- Каковы ваши ощущения от дня, проведенного в Нижнем?
- Я часто бываю здесь и очень люблю этот город, ведь здесь в театральном училище работает мама моего друга - Жени Дворжецкого. А она очень близкая подруга моего казанского педагога. Но сегодня у нас был очень напряженный график съемок, мне практически не удалось ничего посмотреть.
- Говорят, вы так хотели получить роль Вари в сериале `Дети Арбата`, что даже изменили имидж - стали блондинкой.
- Я даже боролась за это. Например, художница по костюмам была против, ей казался более стройным образ девушки Серебряного века. А я как раз хотела совместить этот образ с неким таким внешним протестом против советской действительности, пусть даже с отходом в сторону, граничащую с пошлостью.
- Принято считать роман Рыбакова неким отражением той эпохи. Вы для себя такую же задачу ставите?
- На самом деле мы специально не акцентировали внимание на эпохе, потому что считаем: это история в первую очередь про людей. Все очень просто: речь о людях, которые в связи с обстоятельствами жизни переживают трагедии. Они хотят быть вместе, и всем понятно, что они должны быть вместе. Но в силу определенных обстоятельств они вместе быть не могут. Если кто-то мне скажет, что сегодняшняя жизнь настолько свободна и в сегодняшней жизни нет таких же проблем, я никогда этому не поверю.
- Вам комфортно в этом времени?
- Я и раньше была погружена в это время. Я играю в спектакле `Три товарища`, действие которого происходит немного раньше - в Германии 20-х годов. Я играла в спектакле `Дневник Анны Франк` - эта история происходит примерно в то же время, что и в `Детях Арбата`. И пусть это не Россия, но ведь одними категориями объединить это время и всех этих людей невозможно.
- Вы похожи на Варю. Она же говорит, например, что в ней есть татарская кровь.
- Что касается высказывания про татарскую кровь, то мы вообще думали, что это шутка. После того как по России прошлось татаро-монгольское иго, стоит считать, что ее ответ скорее шуточный. Во мне, наверное, очень много похожего. Но мне сейчас сложно так собраться и сказать, что именно. В любом случае мне неинтересно искусство без личностного подключения. Но в каждой роли есть какая-то моя тема, которую я хочу сказать в жизни.
- Вы говорите, что вам нравятся роли сильных и сумасшедших женщин. Вы сами такая?
- Я не знаю. Я думаю, что фрагментами. То такая, то сякая.
- В одном из интервью вы говорили, что для вас важно доверие режиссера. И было несколько случаев, когда вы начинали репетировать интересный материал, но отношения с режиссером не складывались, это вас доводило до нервного срыва, и вы прекращали работу над материалом. Что это были за роли?
- Некоторые роли я не могу называть, потому что я отказывалась от них и теперь их играют другие актрисы. Но, допустим, есть фильм `Львиная доля`. Мне понравился сценарий, меня пригласили работать над фильмом. Сначала по сценарию моя героиня была такой: `полумальчик - полудевочка`. Мне знаком этот тип героев. Мне было интересно, как вдруг в этом типе человека открывается любовь. Но потом мне сказали: давайте подкрасим ресницы, давайте сделаем это, давайте сделаем то, и я поняла, что начались компромиссы. И я была очень огорчена, что не чувствую результата, ради которого я соглашалась на эту роль. В театре у меня тоже были такие случаи, но я уходила с ролей. В кино это сложнее, потому что есть такие вещи, как контракт, и ты не одна и должна работать. Очень редко когда удается уйти из картины.
- Вы говорите, что вам не важно, будут ли вас называть `звездой`. Но ведь мы понимаем, что для актера невозможна жизнь без признания. А `звездность` как раз и дает такой статус. Нет ли в этом лукавства?
- Мне просто не нравится это слово. Конечно, мне хочется, чтобы меня любили. Но Лика Стар - тоже `звезда`. И когда меня начинают приравнивать к этому эталону, то мне даже становится грустно. Потому что я ищу в своей жизни каких-то других олимпов.
- Каких других?
- Подлинных, настоящих, когда ты на самом деле врачуешь души и достукиваешься до кого-то.
- Очень часто ваши героини сталкиваются с проблемой материальных ценностей. Что значат деньги для вас?
- Деньги - это прежде всего независимость. К счастью, на данный момент я могу сказать, что моя любимая профессия мне позволяет быть независимой.
- А от близких людей вы зависите?
- У меня давно нет таких близких людей, от которых бы я зависела. Мне нравится, что меня любят и что я нужна. Но я давно живу в собственном пространстве принятия решений. Мне нравится ощущение, которое меня пробуждает и возбуждает к деятельности.
- В России или в Германии тоже, ведь вы сейчас живете фактически на два дома?
- Я думаю, что в России обязательно. Для меня на первом месте стоит театр `Современник`, вообще театр с русскими зрителями. И - может, это будет звучать псевдопатриотично - мне даже страшно подумать, что я могу остаться без этого.
- Обычно говорят, что в театре, где худрук - женщина, работать тяжело. А как в `Современнике`?
- У нас не тяжело. У нас вообще нет склок. По крайней мере, я этого не чувствую. Ты приходишь в театр и занимаешься только творчеством, и мне это очень приятно. Я очень неконфликтный человек, и я начинаю заболевать, когда вокруг меня происходят какие-то такие вещи, которые я недопонимаю. И в этом смысле в `Современнике` мне очень комфортно.
- Возвращаясь к теме финансовой независимости актера. Ведь далеко не всем актерам удается обеспечить себе финансовую состоятельность. Если бы вам этого не удалось, то вы работали бы в другой области?
- Думаю, что нет. Еще, знаете, в юности у меня было такое убеждение, что неважно, в какой материал ты погружаешься, лишь бы играть. Теперь этого нет. Пришло осознание, что это очень важно. Потому что ты взрослеешь и начинаешь предъявлять к себе какие-то претензии. И ты понимаешь, что не соответствуешь этим критериям. Тогда надо уходить. Я не могу сказать, что эта профессия навсегда.
