Триумф Лукашенко на выборах произвел на нашу национал-патриотическую элиту благоприятное впечатление. На российский электорат - тоже.
Белоруссия для многих россиян теперь - маяк, а Лукашенко - образец. Многие уже у нас спят и видят сэндвич: Лукашенко-Россия.
- "Неправильный бутерброд, дядя Федор", - укоризненно прокомментировал бы это сновидение кот Матроскин.
Судя по тому, как отреагировали слушатели считающейся либеральной радиостанции "Эхо Москвы" на интерактивный опрос (они подавляющим большинством проголосовали за Лукашенко как президента РФ), и мои читатели, полагаю, не поймут Матроскина, а, если поймут, не согласятся с ним.
Они ему расскажут, какой чистый город Минск, какой там высокий уровень безопасности, и что в Белоруссии нет ни одного олигарха, равно как и ни одного нищего, что там работают заводы, колосятся хлеба, все обожают своего президента, который им - отец, а он им - слуга. И не вспомнят о двух его оговорках по Фрейду.
Одна - давняя. Это та, где он выразил удовлетворение порядком, который в свое время навел в Германии Гитлер. Другая - свежая. Та, что проговорена Лукашенко в фильме сербской документалистки Иваны Жигон (сильно ухудшенный вариант Лени Рифеншталь), снявшей фильм о нашем герое "Земля под белыми крыльями" (сильно ухудшенный вариант "Триумфа воли). На вопрос, кто есть белорус, Отец нации ответил: "Это русский со знаком качества". Видимо, потому что белый, белая кость, блондинистый и т.д.
...Мы живем в мире подсознательных клише, образующих своего рода мифологическую надстройку над нашим сознанием. Раньше, в советское время, она называлась идеологией. Базисом считалась экономика. И хотя согласно марксистским канонам нам вдалбливалось в голову, что бытие первично, а сознание вторично, на деле все время как-то так оказывалось, что первичным было сознание, а материя - сбоку припеку.
До войны, при Сталине, для миллионов и миллионов советских людей песня о стране, со словами: "где так вольно дышит человек", была первична, а тех, кто оказались в это время с кляпами во рту и свинцом в затылке, как бы и не существовало вовсе. После войны первичными стали ломящиеся от яств столы в "Кубанских казаках", а пухнущие от голода колхозники - вторсырьем.
После Сталина контраст между надстройкой и базисом уже был не столь разительным, но первая по-прежнему доминировала и уверенно командовала нашим бытием.
Идеология успешно крышевала застой и маразм до определенной поры. До той поры, пока в гастрономах совсем не опустели полки. Тут-то она прохудилась, истлела и рухнула, а теперь мало-помалу восстанавливается, возрождается в виде мифа об утонувшей Атлантиде - Советском Союзе.
Для поддержания его штанов нужен отдельный образцово-показательный пример - потемкинский совхоз. Как это было принято в советское время. Таковым в наше время собственно и стал совхоз "Белоруссия" им. Лукашенко.
Теперь Беларусь подается как нечаянно сохранившийся осколок той страны, в которой мы жили молодыми - у каждого была гарантированная пайка и уверенность в ее сохранении на ближайшие 10 - 20 лет. И чушь прекрасную несли.
А ведь еще лет пять назад сам Батька был притчей во языцех на устах российских СМИ, что приводило в бешенство Александра Григорьевича. Он закрывал их уста вместе с корпунктами телекомпаний, арестовывал журналистов (арестовал и на сей раз Павла Шеремета, но не как журналиста, а как частное лицо из личной неприязни), при невыясненных обстоятельствах исчез телеоператор Завадский. Порой гнев сменял на милость и старался приласкать известных российских журналистов. Приглашал к себе на аудиенцию то Андрея Караулова, то Александра Герасимова... Сравнительно недавно к нему летал Олег Попцов. Только что от него вернулся Глеб Павловский.
Всякий раз была задушевная беседа с лестью в адрес собеседника, с метафорическими объяснениями в любви к своей стране ("Беларусь - нежная синеокая девушка"), к братской РФ ("Русь - спящая в гробу прекрасная царевна").
Королевич Лукашенко немало потрудился, пытаясь расколдовать спящую царевну. И потрудился небезуспешно. Сейчас четыре федеральных телеканала целенаправленно раскручивают и "совхоз", и его "директора".
Понятно, что делается это из определенных геополитических соображений: Белоруссия теперь своего рода западный форпост для России. Как некогда таковым была Гедеэрия для Советского Союза.
Аналогия, возможно, несколько и прихрамывает, но в пределах нормы для аналогии.
Белоруссия, как и ГДР, полна решимости извлечь максимальные выгоды из своего пограничного положения - едва возникают у нее сложности на восточной границе, как она тут же начинает кокетничать с Западом. И Россия вынуждена подкармливать ее в той или иной форме.
Точно также и социализм Восточной Германии держался не на одних штыках дислоцированной в ней военной группировки войск; но еще и на сибирских энергоресурсах.
К слову сказать, в ту пору в сознании выездного советского человека (а невыездного тем паче) Гедеэрия, несмотря на всевидящую и все контролирующую Штази, была потребительским раем, представлялась очень развитым социализмом. Объяснялось это во многом тем, что ГДР как умный теленок от двух маток сосала.
Белоруссии нынче приходится удовлетворяться одной маткой, но делает это она по полной программе.
Как мы знаем, несмотря на относительное благополучие восточных немцев, они при первой возможности сбежали в Западную Германию.
...Все-таки правы были основоположники: бытие первично. Сколько ниточке мифа ни вейся, а конец ей наступает. Правда, тут же является соблазн сплести новый миф.
Или подновить, модернизировать старый, дать ему какой-нибудь импульс. Сейчас в России есть для этого все предпосылки: трудности и сложности роста демократических институтов, гражданского общества, социальные проблемы, межэтническое напряжение... Ну, и, разумеется, тоска по сильной руке, по отеческой заботе со стороны государства.
Что тогда удивляться интенсивному процессу лукашенизации сознания и подсознания в российском обществе. Это-то и вдохновляет господина Лукашенко. Судя по всему, его давняя мечта сыграть главную роль уже на российской политической сцене не умерла. А сейчас она, может быть, обретает второе дыхание.
При Ельцине фольклорный Лука работал на контрасте: я молодой, трезвый, хорош собой, а ваш старый хрен уже в маразме и лыка не вяжет. Но едва взошел рейтинг Путина, так померк и образ Лукашенко. И в какой-то момент показалось, что безвозвратно.
Оказалось, что показалось.
Невооруженным глазом видно, что ему с его воспаленными амбициями в Белоруссии тесно, душно, наконец, скучно. Он по претензиям премьер императорского театра, а ему приходится играть на провинциальной сцене.
Разумеется, не пустить этого "актера" на политическую сцену России - не проблема. Это по силам правящему классу. Хуже другое: лукашенизация электорального сознания уже подготовила почву для появления на политическом горизонте фигуры покруче, чем Лукашенко. И это не Рогозин.
Сейчас начинается уголовный процесс над подполковником-подрывником Квачковым, из которого подсудимый имеет большие шансы выйти оправданным, если принять во внимание специфику наших присяжных судов.
И тогда подполковник, несколько отретушировав свои антисемитские и антизападнические взгляды, сможет стать лидером объединенной лево-правой оппозиции.
"Эхо Москвы" может запускать интерактивное голосование с напрашивающимся вопросом и прогнозируемым результатом.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
