Опыт строительства и применения сухопутных войск СССР во второй мировой войне и его значение в современных условияхНазад
Опыт строительства и применения сухопутных войск СССР во второй мировой войне и его значение в современных условиях
В последнее время часто ведется речь о том, как следует трак-товать историю нашей страны, не слишком ли много негатива. Много разговоров по поводу второй мировой войны. Одна из тем - потери в личном составе и технике. Не обращаясь к архивам, спецфондам, мож-но просто взять издания Института военной истории, Политиздата и прочих советских - подчеркнем - официальных изданий и все стано-вится вполне очевидным. Причем тема потерь, сама по себе актуаль-ная, выводит на тему эффективности предвоенной подготовки и ис-пользования ресурсов в ходе войны.
Ударные части
Опыт первой мировой войны выявил значение механизированных ударных частей. Поэтому в 1929 г. было создано управление механи-зации и моторизации (УММ) РККА. В том же году формируется опытный механизированный полк. В 1930 г. полк преобразуется в механизиро-ванную бригаду. В 1932 г. по докладу УММ было начато объединение механизированных бригад в высшее оперативное соединение типа меха-низированного корпуса. Было сформировано четыре корпуса, способных самостоятельно вести все виды боевых действий в отрыве от главных сил армии (фронта). В 1938 г. механизированные корпуса преобразо-вали в танковые. Кроме четырех танковых корпусов, к началу 1939 года насчитывалось и 24 отдельных легких танковых бригады с танка-ми БТ и Т-26, 4 тяжелых танковых бригады с танками Т-28 и Т-35. А также значительное количество отдельных танковых подразделений и частей, входивших в состав стрелковых и кавалерийский соединений. В конце 1939 г. Главный военный совет принимает решение расформи-ровать танковые корпуса и ввести в войсках однотипную орган изацию танковых соединений - бригад резерва Главного командования. В мир-ное время должно было быть 32 танковые бригады и 10 отдельных тан-ковых полков. Кроме них в сухопутных войсках предполагалось сфор-мировать вновь 15 моторизованных дивизий, включающих два мото-стрелковых и один танковый полк.
Смысл этих реорганизаций довольно сложно понять. Зачем было расформировывать танковые корпуса? Ведь это были устоявшиеся структуры, вполне отвечавшие тенденциям развития военной страте-гии. В то же время было и большое количество танковых бригад, спо-собных (теоретически, во всяком случае) обеспечивать решение так-тических задач. Идея с моторизованными дивизиями имела определен-ное рациональное зерно, но уже возникал крен в сторону гигантома-нии. И этот крен во всей своей неприглядности проявился в июле 1940 года, когда Наркомат обороны вновь рассмотрел вопрос о формах реорганизации бронетанковых войск с учетом опыта войны в Западной Европе. Во-первых, решено было вернуться к идее механизированных корпусов как средству решающего маневра. В корпусе должно было быть две танковые и одна моторизованная дивизия и другие части. По штатам военного времени корпусу полагалось иметь свыше 36000 чело-век личного состава, 1031 танк (в том числе 540 танков новых ти-пов), 358 орудий и минометов. По числу танков мехкорпус в полтора раза превосходил танковую армию периода войны. Гигантомания про-явилась и в том, что количество мехкорпусов увеличивалось сверх всякой меры. В середине июля 1940 г. Генштаб разработал план реор-ганизации бронетанковых войск, согласно которому намечалось сфор-мировать и подготовить к выполнению боевых задач 9 мехкорпусов. В феврале 1941 г. Генштаб внес существенную корректировку в план ре-организации бронетанковых войск - требовалось развернуть еще 20 мехкорпусов. Фактически к середине 1941 г. в составе РККА насчиты-валась 31 моторизованная и 61 танковая дивизия. Всего в мехкорпу-сах планировалось иметь к середине 1942 г. около 32000 танков (из них 16600 - новых типов).
Спешная организация столь большого числа соединений привела к тому, что к июню 1941 г. они имели некомплект боевой техники (до 50%), технического состава, ремонтной базы, запасных частей. Из танков старых образцов 29% нуждались в капитальном ремонте, 44% - в текущем. Самое любопытное, что импульс данному процессу был дан в декабре 1940 года на совещании в Наркомате обороны, когда многие выступавшие считали необходимым продолжить формирование новых тан-ковых соединений, чтобы иметь равное соотношение в силах с герман-ской армией. Практически в это же время начальник штаба германских сухопутных войск отметил в своем дневнике, что соотношение количе-ства танков германской армии вторжения и противостоящей ей совет-ской группировки составляет 3,5:10. Это была безошибочная оценка, итог хорошей работы разведки.
Первая проверка концепции германских военных теоретиков о том, что подвижные войска способны коренным образом изменить ха-рактер и формы боевых действий, сложившиеся в ходе первой мировой войны, состоялась в польской кампании 1939 г. Кампания на Западе также характеризовалась удачными действиями германских подвижных группировок. По завершении ее Гитлер поставил задачу удвоения чис-ла танковых дивизий (до 20), доведения числа моторизованных до 10. Но, в отличии от РККА, рост количества танковых и механизированных соединений происходил во многом за счет перераспределения имевших-ся танковых батальонов.
К 22 июня 1941 г. германские танковые силы насчитывали 5803 машины (и 684 в ремонте). Советские танковые силы насчитывали 23106 машин, из которых 18897 - боеготовых. В армии вторжения было 3852 танка, в противостоящей советской группировке - 12988 танков, из них 10745 - боеготовых. За полугодие боев соотношение потерь по числу танков составило 7,26:1 в пользу германской армии, по массе машин - 7,4:1. В том числе потеряно около 4000 новейших Т-34 и КВ против 1008 Т-III и Т -IV. Только за две недели боев (22 июня - 9 июля 1941 г.) потеряно 11703 советских танка. В 1942 г. соотноше-ние потерь по числу танков составило 4:1 в пользу германской ар-мии, по массе - 5,73:1. В 1943 г. наши потери в танках в 2,55 раза превосходили германский уровень. В 1944 г. "превосходство" было полуторным, но к тому времени тяжелые бои велись и на Западном фронте. Если считать 1943 г. годом военного равновесия, то соотно-шение потерь в танках весьма неприятное. Подобный уровень потерь свидетельствует об экстенсивном подходе.
Предвоенные усилия по наращиванию числа механизированных и танковых соединений, количества танков в них оказались бессмыслен-ными, разорительными. И в ходе войны поначалу господствовал все тот же неэффективный подход к развитию и использованию танковых войск. Определенный сдвиг произошел в завершающей фазе войны, хотя качество наших танков уже существенно уступало германским. Доста-точно сказать, что средняя масса советских танков в 1941 г. была на треть больше, чем у германских. А уже к 1943 г. масса танков выровнялась и до конца войны это равновесие практически не измени-лось.
В послевоенный период экстенсивный подход вновь стал господ-ствующим. В 1991 г. Советская армия насчитывала около 69 тыс. тан-ков. В это время армия США имела 11400 танков, армия ФРГ - 3780. Бронетанковые силы НАТО в Европе располагали примерно 14 тыс. тан-ков. Для поддержания столь огромной танковой армады были задейст-вованы 5 танковых заводов, выпускавших в год 3500 танков.
Сейчас в войсках и на складах насчитывается порядка 22 тыс. танков и 26 тыс. единиц другой бронетехники. Этого количества дос-таточно для оснащения 70 дивизий.
Предполагается, что через 10 лет останется не более 4 тыс. танков и 5 тыс. ед. другой бронетехники. Если поставлять в год по 350 танков и по 1000 ед. другой бронетехники, то через десятилетие будет 8 тыс. танков и 15 тыс. ед. другой бронетехники. На подобных поставках настаивало недавнее военное руководство. Этого достаточ-но для оснащения 26 дивизий. А по планам военной реформы должно быть 10 дивизий постоянной готовности при численности ВС около 800 тыс. чел., из них сухопутные войска - примерно 300 тыс.чел. (тако-ва их численность уже сейчас).
Следует заметить, что реформа ВС США должна привести к пере-ходу на бригадную форму организации. В 62 бригадах (в среднем по 125 танков, 125 БМП, 180 БТР) будет примерно 7500 танков и более 18 тыс. ед. другой бронетехники при численности ВС 1,4 млн. чел. (из них сухопутные войска и морская пехота - 650 тыс.)
То есть наши военные стремились выдержать параметры американ-ские. А вот турецкие ВС при численности порядка 600 тыс. человек (из них сухопутные войска - 500 тыс.) имеют 4,2 тыс. танков и 3,5 тыс. БМП. Это примерно соответствует т.н. "иракскому эквиваленту". Он относится к параметрам иракской армии периода операции "Буря в пустыне". В частности, на 700 тыс. человек приходилось 4 тыс. тан-ков и 5 тыс. БМП.
Поэтому количество танков должно быть порядка 4 тыс., и они будут соответствовать дивизиям постоянной готовности.
Средства огневой поддержки сухопутных войск.
Полевая артиллерия и минометы.
Одной из важнейших тенденций развития Вооруженных сил являет-ся повышение огневой мощи. Уже русско-японская война показала, что резкое увеличение плотности ружейного огня, вследствие вооружения армий нарезным скорострельным оружием, массированное применение артиллерии заставляют пехоту усиленно окапываться, использовать естественные и искусственные укрытия. В этом случае стрельба из легких полевых пушек не причиняет укрывшейся пехоте существенного вреда. Возникла острая потребность в вооружении ее орудиями навес-ной стрельбы с мощными снарядами - гаубицами и минометами. К нача-лу первой мировой войны германская артиллерия в количественном от-ношении не превосходила противника, но имела превосходство в гау-бицах и тяжелых пушках. При этом российская артиллерия имела боль-шой парк легких пушек, но явно не хватало гаубиц.
В ходе войны возросла роль полевой артиллерии. Она стала в основном гаубичной и тяжелой. К концу войны артиллерийский парк германской армии (включая минометы) превосходил суммарный парк ар-мий Франции, Великобритании и России. При этом огневая мощь гер-манских пехотных дивизий возросла более чем вдвое. Российские стрелковые дивизии по массе залпа уступали германским пехотным уже втрое (перед войной - вдвое).
И то, что Германия имела такое огромное превосходство в ар-тиллерии, произвело впоследствии очень сильное воздействие на со-ветское политическое и военное руководство. В 1927 г. в советской стрелковой дивизии имелось 48 полевых орудий (из них 18 полковых и 18 дивизионных 76-мм пушек и 12 гаубиц калибра 122 мм) с массой залпа 480 кг. Это практически то же, что и в российской дивизии в 1917 г. А уже в 1941 г. в стрелковой дивизии стало 16 дивизионных и 18 полковых 76-мм пушек, 32 гаубицы калибра 122 мм, 12 гаубиц-пушек калибра 152 мм. Масса залпа выросла втрое, до 1435 кг, толь-ко за счет гаубиц. В 1941 г. в общем производстве полевого артил-лерийского вооружения гаубицы составляли в СССР 71%, а пушки-29%. В германских дивизиях основу артиллерийского парка также составля-ли гаубицы. И масса залпа полевой артиллерии пехотной дивизии - 1415 кг - была такой же, как и у советской дивизии. Интенсивно развивалось у нас и минометное вооружение. По штатам, введенным в апреле 1941 г., в стрелковой дивизии должно было быть 12 минометов калибра 120 мм, 54 миномета калибра 82 мм, 95 минометов калибра 50 мм. С учетом минометов масса залпа советской стрелковой дивизии в апреле 1941 г. составляла 1915 кг против 1655 кг в германской пе-хотной. К началу войны в нашей армии насчитывалось 25411 полевых орудий против 16125 германских. По легким полевым пушкам и легким гаубицам у советской и германской армии было примерное равенство. По тяжелым гаубицам (150 - 152 мм) у нас было двойное превосходст-во, как и по тяжелым полевым пушкам (105 - 122 мм), мортирам (203 - 210 мм), орудиям большой мощности. Полуторное превосходство - по минометам.
Но это превосходство не оказало никакого влияния на исход бо-ев в начале войны. Вся артиллерия оказалась утраченной. Уже в июле 1941 г. масса залпа штатной артиллерии стрелковой дивизии состав-ляла 548 кг, т.е. уменьшилась по сравнению с апрелем 1941 г. более чем втрое. Усилия по восстановлению артиллерийского потенциала привели к определенному росту, однако с большим искажением струк-туры парка. Во второй половине 1941-1942 гг. из числа выпущенных орудий 92% составляли легкие полевые пушки и только 8% - гаубицы. Это грубейшее нарушение оптимальных пропорций соотношения гаубич-ной и пушечной полевой артиллерии (сохраненных в германской ар-мии). К 1945 г. залп полевой артиллерии (66 гаубиц 122-мм и пушек 76-мм) и минометов стрелковых дивизий достиг 1589 кг, причем поло-вина его пришлась на минометные выстрелы (136 минометов калибров 82 и 120 мм). Германские дивизии имели более мощную и с оптималь-ной структурой полевую артиллерию. Так, у пехотной дивизии масса залпа возросла до 2236 кг, и не осталось ни одной полевой пушки. Убыль орудий и минометов в нашей армии в 1941-1943 гг. была суще-ственно выше, чем в германской. Огромных объемов достигло произ-водство минометов. Наряду со ставкой на легкие полевые пушки это свидетельствует об архаизме в формировании артиллерийского парка в ходе войны.
В послевоенный период тенденции гаубизации армий ведущих стран мира были сохранены. В странах НАТО полевая артиллерия прак-тически вся переведена на самоходную тягу, что определялось требо-ваниями обеспечения боевых действий бронетанковых и механизирован-ных войск. Самоходные орудия стали иметь бронирование и защиту от оружия массового поражения. Уменьшилось число калибров артиллерий-ских орудий, увеличились пределы обстрела от зоны непосредственных боевых действий до тыловых районов. Основным калибром полевых ору-дий в странах НАТО считается 155 мм, максимальным - 203 мм.
Повышение скорострельности артиллерийских систем, создание средств засечки целей и управления огнем позволило артиллерии бы-стро маневрировать огнем, сосредотачивать его на требуемых участ-ках. Разработаны кассетные артиллерийские боеприпасы, содержащие боевые элементы различного назначения и типов, предназначенные в основном для борьбы с бронированной техникой. Весьма эффективным противотанковым средством являются управляемые гаубичные снаряды с лазерным наведением. Но главное назначение полевой артиллерии - контрбатарейная борьба и подавление противотанковых и зенитных ра-кетных комплексов. Для этих целей по-прежнему эффективны боеприпа-сы традиционных типов - осколочные, фугасные, осколочно-фугасные.
Минометное вооружение средних калибров разрабатывается также в самоходном варианте. Однако эти системы распространены в основ-ном в западноевропейских странах, в армии США их нет.
Количество гаубиц в дивизиях США и ФРГ возросло по сравнению с периодом второй мировой войны. Масса только гаубичного залпа пе-хотной дивизии ФРГ составляет 2300 кг, механизированной - 3750 кг. Для пехотной дивизии США этот показатель составляет 2315 кг, для механизированной- 3750 кг. В "тяжелой" дивизии он равен 6080 кг. Масса минометного залпа дивизий примерно близка к 700 кг. В проек-те пехотной бригады предполагается иметь 40 минометов, 32 155-мм гаубицы и 9 РСЗО "МЛРС". При втрое меньшей по сравнению с дивизией численности личного состава огневая мощь бригады меньше только вдвое.
Следует отметить возрастание роли РСЗО. В период второй миро-вой войны они не играли той роли, которую им иногда приписывают - слишком дорого и слишком неточно. Теперь же за счет внедрения эле-ментов "искусственного интеллекта" в боеприпасы (кассетные), рез-кого повышения дальности стрельбы, автоматизации процессов подго-товки и ведения стрельбы они стали весьма эффективными.
Для российской армии главные проблемы - огромный парк, много-типность систем, доходящая до абсурдных пределов, низкий уровень систем управления огнем, малая степень "интеллектуализации" бое-припасов . Это очень зримо проявилось в ходе конфликта на Северном Кавказе. Военные специалисты справедливо указывают на эти изъяны и настаивают на их устранении.
Средства противотанковой и противовоздушной обороны.
Первая специализированная 37-мм противотанковая пушка была принята на вооружение нашей армии в феврале 1931 г. В 1932 г. на вооружение приняли пушку калибра 45 мм на лафете 37-мм. Ее броне-пробиваемость по нормали составляла 43 мм на дистанции 500 м. В феврале 1941 года прошли испытания 57-мм пушки ЗИС-2. С марта 1941 г. ее производство началось сразу на трех заводах. Однако в начале войны сняли с производства, посчитав ее мощность чрезмерной.
Германские войска имели на вооружении в основном 37-мм проти-вотанковые пушки. Они по боевой эффективности не уступали нашим 45-мм пушкам - в их боекомплекте были подкалиберные бронебойные выстрелы с сердечником из твердых сплавов. В 1940 г. германские войска получили 50-мм пушку с бронепробиваемостью по нормали на дистанции 500 м 95 мм подкалиберным снарядом. А в 1941 г. на воо-ружение германской армии приняли мощную 75-мм пушку с бронепроби-ваемостью по нормали полнокалиберным снарядом 95 мм на дистанции 500 м. По штату в апреле 1941 г. советская стрелковая дивизия име-ла 54 ед. 45-мм пушек и 16 дивизионных 76-мм пушек Ф-22 и Ф-22 УСВ, которые могли использоваться в качестве противотанковых. Гер-манская пехотная дивизия - 75 ед. 37-мм пушек. То есть на дивизи-онном уровне было примерное равенство в противотанковых средствах. Всего в июне 1941 г. германские сухопутные войска располагали 14459 ед. 37-мм пушек и 1047 ед. 50-мм пушек. В нашей армии име-лось 15500 пушек калибра 45 мм и 3600 пушек Ф-22.
Серьезное отставание было в зенитной артиллерии. В стрелковых дивизиях и корпусах по штатам предусматривалось иметь по четыре 76-мм пушки и по восемь 37-мм. Однако к началу 1941 г. орудий 37-мм калибра насчитывалось всего 1380 ед., в то время как по штату полагалось иметь 4900 ед. В основном были 76-мм пушки. Германские пехотные дивизии по штатам в 1939 г. должны были иметь по 12 зе-нитных 20-мм установок. К моменту нападения на СССР сухопутные войска Германии насчитывали 8700 зенитных установок малого калибра (37 и 20 мм), 3400 - калибров 88 и 105 мм. В нашей армии было око-ло 9 тыс. зенитных пушек.
Во время войны германская армия уделяла пристальное внимание развитию противотанковой артиллерии. К июлю 1943 г. в пехотных ди-визиях были уже только 50-мм пушки. Но особенно мощной была проти-вотанковая артиллерия механизированных дивизий - буксируемая и са-моходная. Кроме пушек широкое распространение получили индивиду-альные и коллективные противотанковые реактивные и безоткатные системы. Именно поэтому в пехотных дивизиях к 1945 г. резко сокра-тилось количество противотанковых пушек. В то же время у механизи-рованных дивизий еще добавилось шесть буксируемых мощных 88-мм пу-шек.
В нашей армии усилия поначалу были сосредоточены на совершен-ствовании 45-мм пушки: упрощение конструкции, принятие на вооруже-ние подкалиберного выстрела (апрель 1942 г.). В 1943 г. на воору-жение вновь приняли 57-мм пушку (ствол ЗИС-2 положили на лафет пушки ЗИС-3). В 1942 г. в СССР выпускались маломощные 45-мм пушки образца 1937 г. Системы данного уровня прекратили в Германии вы-пускать в 1941 г. В 1942 г. выпускались примерно в равном соотно-шении 50-мм и 75-мм орудия, намного превосходившие наши пушки. В 1943 г. ситуация в СССР практически не изменилась, а в Германии в основном стали выпускаться 75-мм ПАК 40. В июне 1943 г. советские войска располагали 18041 пушкой калибра 45 мм и 214 пушками 57-мм. Стрелковые дивизии имели по 48 пушек калибра 45 мм и по 20 дивизи-онных ЗИС-3. Обе системы были слабее германских ПАК 40. Именно ЗИС-3 пришлось взять на себя функции противотанковой борьбы в пе-риод Курской битвы. В 1944 г. структура выпуска в Германии мало изменилась, но объем производства существенно вырос. А вот в нашей стране сняли с производства 45-мм пушку образца 1937 г., самую массовую систему, оставив фактически неизменным выпуск пушек 45-мм образца 1942 г. и 57-мм пушек. В начале апреля 1944 г. на вооруже-нии армии стояли 13948 пушек калибра 45 мм и 1411 - калибра 57 мм. То есть противотанковую оборону не усиливали, рассчитывая на танки и самоходные установки (что не самый оптимальный вариант). Получа-ется, что предвоенная активность по развитию противотанковой обо-роны, позволившая обеспечить паритет с германской армией (на фоне превосходства в танковом вооружении) сменилась в годы войны затор-моженностью, позволившей Германии значительно обогнать нас в дан-ной сфере.
По зенитным вооружениям ситуация была еще парадоксальней. И перед войной было отставание, а в ходе войны - тем более. Уже в июле 1941 г. план выпуска 85-мм зенитных пушек был увеличен вдвое, а 37-мм пушек - в 6 раз. На июль 1944 г. советские сухопутные вой-ска располагали 6600 зенитными орудиями калибров 76 и 85 мм и 8500 малокалиберными автоматическими пушками. Германские - соответст-венно 7500 и около 15000 ед.
Зенитная артиллерия советских сухопутных войск не получила должного развития перед войной, а в ходе войны ее отставание еще более увеличилось. Надежды на истребительное прикрытие также не оправдались.
В послевоенный период противотанковая артиллерия уступила ме-сто реактивным управляемым и неуправляемым средствам. Так, в диви-зиях США имеется до 400 пусковых установок ПТУРС, в том числе са-моходных и вертолетных.
В дивизиях ФРГ до 180 пусковых установок ПТУРС и до 2000 руч-ных и станковых противотанковых гранатометов.
Из средств ПВО в дивизиях имеется до 30 автоматических мало-калиберных многоствольных установок, до 60 носимых ракетных ком-плексов и до 30 мобильных.
В российской армии противотанковое и зенитное вооружение, по некоторым данным, характеризуется все той же многотипностью, пре-обладанием систем второго и даже первого поколения при недостатке новейших систем, реализующих принцип "выстрелил - забыл". Причем наша промышленность на экспорт предлагает образцы высокого техни-ческого уровня. Поэтому необходимо на этапе перевооружения устра-нить имеющиеся перекосы в оснащении войск столь важными боевыми средствами.
Стрелковое вооружение
Накануне первой мировой войны русская армия имела 4652419 ед. винтовок и карабинов. Для пополнения убыли было выделено 600 тыс. винтовок - это примерно на три месяца боев. Оружейные заводы долж-ны были поставлять ежемесячно 60 тыс. винтовок. Однако перед вой-ной заводы работали урывками. Наряды выдавались только на период боевых действий или при перевооружении армии. Заказы выдавались в спешке, заводы затем фактически закрывались. В декабре 1914 г. все оружейные заводы дали 33 тыс. винтовок, вместо требуемых 200 тыс. Положение приобретало угрожаемый характер, но исправить его собст-венными силами Россия не могла. Зачастую происходили просто траги-комические события - скупалось оружие у населения Манчжурии и Мон-голии, доставшееся ему после войны 1904-1905 гг., или даже винтов-ки, проданные Абиссинии в конце 19 столетия. Только к концу 1915 г., когда армия имела всего 800 тыс. винтовок, оружейные заводы смогли развернуть массовое производство их.
После окончания гражданской войны шли дискуссии о совершенст-вовании системы стрелкового оружия и развитии производственной ба-зы. В итоге было развернуто массовое производство - на 1 января 1935 г. имелось более 3 млн. винтовок и карабинов, и до начала войны было произведено еще около 6 млн. Имелось также 450 тыс. станковых и ручных пулеметов, 85 тыс. пистолетов - пулеметов. Гер-манская армия располагала 4,64 млн. винтовок и карабинов, 203 тыс. пулеметов калибра 7,92 мм, 150 тыс. пистолетов-пулеметов. То есть у нас было двойное превосходство.
На 1 января 1942 г. в наших сухопутных войсках имелось 2113 тыс. винтовок и карабинов. С учетом предвоенных запасов и произ-водства 1,56 млн.ед. уже в ходе войны убыль составила около 8,5 млн. ед.(к слову, это означает потерю по меньшей мере стольких же человек) В 1942-1944 гг. производилось вдвое больше, чем в Герма-нии, винтовок и карабинов, втрое больше - ручных и станковых пуле-метов, вдесятеро больше - пистолетов-пулеметов. Автоматического стрелкового оружия производилось в СССР в годы войны 39% от общего выпуска, в том числе пистолетов-пулеметов - 31%. А в Германии - соответственно 16 и 9%. И в США из произведенных 14,677 млн. ед. стрелкового оружия на долю пистолетов-пулеметов пришлось 14%.
То есть помимо бездарной утраты огромных предвоенных запасов и сама структура выпуска в войну у нас была неоптимальной.
В послевоенный период производство стрелкового оружия достиг-ло огромных масштабов. Достаточно вспомнить самую массовую в исто-рии стрелкового оружия серию автомата Калашникова. Сейчас стоит задача перевооружения армии на новую систему стрелкового оружия. И оно уже создано и ждет применения.
Автотранспорт
С учётом производства в первой половине 1941 г. общий грузо-вой автопарк СССР к моменту нападения Германии был равен примерно 1 млн. ед.
Автопарк Германии на 1 июня 1939 г. насчитывал 442036 грузо-вых автомобилей. На 1 июня 1941 г. - около 620 тыс. ед. По штатам 1939 г. германская пехотная дивизия должна была иметь 615 грузовых автомобилей, моторизованная-1687, танковая-1402. Кроме того, в пе-хотной дивизии по штату полагалось иметь в качестве тягловой силы 4842 лошади. Некоторое количество автомобилей германская армия по-лучила в оккупированных странах. Французскими грузовыми автомоби-лями были оснащены 88 пехотных, 3 моторизованных, 1 танковая диви-зии - около 60070 грузовиков. По штатам апреля 1941 г. стрелковые дивизии РККА должны были иметь 558 грузовых автомобилей, 3039 ло-шадей. Можно видеть, что наши дивизии по автотранспорту мало усту-пали германским. Фактически в наличии имелось примерно 50% транс-портных средств, а оставшаяся часть подлежала мобилизации из на-родного хозяйства. Но в целом это было вполне выполнимо. На июнь 1941г. в РККА насчитывалось 273 тыс. грузовых автомобилей и 234 тыс. мобилизовано с началом войны.
Сразу же значительная часть автопарка была утеряна. В начале 1943 г. в Действующей армии количество автомобилей составило 148% от предвоенного уровня (это примерно 410 тыс. автомобилей). В на-родном хозяйстве за этот период количество автомобилей сократилось в 3,9 раза и составило около 200 тыс. ед. Безвозвратные потери - не менее 500 тыс. ед. (с учётом производства во второй половине 1941 г. 46100 ед., в 1942 г. - 32900 ед.). Всего в СССР за 4 воен-ных года было произведено примерно 205 тыс. грузовых автомобилей преимущественно упрощённых модификаций военного времени. Поставки по "ленд-лизу" из США были существенно больше - 427 тыс. грузови-ков общей грузоподъёмностью не менее 2 млн. т. За период 22.6.1941 г. - 30.4.1944 г. поставлено 210 тыс. грузовиков (а по 30.4.1942 г.-370 грузовиков). В 1941-1942 гг. дефицит автотранспорта был острым в силу огромных потерь. Можно привести такой пример: войска Юго-Западного, Донского, Сталинградского фронтов к 19 ноября 1942 г. насчитывали более 1 млн. чел. личного состава и имели 41413 грузовых автомобилей, 169 тыс. лошадей. А германская группировка, окруженная под Сталинградом, насчитывала не более 300 тыс. чел. и имела 80438 грузовых автомобилей (захвачено нашими войсками). В декабре 1942 г. стрелковые дивизии по штату имели всего 123 грузо-вых автомобиля. Автопарк Вооружённых сил к концу 1943г. составил 496 тыс. ед., в 1944г. - 600 тыс. ед. Всё производство грузовых автомобилей в Германии в годы войны было меньше, чем поставки в СССР из США.
Как по объёму выпуска грузовых автомобилей, так и по величине грузового автопарка СССР не только не уступал Германии, но и пре-восходил её к моменту агрессии. Близкой была оснащённость авто-транспортными средствами в дивизионном звене. В годы войны авто-парк пополнялся за счет поставок из США. Но в первые два года де-фицит автотранспорта и в войсках, и в народном хозяйстве был ог-ромным.
В настоящее время автомобильная промышленность России заинте-ресована в поставках для армии автотехники. Причем есть ряд инте-ресных разработок, которые удовлетворяют запросам военных. Дело только в финансировании.
Личный состав
Германия перед первой мировой войной имела 51 пехотную и 11 кавалерийских дивизий. Общая численность армии мирного времени со-ставляла 758 тыс. человек. К началу боевых действий насчитывалось 87,5 пехотных дивизий и 11 кавалерийских. Общая численность армии - 2,147 млн. человек (рост почти тройной, т.е. соединения мирного времени имели только 50% укомплектованность). А после мобилизации - 3,82 млн. человек. К сентябрю 1914 г. Германия располагала 120 пехотными дивизиями, а в дальнейшем довела их до 220. Австро-венгерская армия мирного времени насчитывала 478 тыс. человек, к началу войны - 1,42 млн., по окончанию мобилизации - 2,3 млн. Франция к началу боевых действий выставила 92 пехотных и 10 кава-лерийских дивизий. Общая численность армии - 2,69 млн. человек, по окончании мобилизации - 3,78 млн. Российская армия перед войной насчитывала 1,28 млн. человек. К началу боевых действий - 122 пе-хотных, 36 кавалерийских дивизий и бригад общей численностью 2,5 млн. человек. В их число входило 70 кадровых пехотных дивизий, до-веденных до штатов военного времени, 35 второочередных пехотных дивизий, 17 стрелковых бригад. По окончании мобилизации числен-ность Вооруженных сил составила 5,45 млн. человек. В России было мобилизовано 22,5% мужчин призывного возраста против 40,8% во Франции и 39,6% в Германии. Потери российской армии убитыми, умер-шими от ран, не вернувшимися из плена составили 1,4 млн. чел. Гер-манской-1,8 млн. чел. На Восточном фронте безвозвратные потери германских и австрийских войск составили 1,1 млн. чел.
В СССР на 1 января 1928 года численность Вооруженных сил со-ставляла всего 617 тыс. человек. К 1 января 1935 года она достигла 930 тыс. Уровень российской армии 1913 года был превзойден между 1 января 1935 года (1,1 млн. чел.) и 1 января 1937 года (1,5 млн. чел.). И даже 1 января 1939 года, когда ситуация стала обретать вполне определенные черты, в советских Вооруженных силах насчиты-валось 1,943 млн. человек - меньше, чем к началу первой мировой войны в российской армии. К июню 1941 года германские вооруженные силы насчитывали 7,234 млн. человек - это армия воюющего государ-ства (из них 1,2 млн. человек - армия резерва). Наша страна имела под ружьем 5,4 млн. Средняя укомплектованность дивизий (при штат-ной военной 14483 человека) составляла в Западном Особом военном округе - 9327; в Ленинградском - 11985 (это по причине недавней войны); в Прибалтийском - 8712; в Киевском - 8792; в Одесском - 8400. Как только началась война, численность Вооруженных сил уд-воилась. 23 июня призвано 3,5 млн., до 30 июня число мобилизован-ных составило 5,3 млн. человек 1905-1921 гг. рождения. Армия дос-тигла штатной численности. Но поскольку потери оказались совершен-но неожиданными, пришлось 10 августа объявлять мобилизацию еще 17 возрастов(1890-1904 и 1922-1923 гг. рождения). Это также составило примерно 5 млн. человек. В результате на первое военное полугодие пришлось более трети всех мобилизованных за войну (около 10 млн. мобилизованных из общего числа 29,4 млн.)
К июню 1941 года у нас было 303 дивизии, в Германии - 208. Непосредственно в боевых действиях приняли участие 124 германских и 148 советских дивизий, в том числе против 25 дивизий Прибалтийского округа - 29 германских; против 44 дивизий Западного округа - 50 германских; против 58 дивизий Киевского округа - 33 германских; против 21 дивизии Одесского округа - 12 германских. Гитлер пола-гал, что на северном направлении было равенство сил (с учетом час-ти сил Ленинградского округа), в центре - значительное германское превосходство, на юге - наше превосходство. Если судить по количе-ству дивизий, не говоря уже о боевой технике, то, видимо, в расчет брался качественный компонент соотношения сил. И не случайно. Ф. Гальдер привел в дневниках впечатления от событий первых дней вой-ны с СССР. О полной внезапности германского наступления для про-тивника, по его мнению, говорил тот факт, что советские части были захвачены в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродро-мах, прикрытые брезентом. Внезапно атакованные советские войска запрашивали командование о том, что им делать. Боевые части в так-тическом отношении не были приспособлены к обороне, в приграничной полосе разбросаны на обширной территории и привязаны к районам своего расположения. Охрана самой границы была слабой. Характер советских атак показал, что командование полностью дезориентирова-но. Организация атак была исключительно плохая, следствием чего явились тяжелые потери. Уже 8 июля 1941 года Браухич и Гальдер до-ложили Гитлеру, что из известных германской разведке 164 советских соединений 89 уничтожены, 18 находятся на вспомогательных фронтах и только 46 боеспособны. По данным советских источников, за три недели боев были разгромлены 100 дивизий. Только за полтора месяца войны пришлось отправить на фронт 291 дивизию и 94 бригады, в том числе вновь сформированные 194 дивизии и 94 бригады. В своих ме-муарах многие советские военные специалисты подчеркивали, что по-спешные переброски частей без соответствующей подготовки были аб-солютно неоправданными. 28 июня 1941 года Гитлер в полном изумле-нии воскликнул, что достигнутые до сих пор на Востоке успехи зна-чительно превосходят то, на что он рассчитывал перед началом вой-ны, как в смысле территории, так и в отношении уничтожения против-ника.
К декабрю 1941 года в Действующей армии насчитывалось 3,394 млн. человек, в резерве - 0,533 млн., на Дальнем Востоке - 1,566 млн., около 0.4 млн. - в ВМФ,(по одним источникам). По другим дан-ным, в Действующей армии было на тот момент и вовсе 2,812 млн. чел. Так или иначе, убыль составила более 10 млн. человек. Значи-тельная часть их попала в плен (от 3,6 до 3,9 млн.), где они в большинстве своем погибли. Достаточно сказать, что из общего коли-чества советских военнопленных (5,16 млн.) домой вернулось после войны 1,836 млн. Известно также, что еще 0,9 млн. человек, числив-шиеся до поры, до времени без вести пропавшими, были в 1942-1945 гг. повторно призваны. А теперь сравним - в германской армии убыль с июня по декабрь 1941 г. включительно составила 0,8 млн. человек (убито 0,172 млн.; ранено 0,621 млн.; пропало без вести 0,039 млн.). То есть потери германской армии в личном составе были, по меньшей мере, вдесятеро ниже, чем у советской.
Всего на Восточном фронте было убито и умерло от ран в гер-манских сухопутных войсках и ВВС 1,48 млн. чел., пропало без вести и оказалось в плену 1,0657 млн. чел. Безвозвратные потери совет-ских Вооруженных сил по данным картотеки Центрального архива МО СССР составили 17,2 млн. чел., и в основном в сухопутных войсках. Соотношение потерь 7:1. По данным изучения архивных материалов при составлении Книги памяти Вологодской области историками было уста-новлено, что погибло и пропало без вести из населения не подвер-гавшейся оккупации и боевым действиям области примерно 12%. Это только мобилизованные. Можно вычислить, что при таком показателе уровень потерь по всей стране составил более 20 млн. чел., только в Вооруженных силах. Всего было призвано 34,5 млн., а к концу вой-ны в строю осталось 11,5 млн. (из них 6 млн. - в Действующей ар-мии). Убыль составила 23 млн. чел.
Как видим, эффективность использования личного состава в ходе боевых действий была весьма низкой, особенно в начальный период войны. И в общем можно констатировать, что наличие огромной кадро-вой армии не смогло предотвратить тяжелейших военных неудач, преж-де всего, из-за ошибочной военной доктрины, а также низкого уровня подготовки войск. Превосходство в бронетехнике, артиллерии, других видах вооружений не стало препятствием на пути противника.
После второй мировой войны численность Вооруженных сил испы-тывала неоднозначную динамику. Периоды роста до фактически мобили-зационной готовности сменялись подчас резкими сокращениями. Если брать 1985 год, то на фоне острого военно-стратегического соперни-чества СССР и США численность наших Вооруженных сил (около 4 млн. человек при численности военнослужащих всех силовых структур 5,5 млн.чел.) вдвое превосходила американский показатель (2,05 млн. человек) и было 189 кадровых дивизий (не считая 29 дивизий внут-ренних войск).
Спустя 10 лет, после происшедших радикальных изменений геопо-литической ситуации положение дел с численностью личного состава изменилось сравнительно мало. На 31 июня 1995 года в США "под ружьем" было 1,533 млн. человек. В 1994 г. в войсках МО РФ было 2,57 млн., а всего в войсках различного подчинения - 4,8 млн. чел.
Планы сокращения численности Вооруженных сил РФ с нынешних 1,2 млн. до 800 тыс. человек в ближайшие 2-3 года с сохранением штатных 12 дивизий можно считать абсолютно верными.
Небезынтересно напомнить, что происходит сокращение вооружен-ных сил в Германии, Японии, других странах.
На развитие бундесвера с 1990 г. влияют 4 главных фактора: обязанность сокращения численности состава, стремление руководства страны уменьшить расходы на оборону, желание совместно с союзника-ми действовать за рамками договора НАТО и намерения еще сильнее интегрировать свои вооруженные силы в многонациональные структуры.
Последний фактор предопределил решение подразделить бундесвер на две составные части: силы реагирования на кризисы численностью 53 тыс. человек и основные оборонительные силы с личным составом около 270 тыс. человек. И планируется сокращение еще на 65 тыс. чел.
Сокращение численного состава бундесвера затронуло его со-ставные части - сухопутные силы, ВВС, ВМС и медицинскую службу. У ВВС и ВМС меняется численность, но не структура. У сухопутных сил численность сократилась с ЗЗО тыс. до 233 тыс. человек. Практиче-ски каждый третий батальон из имевшихся 435 прекратил существова-ние. Из 12 дивизий образца 1990 года осталось всего 5.
Испания переходит на контрактный принцип формирования ВС об-щей численностью 155 тыс. чел. Как и Италия (190 тыс. чел. вместо нынешних 270 тыс.)
Сокращение численности и повышение эффективности японских сил "самообороны" - основное направление крупномасштабной военной ре-формы Токио. Новый план представляет собой крупнейшую реорганиза-цию "сил самообороны" со времен их создания в 1954. Он построен с учетом уменьшения опасности агрессии со стороны стран-соседей. С учетом этого сухопутные войска "сил самообороны" сокращены со 180 тыс. до 150 тыс. человек. Соответственно изменилась структура ди-визий и введена система офицерского резерва.
Думается, наше политическое и военное руководство стало ори-ентироваться на Германию или Японию в определении размеров и структуры вооруженных сил, а не на США.
Да и опыт исторический свидетельствует, что спасение армии заключается в резком ее сокращении, переходе исключительно на кон-трактно-профессиональную форму комплектования. Задача такой армии - отработка современной военной доктрины, приобретение опыта быст-рого реагирования на кризисы, формирование передовой технической политики.
При этом обязательно следует восстановить систему военных краткосрочных сборов, военных кафедр, начальной военной подготов-ки.
Заканчивая этот беглый исторический экскурс, можно констати-ровать, что наличие большой по мирным меркам армии не только не дает гарантий военной безопасности, но скорее ухудшает ее. Армия мирного времени должна быть компактной, высокопрофессиональной, относительно недорогой. При этом промышленность следует всячески ориентировать на экспортные поставки. Тем самым за чужой счет мож-но обеспечивать необходимый уровень технической и мобилизационной готовности.
