|
|
`Служить не властям, а народу`
Назад
|
`Служить не властям, а народу`
|
Московская пресса по-разному откликнулась на предложение депутата городской Думы от КПРФ Н.Н. Губенко прижать "любителей крепкого русского слова". Одним журналистам оно показалось смешным, другим же - более чем своевременным и актуальным. О сути своей поправки в статью 20.1 Кодекса об административных правонарушениях (КоАП) и о планах работы в столичном парламенте известный актер и режиссер, народный артист РСФСР рассказал корреспонденту "Правды" Валентину СИМОНИНУ.
- Николай Николаевич, вы предлагаете изменить зафиксированное в КоАП понятие "нецензурная брань" на "неоправданное использование ненормативной лексики, жаргонных слов и оборотов, сленговых выражений". А чем плох термин "нецензурная брань": ведь в быту люди привыкли к этому синониму слов "мат", "матерная брань"?
- В том-то всё и дело, что в быту, с которым всё ясно, а как быть в юриспруденции? Ведь в Конституции РФ в главе "Права и свободы человека и гражданина" в статье 29, которая гарантирует свободу массовой информации, заявляется: "Цензура запрещается". А если цензура запрещена, то не может быть и нецензурной брани. Следовательно, любой гражданин, нарушающий общественный порядок, но при этом ссылающийся на Конституцию, не может быть привлечен к ответственности. И это беда, поскольку безнаказанность, как известно, ведет к разнузданности, к уверенности сквернослова в том, что ему, дескать, всё позволено.
На наших глазах происходят эстетизация блатного фольклора, пропаганда криминального жаргона, "эпоса" из жизни братвы. Матерные слова, загрязняющие русский язык, обрушиваются на нас со страниц книг, газет и журналов, теле- и киноэкранов, театральных подмостков.
- Особенно отравляюще это действует на молодежь. Матерными словами без всякого стеснения пользуются и юноши, и девушки. Вы предлагаете наказывать сквернословов штрафом от 500 до 1,5 тыс. рублей или административным арестом на 15 суток. Думаете, поможет?
- Мера наказания уже определена действующим кодексом, и я ее не меняю. Я понимаю, что предлагаемые мною изменения ситуацию решительно и кардинально не перевернут. Но они устранят противоречие между Конституцией и административным кодексом и, главное, позволят общественности и судам правильно применять к нарушителям заслуженное ими наказание. Уверен, что принятие моей поправки было бы верным шагом в правильном направлении. К сожалению, "единороссовское" большинство ее отвергло. Теперь я внес предложение об ограничении использования ненормативной лексики в средствах массовой информации, в кинофильмах и театральных постановках.
- Что вы можете рассказать о своих дальнейших планах в Мосгордуме?
- Всё, что я собираюсь делать в нынешней Мосгордуме, идет от людей, которые нас туда делегировали. Во время избирательной кампании мы, кандидаты от КПРФ, интенсивно общались с гражданами, обсуждали многие проблемы, интересующие москвичей. Конечно, людей прежде всего волнуют вопросы социального характера: прожиточный минимум, жилье для молодых семей, стимулирование рождаемости, реформа ЖКХ.
Население Москвы, если судить по некоторым статистическим данным, в отличие от других регионов страны живет вроде бы лучше. Недавно московское правительство объявило, что прожиточный минимум должен быть не ниже 4 с лишним тысяч рублей. Для других регионов это недостижимая мечта, надежда, но разве эта сумма вполне достаточна для того, чтобы человеку, который "пахал" всю жизнь на Родину, на страну и заслужил себе обеспеченный отдых, жилось в столице достойно? Уверен, что нет, недостаточна.
Вопросы социального, пенсионного, ветеранского обеспечения, услуг ЖКХ, оплата которых, в соответствии с программой КПРФ, не должны превышать 10-процентного уровня доходов семьи, вопросы нравственности, противодействия насилию, жестокости, порнографии - вот тот круг тем, которые я намерен поднимать в Мосгордуме.
Кроме того, меня, в прошлом детдомовца, волнует судьба миллионов ребятишек, оказавшихся ныне на улицах, беспризорных.
- Наверное, многие наши читатели помнят ваш фильм "Подранки", посвященный этой теме. Но ведь в нем речь шла о сиротах Великой Отечественной. Откуда же сегодня это позорное явление?
- Это последствия проводящихся в стране бездумных реформ. После Великой Отечественной войны Советское государство нашло средства для того, чтобы 19 миллионов осиротевших детей в разоренной стране были обласканы, одеты и накормлены, получили образование и профессию. Мы, тогдашние детдомовцы, каждый в своей отрасли стали квалифицированными людьми. Сейчас в стране около двух миллионов беспризорных - это граничит с уровнем беспризорности, который сложился в России после Первой мировой и Гражданской войн. Для решения этой проблемы нужны совместные усилия государственных органов и общественности, которые в нынешней России, в сущности, разобщены. Отношение к детям - это вопрос, который входит в понятие "выживание нации". Его составной частью является и организация системы здравоохранения. Медицинская помощь в нашей стране всё больше и больше становится платной, недоступной большинству населения. А тут еще расплодилось невероятное число так называемых экстрасенсов, якобы целителей. Необходимо бороться против шаманства и знахарства в медицине, которые сегодня процветают и наносят огромный ущерб здоровью нации.
Конечно, я буду заниматься и вопросами культуры, бороться против засилья так называемой массовой культуры, иностранщины, которые несвойственны нашим российским традициям. Одним словом, свою задачу я вижу в служении не чиновникам, а народу.
- Во время визита президента Путина в Венгрию произошла передача венгерской стороне коллекции книг Шарошпатакской церковной библиотеки, вывезенной в Советский Союз в 1945 году. Российские СМИ выразили по этому поводу "глубокое удовлетворение", заговорили о "возвращении перемещённых ценностей", "цивилизованной реституции". А что вы думаете обо всём этом?
- Меня простое "возвращение" культурных ценностей бывшему врагу и противнику не устраивает, кроме того, оно еще и противозаконно. В мирных договорах, заключенных со странами - сателлитами фашистской Германии в 1947 году, присутствовала формулировка, по которой они, в частности и Венгрия, отказывались от каких-либо имущественных претензий к странам-победительницам. Эти мирные договоры действуют и до сих пор. Под реституцией понимается ответственность государства-агрессора перед государством-жертвой. Если оно не может вернуть те произведения искусства, которые специальные подразделения "реквизировали" (уворовали и уничтожили!) в ходе агрессии, то обязано возместить аналогичными предметами из своих запасов.
Надо сказать, что советская сторона в качестве компенсации за нанесенный нам ущерб взяла в побежденных странах ценности в мизерных, совершенно не адекватных нашим собственным потерям, количествах. В то время как 1 миллион 118 тысяч вагонов понадобились Розенбергу для вывоза всего, что было награблено на "восточных территориях", и еще 600 тысяч (?) тонн были вывезены морским путем.
- Как известно, немецкая сторона, например, просит, чтобы для розысков ей предоставили списки похищенного. Их нельзя составить?
- Ну представьте себе - 1944-й или 1945 год. Рядом с немецким специалистом сидит советский офицер, который, аккуратно укладывая в ящик те или иные ценности, все их актирует, снабжает сопроводительными документами, накладными. Так эти ценности и попали в Советский Союз, в наши музеи.
А теперь представьте себе, что было бы с советским музейщиком, если бы он в 1941-1943 годах, во время немецкой оккупации, предъявил германскому офицеру требование документально зафиксировать вывоз ценностей? Да его моментально застрелили бы на месте. Многое из того, что было похищено из советских музеев, просто не было зафиксировано. Документация уничтожалась гитлеровцами, и нет уже людей, которые при этом присутствовали. Одни были убиты на месте, другие погибли в концлагерях и т.д. Поэтому нельзя уравнивать стороны в претензиях по поводу возвращения каких-либо конкретных ценностей.
- А как быть с частными коллекциями или с ценностями религиозных организаций?
- Об удовлетворении их просьб говорить можно только в том случае, если они преследовались нацистскими и профашистскими властями. Мы, законодатели, в том числе и я, когда был депутатом Госдумы, обязали Россию вернуть находящиеся у нас в стране ценности религиозным организациям, которые не запятнали себя сотрудничеством с фашистами, но при определенной компенсации. В частности, то, как работает этот закон, было продемонстрировано в истории с витражами Мариенкирхе, хранившимися в Эрмитаже. Был заключен договор, по которому немецкая сторона в обмен на витражи отреставрировала церковь на Волотовом поле в Новгороде.
Закон работает, но пока что лишь в одну сторону. В ответ на нашу честность, совестливость и справедливость нам предлагают совершенно неэквивалентный обмен.
Разумеется, у президента есть право доброй воли, и он может для улучшения отношений между Венгрией и Российской Федерацией воспользоваться Законом о перемещенных ценностях, который позволяет возвращать их бывшим странам - сателлитам гитлеровской Германии при условии, что их нынешние руководители примут адекватные законодательные меры и будут искать у себя похищенные на советской территории культурные ценности. Но этого, как правило, не происходит. Поэтому я был удивлен, что в отношении Шарошпатакской библиотеки было так много официальной радости.
Мы, Россия, как страна, должны держать себя в отношениях с другими таким образом, чтобы не унижать своего достоинства и не уступать ни грана своих национальных интересов.
Газета "ПРАВДА" 24 апреля 2006 г.
http://gubenko.mos.ru/pr/pr240406.htm
Док. 278935
Опублик.: 27.02.07
Число обращений: 304
Губенко Николай Николаевич
|
|
|
|
|
