Российское общество нельзя консолидировать вокруг созидательных, позитивных идей. Но можно - для "борьбы с врагами"
Разработка повестки дня избирательной кампании всегда в чем-то непредсказуема. Бывает так, что политики и политтехнологи задумывают одни темы для предвыборной борьбы, а на практике в ходу оказываются совершенно иные.
Сейчас уже не важно, какие сюжеты разрабатывались в штабах основных политических партий в преддверии предыдущих парламентских выборов 2003 г. Ясно, что решающую роль в формировании повестки дня той избирательной кампании внесло "дело ЮКОСа".
Именно из него выросли ключевые темы, такие, как борьба с олигархами, природная рента. Настроения социальной неприязни к крупному бизнесу и олигархам в особенности, широко распространенные в общественном мнении, были эффективно разыграны прокремлевскими партиями, которые в конечном итоге и стали главными бенефициариями тех выборов. А после того, как "проблема ЮКОСа" была решена, и провластные партии, и высокопоставленные кремлевские чиновники предпочли более не вспоминать ни о борьбе с олигархами, ни о природной ренте. Да и общественное мнение, дав волю негативным эмоциям, успокоилось. Олигархи ведь где-то высоко, с ними не встречаешься каждый день, да и природная рента для обыденного сознания - вещь во многом абстрактная.
История с заменой повестки дня избирательной кампании, похоже, повторится и в ходе подготовки к следующим выборам, которые поначалу партия власти планировала провести под знаменем "национальных проектов". Тема, настраивающая на оптимистический лад и к тому же вселяющая чувство уверенности в завтрашнем дне. Но она вряд ли станет стержнем предвыборной мобилизации избирателей вокруг партии власти. И не только потому, что цена на "доступное" жилье достигла астрономических величин, а изменения к лучшему в образовании и здравоохранении, несмотря на огромные государственные инвестиции в эти сферы, так и остались незаметными большинству россиян. Просто возникшая по совершенно иным поводам кампания против "грузинского криминала" и "незаконных гастарбайтеров" из Грузии продемонстрировала большой потенциал для сплочения российского общества вокруг власти.
Тут сплелись многие вещи: и противостояние внешней угрозе, которая на первый взгляд хотя и выглядит не очень солидно, но за спиной которой стоит могущественная заокеанская держава, и неприязнь в отношении "этнического" бизнеса и "кавказцев" на рынках. Недаром вскоре после начала этой кампании стали раздаваться голоса: "Почему ограничиваемся только грузинским криминалом и гастарбайтерами? А другие лучше, что ли?".
При этом в сознании обывателя зачистка рынков от "этнического" криминала из ближнего зарубежья, да и собственного российского Юга может принести рядовому россиянину гораздо больше социальных дивидендов, нежели борьба с "небожителями"-олигархами. Словом, консолидация нашего общества на негативистских, агрессивных настроениях опять почему-то получается у власти намного успешнее всех попыток объединения вокруг созидательных идей и действий.
Однако на сей раз игра на национальной неприязни, смешанной с настроениями социального реванша, в отличие от дозированной борьбы с олигархами образца 2003 г., которую можно было легко прекратить по одному лишь указанию сверху, способна привести к опасным последствиям для российского общества в целом. Ведь национализм - явление, трудно поддающееся дозировке. Даже если пытаться подавлять его этническую составляющую, как это стремится делать российская власть, направляя энергию национального отрицания вовне, на "многочисленных недругов", якобы окруживших нашу страну и только и ждущих момента, как бы ее расчленить.
Государственнический, имперско-державный национализм, хотя и опирается на серьезную традицию в российской истории, сегодня едва ли сможет стать надежной прививкой от национализма этнического. Ведь нынешнего обывателя гораздо меньше интересует, что происходит за границами России, да и жертвовать чем-либо ради утверждения российского влияния в окружающем мире он явно не хочет. Зато на все, что касается его повседневных неудобств и, как ему кажется, несправедливостей, реагирует крайне болезненно.
Поэтому-то в неприязни к южанам-торговцам с ближайшего рынка ему так сложно отличить чужих, "зарубежных кавказцев", от своих, российских. И именно поэтому, как показали события в ряде российских городов, этнофобские настроения очень быстро могут выйти из-под какого бы то ни было контроля. В этом случае всегда существует риск того, что в результате мощного выброса разрушительной националистической энергии на поверхность выйдут агрессивные толпы, возглавляемые истерическими лидерами, которые могут разметать любые предвыборные конструкции, предполагавшие контроль и манипулирование ксенофобскими настроениями.
Впрочем, как знать, подобный поворот событий даст шанс тем силам в российских верхах, которые явно не находят себе места в новой конфигурации власти в случае прихода в Кремль в 2008 г. нового главы государства, даже если он и будет выбран в качестве преемника нынешним президентом. Ведь угроза масштабной дестабилизации - это, безусловно, сильный аргумент в настойчивых просьбах к президенту Путину остаться у власти на третий срок. Как бы ни было на самом деле, российское общество в своей борьбе с недругами иной национально-государственной принадлежности незаметно для себя подходит к опасной исторической развилке.
