Анна Политковская: Мы теряем армию, но увеличиваем количество штыковНазад
Анна Политковская: Мы теряем армию, но увеличиваем количество штыков
Численность вооруженного контингента в Чечне должна вырасти еще на 1125 человек. Это не решит проблему, а лишь обострит ее
О чем говорят люди в Чечне? Если свести к одной фразе, то получится вопрос: "Вы не знаете, когда закончится этот беспредел?". Имеется в виду беспредел "неизвестных военнослужащих в масках и на БТРах", промышляющих мародерством и внесудебными расправами. О чем кричат военные? "Платите "боевые" - и мы готовы продолжать..."
Таким образом, у проблемы наращивания боевых мускулов в Чечне - два аспекта, два подхода с разных сторон блокпоста. Во-первых, внешние последствия увеличения контингента - для людей Чечни. Во-вторых, внутренние - чем это отзовется для самой армии (ОГВ (с) - Объединенной группировки войск и сил на Северном Кавказе).
Осторожно: улица Луговая
...Окраина райцентра Шали. Улица Луговая. Нынешняя весна - яркая, холодная и красивая. Все ежатся - мы рассматриваем грязные вещи мертвых людей. Они аккуратно развешены на кладбищенской ограде и распластаны по земле вдоль нее. Это сельское кладбище - слева от объездной дороги вокруг Шалей. Дальше, ближе к горам, по пути к селению Сержень-Юрт, недавно стояла дивизия особого назначения. И все эти куртки, рубашки и пиджаки на заборе появились так: дивизия ушла, остались огромные окопы-укрытия для БТРов.
Первыми туда прибежали собаки - верный признак самого дурного в Чечне: именно в таких углублениях федералы пытают и убивают похищенных людей. Собаки были очень активны. Они рычали и зарывались все глубже в податливый грунт. Скоро в раскопах открылись людские останки. Все - обезглавленные. Все - этой зимы, "свежие". Все - мужчины. Массовое тайное захоронение - одно из многих. Люди с Луговой перенесли останки на свое кладбище, а одежду развесили - в Чечне это привычка: те, у кого "законные военные формирования" увезли близких, бродят потом по республике в надежде найти их следы. Одежда на кладбищенских столбах означает, что тут захоронены неопознанные. И сейчас кто-то рассматривает красную расческу, сильно стертые на пятках коричневые мокасины 39-го размера, коричневый же свитер с бордовыми ромбами, старенькое портмоне...
- Федералы... - роняют.
Абсолютная убежденность в том, кто подобным занимается. За пять лет, что в Чечне идет война и механизм казней - постоянно действующий, все обсуждения только о том, сколько таких захоронений обнаружено в 2002-м... Сколько - в 2003-м... Сколько - в этом. Отсюда, с улицы Луговой, статистика наращивания армейского контингента выглядит лишь в одном свете: больше людей с ружьем - больше таких ям, к которым побегут собаки.
...Зухра, семнадцатилетняя девушка, похожая на подростка, плачет, бродя по большому голому двору. Вчера к ней на Луговую залетели "маски". Дома она была одна. Девочку трясет - плечи ходят по-цыгански. Она рассказывает, как тихо передвигалась по углам, пряталась от федералов... Чтобы не изнасиловали. Она уверена, что ее шли насиловать.
- Может, они хотели попросить воды? - спрашиваю Зухру.
- Нет. Не за этим. Я сразу все поняла, - отвечает она. У нее нет других рефлексов на армейский камуфляж.
Люди в нем могут нести только зло - итог последних пяти лет войны на Кавказе. Затравленные федералами люди считают их насильниками, мародерами и палачами - состоявшимися или потенциальными. Поэтому увеличение контингента для них - лишь новое зло. Больше ничего. И это не категоричность оценок, а просто местный быт, в котором росли и растут дети...
...За пределы Чечни только что чудом вывезли изувеченного молодого мужчину после пыток на Ханкале, главной военной базе, и на "мельнице" (есть тут такой концентрационный лагерь). Забирали его ночью из дома - отряд военных в масках. В ходе "спецоперации" ограбили все. Увезли даже бывший в употреблении женский лифчик. Однако и на том не угомонились. Уходя, один из федеральных жлобов стукнул головами друг о дружку маленьких детишек того человека, за которым пришли. На прощание.
Люди в Чечне воспринимают расширение военного присутствия однозначно: это чтобы война не имела шансов прекратиться. Чтобы "им" было куда ходить за бывшими в употреблении лифчиками. Чтобы в зоне подрастали мстители. То есть вопрос этот - об увеличении контингента - абсолютно принципиальный и политический. Он о том, будет продолжена война уже устоявшимися методами или же пойдет на нет. Финал же ее в сознании людей связан с выводом войск. Реально (не по черным технологиям) победит на президентских выборах тот, кто будет обещать вывести войска и продемонстрирует тому гарантии. Но никак не наоборот.
Один к двадцати
Может, вы еще верите, что армия эффективна "в зоне проведения антитеррористической операции"? Вот ошеломляющие цифры, которые сообщил источник нашей газеты из числа старших офицеров ОГВ (с). В 2003 году на одного убитого боевика (именно убитого в бою, а не замученного по ханкалинским ямам и подписавшего под пытками признания, а потом казненного) приходилось 20 погибших военнослужащих ОГВ, и это все потери - и боевые, и в пьянках, самострелах, драках. А на одного раненого боевика - от 50 до 60 пострадавших военных (прошедших по госпитальному учету).
Важно понимать причину. Дело не в том, что боевики воюют отлично, а федералы берут числом. Дело - в распаде ткани, в том, что мы теряем армию в Чечне. И не в боях. В них, по статистике, участвуют лишь от одной четвертой до одной пятой частей МВД - остальные преют по гарнизонам и базам, делая вид, что участвуют в "антитеррористической операции", в ожидании денег и льгот. По частям Минобороны соотношение и того меньше: воюющих - примерно шестая часть.
Чем же занята эта огромная масса в фактически свободное время? Дуреет, конечно. Тотальное пьянство, мордобой, проститутки... Лишь одна цитата из одного уголовного дела - она говорит обо всем: "В результате драки двух подполковников, один из которых был прикован наручниками, пострадало 28 военнослужащих...".
Поясню: один допился до чертиков, другой решил обездвижить буяна, но у каждого были подчиненные; и оба отдали им приказы выступить на защиту, "пострадавшие" - значит, получившие увечья... Может ли такая армия устанавливать законность и порядок?
Трагедия в том, что это конкретное уголовное дело - типичное, а подобное поведение - норма.
Что дальше?
Главная декларируемая причина роста численности - "ради стабильности", необходимость укрепления посткадыровской власти. Главная же истинная причина - в том, что администрация Путина слишком уверовала в благотворность идеи о так называемой чеченизации конфликта.
Что такое чеченизация? В простоте это означает следующее: пусть "они" там передерутся, перебьют друг друга, но при минимальном числе "наших" смертей - вот и войне конец... Стратегия - абсолютно непродуктивна. Ничего таким способом не выйдет: даже сокращения численности погибших в армии - как вы уже видели. Плюс создание новых чеченских бандформирований под федеральными флагами. Минус главное - доверие людей.
Но войска, конечно, из Чечни не уйдут - в данный исторический отрезок миссия выглядит невыполнимой. Уход войск - это немедленная резня вокруг Рамзана Кадырова, в которую будут вовлечены "его люди", а это те, кому нечего терять, - прикормленные им и повязанные кровью. Что Путину известно.
Единственное, чего можно добиться сейчас, - лишь уступок в виде сокращения контингента. А также вольностей с ближайшим будущим с 29 августа, на которое назначены президентские выборы. Это "29 августа" действительно может быть использовано (и обязано быть использовано) как шанс для маневра на совсем узком чеченском плацдарме.
Возможны несколько вариантов развития событий: "самотек" - выборы состоятся, как предыдущие, посадят некоего зиц-президента, который поклянется передать Первое кресло Рамзану Кадырову по достижении им 30-летнего возраста (сценарий реален - сейчас на эту малопривлекательную роль Кремль сватает Алу Алханова, нынешнего министра внутренних дел ЧР, неплохого человека, если бы не эти клятвы на Коране перед бандитствующим пацаном).
Второй вариант - отмена выборов с преобразованием их в иную форму народного волеизъявления, что было бы умно. К примеру, в форму Народного собрания, абсолютно неограниченного представительства, с последующим преобразованием Чечни в парламентскую республику. (Не получается тут ничего с единовластием, так, может, и не надо?) Положительная сторона сценария еще и в том, что это и не нулевой вариант (то, что называется "вернемся к 99-му году", - он неприемлем для Кремля). И не кадыровский - а значит, неприемлемый для его противников.
Еще один выход - провести действительно честные выборы, которым поверят люди. Но как их организовать? Способ есть: отдать и предвыборный процесс, и день голосования, и подсчет под полный контроль международных институтов. Под некий электоральный протекторат ООН, ОБСЕ или Совета Европы. Чеченская воюющая сторона, кстати, давно добивается такого протектората, и этот вариант позволит Масхадову и его сторонникам принять новые политические условия - появится стартовая площадка.
Есть один принципиальный пункт раздора, который не удастся обойти: да, выборы, но по какой конституции? Сегодня в Чечне реально существуют две конституции. Масхадовская (не обязательно только воюющая) сторона воспринимает свою конституцию. Кадыровская - от 23 марта 2003 года. Масхадовцы не согласятся принимать участие в выборах по кадыровской конституции, кадыровцы - по предыдущей. Тупик. Однако добиваться платформы о базовых принципах дальнейшей жизни ВСЕГО НАРОДА, а не какой-то его части, все равно надо. Так почему бы не пойти на разумные маневры - на голосование типа народного вече? Либо - на процедуру голосования по стандартам Совета Европы и международным конвенциям. В СЕ Россия - член, и там также есть лоббисты как Кремля, так и масхадовцев.
Конечно, уже сейчас масхадовская сторона категорически против любых компромиссов. Это выглядит странно. Никто не имеет права носить "пояс верности" ценой гибели еще сотен людей. Категорична и администрация Путина. Они как бараны, упершиеся лбами. Ладно бы их собственные рога летели в тартарары - но гибнет целый народ. Поэтому - слово за ним.
