|
|
Анна Политковская: Чеченское `Любэ` - это одна женщина, поющая свои песни по-русски
Назад
|
Анна Политковская: Чеченское `Любэ` - это одна женщина, поющая свои песни по-русски
|
Никто не знает, как стать популярным. Как родить песню, под которую будут плакать и мужчины, и дети, и женщины, передавая и переписывая кассеты, слушая еще и еще, не обращая внимания на слезы?..
У Лизы Умаровой, бывшей актрисы, а теперь скромной продавщицы книг, это получилось так. В сентябре прошлого года она ехала из Грозного в Нальчик, чтобы за сто долларов в тамошней студии знакомый музыкант записал сочиненные Лизой несколько песен патриотического, гражданского содержания. Песни нравились друзьям и родственникам, и, собственно, все... Ничто не предвещало ничего другого.
ДОСЬЕ
Лиза Умарова родилась и выросла в Казахстане. По профессии - актриса драмтеатра, закончила Ярославский театральный институт, но муж запретил играть на сцене. Работала директором дома культуры в Грозном до начала первой чеченской войны. Потом превратилась в беженку. Сыну - 14 лет, дочкам - 10 и 8 лет.
Ехать от Чечни до Кабардино-Балкарии два часа, Лиза устроилась на заднем сиденье трескучей грозненской маршрутки, и та затарахтела к выезду из города, по "местам боевой славы". Горы мусора вместо домов, бомбовые провалы в устоявших стенах, зияющие пустоты "там, где встречались мы с тобой", - грозненский экстрим, превращенный в будни.
- Я смотрела на эти руины и в сотый раз думала, какой же ужас нас окружает... После Москвы, например, - рассказывает Лиза Умарова. - Ну чем наш город - не герой? Если Киев - город-герой? И Ленинград тоже?.. Думала-думала, и пошли слова и музыка. Записала их в блокнотик. Приехала в Нальчик. Начали работать. "Какую первую песню будем писать?" - спросил музыкант. Я: "Грозный - город-герой". Он: "Но в твоем списке такой нет". Я: "По дороге придумала". Музыкант послушал и сразу сказал: "Она будет хитом".
Сегодня "Грозный - город-герой" в Чечне, как газмановские "Офицеры, офицеры" - в военной среде. Прямое попадание в самую точку тысяч сердец, измученных фронтовым ПМЖ. "...Грозный! Ты сегодня - город-герой. Грозный - и все чеченцы гордятся тобой. Хоть твои улицы развалены и наше детство под завалинами. Но мы гордимся, столица, тобой. Грозный - город-герой"...
Это - припев. Остальное - про то, как "ты не дрогнул, не сдался, не пал"... И - многократный гортанный выкрик низким Лизиным голосом: "Грозный! Ты сегодня - город-герой!". Песня о том, что каждый в Чечне видит вокруг и чувствует по этому поводу. И о том, что можно очень постараться и унизить целую республику, доведя народ до полного молчания, и даже утешать себя: мол, все сдались на милость победителю. Но песни народ будет любить только те, которые расскажут о совершенно противоположном: о неуничтоженной гордости, о недрогнувших сердцах, о стойкости.
В прошлом сентябре, когда Лиза вернулась из Нальчика и выпустила кассету из своих рук: сначала друзьям подарила, а те еще кому-то, и далее по цепочкам знакомых, песня о Грозном сразу заняла первые места чеченских хит-парадов. На базарах, естественно. Других нет. "Когда-нибудь это будет гимн нашего города, - говорили мне люди. - Слушай, и ты все поймешь про нас. Важны слова".
- На "Кавказе" (блокпост на выезде из Чечни в Ингушетию) меня недавно задержали, - продолжает звезда. - "Это какая-такая Лиза Умарова? - спросил охранник, крутя паспорт. - Которая поет?" Действительно, я сама себя слышу, проходя блокпосты, - федералы крутят. Я очень испугалась, что за мои песни меня сейчас тут задержат и я пропаду, - ответила: "Нет, другая. Та, наверное, на "Мерседесе" ездит, а я пешком". Охранник согласился: "Конечно, на "Мерседесе". Тысячи кассет продаются".
Лиза - женщина несколько не от мира сего, витает где-то на своей орбите. ВСЕ ее кассеты расходятся только пиратским способом, она же не получает ни гроша, не может ни за чем уследить и что-либо в свою пользу наладить, хотя и мечтает об этом и по-прежнему живет продажей книг и тем, что присылают братья из Казахстана.
Сейчас бездомная (дом в Грозном разрушен, документы сгорели) Лиза с тремя детьми снимает квартиру в Москве - "чтобы детям дать хорошее образование", - и там у нее полстола на кухне. Вот и вся тайна творческой лаборатории звезды. Песню "Русские матери" придумала, стирая в ванной.
- Я терла белье и думала: до какой же степени наши слезы и наше горе - чеченских и русских матерей - одинаковы? Пришли строчки... Я все бросила, записала слова на кухне и вернулась к стирке...
- А о ком песня "Гармонист"? Она людям так нравится... Не о том ли музыканте, которого все знали, - он играл на центральном рынке в Грозном и погиб в первую бомбежку в октябре 99-го? Того гармониста многие помнят.
- Нет, это совсем другая история, это было в прошлом году. На том же центральном рынке я часто слушала гармониста - он играл старинные чеченские мелодии, которые и моя мама исполняла, а она давно умерла. И вот в очередной раз гармониста на рынке, на привычном месте, не оказалось. Я спросила женщин, торгующих там, они объяснили, что он убит. Сочинила песню... Я тоже слышала от людей, что многие считают: эта песня о гармонисте, погибшем в начале войны. Сколько бы я ни убеждала, что это о другом, никто не слышит. Ну пусть будет так... Песня - о всех погибших в войну чеченских гармонистах...
- А к кому вы обращаетесь песней "Вставай, Россия!"?
- Ко всему народу российскому. И к чеченцам, конечно, тоже. Войну затеяли не только русские, но и чеченцы. Я обращаюсь: "Люди, опомнитесь! Кричите о том, чтоб война была закончена". Руслан Аушев как-то говорил, что, когда был "Норд-Ост", он шел по Москве и удивлялся: там - сотни людей под прицелом, а в другой части города - бары, рестораны, казино открыты... Равнодушия к боли других много вокруг. У каждого - свой протест войне и равнодушию. Мой протест - в этой песне. Я все-таки не думаю, что "Грозный - город-герой" - хит. Очень это спорно. Мужчинам, заметила, почему-то нравится "Душа моя". Мальчик девятилетний плакал. И старик плакал. Это песня, которую я сочинила, как только началась вторая война. В 99-м. "Душа моя... Куда б ни мчали нас мечты, душа моя, ты лишь в Чечне находишь счастье и покой, душа моя... О, сколько бед перетерпели мы с тобой, душа моя. О, как страдали мы с тобой, душа моя, но лишь в Чечне...".
- Вы поете в сборных концертах чеченских артистов?
- Нет. Это пир во время чумы. Да меня и не приглашают, потому что знают мою позицию, - я не пойду. В Москве меня зовут в рестораны наши богатые чеченцы. Две тысячи долларов, три тысячи за вечер предлагают. Иногда: "Приди хоть на час, спой". Я говорю: "Вы слышали мои песни?". Они: "Да". Я: "Так вы, наверное, не поняли, о чем я пою. Еще раз послушайте "Вставай, Россия!", первая строчка - для вас. "Вам - Канары, казино, рестораны. А в Чечне идет война...". Обычно трубку положат, и все. Некоторые начинают злорадствовать: что из себя корчишь. Но я не корчу - это просто моя душа. Я так живу.
- Но вы бы могли на вырученные деньги сразу записать все оставшиеся песни!
- Конечно. Но... Не могу.
В Москве тип песенного исполнения, подобный Лизиному, называется гражданской попсой - с упором на последнее слово. То есть Умарова - этакое чеченское "Любэ" в одиночку с примесью Газманова: простые мелодии, повторить которые несложно, и патриотические духоподъемные тексты.
Заметно лишь одно отличие. В Москве эта разновидность музостихосложения в прогнозируемые хиты - давно старательский промысел и золотая жила на фоне неосоветских настроений толпы. Когда Расторгуев поет по телевизору якобы с чеченской передовой, то ни у кого нет сомнений, даже у фанаток, что это подделка - рисованные декорации. Но война, тюрьма - и хит выпечен. Лиза же - действительно прямиком с фронта, слова ее простые, но настоящие, какие говорят друг другу, вылезая после обстрелов из подвалов.
Она с той стороны фронта, где столпились люди, попавшие под колесо и не знающие, что еще придумать, чтобы уцелеть. Собственно, Умарова и запела только потому, что сама попала под то же колесо и терпеть мочи больше не осталось. Что же касается "звездизма", то он пришел случайно, Лиза ни на что не рассчитывала, поэтому и пользоваться не умеет. Другие чеченские исполнители, работающие сегодня, поговаривают о песнях Умаровой: мол, примитивно, непрофессионально...
Конечно, аранжировки не киркоровские. Но где взять другие, если по сто долларов за восемь песен, а "новые чеченские" - богатая диаспора, предпочитает спонсировать Алену Апину и Авраама Руссо?.. Звук плывет, басы недотягивают, голос дрожит.
А люди - плачут. Учителя, кандидаты наук, крестьяне, министры, матери погибших... Все.
И тут еще раз об одном феномене, связанном с Умаровой. Она - самая популярная певица и на блокпостах в Чечне. Офицеры, не выходящие за пределы Ханкалы, главной военной базы на окраине Грозного, просят сегодня тех, кто бывает в Грозном, обязательно вернуться с кассетой Умаровой. Чеченская гражданская лирика перебивает "Давай за"...
Получается: хотя в Кремле не верят ни единому слову о чеченской войне, которое было бы произнесено вне контекста борьбы с международным терроризмом, - те, кто находится непосредственно в эпицентре этой "борьбы", уже думают иначе. Не все так примитивно, как кому-то легче предполагать.
- Почему вы пишите и поете песни по-русски? Чтобы военные вас услышали?
- Нет. Просто это мой язык, я выросла на нем.
- Как проходит ваш день - самой популярной чеченской певицы 2004 года?
- В ожидании звонка, что мне кто-то сделает заказ на книги.
- А заказ на песни ждете?
- Нет. Предложений о поддержке я не получала.
http://novgaz.2u.ru:3000/data/2004/35-36/26.html
24.05.2004
Док. 300615
Перв. публик.: 24.05.04
Последн. ред.: 07.05.07
Число обращений: 517
Политковская Анна Степановна
|
|
|
|
|
