Между той повесткой дня, по которой живет власть, и той, которая интересует общество, - огромная пропасть
В тот день, когда президент Путин произвел масштабные кадровые перестановки в высших эшелонах российской власти, мне пришлось выступать с комментариями на эту тему на одной из радиостанций. В разгар беседы с ведущим раздался звонок радиослушателя из Смоленска. "Не то вы обсуждаете. Французские события надо бы", - с явной досадой заявил он. - "А что, у вас в Смоленске есть проблема острых межэтнических конфликтов?". - "Да нет. Просто молодые ребята, провожая сверстников в армию, взяли прутья да чуть погром на вокзале не учинили". Было неясно, что конкретно так взбудоражило смоленскую молодежь. Но это и не важно.
Раздражение слушателя из Смоленска показало, что между той повесткой дня, по которой живет власть, и той, которая интересует общество, - огромная пропасть. Может быть, за стихийной выходкой молодых людей крылось что-то серьезное. Возможно, таким образом они выражали протест на отсутствие перспектив и закрытие "социальных лифтов". Но у российской власти, разомлевшей от собственного всемогущества, когда не надо опасаться оппозиции, а общество погружено в повседневные проблемы, есть своя логика действий.
Почувствовав явное замедление политической динамики, она, возможно, решила, что население скоро совсем перестанет интересоваться ее действиями. И потому предложила кадровые изменения, которые ровным счетом ничего не меняют для страны. Ведь в обозримой перспективе за ними могут последовать новые, во многом перекрывающие значение старых, а проводимая властью политика, скорее всего, останется прежней.
Или еще один пример. Телеканалы всерьез обсуждают, как члены Общественной палаты, являясь столь разными людьми, будут приходить к консенсусу. Хотя по большому счету придут они к согласию или нет, никакого значения иметь не будет. Ведь и так понятно, что палата, созданная как консультативный орган, даже при желании не сможет оказывать влияние на реальную политику. Конечно, было бы неверным утверждать, что искусственно создаваемая властью динамика вообще не имеет никакого смысла. Как для высокопоставленных чиновников и правительственных институтов важны результаты последних кадровых перемещений, так и для членов Общественной палаты вопрос об их способности приходить к консенсусу, наверное, далеко не последний.
Но это не проблемы страны, это темы, интересующие узкие круги властной элиты и их обслуги. А события минувшей недели, которые на самом деле могут оказаться важными для будущего страны, были отнесены к разделу второстепенных новостей или вообще скороговоркой упомянуты в официальной хронике.
Например, что Россия, заключив военный союз с Узбекистаном, рискует всерьез подставиться, если там вспыхнет масштабный гражданский конфликт. Набирающие в этой среднеазиатской стране силу исламские фундаменталисты не преминут убедить свое население, что это именно россияне поддерживают и подкармливают ненавистный режим президента Каримова.
Или другое тревожное событие: в Петербурге посреди белого дня убили активиста антифашистского движения. Эта печальная новость еще раз показала: кто бы ни заигрывал с крайне правыми, пытаясь поставить их под контроль, "франкенштейн" начинает жить своей собственной жизнью, полагая, что момент, когда мечты можно будет превратить в реальность, приближается.
Важно и то, что официальный запрет национал-большевиков, подтвержденный Верховным судом, не приведет к снижению популярности их идеологии и практики в молодежной среде. Скорее наоборот. У НБП появится ореол "борцов за идею", невинно пострадавших от властей. И уж точно, наивно будет полагать, что сторонники Эдуарда Лимонова после этого запрета разойдутся по домам и займутся чем-нибудь иным. Исходя из логики сохранения стабильности, неучтенные и не отчитывающиеся перед соответствующими властными структурами нацболы станут, несомненно, более опасными для этой самой стабильности и гораздо менее предсказуемыми.
И вот так, день за днем, в результате естественного хода событий складывается альтернативная повестка дня. Кто знает, какая из этих игнорируемых событий, отложенных проблем, альтернативных повесток в конечном итоге сложится мозаика? Плохо, что вроде бы претендующие на влияние на происходящее политические силы фактически оказываются за рамками этого процесса.
Конечно, власть еще не окончательно утратила способность реагировать. Но предпочитает делать это только в исключительных случаях, когда начинает действительно пахнуть жареным, как было с протестами против монетизации льгот. Что-то отменили, где-то добавили - и острые уличные конфликты пошли на спад.
Но можно ли при "точечном" подходе долго поддерживать стабильность, а уж тем более проводить целенаправленную политику развития страны? А если таких требующих реакции "точек" в один момент окажется много? А если не хватит ресурсов для снятия напряженности?
Что касается не провластных, а альтернативных ей общественных и политических сил, то и они если и фиксируют альтернативную повестку дня, то явно не в силах направлять идущие в ее рамках процессы.
Так и плывет корабль "Россия" по какой-то никому не ведомой траектории. И при встрече с рифами нам, его пассажирам, скорее всего, снова придется уповать лишь на традиционное русское "авось".
http://novgaz.2u.ru:3000/data/2005/87/14.html
21.11.2005
Док. 302307
Перв. публик.: 21.11.05
Последн. ред.: 11.05.07
Число обращений: 289
Рябов Андрей Виленович
|
