- Российско-американские отношения в последнее очень сильно ухудшаются. При этом, конечно же, нельзя отрицать элемент критики с двух сторон - критики более или менее взвешенной, хотя и жутко неприятной и порой несправедливой с американской стороны, и критики просто огульной из серии "сам дурак" с российской стороны и в российских СМИ.
Что касается знаменитого выступления Дика Чейни в Вильнюсе - конечно же, это было частью критики и было, в том числе, доказательством того, что политика в отношении России меняется.
Но, в то же время, нельзя забывать, что российская тема, российская критика была всегда очень важным элементом американской внутренней политики. И сегодня демократы с республиканцами соревнуются, кто сильнее Россию бьет. Это связано с тем, что президент Буш, провозгласив доктрину распространения демократии во всем мире, фактически украл традиционную повестку дня у демократов. Демократам остается критиковать Буша лишь за то, что провозгласив эту повестку дня, он ее порой не реализует.
И здесь возникает как раз российская тема, поскольку Белый дом по-прежнему выстраивает партнерство с Россией, и говорит о политике партнерства с Россией. В то же время, видно, что Россия развивается совершенно в ином направлении, чем от нее хотели бы американцы и что провозглашено в доктрине распространения демократии во всем мире. Поэтому они и пытаются прессинговать Буша, говоря, что он как бы отходит от провозглашенных им же принципов и предает собственную политику, предает собственные ценности.
Для того, чтобы максимально смягчить этот удар, Буш вынужден критиковать Россию, иначе он будет поступать как предатель в глазах американской политической элиты. Поэтому выступление Чейни было необходимо в преддверии саммита "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге. И с учетом того, что президент Буш на него все-таки поедет, эта критика со стороны Чейни была данью американским демократам, данью американской политической элите, признаком того, что Белый дом все же Москву критикует и критикует достаточно жестко.
И вот это выступление Чейни позволило выполнить эту грязную работу и позволило теперь Бушу спокойно поехать в июле в Санкт-Петербург и там не задавать разных неприятных вопросов и не срывать саммит.
Если рассмотреть ситуацию с этой точки зрения, то выступление Чейни носило более позитивный характер для российско-американских отношений, нежели негативный.
Конечно, нам неприятно было слышать множество нелицеприятных слов в наш адрес, но если бы эти слова не были произнесены Чейни в Вильнюсе, то они были бы произнесены Бушем в Петербурге, что имело бы гораздо более катастрофические последствия для российско-американских отношений.
Поэтому, с этой точки зрения все было сделано очень профессионально, и я бы сказал, достаточно тактично.
И можно понять американскую критику касаемо демократии. С натяжкой на идеологизацию самих американцев и с учетом того, что демократия в условиях повальной бедности в условиях неэффективного государства, в условиях сплошной коррупции и в условиях фактического развала государственных институтов и их недееспособности, просто невозможна. Демократия возможна только там, где присутствует организованное гражданское общество, где присутствуют сильные и эффективные институты, и где присутствует средний класс. А когда население повально бедно, оно занимается иными проблемами, что было доказано в политологии еще в начале двадцатого века. Сначала население хочет покушать, а потом оно уже задумывается о каких-то политических мотивах. И оно задумывается о политических мотивах тогда, когда у населения есть собственность, когда необходимо что-то защищать, и в первую очередь, защищать право собственности, в том числе, с помощью полиции, которая должна быть действенной, с учетом сильных государственных институтов и т.д.
Но когда среднего класса нет, когда собственности нет, когда кругом повальная бедность, когда мы, извините , пылесосы в кредит покупаем, что совершенный нонсенс для Запада, потому что это товар первой необходимости, говорить о демократии сложно.
Но для американцев - а они народ очень идеологизированный, с учетом их политической системы и их политической культуры, - для них демократия является панацеей от всего. Поэтому они считают, что сначала демократия, а потом уже прирастет,... начнется экономический рост и т.д.
К чему это приводит на деле, мы видим на примере Хамаса, по ситуации в Ираке, по тому же Узбекистану, говорить в условиях которого о демократии все равно призывать к приходу туда Талибана, то есть, передаче власти радикальным исламистам и т.д.
Но, тем не менее, ладно, говорят о демократии, и пускай говорят. Но, ведь ситуация на самом деле гораздо глубже. Ведь американцы, кроме того, что критикуют Россию по демократии, что действительно, с их точки зрения, оправдано и демократия на самом деле нужна, и, несмотря на все минусы, с этой критикой можно было бы согласиться, по крайней мере, российскому либералу - но они же еще про энергетику говорят! И в критике, прозвучавшей в речи Дика Чейни и, параллельно, в докладе "Неверное развитие России", подготовленном большей частью демократами в Совете по международным отношениям, как бы фактически ставится знак равенства по критике между российской политикой в области демократии и российской политикой в области энергетики. Вот это же непонятно совершенно!
То есть, критикуя Россию за совершенно справедливые дела - за то, что мы стремимся установить контроль за собственной энергетикой, устанавливаем его (другое дело, что в дальнейшем, установив контроль, мы будем проводить неэффективную политику), - от нас требуют фактически: отдайте все нам! Откройте ваши газопроводы полностью, откройте ваши месторождения и позвольте нам решать, что, кому, почем и в каких направлениях транспортировать.
Но, если Россия лишается компетенции решения вопроса, что, кому, почем и куда транспортировать, она превращается в бесправный сырьевой придаток Запада. И от нас фактически в энергетической области те, кто нас критикует, требуют именно этого. И конечно, отсюда приходишь к выводу, что не столь альтруистична критика Соединенных Штатов, так как в ней содержится весомый элемент национальных интересов, которые заключаются в том, чтобы Россия делала так, как она делала в 90-ые годы, и чтобы был снижен элемент самостоятельности в ее внешней и энергетической политике.
Не нравится Западу, что Россия становится самостоятельной. Неважно со знаком плюс или со знаком минус. Им нужно, чтобы мы по-прежнему следовали в фарватере их политики, причем как в области внешней, так и в области энергетической политики.
Конечно же, с этой частью критики согласиться нельзя. Тем не менее, она усиливается, и в перспективе это может ослабить и даже обрушить российско-американские отношения.
И последнее, что хотелось бы подчеркнуть - когда усиливаются негативные элементы российско-американской повестки дня - и на постсоветском пространстве, и применительно к Ирану и к Ближнему Востоку в целом, и применительно к российско-китайским отношениям и деятельности Шанхайской организации сотрудничества, и применительно к демократии и к развитию России в целом, и, наоборот, вымываются позитивные элементы российско-американской повестки дня - как, например, сотрудничество в борьбе с распространением оружия массового поражения, борьба с терроризмом (в последнее время это все более превращается в какие-то общие слова с отсутствием какой-либо конкретики) - не предпринимается ни с одной стороны никакой даже попытки сформировать альтернативную повестку дня российско-американских отношений. Этого нет, и в том же докладе Совета по международным отношениям не предпринимается никакой попытки, несмотря на то, что там делаются правильные выводы об угрозе резкой деградации российско-американских отношений и говорится, что российско-американские отношения не застрахованы от конфронтации, - но, тем не менее, там не делается никакой попытки сформировать позитивную альтернативу, хотя позитивная альтернатива, на мой взгляд, лежит на поверхности.
Это будущее расширенного Ближнего Востока и его стабилизация, в которой заинтересованы и мы, и американцы, это мирная интеграция Китая в мировую политику и в мировую экономику, это предотвращение экспансии Китая на российский Дальний Восток, и это работа и сотрудничество с Европейским союзом.
И мы, и американцы заинтересованы в том, чтобы Европейский союз не развивался по конфедеративной модели, а чтобы основной суверенитет оставался за государствами-членами. И мы, и американцы больше получаем, когда работаем на двустороннем режиме с европейцами.
Несмотря на то, что эта позитивная повестка дня лежит на поверхности, не делается никаких попыток ни с одной из сторон, чтобы воплотить ее в реальность. Проблема, возможно, заключается в том, что отсутствует диалог между Россией и Америкой - ведь диалог сегодня сосредоточен только между Путиным и Бушем, и то, с учетом раздающейся из Белого дома критики и огрызаний с нашей стороны, этот диалог деградирует.
На рабочем уровне между бюрократией диалог отсутствует, причем во многом здесь виноваты американцы, которые не хотят даже создать нечто подобное комиссии Гор-Черномырдин, поскольку они считают, что Россия просто этого не заслуживает, так как американцы - это сверхдержава, а Россия - региональная держава. И они не будут делать вид, что Россия что-то из себя представляет в международных отношениях - что-то большее, чем она де-факто из себя представляет, они просто не хотят институционализировать российско-американские отношения.
Со своей стороны и российская политическая элита все больше устает от Америки и все больше огрызается. На экспертном уровне также, к сожалению, отсутствует диалог, и здесь я как бы упрекаю и самого себя, в том числе, но, тем не менее, таковы реалии. И если в ближайшее время не будет сформирована реальная позитивная повестка дня российско-американских отношений, то я не исключаю, что эти отношения будут обрушены.
Дмитрий Суслов, заместитель директора Совета по внешней и оборонной политике по исследованиям
19 июня 2006
http://www.iamik.ru/
Док. 258720
Опублик.: 21.06.06
Число обращений: 586
Суслов Дмитрий Вячеславович
|
