Павел Фельгенгауэр: Набомбить денег в Тегеране...Назад
Павел Фельгенгауэр: Набомбить денег в Тегеране...
Зачем Россия ввязалась в иранский ядерный проект
Российско-иранские переговоры по урановой проблеме в последние дни кидало из одной крайности в другую. Во время визита главы "Росатома" Сергея Кириенко в Бушер, где достраивается АЭС с российским реактором ВВЭР-1000, было объявлено о "прорыве", о принципиальной договоренности по созданию совместного уранового обогатительного предприятия на нашей территории. На прошлой неделе, когда в Москву для переговоров приехала делегация во главе с секретарем Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани и вице-президентом Ирана, главой атомного проекта Голямом Резой Агазаде, выяснилось, что договоренностей по правде не было, что это все восточные хитрости.
Иран настаивает на своем праве самостоятельно обогащать уран и строить независимую ядерную энергетику. Но для этого у него физически нет природной ресурсной базы. Многолетняя интенсивная геологоразведка с привлечением иностранных специалистов обнаружила всего одно месторождение в провинции Йезд с достоверными запасами в 500 тонн урана. Руда очень бедная (500 г урана на тонну породы), содержание изотопа-235 - 0,7 процента. Руда залегает столь глубоко (300-400 м), что для целей коммерческой ядерной энергетики добыча абсолютно нерентабельна, а общего запаса совершенно недостаточно, чтобы обеспечить независимое долгосрочное функционирование даже одного реактора ВВЭР-1000.
Иран, испытывая острую нужду в уране, пытался закупить 750 тонн в Африке, но США заблокировали поставку. Впрочем, для военной программы своего урана достаточно, а цена в этом случае не столь важна. Наладив центрифужное обогащение в сравнительно небольших, как бы экспериментальных объемах, правящие в Тегеране исламисты через несколько лет могут наработать сотни кг оружейного урана, а также запустить собственный реактор для наработки оружейного плутония. Иранцы, кстати, уже строят завод по производству тяжелой воды. Для мирной ядерной энергетики она не нужна, а для наработки оружейного плутония - необходима.
Многие специалисты уверены: совместное предприятие по обогащению иранского урана на российской территории - экономически невыгодно, поскольку конечный продукт выйдет дороже раза в четыре, чем готовое ядерное горючее, предлагаемое тем же "Росатомом". Иранцы, впрочем, готовы заплатить лишнего, если большую часть собственного урана им разрешат обогащать у себя в рамках "экспериментального" производства. Одновременно Тегеран настаивает на том, чтобы в обогатительное СП вошла еще "третья страна" - источник природного урана. (В России сегодня природный уран практически не добывается.)
В ходе переговоров иранцы четко и последовательно добивались поставленной цели - прикрыть с помощью России собственный военный ядерный проект, использовать наше право вето в Совбезе ООН, чтобы не допустить введения санкций и в то же время получить наконец доступ к иностранным источникам урана.
Официально иранские власти утверждают, что ядерное оружие их вовсе не интересует. Вполне возможно, что, даже создав ядерный потенциал, они не будут в том сознаваться, как это долго делали Индия и Пакистан и как продолжает сегодня Израиль. В будущем правящие в Тегеране исламисты вполне могут попытаться скрытно применить ядерное оружие, использовав для его доставки к цели не баллистические ракеты или дальние бомбардировщики, а подконтрольных террористов-смертников, базирующихся в Газе или в Ливане, - для удара по городам Израиля или США.
Воюющая с исламистами на Кавказе Россия сама в будущем может оказаться жертвой ядерного террористического удара или шантажа. Лидеры чеченских боевиков уже нам грозили будто бы имеющейся у них бомбой, но шантаж не удался, поскольку было точно известно, что все настоящие боевые блоки были вывезены с территории мятежной республики.
После Беслана не приходится сомневаться в том, что исламисты морально вполне готовы использовать против мирных городов России ядерное устройство, если только оно у них появится. Иранская ядерная программа, которая то ли есть, то ли нет; оружие, которое появится в результате то ли через год, то ли через 4-10 и может быть передано сначала "своим" террористам (палестинцам и ливанцам), а потом вдруг вынырнуть в Питере, Ростове или в Москве, - главная сегодня потенциальная ядерная угроза России, намного более реальная, чем американские межконтинентальные боеголовки.
Так зачем наше руководство продолжает помогать откровенно террористическому режиму, продолжает программы ядерного и военно-технического сотрудничества? Иранские деньги и взятки важнее национальных интересов? Или так сильна надежда, что иранское ядерное и ракетное оружие угрожает только евреям и американцам, а нам это здорово?
