Игорь Моисеев: ошибочно лишь прекращение попытокНазад
Игорь Моисеев: ошибочно лишь прекращение попыток
Известен такой случай. Однажды в 1950-х годах Моисеев приехал в Белоруссию и с изумлением обнаружил, что повсюду танцуют "Бульбу", которую он лет за 15 до того поставил на понравившуюся ему одноименную народную песню. Самое удивительное - когда он спросил исполнителей, откуда они знают этот танец, те ответили: это ж наша народная пляска, она у нас всегда была... Наверное, случись такое сегодня с кем-то из хореографов, тот немедленно побежал бы в суд "качать права". Но полвека назад Игорю Моисееву такое и в голову не могло прийти. Наоборот, он порадовался: может ли быть более высокое признание?
ВСЁ РЕШИЛИ ДВА ПОЛЕНА ДРОВ
А ведь все могло сложиться совершенно по-другому. В отличие от большинства будущих "звезд" про Моисеева нельзя сказать, что уже сызмальства он жил тем искусством, которое впоследствии принесло ему славу. От отца, известного адвоката, он перенял интерес к мировой истории, экзотическим восточным культурам. От матери, отличной модистки, - талант рисовальщика, пространственное воображение.
- Я человек искусства вообще, - говорит Игорь Александрович. - Мог бы стать художником или архитектором. А попади в драматический театр или кино - сделался бы режиссером. Но получилось, как получилось. Судьба.
Между прочим, эта самая судьба могла вообще разлучить Моисеева с Родиной. Отец - дворянин, увлекавшийся идеями анархизма и оттого считавшийся неблагонадежным, в 1914 году собрался перебраться с семьей во Францию. Даже были куплены билеты, но грянула первая мировая война. Моисеевы остались в России. И только в 1920 году отец решил сводить подростка в студию отставной балерины Большого театра Веры Масоловой. Без дальней мысли, "на всякий случай" - чтобы парню за 10 рублей и 2 полена дров в месяц (такова была оговоренная плата за учебу) привили хорошую осанку и научили красиво двигаться. Но уже через пару месяцев Масолова убедилась, что ее ученик способен на куда большее, и свела его в школу Большого театра...
Казалось бы, вот и нащупана прямая дорога к успеху. Но прихотливая фортуна Моисеева всегда была далека от очевидных путей.
БАЛЕТМЕЙСТЕР, ГДЕ ВАШИ СЕДИНЫ?
- В Большой театр пришел самобытный хореограф Касьян Голейзовский, за которым ходила слава ниспровергателя традиций, - продолжает Игорь Александрович. - Именитые артисты отказывались у него танцевать, а вот с молодежью он находил общий язык. Меня Голейзовский поставил на главные роли в "Легенде об Иосифе Прекрасном" на музыку Василенко и в "Теолинде" на музыку Шуберта. Но руководство театра экспериментов Касьяна Ярославича не одобряло и стремилось убрать его из труппы. Тогда мы с группой молодых коллег направили в дирекцию письмо в защиту Голейзовского. Составлял его я. На следующий день нас отчислили из театра.
Лишь вмешательство наркома просвещения Луначарского помогло восстановиться в труппе. Но опала продлилась не меньше года. И вновь планида Моисеева достойна удивления: казалось бы, ну что хорошего может принести артисту балета столь длительный простой? Однако Моисеев, невзирая на отсутствие ролей, упорно ходит на занятия в класс. Кроме того, юноша погрузился в книги по самым разным областям искусства, даже назначил себе норму: минимум 100 страниц в день. И чем шире выстраивалась перед ним картина искусства, тем отчетливей он понимал: сочинять - еще интереснее, чем танцевать.
- В 24 года я успешно поставил в Большом театре балет "Футболист", и меня, "сопливого" мальчишку, официально назначили балетмейстером, хотя в академических театрах считалось (и до сих пор, по-моему, считается), что балетмейстер обязательно должен быть убеленным сединами старцем. Я с этим в корне не согласен. У юности есть то, чего никак не приобретешь с опытом: горение новыми идеями и силы для их воплощения.
Моисееву продолжали мешать. В том числе переведенный в Большой из Ленинградского Малого оперного театра новый главный балетмейстер Ростислав Захаров, очевидно, видевший в молодом коллеге опасного конкурента. Не в силах впрямую сладить с автором уже нескольких успешно идущих балетов, Захаров подверг опале жену Моисеева, балерину труппы, лишив ее всех партий. Игорь Александрович при всех назвал своего начальника подлецом. Оставаться далее в театре было невозможно.
Но и эта драма на самом деле не столько помешала Моисееву, сколько помогла сделать окончательный выбор в пользу народного танца. Впервые многоцветье народных плясок поразило мальчика, когда он летом гостил у своих полтавских тетушек и попал на знаменитую ярмарку в Диканьке. Впоследствии Моисеев специально ради изучения танцевального фольклора предпринимал путешествия по Украине, Белоруссии, Кавказу, Памиру - на ослике, а то и пешком. В феврале 1937 года с группой из 40 энтузиастов провел первую репетицию своего ансамбля...
ТОВАРИЩ НАЧАЛЬНИК ПАРАДА
Моисеева к тому времени хорошо знали "на самом верху". Ему неоднократно поручали организацию физкультурных парадов, заказ на один из них - выступление общества "Динамо" на Красной площади - поступил из недр самого НКВД.
- Меня вызвали телеграммой из Кисловодска, где мы с ансамблем отдыхали и одновременно репетировали. Ничего не объясняя, прямо из вагона поезда под конвоем чекистов посадили в открытый "Линкольн". Бог знает, чего только я в те минуты не подумал - ведь шел страшный 37-й год... Но оказался я не в застенках Лубянки, а в кабинете одного из ее начальников - некоего Мильштейна. Не дожидаясь моего согласия, он представил меня присутствующим высшим командирам как начальника будущего парада. Один за другим они становились передо мной во фрунт: "Товарищ Моисеев, я командующий погранвойсками, могу предоставить в ваше распоряжение 800 спортсменов"... "Товарищ Моисеев, я командующий внутренними войсками..." Пути к отступлению не было. К счастью, парад понравился Берии, о чем он сам сухо сообщил мне по телефону. А если бы не понравился?
Вскоре на Моисеева обратил внимание и Сталин. На одном из правительственных банкетов хореограф почувствовал на своем плече чью-то руку, и тихий голос произнес: "Ну как дела?" Хореограф не растерялся: "Плохо, Иосиф Виссарионович". Сталин, редко слышавший такие резкие ответы, поинтересовался: "А почему?" "Нет помещения, мы репетируем на лестничной клетке... " На следующий же день ансамблю был предоставлен целый этаж в строящемся здании будущего Зала имени Чайковского.
ВОЙНА И МИР
Войну Государственный ансамбль народного танца встретил уже в зените славы, но и тягот хлебнул вместе со всей страной. Не хватало теплой одежды, репетировать подчас приходилось на железнодорожных платформах. И все же коллектив наращивал репертуар, давал по три концерта в день. Заработал полтора миллиона рублей, которые передал на постройку танка.
А после войны ансамблю предстояло мирное завоевание планеты. Первые зарубежные гастроли - в Финляндию. Финны прекрасно помнили кровавые сражения с советскими войсками в 1940 году, и публика пришла на первый концерт моисеевцев, как говорит сам Игорь Александрович, "со скрещенными руками". Но к концу программы эта же публика неистово рукоплескала... Подобное потом повторялось в Польше, Англии... Французские женщины, восхищенные танцами ансамбля, дружно обулись в сапожки "казачок". В югославском городе Сараево поезд, не останавливаясь на вокзале, поехал по продолжению колеи, где обычно ходили только трамваи, и подвез артистов прямо к театру, площадь перед которым уже была засыпана густым ковром из роз...
Моисеев со своим ансамблем действительно представлял лицо страны. И он действительно сделал для поднятия престижа Родины больше, чем тысячи политиков и дипломатов.
- После первого выступления в США в 1958 году одна газета писала про нас: артисты - несомненно, работники КГБ, натренированные на то, чтобы иметь такой успех. Вторая резонно замечала: если чекисты так танцуют, то как же должны танцевать настоящие артисты?
НЕ КОНЧЕН БАЛ
Последние десятилетия для ансамбля выдались не самыми легкими. С закатом советский империи многие в родном Отечестве перестали чтить и то, что составляло реальную его славу. Испанский король Хуан Карлос награждает Моисеева орденом "За гражданские заслуги", Национальное собрание Франции избирает своим почетным членом... А у нас над идеями интернационализма, выраженными в программах коллектива, где русская пляска соседствует с испанской, французской и какой хотите, принято нынче посмеиваться. Да и фольклор теперь модно подавать, что называется, "о натюрель", а не в обработках... И, как часто случается на исторических рубежах, вместе с водой мы выплескиваем ребенка: коллективы высочайшего уровня, вроде ансамбля Моисеева или хора имени Пятницкого, лишаются должной государственной поддержки.
Моисеев прекрасно понимает опасность, нависшую над его делом.
- Немирович говорил мне: история театра - это история одного поколения. Правда, Художественный театр живет и сейчас, но это ведь уже совсем другой коллектив, верно? А история такого ансамбля, как наш, исчисляется жизнью человека, который его создал. Потом появится кто-то другой и создаст что-то свое, новое...
Может, поэтому Игорь Александрович буквально до последнего времени, на пороге собственного 100-летнего юбилея, продолжал вести репетиции, на которых не только объяснял, но и показывал танцовщикам их движения. И лишь несколько недель назад поддался настоятельному требованию врачей - взять паузу, подлечиться. Но и теперь продолжает заниматься гимнастикой, которую разработал сам. Однако не столько в ней, и не в диковинных диетах (Моисеев в еде скромен, категорически не пьет спиртного), а прежде всего в непреклонном стремлении к цели, в переполняющей сердце любви к ближним, к артистам, к людям вообще видит Игорь Александрович объяснение своему редкостному долголетию:
- Знаете, древние мудрецы говорили: "Ошибочно лишь прекращение усилий". Жизнь всегда нова, это бесконечное повторение попыток. И дай Бог, чтобы хоть одна или две из ста увенчались успехом.
Завтра, в день 100-летия мастера, его ансамбль вновь выйдет на сцену Кремлевского дворца. Еще одна попытка, и не из сотни - из многих тысяч.
Бирюков Сергей.
Труд No008 за 20.01.2006
Док. 244382 Опублик.: 20.01.06 Число обращений: 190
