Андрей Рябов: Россией управляют гегелевские персонажиНазад
Андрей Рябов: Россией управляют гегелевские персонажи
"Все разумное действительно, все действительное разумно". Согласно новой идеологии партии власти
Очередное публичное выступление одного из "серых кардиналов" кремлевской политики Владислава Суркова стало политическим событием минувшей недели. Тот факт, что оно было опубликовано гораздо позднее, чем было произнесено на партийной школе единороссов, не столь уж и важен. Либо вмешались скрытые от постороннего взгляда тайные пружины кремлевской политики, либо имелся расчет на "вписание" сказанного в контекст начинающейся пропагандистской кампании. Интерес же к тому, что "наговорил" заместитель руководителя администрации президента, понятен: обществу фактически представлен проект официальной идеологии партии власти.
Именно идеологии - в точном понимании этого слова - как системы символов, образов, простых понятий, дающих однозначное объяснение ключевым проблемам современной общественной жизни России. Понятно, почему такой проект, о необходимости которого так долго говорили разнокалиберные представители правящих кругов, все-таки появился.
Судя по всему, в верхах осознали, что политическая система, опирающаяся на власть и популярность одного человека, по природе своей уязвима. Для такой системы сам момент конституционного перехода власти из одних рук в другие таит в себе серьезные риски и угрозы, вне зависимости от того, какой бы стабильной ни представлялась ситуация в обществе и какой бы благоприятной ни была экономическая конъюнктура. Нужны какие-то дополнительные инструменты, способные консолидировать как верхи, так и значительную часть общества.
Идеология, безусловно, один из них. И ее предлагается построить на простых, "обывательских" смыслах. Мол, что бы ни говорили, но большинству россиян жить стало лучше, чем в 90-е годы, а роль России в мировых делах усилилась. Значит, верным путем двигаемся, соотечественники. И все-то у нас будет - и благосостояние по мировым стандартам, и могущество. Только не нужно предъявлять завышенных требований к власти.
Ведь и на хваленом Западе не сразу достигли нынешних высот. Да и сейчас у них с демократией отнюдь не лучше, чем у нас. И секретные тюрьмы ЦРУ встречаются, и журналистов иногда сажают. Возвращаться же к советским порядкам нельзя, поскольку в современном мире они показали свою неэффективность и несостоятельность, и даже коммунистические страны от них отказываются. Словом, почти по Гегелю: "Все разумное действительно, все действительное разумно".
Конечно, по поводу того, как эта конструкция выстроена, можно много иронизировать. Оказывается, окружающая нас политическая реальность и есть демократия. И свобод с каждым днем становится все больше. А вот переизбрание президентом Бориса Ельцина, выясняется, было проведено с большими нарушениями. Из контекста следует, надо полагать, что не в пример тем все нынешние выборы в органы власти разных уровней отличаются большей состязательностью и по части равенства возможностей для всех участников могут быть взяты за образец. "Подсадка" же нашей страны на нефтегазовую иглу - явление временное, которое само собой сменится невиданным экономическим и технологическим взлетом.
Можно увидеть во всем этом какую-то "оруэлловскую" реальность "двоемыслия", когда вещам и явлениям официально придаются противоположный смысл и названия. И все члены общества должны верить в то, что так оно и есть на самом деле. Но нельзя не признать, что эта конструкция, весьма вероятно, будет воспринята значительной частью населения как вполне нормальная схема, объясняющая современный мир и российское место в нем. А методы и способы возведения такой конструкции - это для специалистов, массовое сознание они не интересуют.
Есть ли подобная схема у демократического движения? Увы, имеются лишь бесконечный набор всякого рода критики в адрес властей предержащих да многостраничные научные объяснения, что и как нужно делать, чтобы построить нормальное демократическое общество. Однако на одной критике большого количества сторонников не соберешь, особенно когда социально-экономическая ситуация в стране относительно благополучная. А научные объяснения на уровне массовой политики никогда не работали. Значит, нужны простые идеи, которые могли бы "зацепить", "пробить" если не абсолютное большинство населения, то по крайней мере его значительные слои. Тем более что ценности стабильности и покоя - вовсе не вечные, как может показаться сегодня. Их могло породить бесконечно уставшее от борьбы за выживание общество.
Но когда начинается устойчивый экономический рост, вместе с ним растут и потребности. Это закон общественного развития. То, что казалось вполне нормальным и даже желаемым вчера, в эпоху анархического хаоса, уже воспринимается как нечто само собой разумеющееся, сегодня же хочется большего. Например, соблюдения гражданского достоинства, отсутствие которого выравнивает всех - от миллиардера до бездомного бродяги.
Многие в России хотели бы увидеть реальную конкурентность - это когда позиции на социальной лестнице занимаются не в результате близости к важным персонам, не по принадлежности к тому или иному клану или землячеству, а по реальным заслугам перед обществом, профессионализму и таланту.
Наконец, миллионам нужна справедливость, понимаемая не просто как более равномерное распределение доходов, хотя такое ее понимание сегодня тоже востребовано. В конце концов, не может оставаться стабильным и здоровым общество, где неведомо за какие такие заслуги одни имеют возможность менять яхты и покупать себе эксклюзивные импортные игрушки в виде зарубежных клубов, а профессиональный учитель, как ни крутись, все равно балансирует на грани. Справедливость имеет и более формальное измерение - как равенство перед законом. Это когда чиновник, как бы высоко он ни сидел, если он своими действиями нанес ущерб имуществу и здоровью обычного гражданина, не может чувствовать себя абсолютно защищенным от ответственности.
Если демократические политики смогут донести до населения эти простые идеи и убедить его в том, что им вполне по силам реализовать подобные принципы на практике, то тогда новая идеология действительно станет материальной силой, преобразующей общество.
