Памятник расстрелянным священникам и мирянам в Шуе должен стать символом раскаяния и воссоздания русской самобытности
Е. Воробьева
В Шуе что ни улица - утраты,
Что ни площадь - летопись страданий.
Не щадят тупые Геростраты
Ни судеб, ни памяти, ни зданий...
Эти строки из стихотворения Шуйской поэтессы Ксении Зиминой. Она пишет о том времени, когда рушили храмы, грабили монастыри, уничтожали веру...Площадь около Воскресенского собора - летопись страданий православных за свою веру.
...В 1921 году страшный голод охватил 34 российские губернии. Население областей, охваченных голодом, составляло двадцать три миллиона. Одной из первых на народную беду откликнулась Православная Церковь. В храмах начался сбор пожертвований, поступали средства из-за рубежа. По благословению Патриарха Тихона был основан Всероссийский Церковный Комитет помощи голодающим. Церковь жертвовала драгоценные церковные предметы, не имеющие богослужебного употребления. Но такое положение не устраивало новых хозяев России. 26 февраля 1922 года власти издали декрет об изъятии "из церковных имуществ, переданных в пользование группам верующих... всех драгоценных предметов из золота, серебра и камней...", в том числе всех освященных предметов. Декрет бесповоротно уничтожал добровольность пожертвований, а священство принудительно ставил в положение святотатцев.
Желая разрешить недоумение паствы и принять весь гнев большевиков на себя, Патриарх Тихон выпустил послание: "Мы допустили, ввиду чрезвычайно тяжких обстоятельств, возможность пожертвования церковных предметов, не освященных и не имеющих богослужебного употребления. Мы призываем верующих чад Церкви и ныне к таковым пожертвованиям, лишь одного желая, чтобы эти пожертвования были откликом любящего сердца на нужды ближнего, лишь бы они действительно оказывали реальную помощь страждущим братьям нашим. Но мы не можем одобрить изъятия из храмов, хотя бы и через добровольное пожертвование, священных предметов, употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви и карается Ею как святотатство - миряне отлучением от Нее, священнослужители - извержением из сана (Апостольское правило 73, Двухкратн. Вселенск. Собор. Правило 10)"
Сейчас, по прошествии времени, можно с уверенностью предположить, что радело советское правительство не за своих умирающих от голода граждан, а преследовало иные цели. Свидетельством тому - секретное письмо Ленина, которое здесь публикуется в сокращении.
Голод, как и было запланировано, большевики во главе с Лениным использовали для разгрома церкви. Национальные святыни рушились и осквернялись, мощи надевали на штыки, священники и миряне расстреливались в массовом порядке. По неполным данным, в течение 1922 года было уничтожено 8100 ду-ховных лиц, кроме того, тысячи людей погибли, защищая святые иконы и свя-щенные сосуды от комиссий по изъятию церковных ценностей.
Безоружные люди вставали живой стеной у храмов, чтобы не дать вооруженным красноармейцам осуществить свое кровавое дело. У православных было одно оружие - вера. Гибнув за веру, люди не проигрывали бой, они лишь доказывали, что они сильнее.
"Шуйское дело" - так назвали события, которые произошли весной 1922 года. Тогда из Шуйского Воскресенского Собора изъяли церковные ценности, расстреляли несколько мирян и священнослужителей. Спустя 85 лет о них заговорили. Возведение памятника в Шуе в год 85-летия расстрела - знаковое событие. Кому-то и сегодня неймется, раздаются голоса, рассуждающие о том, что негоже тратить на памятник деньги из бюджета... Хотя известно, что строиться монумент будет на пожертвования, бюджетные средства пойдут лишь на постамент и благоустройство территории. Деньги совсем небольшие, особенно, если сравнить их с постоянными затратами на сохранение от тления тела в мавзолее...
В числе противников оказываются и те, кто придерживается убеждений Коммунистической партии. Идеологические потомки большевиков, осуществлявших тот расстрел, дискредитируют партию в глазах народа, простого народа, для которого духовное возрождение важнее словоблудия, которым нередко занимаются в органах власти. Нам нужна вера, нам нужно здоровое общество, и на это не нужно жалеть денег. Те средства, которые были потрачены на поездку депутатов Областной думы в Канны, почему-то никто не считает. А деньги, которые будут вложены не в удовольствие отдельных граждан, а в силу и могущество земли русской, в стремление человека очиститься, в облагораживание старинного города Шуи могут стать камнем преткновения. Этого не должно быть.
Памятник в Шуе будет посвящен 85-летию трагедии первого открытого расстрела большой группы священнослужителей и православных верующих, и если он появится на Зеленой площади - это будет означать, что мы не равнодушны к своей истории, мы помним все ее страницы, мы скорбим по погибшим людям и мы признаем огромное значение православной веры. Роль православия неоднократно подчеркивал и Президент России Владимир Путин.
Красивейший ансамбль получится, если на площади Зеленой вместе с Воскресенским Собором и величественной колокольней будет находится памятник тем, кто страдал за веру, кто молился во имя нашего с вами благополучия. Горячи были их молитвы. С тех пор на совести человечества грехов стало больше, и очиститься от них - наша задача, наша миссия. Начнем с малого. Будем чтить память предков и священнослужителей, которые погибли, но чьи добрые дела и молитвы спасали человечество, спасали души. Будет памятник - будет всенародное покаяние, воскреснут идеалы, прольется свет, воцарится добро.
"ПИСЬМО В. И. ЛЕНИНА ОБ ИЗЪЯТИИ ЦЕРКОВНЫХ ЦЕННОСТЕЙ
Товарищу Молотову для членов Политбюро
Строго секретно
Просьба ни в коем случае копий не снимать, а каждому члену Политбюро (тов. Калинину тоже) делать свои пометки на самом документе.
Ленин
По поводу происшествия в Шуе, которое уже поставлено на обсуждение Политбюро, мне кажется, необходимо принять сейчас же твердое решение в связи с общим тоном борьбы в данном направлении.<...>
<...> Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи, трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. <...>
<...> мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий. Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом:
Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин, - никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.
Посланная уже от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятий не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось нас запугать (об этой секретной телеграмме, именно потому, что она секретна, противник, конечно, скоро узнает).
В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК или других представителей центральной власти (лучше одного, чем нескольких), причем дать ему словесную инструкцию через одного из членов Политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков, представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей. Тотчас по окончании этой работы он должен приехать в Москву и лично сделать доклад на полном собрании Политбюро или перед двумя уполномоченными на это членами Политбюро. На основании этого доклада Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против шуйских мятежников, сопротивляющихся помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров. <...>
Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. <...>"
