Дмитрий Бавильский: С изменившимся лицом бежать к прудуНазад
Дмитрий Бавильский: С изменившимся лицом бежать к пруду
Давно не получал такого читательского удовольствия, как от романа Марины Левицкой "Краткая история тракторов по-украински" ("Эксмо", 2006), начал читать и не смог остановиться, пока не исчерпал книжку до последнего слова.
Надо сказать, что бойко начатая история старика, вдруг решившегося жениться на корыстной молодухе, прибывшей с исторической родины (дело происходит в современной Великобритании, в семье эмигрантов), захватывает с первой страницы правильно выбранным тоном.
Левицкая начинает столь обаятельно и бодро, что постоянно ждешь слома интонации, натяжек и провисаний, однако "Тракторы" инструментированы как хорошо темперированный клавир. Упражнение для беглости пальцев оборачивается модифицированной семейной сагой - комическая женитьба плотно окружается психологическими мотивировками, растущими из прошлого - советского, военного, эмигрантского.
Повествование ведется от лица младшей дочери Надежды. Сюжет движется в двух направлениях, являясь одновременно хроникой борьбы с невестой полусумасшедшего отца и расследованием собственного прошлого. Сначала диахрония кажется избыточной и ненужной для понимания ситуации, развивающейся на наших глазах. Однако именно тайны прошлого объясняют тайные пружины нынешних отношений сестер Нади и Веры.
В конечном счете выясняется, что младшая Надя прижита от немецкого охранника. В полувоенном лагере. Вот откуда проистекает разница жизненных подходов у юриста Веры и социолога Нади, людей совершенно западных, современных, эмансипированных.
Другое дело их батюшка, сочиняющий историю тракторов. Фрагментами его трактата, отстраненно и метафорически комментирующего события в реальной жизни, проложены особенно событийные главы.
Сам старик изъясняется сугубо по-украински (речь его так и транскрибирована переводчиком), что добавляет не только комичности, но и остроты читательского сопереживания. Стык двух культур, двух типов сознания создает политкорректный, мультикультурный сюжет в духе модных букеровских романов. Малороссийская специфика оказывается не менее экзотической, чем сенегальская или пакистанская, чьими соками уже давно подпитывается английский постколониальный роман.
В отличие от жанрового канона, "мысль семейная" в "Тракторах по-украински" движется не прямым биографическим линейным способом, но строится как расследование, приводящее к непредсказуемым результатам. Читатель здесь оказывается в ситуации младшей сестры, ничего не знающей о былом и приближающейся шаг за шагом к тайне собственного рождения.
Марина Левицкая, написавшая свою книгу по-английски (отметим сочный и энергичный перевод Валерия Нугатова), сочетает не только культуры, но и жанры, сближая типичную семейную сагу с детективом-без-преступления. И в этом она, всю сознательную жизнь проведшая в Великобритании, сознательно следует нынешнему беллетристическому канону.
Для западного читателя она оказывается вполне типичным беллетристом, разыгрывающим карту своего происхождения. Другое дело что, - пришедшая к сегодняшнему российскому читателю в период складывания нового отечественного мейнстрима, - книга Левицкой оказывается хорошим примером жанровых модификаций, сочетания серьезности подхода и увлекательно выстроенной на психологических полутонах интриги.
Максим Немцов, координатор серий, в которой вышли "Трактора", видимо, так и выстраивает свою литературную коллекцию бестселлеров. Все они выходят у него в "Эксмо" не просто так, но имеют определенный культурный и эстетический бэкграунд и, не побоюсь сказать, просветительское назначение. Недавно я уже писал о "Праге" из немцовской серии, сравнивая ее с романами Кортасара, показывая, как работает сегодня наследие модернистских поэтик. "Трактора" важны для русского читателя синтезом традиционного жанра и каких-то новых, едва заметных стилистических подвижек, освещающих текущую беллетристику, делающую "Трактора" не только развлекательным чтивом.
Роман Марины Левицкой "Краткая история тракторов по-украински"
"Краткая история тракторов по-украински" оказывается первым опубликованным романом Марины Левицкой, написавшей несколько художественных текстов и пособий по уходу за престарелыми. А вот "Варенька" Натальи Кулагиной ("Запасный выход" / "Emergency Exit", 2006), вышедшей в серии "Фейерверк" с подзаголовком "Славянский мистический путь", самый что ни на есть дебют.
Кулагина, бывшая теле- и радиоведущая, эффектная и умная барышня, написала роман-сказку. Издательская аннотация говорит о том, что автор четыре года провела на Соловках и островах Беломорья, собирая фольклор. Надо отметить, что коллекция у Кулагиной вышла знатная, ни один сюжетный поворот "Вареньки" не обходится без поговорок и прибауток в народном духе. И ведь ладно выходит и органично, оправданно с точки зрения сюжета.
Малохольная, не от мира сего, Варенька влюбляется в тщеславного и амбициозного Андрея. Андрей хочет стать писателем и потому хороводится с опытной редакторшей Мишель, напускающей порчу на Вареньку. Та, естественно, начинает сохнуть, медленно умирать. Порча разговаривает с ней, толкает на необдуманные поступки, провоцирует самоубийство. В конечном счете, совсем как Мастер и его Маргарита, Варенька и Андрей (писатель тоже гибнет) не заслуживают света, однако они добиваются покоя, который ждет их по ту сторону зеркального стекла.
Андрей и Варенька погибают, для того чтобы возникли их "истинные" ипостаси - Финист и Аксинья. Разумеется, что залогом спасения душ является их любовь, великая и беспримерная, что движет солнце и светила. В пересказе звучит кривовато, но в книжке все ладно и пропорционально выглядит. Конструкция убедительна и отыгрывается. Более того, несмотря на сказочную атмосферу (повторы и понятно куда растущий сюжет), предсказать, чем сердце успокоится, очень трудно.
Подобно Левицкой, Кулагина совмещает в одном флаконе два разнонаправленных жанра. Во-первых, сказку с ее зачинами и кружением на одном месте, во-вторых, типичный "розовый роман" про любовь со счастливым концом. Сказочные препятствия оказываются вполне совместимы с преградами из традиционных женских книжек про чувства, где основой всего оказывается жесткая (никаких отклонений) основа фабульного каркаса.
"Краткая история тракторов по-украински" и "Варенька" оказываются интересны смещением жанрового градуса, когда в понятные и привычные сюжетные схемы добавляется некое новое содержание. Беллетрист не может позволить себе радикального художественного эксперимента, у него задачи иные: для него важнее всего занимательная история и легкость изложения.
Однако конструирование мейнстрима невозможно без полутонов и легких мутаций в рамках дозволенного. Семейная сага Левицкой движется в сторону романа-расследования и социально ангажированной английской комедии. Любовный роман Кулагиной обновляется сказочными интонациями, когда любое вкрапление реалий (московских улиц и площадей) кажется чем-то инородным. И это в истории про самую что ни на есть современность!
"Кукла" Алисы Мун
Серия "Фейерверк", в которой "Варенька" вышла, уже давно экспериментирует с жанровыми мутантами. ВЗГЛЯД уже писал о "Кукле" Алисы Мун, открывшей серию книг, - сочетает приятное с полезным: откровенный коммерческий треш с вкрапленьями некоторого писательского серьеза. В "Актрисе" Надежды Романовой "театральная повесть" микшируется с фантасмагорическими видами будущего, антиутопия перемешивается с "романом карьеры".
На прошлой неделе вышел новый роман Натальи Кулагиной "Прайм Тайм" ("реалити-шоу: что чувствуют люди после смерти" - в "Запасном выходе" любят многочисленные подзаголовки и уточнения), чья жанровая природа ускользает уже даже от издателей. Обложка говорит о "романе-повести-пьесе". И действительно, небольшая по объему книжка включает массу событий, происходящих в непонятной белой комнате. Реплики персонажей (в том числе главной героини Маши, от лица которой ведется рассказ) выделены, как в традиционной драматургии.
Поскольку действие "Прайм Тайма" происходит во время инфернального реалити-шоу, то диалоги, оформленные как положено пьесе или сценарию, призваны создать эффект стенограммы, видеозаписи. Кулагина справляется с этой условностью так же ловко, как и с "устным народным творчеством" в "Вареньке". Хотя стиль Кулагиной здесь совершенно иной, особенный.
Это, конечно, радует. Однако еще более приятно то, что под маской бескомпромиссно коммерческого чтива "Запасный выход" производит лабораторную работу по смычке треша и "высоких технологий".
Насколько жизнестойки такие мутанты? Как показывает опыт переводной беллетристики (и пример Левицкой тому порука), русский дичок вполне податлив. Отечественный мейнстрим рождается в муках тектонических сдвигов. Для того чтобы местная беллетристика доросла до уровня гладкописи той же англоязычной (английской или американской), нужно очень и очень постараться.
Вот мы и стараемся.
http://www.vz.ru/
1.7.2006
Док. 258970 Опублик.: 03.07.06 Число обращений: 296
