировоззрение. Поведение избирателей как индикатор особенностей мировосприятия населения. Социальная поддержка основных партий и эффективность ее реализации в регионах. Электоральное `поле`. Электоральные индикаторы социально-психологических типов поведения и экологической обеспокоенности. Политический выбор, деятельная активность и индивидуализм взглядов. Приоритеты властей после выборов - взгляд сквозь призму приоритетов населения. Значение проблем в оценке законодателей. Исследование взаимного влияние населения и власти. - Кто заказывает экологическую политику? Некоторые итоги.
Глава 5. Сохранение живой природы России - стратегии взаимодействия экологических движений, населения и государства
Роль инициативы обсуждения проблем сохранения живой природы. Воздействие общества на природу - попытка найти объективный измеритель. Распределение природоохранных усилий государства, общественности и населения. Разрушение природы основных биомов России и осознание экологической опасности разными группами населения. Объективность и субъективность актива природоохранных движений России. Основные результаты.
Природа в сознании россиян
Три страницы для занятого читателя
Для тех читателей, которые еще не решили, читать им всю книгу, или отложить её пока в сторону, в этом разделе собрано краткое изложение основных выводов и результатов работы. Для тех, кто сочтёт полезным дальнейшее знакомство с книгой, уже непосредственно в начале каждой главы приведено её краткое содержание.
* Исследование социологических материалов показало, что основными факторами размежевания взглядов и суждений у представителей разных групп населения являются их различия по уровню деятельной пассивности-активности и различия в социальности-индивидуализме их поведения.
* `Экологические` взгляды характерны для узких социальных групп деятельного населения, поведение и суждения которого отчетливо расходятся со взглядами и беспокойствами основной части населения страны.
* `Экологическая` обеспокоенность свойственна группам населения с высоким индивидуализмом поведения, а её отсутствие или слабые проявления - людям, предпочитающим социальные формы действия. Это можно трактовать как противопоставление `экологических` взглядов тем нормам поведения, которые закреплены в традициях общества.
* Доля религиозного и экологически обеспокоенного населения в обществе в разные годы изменяются синхронно, что трактуется как признак близости этих феноменов в сознании россиян.
* Религиозность населения и его экологическое беспокойство связаны преимущественно с разными социальными группами. Пассивные слои более религиозны, а для людей более деятельных характерна большая экологичность взглядов.
* В социальных группах женщин и домохозяек высокая религиозность сочетается с экологизированной системой взглядов. Причиной может быть `вторичное образование`, получаемое при контроле обучения детей. В группах жителей Сибири, руководителей, безработных и квалифицированных рабочих низкий уровень экологических беспокойств сопряжен с низкой же религиозностью.
* Традиционным верующим свойственно следование общепринятым образцам социального поведения. Те, кто совмещает веру и экологическое беспокойство (`экотеисты`), чаще представлены в социальных группах с высоким индивидуализмом и стремлением действовать без оглядки на мнение большинства.
* Экологически обеспокоенные `материалисты` в большей степени способны к реальным действиям по охране природы.
* Для гармоничного развития обществу необходим баланс деятельной активности и социального конформизма. Индикаторы этих свойств можно найти в статистике смертности, миграций, голосований и преступности. Деятельная активность избыточна среди пришлого населения Сибири, `покорителей Севера`. Социальный конформизм более распространен в регионах Черноземья и, особенно, в автономиях Кавказа.
* Особым дефицитом в России является социальное ядро, группы населения сочетающие доверие традициям с умением принимать самостоятельные решения и действовать для их выполнения.
* Для формирования массового экологического сознания решающим оказывается отношение к природе среди многочисленных групп населения с пониженной деятельной активностью и склонностью к социальному конформизму.
* Сочетание идейного материализма и индивидуализма характерно для социальных групп руководителей, занятых в частном секторе, квалифицированных рабочих и мужчин. Среди руководителей много тех, кто при материалистичности взглядов испытывает беспокойство за состояние природы. Видимо, им приходится соприкасаться с этой проблемой в процессе руководства производственной деятельностью и в ходе политических кампаний. Готовность платить за охрану природы более характерна для тех слоев общества, которые умеют принимать самостоятельные решения.
* Повышение устойчивости взглядов членов социальной группы имеет связь с увеличением доли её членов, придерживающихся традиционных религиозных убеждений без выраженной экологической обеспокоенности. Для деятельных групп характерна высокая вариация (неустойчивость) взглядов и большинства других социальных параметров. Активная индивидуальная деятельность - это почти всегда принятие решений, которые в отличие от веры, подразумевают выбор вариантов.
* Изменчивость взглядов свидетельствует о способности менять точку зрения при изменении внешних обстоятельств, условий жизни, а также под воздействием пропаганды. Высокая поддержка идей сохранения природы в деятельных группах отчасти связана с индивидуальной убеждаемостью их членов.
* Для закрепления экологических взглядов в менее деятельных и более консервативных группах необходимо взаимодействие с теми, кто занят поддержкой или формированием системы взглядов в широких слоях населения - священослужителями, политиками, средствами массовой информации.
* В статистике выборов можно найти индикаторы основных социально-психологических типов поведения населения, в том числе отношения людей к природе.
* Сочетание стабильности политического выбора и общей социальной нестабильности зафиксировано для обеих столиц и промышленно развитых центров Урало-Поволжья, т.е. регионов, население которых проживает в условиях наиболее тяжелого экологического состояния городской среды, где оказалось заметным сокращение загрязнений из-за спада производства.
* Статистические методы позволяют снять покров `социальной анонимности` с результатов выборов, определить круг идей, разделяемых сторонниками каждой политической силы, оценить перспективы работы экологов с партиями и выбрать для партнерства в деле охраны природы в каждом регионе наиболее эффективно организованные политические структуры.
* Статистическая классификация групп избирателей показала, что традиционное религиозное мировоззрение и поддержка коммунистов выражаются однотипной социально-психологической группой людей, поведение которых основано на традиционных образцах деятельности. Для экологов именно поддержка конформистов является пока не достигнутым результатом. Действия, направленные на сохранение природы, пока не стали объектами социального копирования у основной части населения.
* Голосование за `Яблоко` служит `маркером` для обеспокоенных состоянием природной среды. У `Яблока` и современных экологов есть группы устойчивых сторонников и столь же устойчивых противников. Для защитников природы сознательное или неосознанное противостояние к значительной части населения - факт очень тревожный.
* Индивидуализм, свойственный идейным сторонникам экологических убеждений, автоматически переносится общественным сознанием на все природоохранное движение в целом. `За кадром` остаются практики природоохранной работы, образцы поведения которых могут быть примерами для конформистской части общества.
* Контент-анализ законодательства выявил статистические признаки идейной убежденности (на уровне веры) экологического крыла законодателей и узость слоя, лоббирующего природоохранное законодательство.
* Сравнение динамики внимания населения и законодателей к проблемам окружающей среды и здоровья обнаруживает влияние позиции власти на позицию населения.
* Несоответствие относительно высокого уровня финансирования агро-экологических программ низкому уровню экологической обеспокоенности у жителей села и аграрных регионов, возможно, связано с тем, что эти средства не используются по назначению - на нужды охраны природы.
* Совпадение периодов подъема внимания законодателей к производству со спадами внимания к природоохранному праву свидетельствует о вытеснении экологических аспектов из производственного законодательства.
* Убежденность и индивидуализм взглядов людей, формирующих экологическую политику, повышают риск необъективности выбора ими приоритетов охраны природы. Объективными эталонами воздействий на природу могут быть затраты энергии отраслями производства, инфраструктурой, социальными группами, а также площадь полностью или частично разрушенных природных экосистем.
* Объективная угроза живой природе со стороны разных секторов и отраслей хозяйства наиболее точно воспроизводит распределение заявок от экологически обеспокоенной общественности на гранты и проекты. Наиболее существенные несовпадения с объективно выделяемыми приоритетами наблюдаются при анализе финансирования Федеральных целевых программ экологической направленности. Особенно сильный дефицит природоохранных усилий общества (финансовых, организационных) характерен для законодательного регулирования экологических аспектов промышленного производства. Проблемам охраны живой природы в сельском хозяйстве мало внимания уделяют и население в целом, и экологическая общественность, и законодатели.
* Формирование отношения к природе у религиозного населения, чаще чем у деятельных групп, происходит в условиях сильно трансформированной среды обитания, образ и состояние которой закрепляются во взглядах людей как естественная норма. За счет этого массовым сознанием населения недооценивается опасность преобразования природы в районах старого освоения - в степях, лесостепи и широколиственных лесах, а также в речных поймах Средней России.
* Природоохранный актив страны недооценивает опасность преобразования природы в зоне широколиственных лесов, лесостепи и степи, а также болот. Сферой повышенного внимания грантозаявителей традиционно является Байкал. Отчетливо выражен недостаток внимания к воздействиям промышленности, который может быть связан с прямым ограничением донорской поддержки отдельных исследователей, а также фондов и программ, проводящих эти работы, в которых крупный бизнес не заинтересован. Наиболее принципиальным является провал внимания профессиональных экологов к аграрным аспектам разрушения природы.
Материалы и методы
Настоящая работа основана на сопоставлении результатов социологических обследований населения, выполненных ВЦИОМ, с обширными массивами статистической информации о социально-демографической структуре, выборах, хозяйственном развитии, состоянии и использовании природных экосистем разных регионов России. Первичный цифровой материал в книге не приводится, чтобы не перегружать текст. Однако заинтересованные читатели могут найти его на сервере `Популярная наука` по адресу http://www.sci.aha.ru, где результаты опросов населения приведены в виде файлов со сводными таблицами, а необходимый статистический материал собран в специальный справочник `Россия в цифрах`. Кроме этого, на сервере присутствуют два крупных произведения: Web-атласы `Россия как система` и `Окружающая среда и здоровье населения России`. В этих произведениях, подготовленных коллективом под руководством А.С.Мартынова, также содержится большое количество первичных числовых и картографических материалов, использованных в настоящей работе. Все посетители сервера могут совершенно свободно скопировать эти материалы на свои компьютеры и при желании проверить или дополнить полученные нами выводы.
Н.Г. Алексеев
С любезным приглашением сделать `несколько примечаний на полях` рукописи данной книги я и согласился, и задумался. Согласился потому, что меня привлекла активная жизненная позиция автора на одном из семинаров, где мы впервые встретились. Задумался, поскольку было неясно: а что можно получить из чтения, а возможно и проработки этой книги? Экологическая литература самых различных жанров весьма обширна. Так возник первый вопрос, а, соответственно, и общее решение читая текст, выдвигать возникающие по ходу проблемы. В этой связи, пожалуй, необходимо зафиксировать собственную позицию как позицию человека занимающегося методологическими проблемами образования.
Уже первичный беглый просмотр заставил задуматься о стилистике, внутренней особенности книги. Она своеобразна и, думается, имеет смысл выделить некоторые её характеристики:
* большое количество резюме, своеобразных сжатий содержания, помещаемых как вначале, так и по тексту разделов;
* методический аппарат, позволяющий удерживать целостность значимых компонентов содержания: цветные схемы-рисунки, унифицированная система координат и т.п.;
* и в то же время незавершенность ведущих фрагментов текста, их открытость к дополнениям и изменениям, как бы приглашающая `посмотрите как я строю такую сложную действительность как восприятие охраны природы сознанием россиян, можете реорганизовать мою конструкцию, либо непосредственно использовать в своих действиях`.
Для этого дается как образец конкретной ориентационности сети в разбираемой проблематике, так и собранный и обработанный материал для возможных читательских построений.
Предваряя изложение основных материалов книги, мы коротко отметим одну особенность, которая не только выполняет методические функции, но и позволяет нашим читателям лучше воспринимать материал. Речь идет о широком использовании образных моделей исследуемых нами систем и явлений. Модель - это упрощенная картина реального мира, обладающая некоторыми, но не всеми его свойствами (Lave, March, 1974). Как и все модели, карты, диаграммы, `поля` кластеризации и их комбинации проще тех процессов и объектов, которые они отображают или объясняют. Точная числовая информация в них заменена полуколичественной в виде рангов и градаций характеризуемых явлений. По существу, здесь речь идет о специальных, так называемых иконографических моделях (Берлянт А.М., 1996).
Важное преимущество иконографических моделей состоит в `сжатии` информации до ограниченного числа объектов, образов, показателей и т.п., что решает проблему избыточности. В таком виде информация наиболее удобна для человека, так как по сути воспроизводит процесс восприятия реальности моделирующими системами мозга (любой человек в состоянии уверенно сопоставлять одновременно от 3-х до 7-ми независимых факторов). Не случайно триады типа `хорошо-нормально-плохо`, `много-средне-мало` - не просто оценки, но глубинная основа восприятия мира человеком. Именно так надо воспринимать приведенные в книге картосхемы и диаграммы, снабженные цветной или черно-белой легендой: высокие значения обычно показаны темными (красными) оттенками; низким значениям соответствуют светлые (зеленые) тона. Этот прием позволяет, с одной стороны, формализовать информацию, с другой - сделать ее доступной для восприятия без дополнительных разъяснений.
Сложные системы образуются из взаимодействия некоторой совокупности подсистем. Общество России - пример именно такой системы, в которой особенности функционирования `целого` определяется деятельностью ее частей - регионов, отраслей, крупных социальных групп. Графические и картографические модели в настоящей работе - это взгляд на целое как совокупность частей. Декомпозиционный подход позволяет видеть не только значение каждой подсистемы, но и ее место (пространственное или социальное) относительно других подсистем. Недостаток числового или табличного представления информации в том, что оно не отражает пространственного или типологического соседства объектов, которое на карте или кластерном `поле` способно сформировать единую группу близких значений. Например, появляется возможность сопоставить положение структур с высокими (темные-красные тона) или низкими (зеленые или светлые тона) уровнями экологических беспокойств и представления об уровне жизни, природе и иных условиях в этих же группах структур. Оценка сразу же помещается человеком в шкалу собственных представлений о том, кто хуже и кто лучше должен выглядеть в исследуемом явлении. В анализ включаются знания. За счет этого исследование визуальных моделей позволяет получать новую информацию, которая могла вообще не учитываться и даже не подразумеваться официальной статистикой или социологическим опросом.
Одним из способов такого исследования является поиск графически похожих (коррелированных) образов. Просматривая очередную серию графиков, диаграмм или карт, читатель может отметить: `я это уже где-то видел`. И этот момент всегда имеет практическую ценность. Установление сходства образов с показателями, казавшимися невзаимосвязанными, переводит исследователя в абсолютно новую плоскость, открывающую возможности для поиска нетривиальных сходств и обобщений. Обнаружив, например, для экологической обеспокоенности сходство её распределения по регионам или социальным группам с распределением некоторых сфер деятельности или состоянием экосистем, можно расширить представления о механизмах формирования взглядов населения. Новые предположения и выводы позволяли обнаружить те же закономерности на некоторых старых образах, ранее отвергнутых или непонятых нами. Так рождалось новое знание. В этом смысле сходство или различие графических моделей - это не только источник предположений, но и доказательства, на основании которых сделаны многие выводы в настоящей работе.
Использованный набор методических приемов позволил нам кардинально расширить возможности исследования сложных социальных, политических, экономических и экологических процессов, в том числе `вдохнуть вторую жизнь` в социологические материалы ВЦИОМ или электоральную статистику Центризбиркома РФ. Детальное их изложение и освоение аналитиками широкого профиля является специальной задачей. Частично решить эту задачу можно, ознакомившись с методическими разделами упомянутого выше Web-атласа `Россия как система` или прослушав курс лекций по методам прикладного исследования сложных социально-экономических систем в периоды кризисов и проведения избирательных кампаний для специалистов информационно-аналитических служб регионов, крупных компаний и партий (курс организован одним из учебных центров Академии народного хозяйства при Правительстве России).
Раздел 4. Глава 2. Религиозность, мировосприятие и отношение к природе
Краткое содержание главы.
В начале главы поставлена задача подбора социальных феноменов, на сравнении с которыми как на модели можно исследовать мировоззренческие особенности отношения к природе. Показано, что признаком однотипного отношения людей к разным проблемам или феноменам является сходство динамики внимания к ним. Исследование динамики внимания к проблемам состояния природной среды в России обнаружило её принципиальное сходство с динамикой численности религиозных людей и неудовлетворенных некоторыми аспектами духовной жизни общества. Современное состояние религиозности в России рассмотрено как аналог исторически зрелой мировоззренческой позиции, разделяемой значительной частью населения.
При сопоставлении религиозности и экологических беспокойств в разных социальных группах обнаружен эффект взаимодополнительности - высокие значения одного феномена часто совпадают с пониженным уровнем другого, и наоборот. Отклонения от этой закономерности в некоторых группах, возможно, связаны с вторичным экологическим образованием женщин и домохозяек при обучении детей и с объективно заниженным уровнем внимания к охране природы у жителей Сибири, руководителей и квалифицированных рабочих.
Выполнены оценки доли населения в каждой социально-демографической группе, которые по-разному сочетают свою экологическую обеспокоенность и отношение к религии. Установлены закономерные различия в деятельной активности и индивидуализме взглядов между традиционными верующими, материалистами и людьми, сочетающими религиозность с экологическим беспокойством. Проанализированы особенности распространения среди населения всех регионов России этих сочетаний мировоззренческих позиций. Исследованы взаимосвязи между уровнем религиозности и готовностью к реальным действиям для охраны природы.
Поиск модели для исследования мировоззренческих особенностей отношения к природе.
Исследовав место экологической обеспокоенности в системе взглядов россиян, мы определили, что при формально значительных показателях охвата населения, доминирование этой проблемы над средними беспокойствами обнаруживается лишь в двух социальных группах. При этом отчетливо проявляются расхождения во взглядах между основной массой общества и группами населения, озабоченного состоянием природы. Территориально эти группы сосредоточены преимущественно в управляющих и культурных центрах страны. Наличие признаков противопоставления экологической обеспокоенности другим проблемам общества представляется серьезной психологической проблемой, требующей выяснения генезиса подобного противопоставления и поисков способов его устранения.
Формальным отражением повышения социального согласия населения страны с необходимостью усилий по сохранению природы может стать переход этой проблемы в фундамент `пирамиды проблем`. Если рассматривать эту задачу как цель, то уже сейчас можно исследовать сходства и различия реального и модели желаемого состояний, сравнив экологическую обеспокоенность и социальные феномены, лежащие в основании пирамиды. Сравнения, выполненные в предыдущем разделе, показали, что наибольшее сходство между ними фиксируется по параметрам устойчивости внимания во времени. Именно этот аспект сходства надо исследовать более углубленно.
Сходство динамики внимания к проблемам как признак их смысловой идентификации .
Помимо вариации как формально статистической оценки степени устойчивости (изменчивости) взглядов и социальных феноменов, можно сопоставить типы динамики внимания людей к разным аспектам общественной жизни. Наиболее наглядно такое сравнение, выполненное в графической форме. Так, динамика активности поиска дополнительных заработков отличалась постоянным снижением в течение всего срока наблюдения этого показателя. Аналогичный ход (хотя и с иными амплитудами) отмечен для динамики обеспокоенности нехваткой продуктов первой необходимости и ростом цен (рис. 5). Таким образом, можно говорить о взаимосвязи этих явлений - активность поиска работы менялась синхронно с обострением ситуации в материальном обеспечении первоочередных потребностей. Вывод этот тривиален, но он нужен для подтверждения пригодности подобных сравнений динамики.
Поскольку опросы дают оценку восприятия человеком той или иной проблемы, синхронность (противоположность или вообще отсутствие синхронности) может возникать не только как следствие взаимосвязи объектов реальной жизни (причина-следствие), но и как следствие общности восприятия и фиксации сознанием порой не взаимосвязанных явлений. Гипотеза состоит в том, что сходство динамики восприятия может возникать и из-за того, что не связанные в материальной жизни процессы занимают в сознании людей соседние сферы, т.е. являются близкими в идеальном восприятии.
Методическое примечание. Простым и наглядным способом оценки сходства динамики разных процессов, например уровней обеспокоенности населения двумя сравниваемыми проблемами, является построение графиков. Сходными считаются те процессы, которые в одни и те же годы имеют подъемы и спады, а диаметрально противоположными - те, у которых спады и подъемы находятся в противоположных фазах. Помимо графических сопоставлений динамики, можно использовать и чисто статистический прием исследования - расчет коэффициентов корреляции, что позволяет достаточно надежно выделять те социальные проблемы и феномены, которые изменяются в обществе сходно или противоположно друг другу.
Так, готовность к социальным протестам до 1996 г. нарастала, а в 1997 г. снизилась. Среди проблем социального мониторинга аналогичный ход динамики отмечен для обеспокоенности кризисом в экономике, ростом безработицы и вооруженными конфликтами на границах России (рис. 6). Таким образом, можно говорить, что протестные настроения менялись синхронно не только с масштабом спада производства, но и с уровнем недовольства военными авантюрами руководства страны.
Наиболее сходно с изменением атеистичности (ускоряющийся рост числа нерелигиозных людей) менялся уровень обеспокоенности уходом от идеалов социальной справедливости, коррупцией и взяточничеством. Можно предположить, что несправедливость жизни и коррупция создают у людей смысловой ряд символов бездуховности, который в сознании людей как-то объединяется с атеистичностью. А вот динамика беспокойства по поводу откровенно житейских проблем - роста цен и поисков работы - имеет совершенно иной ход. Возможно, население не идентифицирует эти проблемы с духовностью.
Для нас также важно, что количество обеспокоенных ухудшением состояния окружающей среды и доля религиозного населения меняются, в целом, по общей схеме, примерно одинаково реагируя на изменения обстоятельств жизни. Это сходство, конечно же, не говорит о взаимосвязи типа причина-следствие, но свидетельствует, как минимум, о сходности восприятия людьми анализируемых феноменов (рис. 7). Таким образом, можно говорить о том, что тревога за состояние природы и религиозность занимают в сознании российского человека близкие места.
А.В. Яблоков
Интересно и перспективно для размышлений.
Изменения обеспокоенности состоянием природы были графически и статистически сопоставлены с динамикой внимания населения к другим проблемам, наблюдаемым ВЦИОМ. Это позволило объективно определить степень близости в сознании людей их идеальных моделей (при близких социальных условиях они или уходят на второй план, или одновременно возвращаются в область массового внимания). Результаты такого анализа показывают, что, помимо уже отмеченной близости экологического сознания и религиозности населения, имеется сходство и с восприятием людьми проблем культуры, морали и нравственности. Поскольку даже специалисты культурологи различают три аспекта культуры - высокую, народную и материальную (С.Я.Сущий, А.Г.Дружинин, 1 994), необходимо по возможности уточнить понимание этих аспектов населением.
Видимо, беспокойства населения относятся именно к материальной культуре, в сферу которой входят способы природопользования и иные формы природо-общественного взаимодействия, что и проявляется в сходстве восприятия проблем экологии и культуры. Наконец, надо прокомментировать факт сходства динамики в перечисленной группе социальных феноменов и динамики уровня обеспокоенности ростом преступности. Последняя группа, по-видимому, также воспринимается как нравственная категория, так как по сути выражает обеспокоенность опасным антисоциальным поведением (рис. 8).
Наиболее значительно от динамики экологического беспокойства отличается динамика беспокойства вооруженными конфликтами, социальной несправедливостью и безработицей. Очевидно, что эти группы проблем фиксируются сознанием людей как другой круг явлений. Скорее всего, они формируют `противоположный фланг` проблем населения (собственная безопасность и безопасность близких людей - служащих в армии детей, опасения за свое социальное обеспечение, боязнь потерять работу).
Результаты проделанного анализа дают возможность сказать, что экологическая обеспокоенность выглядит как родственная религиозности система смысловых понятий, противопоставляемая материальным проблемам не столько в реальной жизни, сколько в самом сознании россиян. Смысловое родство экологической обеспокоенности и религиозности как феноменов сознания открывает возможности интерпретации их различий для прогнозирования возможных путей и следствий развития экологического сознания. В рамках такого сравнения религиозность может быть рассмотрена как модель зрелой мировоззренческой позиции, своеобразного `старшего брата`, на примере которого может быть осмыслен путь, еще только предстоящий взглядам защитников природы.
Современное состояние религиозности в России .
Несмотря на существенные ущемления религиозной деятельности в советский период, церковь в России сохраняла способность функционировать, воспроизводя свои основные параметры (численность прихожан, служителей, инфраструктуру), сложившиеся в послевоенное время. Мощный подъем традиционной религиозной культуры произошел после 1985 г., когда за пять лет только количество вновь зарегистрированных религиозных объединений возросло с 2 в 1994 г. до 2039 в 1989 г. (В.Г.Черкасов-Георгиевский, 1992).
Анализ современной ситуации можно начать с исследования социального `поля` религиозности, составленного по результатам опросов ВЦИОМ за 1994-1998 гг. (цв. рис. 7). На этой диаграмме отчетливо выражено повышение религиозности в более пассивных социальных группах, что объективно подтверждает роль религии как связующей субстанции, дающей силу жизни, в которой менее деятельные члены общества нуждаются больше, чем активные сограждане. `Многим хотелось бы сделать свою веру теплым прибежищем - убежищем от этого бурного и неуютного мира. Может быть, в этом и есть что-то справедливое. И все-таки вера нужна нам не как опиум, а дана нам как сила жизни, сила борьбы и сила упования, а не как еще одно анестезирующее средство` - так Александр Мень (1995) определял противоречие реалий жизни и предназначений русского православия.
Распределение уровня религиозности населения по регионам страны рассчитано на основании данных о социальной структуре общества и моделирования с опорой на сведения о ходе социальных и демографических процессов, с которыми религиозность статистически связана.
Так, численность религиозного населения имеет статистически значимую тесноту связи с низким уровнем образования, долей проживающих в малых городах и сельской местности, а также с некоторыми особенностями электорального поведения, которые будут подробней рассмотрены в соответствующей главе (цв. рис. 8). Самым общим выводом из этой карты является констатация максимального распространения религиозности в обществах, более других сохранивших традиционные патриархальные уклады - автономиях Кавказа и Сибири с доминированием титульных наций. Из чисто русских регионов повышенным уровнем религиозности отличается Черноземье. В большинстве экономически развитых центров религиозность ниже, особенно в районах исторически недавнего промышленного освоения.
Методическое примечание. Для уточнения социально-демографической и региональной дифференциации феноменов сознания и поведения использованы методы многофакторной регрессии. В предыдущей главе в одном из методических примечаний описан метод интерполяции опросных данных для всех регионов страны в соответствии с социально-демографической структурой проживающего в них населения. Для уточнения этой интерполяции из совокупности показателей, реально наблюдаемых в регионах, выбирались те, которые имели с моделируемым параметром высокую тесноту связи. В результате такого отбора обычно уточнялась родовая принадлежность моделируемого феномена сознания или поведения. Далее методом наименьших квадратов осуществлялся расчет коэффициентов к уравнению регрессии, связывающему значения реально наблюдаемых признаков (аргументы Хi) и моделируемого феномена (функция Y). В случаях, когда значение функции лучше объясняется совместным действием двух и более факторов, использовались многофакторные уравнения регрессии вида -
Y=A1*X1+ A2*X2 ...+Ai*Xi+B или LnY=A1*LnX1+ A2*LnX2 ...+ Ai*LnXi +B
Таким образом строилась новая модель распределения по социальным группам или регионам изучаемого феномена или типа поведения. Весь этот методический инструментарий позволяет сравнивать друг с другом не только суждения разных групп населения, но и их действия или особенности поведения. Для этого достаточно действия, явления или события документально регистрировать в региональном разрезе, что делается для широкого круга социальных проявлений. Таким образом было обеспечено значительное расширение круга фактического материала, пригодного для исследования социально-психологических особенностей людей в связи с их отношением к природе.
Сопоставление статистическими методами уровней религиозности и других социальных феноменов в разных группах населения показало практически полное отсутствие связи их с признаками индивидуализма поведения. Всю совокупность верующих нельзя отнести ни к согласным `думать как все`, ни к предпочитающим игнорировать мнение большинства. Это связано с тем, что религиозность как фундаментальный социальный феномен проявляется в разных поведенческих группах населения. Позже будет показано, что для верующих, придерживающихся более традиционных взглядов, конформизм достаточно характерен, а та часть религиозного населения, которая готова к восприятию мировоззренческих новаций, в том числе экологической обеспокоенности, отличается умеренным индивидуализмом суждений.
Другим социальным фактом является закономерное снижение тяжкой преступности, протестных форм голосования и смертности от неестественных причин в социальных группах и регионах, с большой долей верующих людей. Подчеркнем, что речь идет о социальных фактах, а не о провозглашаемых церквями нормах поведения. Таким образом, для религиозности в современной России характерно распространение в многочисленных и менее деятельных слоях общества, реальное выполнение роли идеологической поддержки слабых и средства контроля антисоциальных форм поведения, наконец терпимость к психологическим особенностям личности в части конформизма и индивидуализма её поведения в обществе.
Соотношение религиозности и экологической обеспокоенности в разных социальных группах .
Различия между религиозностью и экологической обеспокоенностью, проявляющиеся в несовпадении их социального и регионального распределения, нуждаются в более детальном исследовании с учетом факта их одновременного вхождения в группу культурно-нравственных понятий с однотипной динамикой, трактуемой как близость этих феноменов в сознании людей. На приведенной ниже диаграмме (рис. 9) социально-демографические группы в каждом типе деления (по полу, возрасту, образованию, занятости) расположены в порядке увеличения сверху вниз среднего значения религиозности. В результате левые отрезки диаграмм, соответствующие доле людей, считающих себя религиозными, образуют пирамиды, которые удобно сравнивать с показателями экологической обеспокоенности (отрезки справа).
Сравнение показывает, что в большинстве случаев имеется асинхронное изменение религиозности и экологичности мировоззрения основных групп населения. Наиболее отчетливо это своеобразное взаимозамещение выражено в распределении населения по возрасту, образованию и уровню доходов. Этот же эффект заметен в распределениях по месту жительства и регионам проживания. Из общей закономерности выбиваются показатели по столичным мегаполисам , а также по жителям Сибири. Ситуация с оценкой уровня религиозности в столицах, за счет чего возникает отклонение от обнаруженной закономерности, скорее всего вызвана столичной `модой на религиозность`. Присутствие в храмах на Пасху бывших партийных и хозяйственных руководителей - лишь один из атрибутов этой моды, другим вполне может быть `показная религиозность`, демонстрируемая прохожими на ул. Никольской, где иногда работают интервьюеры ВЦИОМ. Кстати, модельный расчет показателей религиозности на основании данных о полной социальной структуре обеих столиц и доминирующих в них социально-демографических и электоральных процессах, также показывает завышенность оценок ВЦИОМ по религиозности москвичей.
Наконец, в распределениях по полу и занятости есть еще два существенных отклонения от обнаруженной закономерности, которые, видимо, имеют общую причину. Речь идет об уровне экологической обеспокоенности женщин и домохозяек. Если экстраполировать на эти группы отмеченное нами соотношение, то реальный уровень экологической обеспокоенности окажется существенно выше, чем можно было бы ожидать. Близкие уровни отмечены у учащихся и молодежи, двух групп, с которыми женщины и домохозяйки крепко связаны узами материнства. Думаю, мы не ошибемся, если предположим, что часть женщин и почти все домохозяйки, имеющие детей, формируют свои экологические взгляды в процессе своеобразного `вторичного образования`, когда помогают детям учить уроки, следят за их занятиями, увлечениями и интересами. Отличие женщин по способности усваивать новые знания в зрелом возрасте хорошо известно социологам.
Так, в США установлено, что юноши, попадающие в лучшие колледжи, обычно заканчивают средние школы более высокого статуса, тогда как для женщин статус средней школы не имеет значения для получаемого ими впоследствии высшего образования (K.L. Alexander., B.K. Eckland, 1977).
Таким образом, обнаруженная закономерность соблюдается в большинстве случаев, а часть отклонений имеет вполне логичные объяснения. Нет явных объяснений для заниженных уровней экологических беспокойств у населения Сибири , руководителей , безработных и пролетариата, особенно для его элиты в лице квалифицированных рабочих. Низкие уровни экологичности сознания этих групп, наблюдаемые при низкой же религиозности, можно рассматривать как социальные факты. Дальше в нашей работе будут приведены другие данные, подтверждающие пониженную роль мировоззренческих установок у этих групп населения, и проанализированы социальные механизмы их формирования.
Если сходство динамики, отмеченное в начале главы, и уровня вариации (см. главу 1) во времени свидетельствует об однотипности процессов формирования в сознании людей феноменов религиозности и экологической обеспокоенности, то обнаруженное взаимозамещение религиозности и экологической обеспокоенности подчеркивает разнесение этих феноменов по разным группам населения.
Подобное сочетание социальных фактов можно объяснить, если допустить, что экологичность - это `религия` для тех, кто в силу образования, воспитания или иных условий оказался вне церкви. Вера в естественность, в священность Природы компенсирует этот пробел. У групп населения, более других погруженных в систему образования советского периода, идеологически гонимая религиозность могла быть частично замещена более идеологически приемлемой экологичностью. Будучи различными по объекту обожествления и социальным группам населения, религиозность и экологическая обеспокоенность функционируют в сознании этих людей по общим схемам, сходно реагируя на изменения социальных условий жизни .
Социальные группы, в которых религиозное и экологическое сознание расходятся сильнее всего.
Мы определили экологическую обеспокоенность как форму проявления мировоззренческой позиции, сходную с религиозной и, возможно, замещающую ее при некоторых обстоятельствах. Для углубления понимания особенностей этих феноменов необходимо по возможности отделить их друг от друга, однако сразу надо оговорить приближённость такого разделения, обусловленную типом использованных первичных данных, представляющих собой самоопределение людьми своей религиозности и экологической обеспокоенности. За основу взяты данные сравнительного исследования экологического сознания и религиозности населения России (Б. Докторов, 1993; Б. Докторов, В. Сафронов, Б. Фирсов,1992). В этих исследованиях были проанализированы особенности экологических взглядов групп населения, выражающих разное отношение к религии, которое авторы именуют теистической, пантеистической и материалистической позициями. Первые две позиции в сумме достаточно близко соотносятся с оценками числа людей, считающих себя религиозными. Видимо, пантеисты, хотя и не являются истинно верующими людьми, но, отвечая на вопросы социологического исследования, называют себя религиозными. На диаграммах (цв. рис. 9-10) приведены социальные `поля` для экологически обеспокоенных материалистов и религиозных людей, не выражающих экологических беспокойств.
Н.Г. Алексеев
По мере продвижения по содержанию работы начинаешь все более активно в нее `влезать`, действительно, хочется с чем-то согласиться, с чем-то поспорить и даже кое-что предложить. Остановлюсь на поиске модели. Фактически базовой моделью всей работы являются две оппозиции (соответственно две координаты): `пассивность - активность` и `социальность - индивидуализм`. Первая относится к деятельностной стороне, вторая - к мировоззренческому ее отображению и воплощению. Естественно, что для решения более частных вопросов их недостаточно. По этому поводу возникают два соображения.
Первое. Мне представляется, что оно связано с общим различием исследования и проектирования: реальная деятельностная сторона всегда будет ущербна и редуцированна, если мы останемся в рамках исследования (описания) мнений, как бы хитроумно мы ни старались их выявить. Эта проблема преодолевается только за счет выполнения реальных проектов с соответствующей их рефлексией.
Второе. Думается, что необходимы особые модели: во первых, отношения к природе (вне рассмотрения других факторов); во-вторых, общая модель, описывающая изменение функциональной роли отношения к природе под воздействием других основных компонентов мировоззрения.
Методическое примечание. Из людей, придерживающихся религиозных убеждений, обеспокоенность состоянием природы высказывает чуть больше 60%. Среди не разделяющих религиозные убеждения число экологически обеспокоенных также вполне значимо, хотя и несколько ниже - 46%. Опираясь на среднюю оценку доли религиозных и экологически обеспокоенных людей в каждой социальной группе можно рассчитать наиболее вероятное соотношение религиозных людей, не выражающих экологических беспокойств, людей, совмещающих веру с экологической обеспокоенностью, долю экологически обеспокоенных материалистов, а также не считающих себя религиозными (материалисты) и не выражающих тревоги за состояние окружающей среды.
Если рассматривать отсутствие экологической обеспокоенности как признак устойчивости к влиянию исторически новых элементов мировоззрения, то соответствующую группу религиозного населения можно с некоторыми оговорками рассматривать как выразителей традиционных взглядов верующих. Эта группа представлена большей частью в малоактивных слоях общества с выраженной социальной монолитностью поведения. Преимущественно для этих же социальных групп (старше 55 лет, с начальным образованием, в областях Предуралья и Урала, у домохозяек) отмечено различие между спадом экологических беспокойств и повышением уровня религиозности (А.А. Овсянников, 1999). Таким образом, можно предполагать, что экологические убеждения в этой части общества не являются сколь-нибудь глубокими, и изменение их места в сознании не подчиняется тем же закономерностям, что и отношение к религии. Скорее всего, экологические представления этих групп поверхностны, сиюминутны и совершенно не выдерживают конкуренции с религиозной убежденностью.
В группах населения, более других совмещающих экологическую обеспокоенность и религиозность, деятельных людей уже гораздо больше, но уровень религиозности все же более устойчив, чем уровень экологических беспокойств. В части этих групп спад озабоченности экологическими проблемами наблюдался при сохранении уровней религиозности (у мужчин, в южных областях страны, у пенсионеров). А вот в социальных группах, где обе мировоззренческие позиции совмещают более 10% населения (цв. рис. 11), динамика экологической обеспокоенности и религиозности наиболее близки.
Между традиционными верующими и совмещающими религиозность с экологическим мировоззрением имеется существенная разница в распространенности социального конформизма и признаков индивидуализма поведения. Первая группа на социальном `поле` преимущественно располагается в области низких значений вертикальной оси (что идентифицируется как снижение индивидуализма), коэффициент корреляции равен -0.35. Вторая группа имеет очень высокую положительную корреляцию (+0.83) с индикаторами индивидуализма поведения. Таким образом, группе традиционных (в чем-то ортодоксальных) верующих свойственно следование общепринятым образцам социального поведения, а `экотеистам` - высокий индивидуализм, стремление действовать, а возможно, и мыслить, без оглядки на общество и его мнение.
А.В. Яблоков
Это было бы важно учитывать, если бы была уверенность, что численность `экотеистов` хоть сколько-нибудь значительна - скажем, несколько миллионов или уж, во всяком случае, не меньше миллиона.
Различия взглядов и готовности к действиям для охраны природы у материалистов и религиозных людей .
Источником информации для подобного сопоставления являются результаты исследования(Б. Докторов, В. Сафронов, Б. Фирсов, 1992) экологических мировоззрений россиян. В рамках исследования этих авторов получены оценки места природы в обществе, роли науки, экономики и органов управления в устранении экологической напряженности, возможных личных поступков. Если расставить суждения, использованные в этом исследовании, в порядке снижения степени согласия с ними среднего россиянина, то получится пирамида, в основании которой лежат проблемы, разделяемые большинством, а на вершине - те суждения, которые готова принять гораздо меньшая часть населения.
Р и с . 10
Участие в акциях

Отказ от удобств
Согласие на рост налогов
Согласие на рост цен
От науки больше вреда
Слишком часто мы полагаемся на науку не доверяем вере
Надо внедрять чистые технологии, даже в ущерб уровню жизни
Очень беспокоит состояние окружающей cреды в крае, области
Любое, в том числе и хорошо научно обоснованное, вмешательство в природу вредно
Очень беспокоит состояние окружающей cреды в мире
Человечество слишком увлечено прогрессом, а он опасен для природы
Гармония в природе возможна, если человек оставит ее в покое
Очень беспокоит состояние окружающей cреды в стране
Деятельность человека всегда вредна для природы
Очень беспокоит состояние окружающей cреды в моем городе, поселке
Вариация поддержки суждений в разных группах населения:
низкая

средняя

высокая

Пирамида суждений по проблемам взаимоотношения человека и природы
Пирамида суждений по проблемам взаимоотношения человека и природы (рис. 10) показывает высокую степень формально выражаемой озабоченности и резкое сужение поддержки непосредственных действий, необходимых для охраны природы (участия в акциях, готовности согласиться с повышением налогов или отказаться от ряда удобств). Повышение интенсивности закраски в верхней части пирамиды соответствует росту вариации (амплитуд) ответов между позициями разных мировоззренческих групп, что демонстрирует рост расхождений во взглядах между материалистами и верующими при переходе от общих заявлений к поступкам, подразумевающим реальные действия по защите природы. В подобной конструкции системы экологических взглядов проявляется их принципиальное сходство с общей пирамидой проблем населения России, которая была рассмотрена в предыдущей главе (рис. 1). Напомним, что там в основании оказались обеспокоенность ростом цен, преступности и уровень религиозности, а на вершине - такой индикатор деятельной активности, как поиск дополнительных заработков.
Таким образом, факт разрыва между общими заявлениями, выражением беспокойств и реальной готовностью к действиям характерен для самых разных аспектов жизни общества. Нас интересует, есть ли какая-либо разница в величине дистанции от общих беспокойств к реальным действиям между носителями религиозного и материалистического сознания?
Для ответа на этот вопрос мы подсчитали для каждой мировоззренческой позиции численность `бездеятельного` слоя среди выразивших обеспокоенность по наиболее общим проблемам взаимоотношения человека с природой. Из среднего значения доли населения, согласившегося с суждениями, лежащими в основании пирамиды (4 нижние вопроса), мы вычли средние значения доли населения, готового к конкретным шагам, составляющим вершину пирамиды (4 верхние вопроса).
Среди придерживающихся теистического и пантеистического мировоззрений численности мало деятельных слоев оказались близкими - 43 и 44%. У материалистов количество бездеятельных существенно ниже - 35%. Эти факты говорят о том, что экологически обеспокоенные материалисты в большей степени способны к реальным действиям по охране природы. Беда в том, что среди этой категории населения обеспокоенные состоянием природной среды составляют отчетливое меньшинство по абсолютной численности, а деятельная активность остальных очень часто оказывается направленной на разрушение природы. Опора же на религиозных людей, разделяющих экологические беспокойства, в большей степени возможна в сфере суждений, идей, но меньше там, где требуются конкретные действия.
А.В. Яблоков
Наверное, это слишком общее заключение. Думаю, что гендерный подход тут особенно необходим.
Религиозный тип мировосприятия более лоялен к природе, но менее деятелен в ее реальной охране. Принятые религиозным человеком на веру установки позволяют ему без тяжкого труда принятия решений и выбора позиций опереться на сбалансированную систему представлений. Экологическое мировосприятие в большей степени, чем религиозность, связано с самостоятельным выбором человека, оно является проявлением его деятельной позиции. В силу этого церкви и религии России могут оказать природоохранному движению преимущественно нравственную поддержку, содействуя закреплению в общепринятых нормах поведения тех экологических требований, которые согласуются с их учениями и догматами.
Наиболее успешным может быть взаимодействие экологических движений с верующим населением в тех социальных группах и регионах, где уже сейчас сложились значительные по численности группы людей, сочетающих религиозное и экологическое мировоззрение (цв. рис. 11-12). Практически все религии, представленные на территории России, имеют в своих представлениях достаточное количество положений, с которых подобное взаимодействие может быть начато. В христианстве хотя и не допускается одушевление животных и растений, но проповедуется бережное отношение к `меньшим братьям`, оберегаются места, связанные с именами святых и явлениями образов. Православные общины оберегают леса и ландшафты на территориях монастырей, живописную природу, окружающую отдельные церкви и погосты.
Существует прекрасная традиция выпуска весной на волю птиц. Для коренного сибиряка-старовера, например, срубить или повредить кедр, чтобы собрать с него урожай орехов, представляется тяжким грехом. У буддистов принципы построения догматики циклически замкнуты посредством идеи перерождения всех живых существ, переселения их душ. В исламе существуют идеи гармоничного баланса человека и природы (принцип Мизан), а также требование обязательной благотворительности. Большую роль охрана живой природы играет в реликтовых верованиях как на Европейской части страны (удмурты, мари, мордва, осетины), так и среди малых народов Севера и Сибири. В Нижегородской области уже имеется опыт взятия под охрану некоторых `священных` рощ и источников. От этих и множества других фактов можно отталкиваться, помогая включению в проповеди, культовые отправления и церковную деятельность идей охраны природы.
Завершая эту главу, мы можем констатировать, что сопоставление экологического и религиозного мировоззрений обнаружило существенные различия между этими феноменами в части их распространенности в группах с диаметрально противоположными деятельными характеристиками. На каком пути можно достигнуть большего результата в сохранении живой природы - идеологическом или деятельном? Сравнение с современным распространением религиозности показывает, что идейная помощь церкви способна обеспечить массовость и стабильность взглядов, однако может быть сопряжена с потерями в деятельной активности. Религиозность или иная идеологическая база способны направить деятельную активность, но при этом они же ее и подавляют. Тревога звучит в словах богослова А.Меня о желании паствы сделать `..веру теплым прибежищем ... от .. бурного и неуютного мира`. Не надо думать и принимать индивидуальные решения, достаточно действовать как все, как предписывает вера или заменяющее ее учение, в том числе и экологизированное.
Сам о. Александр считал статичный полюс мироощущений человека исторически более глубоким. `На статическом полюсе находились мировоззрения очень высокие, очень продуманные, с большой традицией, с высокой интеллектуальной культурой; они рассматривали бытие, в котором мы существуем как нечто данное раз и навсегда`. Идею же динамики он связывал с Библией - Откровением, `внушенным Богом через вдохновение, а не данным в виде некой рефлексии - размышления над фактами, которые человек уже тогда имел в руках` (А.Мень, 1995).
Однако одно дело учение и совсем иное - социальные реалии современной России. Для экологической политики, построенной на природоохранной активности, весьма вероятны опасность ошибки в целях и угроза потери социального согласия. Признаками такой опасности является значительная вариация любых социальных параметров, характеризующих взгляды и действия наиболее активных групп населения. Деятельная активность как способ формирования будущего экологического сознания и привлекает, и пугает одновременно. В ней, как и в пассионарности, описанной Львом Гумилевым, видны и отблески замечательных побед человеческого духа, и насилие завоевателей, преобразователей общества и природы. В попытках найти гармоничный баланс между стабильностью и деятельной активностью, между устойчивостью и развитием, мы в следующей главе рассмотрим деятельную активность как самостоятельный феномен.
Раздел 5. Глава 3. Деятельная активность населения России

Краткое содержание главы.
Поставлена задача исследования деятельной активности населения России, которая определяет специфику отношений к природе у разных социальных и мировоззренческих групп населения. Индивидуальная деятельная активность противопоставлена социальному конформизму поведения людей. Сформулирована необходимость их гармонии как условия сочетания в обществе способности к развитию с запасом социальной стабильности. Обоснована возможность анализа особенностей деятельной активности не только на материалах социологических опросов, но и на данных о демографических и социальных процессах. Эта возможность проиллюстрирована примерами исследования структуры смертности. На основании эмпирического опыта подобраны социально-демографические и электоральные индикаторы деятельной активности населения отдельных регионов страны. Проведено моделирование способности значительной части населения в разных социальных группах ставить собственные цели и достигать их.
Средние уровни деятельной активности сопоставлены с готовностью к социальным протестам и поиску дополнительной работы. На основании сравнений выявлены специфические особенности поведения, в том числе имеющие значение для организации природоохранной работы с разными группами. Для основных социально-демографических групп населения проведено детальное сопоставление индивидуальной активности и разных мировоззренческих систем.
Показана противоречивая роль активности личности, которая в одних случаях повышает агрессивность отношения к природе, в других обеспечивает деятельную поддержку природоохранных усилий. Исследована взаимосвязь уровня деятельной активности и неустойчивости взглядов населения. Показано, что для большинства деятельного населения страны характерна изменчивость взглядов как форма адаптации к меняющимся социальным и политическим условиям. Эта особенность является важным фактором организации пропаганды, в том числе для достижения экологических целей политическими средствами.
Н.Г. Алексеев
Хочется подчеркнуть, что в этой главе фактически идет критика базовой модели (частично и методики сбора социологических данных), т.е. ее недостаточности, местами и противоречивости собираемому эмпирическому материалу. Основная причина этого мною была названа в примечаниях ко второй главе, особенно в замечании относительно баланса (дисбаланса) исследования и проектирования.
От мировоззрения к энергии действия.
Религиозность и экологическая убежденность в части своих проявлений выступают как `дружественные` мировоззренческие позиции, в ряде случаев полностью пересекающиеся. Гораздо сложнее и менее однозначны взаимоотношения таких социальных феноменов, как экологическая и деятельная активность населения. Способность к социальным поступкам конкретного человека или группы населения определяется их энергетическим потенциалом, который Л.Н.Гумилев (1990) назвал пассионарностью. Сам автор этого термина определял его как `наличие у некоторых индивидов необоримого внутреннего стремления к целенаправленной деятельности, всегда связанной с изменением окружения, общественного или природного, причем достижение намеченной цели, часто иллюзорной или губительной для самого субъекта, представляется ему ценнее даже собственной жизни`.
Для явлений близкого круга в западной социологии более употребительны понятия девиации - поведения, нарушающего нормы, принятые в обществе (Н. Смелзер, 1994; R.Merton, 1957). Девиация с трудом поддается определению, что связано с многообразием как её проявлений, так и социальных ожиданий и норм, которые часто представляются спорными. В обществе святых, напоминающем образцовый монастырь, `проступки, которые кажутся незначительными рядовому мирянину, могут произвести среди них такой скандал, какой обычно вызывает преступление среди ординарных людей` (Э.Дюркгейм, 1991 с.38). Важно, что как разновидность девиации рассматривают нарушение норм не только между людьми, но и в отношении к природе. Это демонстрирует наличие общих черт между понятиями пассионарности, активности и девиации, разделение которых на современном уровне социологии затруднено.
Мы не ставили перед собой задачи развития взглядов и теоретических построений Л.Гумилева или западных социологов. В большей степени нас привлекает возможность исследовать социальные факты современной российской действительности средствами предложенных ими гипотез, удобных для систематизации материалов об активности отдельных групп населения. Мы предполагаем, что исследуем энергетику личности более низких уровней, нежели та, что способна приводить в движение народы и формировать новые этносы или с неизбежностью приводить человека к преступлениям. Суть явления при этом принципиально не меняется, однако мы все же предпочитаем не использовать без особой нужды термины `девиация` и `пассионарность`, заменяя их более подходящим для процессов исследуемого уровня понятием `деятельная активность`.
Исследование деятельной активности населения средствами социологических опросов сопряжено с серьезными трудностями, поскольку опросы дают информацию лишь о взглядах людей. Дело в том, что между словами, которые говорят интервьюеру, и поступками у любого человека огромная дистанция. Социологический опрос - это слова, которых явно недостаточно для надежного изучения особенностей реального поведения общества и его отдельных членов. Каждый слышал, как иная любящая мать кричит в истерике своему обожаемому чаду: `Я тебя убить готова!`, но никто всерьез не воспринимает этих слов. В то же время многие действия людей и события в их жизни связаны с особенностями поведения, которое, в свою очередь, оказывается проявлением их мировосприятия. В силу этого социологические методы исследования деятельной активности могут быть дополнены анализом информации о широкой совокупности событий и действий, которые позволяют лучше понять отношения людей друг с другом и с природой.
Конформизм и способность к самостоятельным действиям.
Для решения поставленной задачи необходим поиск регистрируемых статистикой фактов, которые можно интерпретировать как признаки разных типов взаимодействия общества и личности. Нас интересуют такие формы пассионарного поведения, которые отражают неудовлетворенность человека своим общественным и природным окружением, и стремление к их изменению. Каждый человек, совершая действия по разрешению стоящих перед ним проблем, руководствуется не только индивидуальными стремлениями, но и доминирующей в обществе точкой зрения. Предпочтение поведения, одобряемого основной частью общества, называют конформизмом. Обычно, говоря о конформизме, делают акцент на том, что человек легко поддается внешнему воздействию, теряя свое личное `я`. Однако, социальная ориентированность поведения отнюдь не негативное явление, а глубинная адаптация человека, возникшая на заре его существования. Именно способность повторять не рассуждая действия других членов группы определила выживание первобытных охотников, а потом боевых отрядов или армий. В современном обществе социализация поведения способствует сохранению самого общества, прививая гражданам общепринятые идеалы, ценности, образцы поведения (Н. Смелзер, 1994).
Однако разнообразие и изменчивость условий жизни требует от общества сохранения людей разных типов. Поэтому даже при сильном давлении общества на поведение человека всегда имеется некоторый процент индивидуумов, способных не считаться с мнением большинства. Такие люди непригодны для жизни в стабильной земледельческой общине, но часто незаменимы в ватаге казаков-землепроходцев или в бригаде шоферов-`дальнобойщиков`. Условия жизни в обществе различны и постоянно меняются. Сегодня нужны трудолюбивые крестьяне-колонисты, завтра - отважные и, в то же время, рассудительные сержанты, послезавтра - энергичные, пусть не вполне честные строительные прорабы. В Черноземье лучше всего себя чувствуют привязанные к земле крестьяне - знатоки земледелия, тогда как в Сибири - подвижные, легко меняющие образ жизни, место жительства и специальность люди. По данным пятого демографического доклада именно эти категории населения формировали внутрироссийские потоки мигрантов в поисках `возможности для заработков, проявления личной инициативы, предпринимательства` (Население России. 1997. Стр.120). Способность ставить индивидуальные цели и действовать не как все - одна из форм, в которых проявляется деятельная активность.
Сам по себе конформизм ни плох, ни хорош, как и все естественные феномены, конформистами являются и основная масса тружеников, и аморальные приспособленцы, деятельными личностями - и герои, и уголовники. Конформисты обеспечивают стабильность в нормально развивающемся обществе. Конкретным социальным типом конформиста является `крестьянин`, человек, живущий в деревне не по прописке, а по убеждению, что это - единственно возможный для него образ жизни. Именно к этому социальному типу тяготеет та часть религиозных людей России, которая не разделяет экологической обеспокоенности, чувствуя в ней мировоззренческую инновацию.
Е.С. Строев
Традиция играет важную роль в сохранении любого общества, особенно российского. Она выступает в качестве защиты от метаний из крайности в крайность, столь частых в истории нашей страны. Коллективное сознание улавливает связь между хозяйственной деятельностью и природной средой. Люди понимают, что баланс между ними несложно нарушить, но трудно восстановить. Не случайно значительная часть населения осторожно относится к формам деятельности и поведения, не прошедшим проверку опытом. Обратной стороной этой настороженности является замедленное внедрение даже тех преобразований, экологическая потребность в которых уже назрела.
Как сделать массовым восстановление лесов там, где его свели и продолжают сводить по принципу `мой дед рубил, и я буду`?
Когда по всей стране идет загрязнение атмосферы и вод, деградация почв, а люди не видят реальных действий в политике, промышленности или сельском хозяйстве призывы, любить природу повисают в воздухе. Сейчас нужны не столько призывы, сколько примеры, конкретные проекты образцы для подражания. Только на них могут вырасти традиции.
Инициатива должна исходить от регионов, потому что общие решения, как правило, трудно применить к конкретным региональным условиям. Как руководителю Орловской области, в которой проблема обезлесивания очень серьезна, мне приходится уделять много внимания восстановлению основы экологического равновесия территории. Центральным элементом должно стать восстановленные леса в национальном парке `Орловское Полесье`. Аналогичную задачу решают и наши соседи-калужане, пытающиеся восстанавливать русские дубравы в районе Оптиной пустыни (национальный парк `Угра`). Деятельные личности обеспечивают обществу поиск нового и движение по незнакомым и рискованным путям на переломных этапах развития. Для обозначения этих людей в ряде случаев мы будем применять слово `деятель`, которое в крестьянском обиходе используется для противопоставления нормальным членам общины и звучит почти как оскорбление. В России этот социальный тип наиболее ярко представлен покорителями Сибири, строителями БАМа и столичными менеджерами. Обобщение этих закономерностей выполнено при нашем участии и опубликовано в Web-атласе `Россия как система` размещенном на сервере `Популярная наука` по адресу http://www.sci.aha.ru
Разные социальные общности могут иметь в своей структуре разные сочетания этих крайних групп и перехода между ними, того самого социального ядра, которое уважает традиции, но при необходимости способно к индивидуальным действиям. Ниже будет показано, что в условиях России именно этот слой составляет основную массу миграционного обмена между селом и малыми городами. В графических моделях (рис. 11) можно изобразить три основных варианта: а) преобладание конформистов, б) гармоничное сочетание трех групп, в) значительная доля деятелей. Четвертый вариант - г) доминирование деятелей, видимо не существует как устойчивая общность вообще. Представление о гармоничном соотношении конформистов и групп, способных к самостоятельным действиям, дают эксперименты Соломона Эша (1951), в ходе которых было установлено, что уже при более чем двукратном превышении по численности (66%), конформисты начинают существенно подавлять способность деятельных людей к самостоятельному выбору вариантов оценки ситуации и действия в ней. Близость этой границы к `Золотому сечению` вряд ли случайна. Скорее всего, гармоничное сочетание `социальное ядро : конформисты` и `деятели : социальное ядро` должно быть близким к 38 : 62.
Социум является и материальной, и идеальной системой одновременно. Это создает определенные трудности при количественной оценке его структуры. Сплошь и рядом при очередной задержке зарплаты начинают действовать по-разному люди, работающие в одном коллективе, живущие в соседних стандартных квартирах одного города, сидящие за соседними столами, имеющие стандартные семью и доход. Одни просто расстраиваются, другие бросаются искать новую работу, третьи стараются организовать акцию протеста и т.д. Конкретные социально-этические типы в своем крайнем приложении - например `крестьяне` или `деятели` - порой выражены четко, но слишком часто отсутствует статистика, на основе которой возможна численная оценка этих типов. Практический анализ на самом простом примере показывает, что отчасти эту проблему можно решить.
Женщины более склонны к конформизму, именно их считают хранителями традиций, очага и т.п. Полярную роль играют мужчины. Одним из следствий различий между полами является разрыв в продолжительности жизни между женщинами и мужчинами, который в начале 90-х г. в России достиг 11.5 лет и больше был лишь в Японии в 1945 г. (Е.М.Андреев, Л.Е. Дарский, Т.Л. Харькова, 1998). Оно и понятно, женская особь чисто биологически с точки зрения отбора гораздо ценнее, чем мужская. Идти против традиций - риск, который недопустим для столь ценной особи, как женская. Но риск со стороны мужской особи дает шанс на лучшее обеспечение для всей популяции, а поскольку репродуктивный потенциал даже одного мужчины огромен, то риск потери части мужчин вполне оправдан.
Авантюристичность, драчливость, воинственность, ненависть к монотонности, склонность к поиску нового и тому подобные свойства - не недостатки или достоинства части мужчин, а необходимое условие для развития общества. Способность к адаптивным инновациям, поиску и постановке собственных целей и риску для их достижения проявляется не столько в словах, сколько в действиях, которые не поддерживаются, а то и осуждаются основной частью общества. Эти действия гораздо больше рассказывают о различиях в мировоззрении людей, нежели самый тщательный анализ ответов на вопросы социологического интервью. Таким образом, простое сопоставление двух общностей по соотношению мужчин и женщин способно дать представление о вероятных их различиях по соотношению деятелей и конформистов. Из этого примера видно, что интересующая нас социальная категория в принципе может быть измерена, если не прямо, то как минимум косвенно по ее внешним проявлениям. Проблема в том, какие действия или события можно эффективно использовать для индикации деятельной активности населения, требующей выхода за привычные большинству населения рамки поведения и даже жертв. Напрямую в статистике такие показатели не найти, поэтому мы использовали систему косвенных индикаторов.
Влияние особенностей поведения людей на структуру смертности.
Возможности оценки деятельной активности разных социальных групп населения можно продемонстрировать на примере исследования структуры смертности мужчин за 1994-1996 г. На основании этих данных и показателей структуры населения в каждом регионе страны можно произвести регрессионное моделирование различий в смертности для групп населения с разными жилищными условиями, миграционной подвижностью, занятостью. Установленные таким способом различия несут в себе информацию о многих поведенческих особенностях групп населения, которые являются настолько массовыми и устойчивыми, что статистически достоверно проявляются в средней многолетней структуре смертности.
Методическое примечание. Наличие для каждого региона данных о социально-демографической структуре общества позволяет рассчитать для каждой группы значения тех социальных признаков, которые наблюдаются статистически лишь в региональном разрезе. Расчет основан на поиске статистически значимых зависимостей между численностью каждого социального слоя в регионах и значениями в этих же регионах интересующих нас социальных явлений (неестественной смертности, преступности, голосования `против всех` и т.д.). Для каждой социально-демографической группы определяется значение исследуемого признака в гипотетическом случае, когда все 100% населения представлены только этой группой.
Рассчитанные для каждой группы значения умножаются на их долю в населении каждого региона. В результате получаются численные оценки, которые можно сравнивать с реальными значениями преступности, неестественной смертности или голосования `против всех` в каждом регионе. Далее осуществляется такое уточнение показателей для каждой группы, при котором дисперсия (сумма квадратичных отклонений для всех регионов) между модельными и реальными значениями исследуемого показателя минимальна. Эти значения рассматриваются как статистически наиболее вероятные для каждого социально-демографического слоя в населении страны. Таким образом показатели, ранее измеренные только в разрезе отдельных регионов (`средняя температура по больнице`) переводятся в показатели для отдельных социально-демографических групп. Этот метод позволяет снять покров социальной анонимности с результатов голосования, статистики смертности, преступности, миграционной подвижности и других проявлений деятельной активности или социального конформизма людей. Корреляционный анализ позволил дополнительно проконтролировать полученный результат. Если модель распределения по социальному профилю действия или события обнаруживает статистически значимую связь с результатами опроса, относящимися к тому же содержательному кругу явлений, то она скорее всего характеризует реальный социальный факт, если нет - то высока вероятность артефакта, статистической игры
В ходе подобного анализа была установлена отчетливая закономерность повышения вероятности неестественных причин смерти в тех регионах, где в структуре жилого фонда преобладают многоквартирные дома, не оборудованные коммунальными удобствами. Этот тип жилья, который правильнее называть бараками, наиболее характерен для территорий недавнего промышленного освоения, куда стекались деятели со всей страны, пополняя контингент `покорителей Сибири`, `освоителей подземных кладовых`, `строителей БАМа` и т.п.
В погоне за высоким заработком и карьерой эти люди готовы были терпеть неудобства. Большая их часть оказалась занятой в сфере недропользования, строительства и лесозаготовок, а также в промысловом хозяйстве. Соответственно, при росте численности этих групп профессий в городах или селах закономерно повышался уровень смертности от травм, убийств, самоубийств. Очевидно, что повышенная смертность от неестественных причин является следствием не столько бытовых причин, сколько социальных - такой контингент и пьет больше, и конфликтует чаще, и к природе относится как к объекту покорения.
Напротив, жители индивидуальных домов как в сельской местности, так и в городах имеют более низкие показатели смертности от неестественных причин. Статистически это обнаруживается по снижению указанной причины в структуре смертности в регионах с высокой долей индивидуальных домов (сельские усадьбы и городские - скорее пригородные `посады`) в структуре жилого фонда. Это слой людей другого типа, у которых, как у кота Матроскина - `хозяйство, .... корова, .... сена в два раза больше ...` и вообще другой подход к жизненным проблемам. Обитатели городских и сельских квартир с бытовыми удобствами занимают промежуточное положение между двумя названными типами.
Очень показательной для формирования портрета деятельного населения является взаимосвязь миграционной подвижности и смертности от инфекционных заболеваний. В этой группе причин смерти основную массу составляет смертность от туберкулеза (Б.Б. Прохоров,1996; А. Вишневский, В. Школьников, 1997), которая в условиях России является основной болезнью тюрем и лагерей. В тех регионах, из которых в последние поколения шел интенсивный отток населения, отмечается устойчивое снижение показателей смертности от этих причин. Очевидно, что уроженцы, покидавшие регион, увозили с собой риск повышенной смертности от туберкулеза, т.е. уезжали в основном те, кто чаще оседлого населения в течение последующей жизни попадал в места заключения.
С этих позиций очень интересный феномен обнаружен для внутрирегиональной миграции. Основной вектор внутрирегиональных миграций образуют переезды из сел в малые города. В тех регионах, где в малых городах живет большая часть населения, среди сельских мужчин закономерно повышается смертность от инфекций (читай - лагерного туберкулеза). Это может быть следствием избирательной миграции из села в малый город наиболее здоровых и психологически уравновешенных групп населения, за счет чего в селах чаще остается маргинальный контингент. Этот процесс проявился в последние годы в том числе и в повышении частоты суицида в сельской местности, ходя еще недавно он был более характерен для горожан (Я. Гилинский, Г. Румянцева, 1998). Подчеркнем, что речь идет о процессах второго плана, после более ярко выраженного оттока потенциальных обитателей тюрем в столицы, на Север и в приграничные регионы страны.
Еще одним свидетельством различий в психологической структуре мигрантов является другой факт из статистики смертности. Для сельских жителей обнаруживается закономерность снижения показателей доли умерших от рака или сердечно-сосудистых патологий в тех регионах, где имеется высокий уровень коммунального обустройства городского жилья. Если в городах имеется достаточно коммунально обустроенного жилья, то в старости большая часть жителей оказывалась горожанами, и, умирая от возрастной причины, они автоматически снижали этот же показатель в сельской местности. Поэтому в тех регионах, где в городах преобладает жилье квартирного и коттеджного типа - доля возрастной смертности выше у городских мужчин по сравнению с сельскими (рис. 13).
Но если в городах жилье имеет низкий уровень коммунального обустройства (бараки или пригородный посад), то доля возрастной смертности оказывается выше у сельских мужчин. Для случаев преобладания в сельском жилом фонде коммунально необустроенного жилья картина совершенно обратная - доля возрастной смертности повышается у городских мужчин и снижается у сельских.
Четкая корреляция со структурой городского жилья и зависимость знака этой корреляции от его коммунального обустройства может быть следствием процесса избирательного оттока сельских стариков в городские поселения в тех случаях, когда там имеется коммунально обустроенная жилплощадь. Эта закономерность возникает при перевозе детьми тяжело больных родителей в город, чаще - для облегчения ухода за больным человеком при наличии водопровода, отопления и канализации.
Исследованные нами данные показывают, что наиболее выражен этот процесс в регионах с преобладанием малых городов. Видимо, именно в этот тип населенных пунктов взрослые дети наиболее часто забирают из села тяжело больных стариков. Напомним, что малые города являются приемником выходцев из сельской местности, менее других подверженных риску `лагерного туберкулеза`, т.е. это наиболее `основательная` часть населения, безусловно, лучше других сохраняющая связи со своими сельскими корнями. Население, составляющее основную массу миграционного обмена между селом и малыми городами внутри одного региона, является ярким примером социального ядра, гармонично сочетающего и достаточную активность, и запас консерватизма.
Поскольку новообразования, а в некоторой степени и сердечно-сосудистые патологии, являются возрастными причинами смерти, они более других могут считаться естественными. Высокая доля этих причин смерти в региональной или социальной группе отражает большую частоту случаев дожития членов группы до возраста естественной смертности, которая возможна в том числе за счет их лучшей социальной адаптации. К этим категориям относятся мигранты, давно живущие на новом месте. В этой группе значительную часть составляют предпенсионные мигранты в южные районы страны - отставные военные, северяне. По большей части они уже пережили зрелый возраст высокой активности, а с ней и возраст повышенного риска смерти от несчастных случаев или `лагерного туберкулеза`. Аналогичные свидетельства меньшей рискованности образа жизни отмечены для занятых в непроизводственной сфере. Эта группа населения чаще доживает до возраста естественной смертности, по сравнению с занятыми в производственной сфере.
Наконец, последний штрих, которым можно дополнить портрет деятельного и спокойного россиянина, исходя из данных о структуре смертности. Известная не только медикам распространенность язвы желудка у людей с `нервной` работой подтверждается данными статистики смертности. Доля умерших от болезней системы органов пищеварения (в этой группе язва составляет основной объем причин смерти) выше у всех категорий мигрантов. В то же время люди, живущие в регионе своего рождения, умирают от язвы почти в два раза реже. Еще отчетливей выражена концентрация `язвенников` в регионах, где велика доля живущих в хорошо обустроенных квартирах или индивидуальных домах с коммунальными удобствами (коттеджах). Для этой категории населения вероятность смерти от язвы в четыре раза выше средней. Если принять гипотезу о неврозной природе этой болезни, то статистика смертности вполне подтверждает бытовые представления об уровне нервного напряжения, с которым достается престижное жилье его обитателям - руководителям, лицам с высокими доходами и т.п. Таким образом, высокий уровень деятельной активности может проявляться не только в физическом насилии или травматизме, но и в нервных срывах. Для структуры занятости повышенная смертность от язвы коррелирует с ростом занятости в непроизводственных сферах (категории служащих и специалистов), а также производственных сферах, привлекающих активные слои населения (недропользование). Очевидно, что и в том, и в другом случаях мы также сталкиваемся с медицински значимыми последствиями высокой деятельной активности отдельных индивидов.
Региональные индикаторы деятельной активности.
Проведенный анализ структуры смертности показал принципиальную возможность извлечения из стандартной социально-демографической статистики признаков различия разных групп населения по деятельной активности и конформизму поведения. В типологии девиантного поведения Р.Мертона (1957. Стр. 140) конформизм и девиация рассматриваются как две чаши одних весов. С этих позиций инновации, бегство от действительности, активный бунт против социальных норм рассматриваются как разные формы отрицания социально одобряемого поведения. Распространение этих форм одновременно отражает и сокращение сферы действия конформизма.
Опираясь на эмпирический опыт и сходство картографических образов-моделей изучаемого явления мы смогли отобрать совокупность хорошо регистрируемых событий или действий, которые прямо или косвенно связаны со способностью человека совершать те поступки, которые он считает необходимыми, даже если при этом надо идти против принятых обществом норм. Соответственно, обратной стороной этих явлений можно считать сокращение распространенности социального конформизма. В масштабе страны индикаторы деятельной активности, граничащей с девиатным поведением, можно найти в материалах демографической статистики, особенно статистики смертности, данных о преступности, миграционной подвижности и некоторых элементах электоральной статистики.
Первый индикатор, который мы использовали, - это доля протестного голосования, среднее число голосов `против всех` кандидатов на выборах в 1995 и 1996 г. Этот показатель отражает уровень неудовлетворенности населения имеющимися политическими силами. При этом человек вполне осознанно не боится ситуации отсутствия лидера, что говорит о его уверенности в себе. Напротив, конформисты порой голосуют за не устраивающего их кандидата (особенно если их идеал не прошел во второй тур), по принципу `Пусть хоть этот, нежели безвластие и неопределенность`. Довольно часто голосование против всех является выражением повышенной агрессивности человека (надо прийти на участок и всех повычеркивать).
Второй индикатор - число тяжких преступлений на 100 тыс. жителей взрослого населения. Преступность - это действия, которые в явном виде противостоят признаваемым в обществе нормам поведения. Как наиболее крайние случаи конфронтации индивида с большинством населения, убийства, грабежи, насилия отражают уровень социальной агрессии.
Третий индикатор - доля пришлого населения (лиц, рожденных не в том регионе, где они проживали на момент переписи). Мигранты в любом обществе - это люди, не вписавшиеся в существующую систему, с одной стороны, и имеющие достаточно энергии, чтобы покинуть насиженное место и уехать. Это люди, которые отличаются недоверием к обществу и высокой склонностью к самостоятельным решениям. Мигранты, особенно добровольные, каковых большинство, это хоть чуть-чуть, но конкистадоры, авантюристы (португальское `avante` - вперед), завоеватели. Для пришлого населения всегда характерна более высокая активность, склонность к самостоятельным действиям, в том числе рискованным. Напротив, люди, всю жизнь живущие на одном месте, социально менее деятельны, что часто и является причиной их оседлости. Они по складу характера не могут входить в новые общности, пасуют перед неожиданными обстоятельствами и поэтому держатся за привычный уклад жизни, даже если обстоятельства их подталкивают к переезду. Например, авангард вынужденных мигрантов из зон конфликтов и стран СНГ, доля которых не может превышать 13% (все внешние мигранты, по данным 5-го демографического доклада), составили те русские, которые в свое время сами уехали в достаточно чуждое им общество в поисках заработка или лучшей жизни (С.Я. Сущий, А.Г. Дружинин, 1994).
Четвертый индикатор - доля населения, умершего от неестественных причин, убийств, самоубийств, травм, отравлений. Именно на примере этого показателя мы демонстрировали возможности социальной интерпретации демографической статистики. Он отражает как уровень социальной агрессии (убийства), так и склонность к выбору опасных профессий (травматизм), а также психическую неуравновешенность (самоубийства). Так, проведенный нами анализ зависимости смертности городских мужчин от внешних причин обнаружил высокую корреляцию с ростом занятости в топливодобывающей промышленности и строительстве. В то же время в регионах, где в сельских районах имелось достаточное количество рабочих мест в промысловом хозяйстве, лесозаготовках и пастбищном скотоводстве, обнаружено снижение смертности от травм у городских (!) мужчин. Поскольку горожане в перечисленных сферах занятости не работают, можно рассматривать эту закономерность как свидетельство задержки в селе мужчин из групп риска при наличии там сфер занятости, соответствующих их активности. Таким образом, высокая смертность от травм - это не только показатель опасности условий труда, но и признак высокой численности людей, готовых к опасной работе и рискованному, в том числе и антисоциальному, поведению. Например, охотничий пушной промысел как форма хозяйства, связанная с исключительно индивидуальным образом жизни и действий, является социальной нишей для людей, не приемлющих подчинения общественным нормам. Промысловик - по определению `одинокий волк`. С этой особенностью индивидуалистов связано их спокойное отношение к нарушениям законодательства. Известно, что черный рынок пушнины в Сибири сформировался еще при `развитом социализме` - задолго до того, как российские реформаторы заговорили о `теневом` секторе в других сферах экономики.
Все перечисленные показатели публикуются в официальных материалах для областей, краев, республик и округов России (цв. рис. 13-14). Общим для всех перечисленных индикаторов является повышенное их значение в регионах Сибири, особенно в тех автономиях, где титульная нация составляет меньшинство, практически поглощенное пришлым населением `покорителей Севера`. Высока также доля активных индивидов практически всюду по европейскому Северу и северо-западу. Если обращаться к ранее составленным графическим моделям, соотносящим численности `конформистов` и `деятелей` (рис. 11), то эти регионы относятся к варианту в). Близко к этой группе регионов примыкают обе российские столицы и, особенно, столичные области. Минимальные значения индикаторы деятельной активности имеют в регионах Черноземья и, особенно, автономиях Кавказа с патриархальным укладом. Эти регионы могут быть отнесены к варианту а) среди рассмотренных выше графических моделей структуры социума.
Моделирование деятельной активности для социальных групп и населения регионов.
При исследовании распространенности разных форм религиозности мы продемонстрировали, как наличие оценок социальной структуры общества в каждом регионе позволяет рассчитать среднерегиональные значения для тех социальных феноменов, которые не наблюдаются региональными органами статистики, а в материалах социологических исследований представлены лишь в разрезе социальных групп. В методических примечаниях показано, что практически по тем же алгоритмам можно проделать и обратную операцию, т.е. составить социальный профиль для тех показателей, которые учтены статистикой лишь в региональном разрезе.
Индикаторы деятельной активности индивидуального поведения
Группы социального профиля

Против всех
Тяжкие прест.
Пришл. насел.
Неестест. смерть
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ

2.6
1343
26
17.9
ПОЛ

1.
Мужской
2.79
2135
40.45
17.90
2.
Женский
2.45
347
12.78
8.82
ВОЗРАСТ

1.
До 24 лет
2.46
1496
9.37
20.88
2.
25 - 40 лет
2.80
1274
36.67
18.75
3.
40 - 54 лет
2.89
1576
37.95
19.42
4.
Старше 55 лет
1.26
362
5.03
5.90
ОБРАЗОВАНИЕ

1.
Высшее
1.96
879
29.56
16.72
2.
Среднее
2.63
1570
30.20
18.73
3.
Ниже среднего
1.87
345
9.61
16.93
СОЦИАЛЬНО-ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ СТАТУС

1.
Руководители
2.99
2408
43.59
30.40
3
Специалисты
3.57
1770
35.56
23.48
4
Служащие
3.70
1599
32.25
21.18
5
Квалифициров. рабочие
3.92
1799
36.03
23.88
6
Неквалифицир.рабочие
1.38
1306
27.94
17.14
7
Учащиеся
1.22
690
14.04
6.36
8
Пенсионеры
0.94
1059
14.13
10.97
9
Домохозяева
0.71
346
9.67
6.91
10
Безработные
4.57
701
13.80
14.59
РАЗМЕР НАСЕЛЕННОГО ПУНКТА

1.
Москва,СПб,мегаполис
2.14
1323
25.45
17.12
2.
Большие города
2.13
1223
18.64
15.48
3.
Ммалые города
3.31
1731
44.90
20.00
4.
Села
2.15
1120
4.78
17.71
МАКРОРЕГИОНЫ

1.
Москва и С-Петербург
2.14
1264
34.39
17.68
2.
Европейский центр
2.1
1355
20
18
3.
Север
3.04
1347
34.72
18.57
4.
Юг
2.07
1061
22.46
16.03
5.
Предуралье и Урал
2.48
1346
21.23
18.09
6.
Сибирь и Д.Восток
2.69
1719
31.88
19.41
УРОВЕНЬ ДОХОДОВ

1.
Низкий
2.00
1387
17.00
18.30
2.
Средний
2.30
1641
26.00
16.60
3.
Высокий
3.10
2328
48.00
20.50
СЕКТОР ЭКОНОМИКИ

1.
Государственный
2.42
2094
27.58
19.04
2.
Полугосударственный
2.43
1999
26.36
18.17
3.
Частный
2.09
2155
28.28
19.62
1 - Голосов `Против всех` кандидатов на выборах 1995-96 г. (%)
2 - Число тяжких преступлений на 10 тыс. жителей взрослого населения в 1995 г.
3 - Доля пришлого населения (%).
4 - Доля смертности от неестественных причин в 1994-96 г. (%)
Нами произведен расчет значений четырех индикаторов деятельной активности для каждой из групп социального профиля. Полученный таким образом результат, вполне пригоден для выявления тех групп, в поведении которых признаки индивидуальной деятельной активности выражены с разной интенсивностью (рис. 14).
Каждый из полученных индикаторов был исследован на форму и тесноту связи со всеми показателями социального мониторинга. Предложенная нами совокупность признаков показала высокую корреляцию с теми результатами опросов, которые рассматривались нами как показатели деятельной активности, - с интенсивностью поисков дополнительной работы, обеспокоенностью спадом производства и низкой тревожностью по поводу вооруженных конфликтов, высокой вариацией (неустойчивостью) взглядов. Все эти признаки вполне подтверждают пригодность использованных социально-демографических индикаторов для создания обобщенной модели деятельной активности.
Интегральная модель (цв. рис. 15) построена как результат многофакторного нелинейного уравнения, наиболее точно аппроксимирующего одновременное увеличение деятельной активности (горизонтальная ось социального `поля`) и снижение конформизма индивидуального поведения (вертикальная ось социального `поля`). Исследование интегрального индикатора деятельной активности на силу связи с результатами социологических опросов и статистических наблюдений за социально-демографическими процессами позволяет дать следующий образ системы взглядов и поведения деятельного человека России.
`Деятель` меньше других в России обеспокоен ростом цен и нехватки продуктов, а вот проблемы кризиса морали и культуры волнуют его гораздо больше, чем остальные группы населения. Мировоззренческой системе деятелей наиболее близка материалистическая обеспокоенность состоянием природной среды.
Чуть меньшая сила связи отмечена для деятельной активности и миграционной подвижности, а также обеспокоенности коррумпированностью власти. Достаточно уверенно можно говорить о том, что деятель - неверующий человек, его не более других беспокоит социальная несправедливость, он предрасположен к совершению тяжких преступлений и не настроен участвовать в акциях протеста, даже если они состоятся. Нечетко выражены его беспокойства слабостью власти, причем эта обеспокоенность у него падает. Его тревожит спад производства, он не особенно усердно ищет себе вторую работу, имеет неустойчивые взгляды и повышенную вероятность смерти от неестественных причин. Все содержательные признаки перечислены в порядке убывания силы их связи с интегральным индикатором деятельной активности.
Максимальным количеством пассионарных деятелей отличаются газо- и нефтедобывающие округа Западной Сибири, Таймырский округ с Норильским промрайоном (где некогда не по своей воле бывал автор термина пассионарность - Лев Гумилев), весь северо-восток России и обе столицы (цв. рис. 16). Чуть меньше деятельно активных членов общества живет в большинстве портовых регионов и в наиболее развитых промышленных центрах европейской части, Урала (особенно в Свердловской области) и Сибири. На Кавказе повышенный уровень зафиксирован для Ингушетии, которая, скорее всего, частично отражает ситуацию Чечни, по которой статистические данные крайне ненадежны или устарели.
Распределение показателя деятельной активности по социальному `полю` показывает, что численность наиболее деятельных групп населения обычно обратно пропорциональна уровню их активности. Более наглядно эту закономерность иллюстрируют приведенные ниже пирамиды для основных типов деления населения на социально-демографические группы (рис. 15). Сегменты пирамид пропорциональны численности соответствующих групп населения, а интенсивность их цветовой заливки - уровню деятельной активности.
В самых основных чертах составленная пирамида соответствует тому образу, который использован нами для иллюстрации соотношения деятелей, социального ядра и конформистской части общества. Более того, этому же образу соответствуют ранее использованные в нашей работе пирамиды проблем населения и экологических представлений. Во всех случаях в верхних сегментах пирамиды располагались проблемы, суждения или группы населения, связанные с более высокой деятельной активностью. При этом численность группы, поддержка суждения или внимание к проблеме резко сужались, но нарастала вариация (неустойчивость) этих признаков. Можно говорить о том, что использованные образы отражают общие аспекты структурной организации общества.
Основные деформации этой пирамиды, ее отклонения от гармоничного образа связаны с центральными сегментами. Уровень их деятельной активности мало отличается от значений, характерных для групп населения, расположенных в фундаменте пирамиды. Этот эффект может быть следствием двух обстоятельств - завышенной активности групп населения, составляющих основание пирамиды, и/или заниженной активности среднего класса России, социального ядра нашего общества.
Численность и деятельная активность основных групп населения в России
Можно вспомнить, что в пирамиде проблем населения России в фундаменте оказались проблемы роста цен и преступности, имеющие достаточно высокую вариацию, которая является сопутствующим признаком деятельной активности. Религиозность, также расположенная в основании пирамиды проблем, имела более высокую устойчивость. Однако по широте охвата населения религиозность явно не достигает уровня фундаментальной платформы общества, которую значительная часть населения признает не задумываясь и не обсуждая. В приведенных образах проявляется отсутствие идеологии согласия в российском обществе, связующего раствора для социального конформизма.
Вторая составляющая отмеченной несбалансированности общества по социальному конформизму и деятельной активности может быть связана с недостаточной численностью или пониженной деятельной активностью среднего класса страны, того самого социального ядра, которое сочетает доверие традициям с умением принимать самостоятельные решения и действовать для их достижения. Низкая численность и пассивность среднего класса в современной России является настолько тривиальной констатацией, что мы лишь отметим ее подтверждение на основе исследованных нами данных.
Сочетания разных проявлений деятельной активности.
Полученная нами интегральная оценка деятельной активности была трансформирована в 100-балльную количественную шкалу (1-е место -100 баллов, последнее, 34-е место - 1 балл). Для понимания особенностей деятельного поведения людей и их влияния на отношение к природе были исследованы сочетания активности с разными особенностями взглядов и поведения.
Методическое примечание. В тех случаях, когда необходимо сравнение социальных феноменов или явлений по совокупности признаков, каждый из которых имеет свой способ количественного измерения, можно использовать составление нескольких ранговых списков, в которых каждый исследуемый признак (или социальная группа) получает свое место и номер (ранг). Сравнение может производиться по сумме мест (S) в нескольких ранговых списках. Этот прием, знакомый по системе судейства в фигурном катании, где каждый судья расставляет спортсменов по занятому месту, а потом определяется сумма мест, позволяет выявить группы, которые во всех списках занимают высокие или низкие места.
Другим вариантом исследования ранговых списков является выделение из перечня тех социально-демографических групп, которые, будучи близкими по уровню деятельной активности, существенно расходятся по формам её проявления. Отбор такой группы производится по критерию её разнесенности (D ) в разных ранговых списках. Контрастные сочетания сходств и противоположностей позволяют дать более содержательную интерпретацию особенностям взглядов и поведения каждой группы.
Значение индекса, приводимое в таблице в столбце 2 (рис. 16) мы будем называть уровнем (нормой) деятельной активности для соответствующей группы населения. В начале списка стоят группы с максимальными проявлениями деятельного поведения (москвичи, учащиеся, люди с высшим образованием, руководители и лица, имеющие высокие доходы), замыкают список группы с минимальным уровнем деятельной активности (домохозяйки, люди с начальным образованием, в возрасте старше 55 лет, жители села, люди с низкими доходами, пенсионеры).
Если сопоставить распределение индикаторов деятельной активности по социальному профилю и данные опроса ВЦИОМ о готовности разных групп к социальным протестам, то можно найти как совпадения, так и существенные различия. Так, совпадают низкие значения активности и готовности к протестам у домохозяек (S 61), молодежи в возрасте до 24 лет (S 53), женщин (S 52) и жителей юга страны (S 50). Если выбрать из списка социальные группы, в которых сочетаются высокая деятельная активность и готовность к протестам, мы вправе ожидать получения социального портрета лидеров забастовочного движения страны. Эту группу образуют квалифицированные рабочие (S 12), жители малых городов и рабочих поселков (S 19), мужчины (S 21) в возрасте 40-54 лет (S 23). Этот портрет вполне подходит к шахтерам, большинство из которых имеют специальную квалификацию, живут в шахтных поселках и работают коллективами взрослых мужчин. Совпадения позволяют говорить о том, что у перечисленных групп населения уровень современной протестности поведения в основных чертах задан их деятельной активностью и социальным статусом (не выходит за рамки обычной нормы для данных групп населения).
Ранжирование групп социального профиля по нарастанию уровня деятельной активности, готовности к протестам и интенсивности поиска работы.
Группы социального профиля

Актив-ность (баллы)
Группы социального профиля
Готово к протесту %
Группы социального профиля
Ищут работу %
1

2
3
4
5
6
1
Высокий доход
100
Сибирь
32.4
Безработные
29.3
2
Руководители
82.6
Низкий доход
28.5
Высшее образование
21.6
3
Высшее образование
59.5
Квалифицир.рабочие
27.5
Специалисты
20.8
4
Учащиеся
50.5
40-54 лет
27.1
25-40 лет
20
5
Специалисты
32.9
Безработные
25.8
Мегаполисы
19.1
6
Москва
30.4
Неквалифицир.рабочие
25.7
Руководители
19.1
7
Мегаполисы
29.8
Малые города
25.7
Мужчины
18.5
8
Частный сектор
27
Мужчины
25.6
Учащиеся
18.3
9
Квалифицир рабочие
26.6
Села
25.2
До 24 лет
17.6
10
Служащие
23.5
Госсектор
25.1
Низкий доход
17
11
Север
19.4
Смешанный сектор
24.8
Москва
16.8
12
Малые города
18.7
Средний доход
24.3
Среднее образование
16.8
13
Мужчины
18.6
Начальное образование
24.2
Юг
16.7
14
Большие города
16.4
Частный сектор
20.7
Госсектор
16.6
15
25-40 лет
16.4
Пенсионеры
24.1
Квалифицир.рабочие
16.6
16
Среднее образование
14.3
Старше 55 лет
23.9
Смешанный сектор
16.5
17
Смешанный сектор
13.4
Среднее образование
23
Сибирь
15.6
18
Сибирь
13.4
Север
22.9
Малые города
15.4
19
40-54 лет
12.8
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
22.5
Средний доход
15.2
20
Госсектор
12.2
Урал
22.4
40-54 лет
15.2
21
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
12
Служащие
21.7
Большие города
15
22
До 24 лет
11.2
25-40 лет
21.5
Частный сектор
14.9
23
Урал
10.3
Руководители
21.1
Высокий доход
14.9
24
Средний доход
9.3
Женщины
20
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
14.9
25
Юг
7
Юг
19.6
Служащие
12.7
26
Безработные
7
Специалисты
19.6
Села
12.3
27
Неквалифицир.Рабочие
5.8
Домохозяйки
13.5
Неквалифицир.рабочие
12.3
28
Женщины
5.1
Высокий доход
19.4
Север
12.2
29
Пенсионеры
2.6
Большие города
18.9
Женщины
12.1
30
Низкий доход
2.5
Высшее образование
16.3
Урал
11.6
31
Села
2
До 24 лет
15.4
Начальное образовани
10.4
32
Старше 55 лет
1.9
Москва
10.8
Домохозяйки
8.3
33
Начальное образование
1.1
Мегаполисы
10.8
Старше 55 лет
7.8
34
Домохозяйки
1
Учащиеся
9.6
Пенсионеры
6.8
Не менее (а в чем то и более) любопытными являются несовпадения нормы деятельной активности и современной готовности к протестам, выявленной при опросах населения. Так, у групп с низкими доходами разница (обозначаемая D ) между уровнем готовности к протестам и нормой активности составляет 28 ранговых мест. Более чем на 20 ранговых мест выше в списке готовых к протестам стоят жители села, неквалифицированные рабочие и безработные. Кроме этого, нужно отметить население Сибири и Дальнего Востока, которое при среднем уровне деятельной активности отличается максимальной протестной готовностью. Для перечисленных групп уровень повышенной готовности к протестам определяется именно современной ситуацией, а не задан типичной для этих групп пониженной социальной активностью.
Противоположная ситуация - низкая протестность поведения при высоком потенциале социальной активности - характерна для учащихся (D 30), живущих в Москве и других мегаполисах, лиц с высшим образованием и высокими доходами (D 27 рангов), а также руководителей и специалистов (D 21). Ответ на вопрос о том, куда направляют свой деятельный потенциал эти группы населения, можно получить из сопоставления ранговых списков уровня активности и доли ищущих дополнительную работу. Здесь можно говорить о том, что низкая активность поиска дополнительной работы коррелирует с низкой нормой деятельной активности у домохозяек (S 66), пожилого населения (S 65), лиц с начальным образованием (S 64), пенсионеров (S 63), женщин (S 58) и жителей села (S 57). Это те группы, в которых трудовая активность задана социальным статусом и соответствует этому статусу.
Совпадение высоких значений деятельной активности и поисков дополнительного заработка отмечено для лиц с высшим образованием (сумма ранговых мест равна S 5), руководителей и специалистов (S по 8), учащихся и жителей крупных мегаполисов (S по 12). Таким образом, видно, что высокообразованные специалисты и руководители в современных экономических условиях реализуют свой потенциал не через протестное поведение, а через высокую трудовую активность.
Несовпадения высокой трудовой активности и низкого деятельного потенциала отмечены у безработных (D 25 ранговых мест), лиц с низкими доходами (D 20), молодых людей в возрасте до 24 лет (D 13) и жителей южных районов страны (D 12). Для этих групп населения можно говорить об известном напряжении в поиске работы, причем уровень такого напряжения превышает их нормальную активность.
Противоположная ситуация - низкая трудовая активность при высоком деятельном потенциале зафиксирована для имеющих высокие доходы (D 22), жителей Севера (D 17), служащих (D 14) и работающих в частном секторе (D 14). В чуть меньшей степени это же сочетание характерно для жителей Урала и Предуралья (D 7), малых городов и рабочих поселков (D 6-7) и квалифицированных рабочих (D 6). Если для хорошо зарабатывающих людей низкая активность поиска приработков вполне оправданна, то остальные скорее всего образуют группу `сжатой пружины` социальной агрессии, которая в современных условиях не реализуется в дополнительной трудовой активности.
Сочетания деятельной активности и разных мировоззренческих систем.
Самые общие представления о взаимосвязи уровня деятельной активности с мировоззренческими установками личности мы получили в предыдущей главе, исследуя территориальную и социальную дифференциацию материалистических и религиозных взглядов населения. В этом разделе мы попытаемся получить более глубокое представление о взаимосвязи интересующих нас феноменов, для чего проведем исследование их сочетаний в разных социальных группах.
Теперь, когда наши читатели уже знакомы с использованным нами приемом сопоставления ранговых списков, мы можем оставить в таблице лишь сами ранговые списки, убрав столбцы с числовыми значениями. В таблице наряду с деятельной активностью представлены списки социальных групп ранжированные по распространенности среди их членов разных типов мировоззренческих позиций - традиционной веры без экологических беспокойств, экологически обеспокоенной религиозности, экологически обеспокоенного материализма и материализма, не разделяющего экологической обеспокоенности (рис. 17). В верхней части таблицы расположены группы, в которых соответствующая мировоззренческая позиция распространена в наибольшей степени.
Группами, в которых сочетаются низкий уровень деятельной активности и высокая религиозность в традиционных формах, являются пожилые люди и пенсионеры. Домохозяйки, имеющие сопоставимо низкий уровень активности, существенно чаще совмещают веру и экологическую обеспокоенность. Группы, в которых низкий деятельный потенциал совпадает с пониженным экологическим беспокойством (причем в обоих мировоззренческих типах), составляют жители села в южных районах страны и имеющие средние доходы. В таблице эти группы выделяются размещением в верхней части списков для обоих групп экологически обеспокоенных по сравнению с низким положением в списке деятельной активности. Таким образом, наиболее успешно закрепление экологических мировоззрений в формы социального конформизма, свойственного группам с низкой деятельной активностью, произошло у неработающих женщин, чаще всего воспитывающих детей.
Группами, сочетающими низкую норму деятельной активности с преимущественно материалистическими взглядами на жизнь, являются безработные, неквалифицированные рабочие, молодежь в возрасте до 24 лет. В таблице эти группы по материалистическим типам мировосприятия существенно выше чем в списке деятельной активности. При этом молодежь наибольший отрыв от деятельной активности показывает в группе материалистов, обеспокоенных состоянием природы, а безработные и неквалифицированные рабочие - в группах воинствующих материалистов. Укоренившееся в последней группе материалистичное мировоззрение не представляет серьезных угроз для сохранения среды, поскольку не опирается на высокую деятельную активность. Но вот как объект идеологической работы церкви и экологов эта группа является серьезным провалом, поскольку для нее, как и для предыдущей, характерна способность следовать социальной доминанте поведения - необходимого условия устойчивости общества.
Ранжирование групп социального профиля по нарастанию уровня деятельной активности и распространенности разных мировоззренческих позиций.

Деятельная
активность
Традиционные формы религиозности
Религиозность в сочетании с экологи-
ческим беспокойством
Материализм в сочетании с экологи-
ческим беспокойством
Мaтериализм без экологических
беспокойств
1
Высокий доход
Пенсионеры
Мегаполисы
Учащиеся
Сибирь
2
Руководители
Старше 55 лет
Москва
Руководители
Мужчины
3
Высшее образование
Юг
Женщины
До 24 лет
Руководители
4
Учащиеся
Низкий доход
Домохозяйки
Высокий доход
Безработные
5
Специалисты
Села
Учащиеся
Сибирь
Квалифицир.
рабочие
6
Москва
Женщины
До 24 лет
Специалисты
Неквалифицир.
рабочие
7
Мегаполисы
Начальное образование
Служащие
Высшее образование
25-40 лет
8
Частный сектор
Север
Специалисты
25-40 лет
Частный сектор
9
Квалифицир.
рабочие
Средний доход
Высокий доход
Безработные
40-54 лет
10
Служащие
Домохозяйки
Большие города
Большие города
Учащиеся
11
Север
Мегаполисы
Высшее образование
Мужчины
Высокий доход
12
Малые города
Москва
Среднее образование
Служащие
Госсектор
13
Мужчины
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
Среднее образование
До 24 лет
14
Большие города
Малые города
Урал
Частный сектор
Малые города
15
25-40 лет
Смешанный сектор
25-40 лет
Госсектор
Высшее образование
16
Среднее образование
Урал
Госсектор
Квалифициррабочие
Села
17
Смешанный сектор
40-54 лет
Низкий доход
Мегаполисы
Средний доход
18
Сибирь
Неквалифицир.рабочие
Смешанный сектор
Москва
Смешанный сектор
19
40-54 лет
Госсектор
Старше 55 лет
Домохозяйки
Среднее образование
20
Госсектор
Среднее образование
Север
Урал
Специалисты
21
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
Служащие
Пенсионеры
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
Урал
22
До 24 лет
Частный сектор
Частный сектор
Смешанный сектор
Большие города
23
Урал
Большие города
Малые города
40-54 лет
ВСЕ НАСЕЛЕНИЕ
24
Средний доход
Квалифицир.рабочие
40-54 Лет
Малые города
Служащие
25
Юг
Высшее образование
Начальное образование
Неквалифицир.рабочие
Начальное образование
26
Безработные
25-40 лет
Средний доход
Средний доход
Север
27
Неквалифицир.рабочие
Специалисты
Юг
Север
Юг
28
Женщины
Безработные
Неквалифицир.рабочие
Женщины
Низкий доход
29
Пенсионеры
Высокий доход
Безработные
Начальное образование
Домохозяйки
30
Низкий доход
Мужчины
Руководители
Низкий доход
Старше 55 лет
31
Села
До 24 лет
Квалифицир.рабочие
Юг
Мегаполисы
32
Старше 55 лет
Сибирь
Мужчины
Села
Москва
33
Начальное образование
Руководители
Сибирь
Старше 55 лет
Женщины
34
Домохозяйки
Учащиеся
Села
Пенсионеры
Пенсионеры
Высокая деятельная активность в сочетании с материализмом сознания характерна для руководителей, занятых в частном секторе, квалифицированных рабочих и мужчин. При этом у трех последних групп мировоззренческий атеизм не имеет серьезных противовесов даже в форме экологических беспокойств. Похожая ситуация характерна и для жителей Сибири, но у этой группы в целом заметно ниже уровень деятельной активности. Именно в этих слоях наиболее многочисленны убежденные воинствующие материалисты и индивидуалисты, готовые к идеологическому оправданию как разрушения природы, так и насилия над человеком. Среди руководителей достаточно много тех, кто при материалистичности взглядов испытывает беспокойство за состояние природной среды. Видимо, им достаточно часто приходится соприкасаться с этой проблемой на предприятиях и в ходе политических кампаний, в которых `плохая экология` является обязательным элементом социального популизма.
По сочетанию активности и религиозности более других социальных групп выделяются жители Москвы, крупных мегаполисов, специалисты и учащаяся молодежь. Вера в традиционных формах среди них мало распространена, а сочетающих религиозность и экологическую обеспокоенность гораздо больше. С оговорками на несколько пониженный уровень активности в эту же группу можно отнести жителей Севера и малых городов. Помимо пониженного деятельного потенциала эти две группы отличаются от рассмотренных выше по преобладанию в среде верующих более традиционных взглядов - меньшее число членов этих групп совмещают веру и экологическую обеспокоенность. Вообще в верхней части списка среди деятельно активных групп нет ни одной, в которой ранги по религиозности были бы выше рангов активности. Очевидно, что доминирующие в России религии являются не идеологией действия, а идеологией социальной стабильности. Подобное соотношение подтверждает наличие `культурного запаздывания` -постоянного опережения перемен в материальной жизни общества относительно трансформации нематериальной культуры - обычаев, убеждений, законов (W.F.Ogburn, 1922)
При исследовании диаграммы обнаружилась достаточно заметная закономерность повышения уровня экологической обеспокоенности в группе материалистов при росте деятельной активности. Коэффициент корреляции для этих феноменов составил +0.71. Более того, экологическое беспокойство деятельных членов общества, видимо, имеет более прикладной природоохранный результат.
Так, из совокупности вопросов при исследовании ВЦИОМ экологических мировоззрений россиян большинство имело очень монолитный спектр ответов. На вопросы типа: `Беспокоит ли Вас состояние природы?` - люди разных социальных слоев отвечают практически одинаково. Можно предположить, что ответы такого типа отражают общее знание о существовании проблемы охраны природы (почерпнутое из учебников, газет или с телеэкрана). Лишь в том случае, когда вопрос об охране природы увязывался с необходимостью повышения налогов или цен, возникала существенная дифференциация ответов.
Индикаторы экологичности мировоззрения

Группы социального профиля
Да
http://nvolgatrade.ru/

Док. 215510
Опублик.: 12.12.04
Число обращений: 1