Когда я позвонил на домашний телефон Армена Джигарханяна и услышал в трубке знакомое дыхание великого актёра, стало ясно, что номер правильный. Спутать дыхание и голос Джигарханяна невозможно ни с кем другим. Представившись, я договорился о встрече. Накануне своего 70-летнего юбилея Армен Борисович был строгим, но интересным собеседником с неизменным чувством юмора.
- Рискну начать интервью с простого по сути вопроса. Что за человек был Армен Джигарханян в молодые годы. Может, отличался какими-то хулиганскими поступками или, наоборот, был спокойным юношей?
- Скажу вам со всей большевистской прямотой. Если мне это самому не нужно знать, вспоминать, то вам и другим миллионам читателей, не надо это знать и подавно. Считаю, что если идёт процедура становления человека от личности до творчества, то это могут все знать, а всё остальное знать не надо. Говорю вам честно, что до сих пор сам себе не могу ответить на вопросы такого характера: почему я стал актёром, почему совершил тот или иной поступок? Я не знаю! А вспоминать такую херню как, "тётя Муся ему сказала, а дядя Сеня посоветовал", это бред. Это неуправляемый процесс. Допустим, я вам сейчас напридумываю, кем бы я мог стать. Вы это потом растиражируете, и люди с радостью прочтут. Нет уж, давайте только правду, не надо ничего придумывать. Вы вроде как не нуждаетесь в дешёвой рекламе. А я вам уже сказал, что процесс этот неуправляем и так будет того времени, пока я не умру. За пятьдесят лет жизни в театре я коренным образом переменил своё представление о нем.
- Поменялось ваше мировозрение?
- Не употребляй заумных слов, сынок, это ни к чему. Проще надо быть. Мировозрение-шмировозрение - не надо этого. На мой взгляд, театр обладает огромным потенциалом. Я до сих пор продолжаю что-то новое для себя узнавать. Это как ребёнок, который ещё в утробе, а люди уже хотят знать, что и как там, кто появится? Поверь мне, в это не нужно вмешиваться и говорить об этом, тем более, если речь идет о таком загадочном явлении как творчество.
- А в вашей жизни, что появилось раньше: театр или кино?
- Нет такого вопроса и нет такого ответа. Это то же самое, что вы спросили вначале: хулиганил ли я в молодости? Какая, к чёрту, разница, хулиганил или нет. Нет, не хулиганил и что от этого изменится? Также с театром и кино. Я - это один человек. Не могу же я вам сказать, что в театре я жёлтого цвета, а в кино чёрного. Вот ты сегодня пришёл к народному артисту и тоже играешь свою роль. Потом ты придёшь домой как отец свого ребёнка, муж своей жены. Это будет уже другая роль. Называется это "ты в предлагаемых обстоятельствах".
- Армен Борисович, вы очень целеустремленный человек?
- Где ты таких слов нахватался? Целеустремленный! Это какое-то комсомольское слово, и оно мне не нравится. Целеустремлённо можно яму копать, а мы говорим об искусстве. Ведь ни одна женщина на самом деле не может рассказать, как она вынашивала плод, как рожала. Меня раздражает, когда женщина говорит: вы знаете, когда я была беременна, то много слушала Бетховена, и поэтому ой ребёнок стал композитором. Это муть собачья, я не верю в подобное.
- Не могу не спросить, хотя уже предполагаю, что вы опять скажете, что не знаете. И всё же. Ходят слухи, что вы давно в Америке живёте, а в России бываете наездами.
- Да, уже давно ходят обо мне слухи, что я уехал жить в Америку. Страшно даже не это, а то, из чего все эти сплетни сделаны. Это феномен замочной скважины. Образно говоря, кто-то где-то подглядел и, ничего толком не зная, распустил слухи. Жена моя из Сибири. Она очень хорошо знает английский язык. Начиная с начала 80-х годов мы часто летали с ней в США. В городе Гарленде живёт мой хороший друг, у него свой дом. Моей жене там предложили работу. Так вот и получилось, что она там уже 5 лет вместе с моим любимым котом Филом.
- А можете рассказать о своей семье поподробнее?
- Думаешь поймать меня на этом? Ничего не выйдет. Всем знать о моей семье нет надобности. Выносить личное суд миллионов я не хочу. Есть много чего другого интересного.
- В своё время, Валентин Гафт написал эпиграмму: "Гораздо меньше на земле армян, чем фильмов, где сыграл Джигарханян". Сейчас также много предложений сниматься или ситуации изменилась?
- Начнём с того, что Гафт несколько слукавил, и армян значительно больше на земле. Снялся я действительно играл в огромном количестве фильмов. Что же касается предложений сниматься сейчас, то сравнить это с тем, что было раньше, нельзя. Приглашения сократились, и я спокойно к этому отношусь. Как говорил Бабель: "дай времени дорогу". Плохая сегодня стала киноиндустрия: придумали восьмичасовую смену. Кино надо снять побыстрее, да подешевле, и ввели даже 15-часовой съемочный день. Когда я узнаю подобные условия, вынужден отказываться. Это не, потому что такой капризный я, а уже глаза устают, да много причин. Эти условия диктует нынешнее время, но надеюсь, истина восторжествует, и мы вернёмся к прежнему кино.
- Если сплетни вокруг вашего имени всё же появляются, то, надо понимать, для них есть почва?
- В Америке целая фабрика работает на артистов по придумыванию легенд. Хотя слово "легенда" слишком красивое. Фабрика сплетен, слухов, скажем так. Кто с кем переспал, от кого у кого ребёнок и так далее. Мы же, как самая крепостная страна, берём от заграницы всё самое плохое. Вот я лично очень хороший зритель: плачу, смеюсь и других секретов, как воспринимать то или иное произведение, не знаю. Мне, как хорошему зрителю, все эти сплетни не интересны. Для меня творчество - это заниматься любовью со всеми вытекающими отсюда последствиями. То, что ты видишь на сцене, или в кино, результат процесса любви между артистом и режиссёром.
- В наше время то, что вы сейчас сказали, может истолковываться двояко.
- Тебе не надо знать, как происходит процесс постановки. Ты должен видеть конечный результат. Тебе ведь не надо опускаться в шахту, чтобы перепачкаться в говне, но узнать, как строят канализацию. То же самое и в искусстве. Именно из этого рождается истина в итоге. Из любви. А то, что ты намекаешь о любви актёра и режиссёра, то я понимаю, куда ты клонишь. Обосрать и опошлить можно всё, что угодно. В итоге получается педерастичная картина. А я имел в виду совсем другую любовь - творческую, а не между двумя педерастами. А когда один другому говорит: мол пойдём, подглядим как происходит зачатие ребёнка, это всё идиотизм. Во-первых, это не интересно, а, во- вторых, мы ничего там не увидим. А то, что сейчас человек одел длинное пальто и он уже "новый русский", всё это бред. Одел человек шляпу или пилотку, не имеет значения.
- А как вы относитесь к новым русским?
- Я не знаю, кто такие новые русские. Наверное, это такие же люди, как мы с тобой. Просто тем, кто создаёт все эти названия, нечем больше заняться. Вот Ходорковского посадили, и все теперь ждут, кого следующего посадят.
- Вы следите за прессой?
- Я не слежу за прессой, а читаю хорошую литературу, сынок. А что сегодня происходит в мире, я вижу. Об этом ведь все говорят, причём не просто говорят, а не разбираясь ни в чём, да ещё с пеной у рта. И о театрах также говорят, не разбираясь. Суд над Ходорковским и постановка театрального спектакля, это в принципе одно и тоже, с разницей лишь в том, что авторы постановки разные.
- Как вы оцениваете сегодняшнее кино?
- Его пока нет. То, что я вижу сегодня хоть и редко смотрю, мне кажется, что всё это я уже видел. Что там обсуждать, кто сильнее - Сталлоне или Шварценеггер? Ты заметил, что в наше смутное время даче масса знахарей появилась. Составляют какие-то гороскопы, и всё это на полном серьезе!
- А вы, значит, гороскопами не интересуетесь?
- Я что, похож на идиота, который верит и читает эти гороскопы? Такой абсурд нельзя читать, так не долго и с ума сойти. Просто у нас много всяких пустот, которые и заполняют разным идиотизмом. Кто-то наркотики употребляет и говорит, что это хорошо. Другой в казино ходит, а третий составляет гороскопы. Называется это заполнением пустоты.
- Армен Борисович, то, что вы называете пустотами или замочной скважиной, неужели вам хоть немного не интересно?
- Я нахожу более интересные вещи для себя. Читаю Чехова, Булгакова, Маркеса. Конечно, мне тоже иногда любопытна "замочная скважина", но максимум на две минуты. Например, порнографический фильм можно смотреть три минуты от силы. Нет, неправду говорю. Его можно смотреть лишь две минуты - дальше невозможно! Порно можно назвать также плохую литературу, прессу. Это всё давит на какие-то наши с тобой эрогенные зоны. Так что есть во всём этом некий элемент, который может меня привлечь. Они знают, как это делать. Например, взять и написать в прессе, что, дескать, "он является педерастом". Как, а вы разве не знали? Всё! Таким образом, завлекаются люди. И мне это интересно, но лишь две минуты (смеётся).
- Возвращаясь назад, рискну спросить, где всё же ваш дом, в США или в России?
- У меня летом заслуженный отдых. Два месяца я провожу с женой и с котом Филом в Техасе, но живу я здесь. Хожу в баню тут, в магазин и так далее. Там я гость. Заработал денег немножко - полетел в США. Пью там хорошую кока-колу и ем хорошие фрукты. Меня не интересует больше ничего. Ни политика США, ни России.
- Армен Борисович, сейчас ваше детище - театр. Скажите, вы полностью отдаёте себя ему?
- Наверное, не полностью. Невозможно всего себя отдавать. Как сказал один мудрый человек, нас обогащают желания, а не обладания. Пусть будет какая-то моя тайна, моё желание, которое, может, даже и не сбудется, но, кроме театра, существует еще моя личная жизнь.
- Подозреваю, очень тяжело быть лидером в подобном деле?
- Чтобы за тобой пошли другие, поверили в тебя, для этого надо быть Гулливером или, как у нас принято говорить, локомотивом, который тянет весь состав. Безусловно, это нелегко. То, что я сейчас скажу, не сочтите за кокетство. Говорю честно. Я не убеждён, что обладаю всеми качествами лидера, что, являюсь таким вот Гулливером. Да, я достаточно хорошо знаю театр, много играл, но быть лидером совсем другое дело. Станиславский в своё время сказал очень сильную фразу: "Режиссер должен умереть в актёре". Поэтому руководить и показывать ученикам свои актёрские навыки, безусловно, разные. Бывает, идет репетиция спектакля, и я стараюсь им не мешать, не находиться в этот момент в зале. Потому что знаю: актёров моё присутствие несколько смущает, они нервничают.
- Бывают разные категории людей. К какому типу личностей относится ваш коллектив?
- Очень мерзкое слово "коллектив". Лучше говорить театральное сообщество. Я за живой театр, и поэтому всё время думаю, что надо ставить спектакли по великим авторам. Тогда обязательно обнаруживаются личности. Мне хочется показывать волевых людей, но лишь с той разницей, что это не только моё мнение. Не люблю ничего навязывать. Порой по окончании спектакля люди хлопают, и я вижу, как какой-то зритель, купивший букет цветов для одного актёра, в итоге дарит его другому. Это на самом деле очень хорошо! Может показаться, что это некое предательство, но на всё не так. Именно в подобных ситуациях определяется лидер. Но это лидерство только на сцене, не более того. Главное, не возводить человека в святые, это портит. Не надо делать из него героя. Помню, как-то шёл очень серьёзный футбольный матч, и один известный футболист забил три гола. Потом мне позвонил один человек и спрашивает: "Как вы думаете, стоит ли сделать этого футболиста героем России?" Что тут можно сказать? В следующий раз он может не забить гол и будет врагом России. И в тоже время если один и тот же футболист будет постоянно забивать голы, то мы его возненавидим. Нет ничего страшнее, когда Мичурин соединял яблоко с грушей! Главное не вмешиваться в прерогативы природы.
- У вас в кино были самые разные роли, в том числе бандитские. Интересно, в обыденной жизни приходилось сталкивать с криминалом?
- Наверное, ничего необычного не кажу, но один момент помню. У меня прямо из-под окна угнали машину. Причём работал профессионал. Увели её очень чисто. Несколько позже знающий человек мне сказал, что если автомобиль ещё находится в Москве или московской области, то есть шанс его найти. Но он все-таки "ушел". Ещё когда-то из карманов что-то украли, но особо чувствительных случаев, к счастью, не было. А вообще-то я понимаю психологию воров. Когда снимался фильм "По прозвищу зверь", то мы с режиссером и Димой Певцовым провели одну ночь на зоне. Там сидят, безусловно, разные люди, но есть такие, у кого напрочь отсутствует чувство стыда. На том месте, где у них должен быть стыд, пустота! Они считают, что правы и доказывать обратное им бесполезно. Ведь невозможно сказать Гитлеру, " как же тебе не стыдно", ты уничтожил столько евреев! У него была своя теория на этот счёт, и переубедить такого человека невозможно. Это маленький ребёнок, может нагадить, а когда его отругают, то он заплачет. А у тех, у кого нет стыда, они никогда не признают своей вины!
Алекс Сингал
02.10.2005
ПРАВДА.Ру
Док. 239147
Перв. публик.: 04.10.05
Последн. ред.: 30.06.08
Число обращений: 308
Джигарханян Армен Борисович
|
