Глава думского Комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам Александр Шохин уходит в бизнес. О том, почему он решил покинуть Думу, известный политик рассказывает в интервью "Итогам"
Александр Шохин на госслужбе с 1987 года. Начинал помощником министра иностранных дел СССР по экономическим вопросам, в августе 1991 года вошел в первое правительство новой России. Дважды - в 1991 году и после дефолта, в 1998-м, - становился вице-премьером. Трижды избирался в Госдуму, был и первым вице-спикером, и лидером фракции, и главой комитета. Теперь Шохин уходит в бизнес.
- Александр Николаевич, почему?
- Причина простая. Политика сейчас стала спокойнее, чем, например, в 90-е годы. Тогда что ни день - сплошной адреналин: самое начало реформ, переговоры с российскими кредиторами, кадровые встряски... В Думе тоже устойчивого большинства не было, приходилось бороться по каждому конкретному вопросу, склеивать каждый день какие-то коалиции, чтобы проголосовать тот или иной закон, отстоять позиции реформ... Сейчас ситуация иная. Реформы идут, в Думе - центристское большинство...
- То есть дефицит адреналина?
- В какой-то мере. Если пользоваться горнолыжной терминологией, думская работа - уже не рискованная "черная" трасса, а, скажем, "синяя", где могут и начинающие кататься, и мастера. Не хочу сказать, что я любитель "черных" трасс, но мне, как человеку, привыкшему сталкиваться с более сложными ситуациями, интересно попробовать себя в новом виде деятельности. Сейчас я чувствую, что имею на это моральное право. И ухожу в инвестиционный банк "Ренессанс Капитал", компанию независимую и перспективную... Я не пошел в крупную корпорацию, хотя такие предложения от финансово-промышленных групп поступали: это в общем-то чиновничья работа. Получилось у тебя - хорошо, не получилось - корпорация большая, никто и не заметил. А работать в компании, успех которой зависит от каждого топ-менеджера, - это вид деятельности, который позволяет все время держать себя в форме. Поэтому я не просто ушел в бизнес за длинным рублем, хотя рубль там, чего скрывать, длиннее думского... Правда, некоторые мои коллеги в Думе и в других ветвях власти, узнав о моем решении, удивились: мол, а зачем из Думы-то уходить - многие депутаты успешно совмещают бизнес и политику, а некоторые занимаются бизнесом в самой Думе, лоббируя те или иные интересы. Но мне такие варианты в силу личностных причин не подходят. Так что, сопоставив все эти обстоятельства, да и то, что в 50 лет хочется посмотреть, на что еще способен, я и принял такое решение.
- А были разговоры, что, дескать, отставку Геращенко ускорил жесткий шохинский закон о ЦБ, а Шохин, которого называли в числе главных претендентов на пост главы ЦБ, в свою очередь, якобы обиделся, что назначили не его, и поэтому решил уйти...
- Если говорить о Викторе Геращенко, у меня был прогноз другой. Я накануне его отставки даже проиграл бутылку виски: держал пари, что вероятность того, что Геращенко просидит в должности главы ЦБ до президентских выборов, довольно высока. И что скорее всего президент назначит его будущего сменщика первым замглавы ЦБ, Геращенко передаст ему дела, вмешиваться в его работу особо не будет, а сразу после президентских выборов произойдет уже фактическая смена руководства банка. Жалко, что я оказался здесь плохим прогнозистом, но мне эта версия казалась правдоподобной. Была, правда, и другая. Примерно за полгода до этого я сказал журналистам, что если президент все-таки будет главу ЦБ менять, то точно на кого-то из "питерских". Не потому, что это расхожая шутка, а потому, что человек на этой должности должен быть идентифицирован как член президентской команды. Сергей Игнатьев в этом смысле идеальный вариант... Так что я могу, конечно, ошибиться в конкретных кандидатурах и датах, но тенденцию прогнозирую верно. И, уже исходя из этих моих предположений, говорить, что свой уход в бизнес я стал планировать после отставки Геращенко, никак нельзя. Да и переговоры с "Ренессанс Капиталом" начались четыре месяца назад.
- Словом, прощай, думская стихия?
- Конечно, в условиях, когда в Думе может начаться новый передел, можно было бы побороться за что-то. Например, за расширение полномочий банковского комитета - лидеры центристских фракций предлагают влить в него комитет по экономполитике, в том числе для того, чтобы коммуниста Сергея Глазьева лишить поста его председателя. Или, скажем, побороться за пост спикера...
- Вам такие предложения поступали?
- Теоретически это было бы возможно... Можно было бы - опять же в порядке расширения полномочий - слить банковский комитет с бюджетным, а Александра Жукова (главу бюджетного комитета. - "Итоги") двинуть в спикеры. Так что тут много вариантов. Вот настоящая депутатская работа, адреналин появляется! Борьба, коалиции, сторонники, оппоненты...
- А чем все-таки завершится история со спикером?
- Отставка спикера может спровоцировать коммунистов на какие-то формы бойкота Госдумы. Например, на итальянскую забастовку - работу строго по регламенту, когда голоса отсутствующих депутатов не будут засчитываться: депутаты ведь должны голосовать либо лично, либо по доверенности, а у нас это никак не получается - то вышел на минутку, то отъехал. Словом, может оказаться, что такой бойкот наряду с перетряской некоторых думских комитетов замедлит принятие ряда важных законов. И вполне возможно, что Кремль не будет поощрять смещение спикера. Поэтому мне кажется, что вероятность смены Селезнева хотя и существует, но, учитывая возможные негативные последствия для законодательного процесса, она невелика.
А если отставка все-таки будет намечаться, то для того, чтобы показать, что нынешняя Дума устроена неоптимально. Коммунисты начнут бойкотировать работу, центристы -доказывать свое законное право контролировать все посты, возникнет ступор, резко снижающий работоспособность Думы, а вслед за этим и тема досрочных парламентских выборов. Так вот думаю, что отставка Селезнева может связываться именно с таким вариантом. То есть если будет принято решение о проведении досрочных выборов, то появятся все основания говорить, что дело не только в необходимости развести сроки парламентских и президентских выборов, но и в неработоспособности Думы, в которой вроде бы есть большинство, но оно не может взять власть.
- Вы оставляете банковский комитет - это уже вызовет серию новых назначений в Думе...
- Мне кажется, что большой перетряски в Думе не будет. Начнется процесс упорядочения структуры. И вакансия в моем комитете может быть использована центристами для того, чтобы присоединить к нему какой-либо комитет, возглавляемый левыми. Если центристы будут искать кандидатуру на пост главы такого объединенного комитета не по фракционному (из "Нардепа", где я состою), а по профессиональному принципу, в рамках всей центристской коалиции, то это решение, наверное, могло бы быть одним из первых по реализации принципа большинства. Возникают ведь и другие возможности: например, объединить под таким же началом несколько социальных комитетов, возглавляемых левыми... А Селезневу все равно "звоночек" будет. Да и аппарат думский скорее всего поставят под центристский контроль.
- Вы упомянули о лоббизме. Ваш круг обязанностей в "Ренессанс Капитале" тоже во многом связан с этим видом деятельности - контакты с властными структурами, привлечение партнеров. Что такое цивилизованный лоббизм в вашем понимании?
- Цивилизованный лоббизм - это когда ты, борясь за свои корпоративные интересы, отстаиваешь интересы бизнеса в целом: разумные налоги, например. Лоббизм - это не значит, что законы под себя пишешь, а конкурентам создаешь неудобства, вынуждая их, например, на переоформление лицензий и прочее. В частности, речь идет о создании законодательного поля, которое не создавало бы препятствий для бизнеса. Поэтому деятельность моя, естественно, выйдет за пределы банковско-финансовой тематики. Кроме того, одна из главных задач лоббизма во властных структурах - это доказать, что российские инвестиционные банки могут работать не хуже, чем иностранные. Потому что любой российский эмитент или государство, продавая свои акции за рубежом или выпуская на свои пакеты производные инструменты, обращается прежде всего к международным институтам, к инвестиционным банкам с громкими именами, с сетью по всему миру - так сложилось в последние десять лет. Российские инвестиционные банки, конечно, меньше по размерам, но у них есть одно потенциальное преимущество. Они лучше знают российскую специфику. Как это доказать? Только предложить лучшие проекты и на конкурсной основе продемонстрировать, что российские банки могут, скажем, больше разместить тех или иных облигаций и на лучших условиях. Этот лоббизм должен состоять в требовании: "Допустите на равных условиях с иностранцами, а потом сравните результат". Лоббистские усилия нужны и для того, чтобы пробить соответствующую конкурсную технологию. А дальше нужна работа слаженной команды, чтобы дать соответствующий результат. И результат должен быть лучше по определению.
Поэтому, думаю, я и получил приглашение от компании, которая предпочитает, чтобы лоббирование ее интересов шло не в смысле открывания дверей высоких кабинетов, а через открытую демонстрацию профессионализма команды.
- Кстати, о банковской реформе. Складывается впечатление, что она действительно предполагает немало интересных и нужных мер, но касаются они преимущественно внутренних проблем банковской деятельности - введения единых стандартов бухучета и прочее. Обыватель же вопрошает: наступит ли наконец такое время, когда граждане почувствуют, что они без наших банков просто не могут обойтись - как на Западе, где банки занимаются не только инвестиционной деятельностью, дают кредиты, но многие операции вообще берут "под ключ".
- В принципе смысл реформы в том, чтобы банковские услуги были доступны, относительно дешевы, а вложения в банки были бы надежными. И если говорить о конечных целях банковской реформы, то они так и должны формулироваться, как вы говорите: ориентироваться в конечном счете надо на качество и цену услуг. Перспективы тут есть, но пока некоторая вялость наблюдается даже с принятием таких стратегических решений, как, например, законопроект о гарантировании вкладов: он был обещан весной, а перенесен на осеннюю сессию. Кстати, коммерческие банки, не имея госгарантий на свои вклады, чтобы привлечь население, просто вынуждены предлагать клиентам заведомо лучшие условия. И если эти "заведомо лучшие условия" опираются на реальные банковские продукты, а не являются конструктором для строительства финансовых пирамид, то такого рода конкуренция только на пользу и людям, и банковской системе. И если закон о гарантировании вкладов уравняет в этом отношении Сбербанк с негосударственными коммерческими банками, то конкуренция за качественный и дешевый банковский продукт значительно возрастет. Вот это и будет одним из самых главных достижений банковской реформы.
- Ваш прогноз курсовой политики: чему будет отдан приоритет - укреплению рубля или снижению реального курса?
- Два года назад была дискуссия между Касьяновым и Геращенко. Геращенко говорил: нужно укреплять рубль. Касьянов - что надо противоположную линию вести, помогать производству. Потом правительство и ЦБ договорились: будем вести политику плавающего курса, то есть рубль сильно не укреплять и сильно не ронять. Из чего все поняли, что Центробанк будет сам решать, что и когда делать. А в конце прошлого года, когда наметился спад, все больше голосов стало раздаваться в пользу "мягкого" рубля. "Мягкий" рубль - это когда рубль не укрепляется. А если он девальвируется в реальном измерении, то есть падение валюты по отношению к доллару обгоняет темпы инфляции, - это уже реальная девальвация. Иными словами, политика "мягкого" рубля в целом - это отказ от его укрепления вплоть до девальвации. Громче прочих звучал голос Андрея Илларионова: он уже почти год проповедует схему "мягкого" рубля. Вообще доказывать, что "мягкая" нацвалюта способствует экономическому росту, - занятие благодарное: и статистика это подтверждает, и наши жизненные наблюдения за последние три года тоже. И в самом деле: в 1998 году четырехкратно обвалился рубль, и с 1999 года начался экономический рост. А как иначе? Экспорт простимулирован, дешевый импорт остановился, предприятия начали проявлять признаки жизни. Действительно, многие страны, для того чтобы остановить отток капитала и оживить экономику, начинали по чуть-чуть девальвировать национальную валюту, потом переходили к более сложным мерам типа налоговой реформы и прочее. Германия, например, год-два назад прибегала к таким мерам. Но далеко не всегда получается желаемый результат. "Мягкая" национальная валюта заменяет какие-то отсутствующие структурные реформы. Как временную компенсационную меру ее можно, наверное, использовать. Высокие цены на нефть позволяли практически не думать о наполнении бюджета, словом, была некая "подушка безопасности" - можно было, например, снижать налоги. Стратегия разумная. Но тоже что-то не срабатывает. Не все доходы экономики, которые могли бы трансформироваться в инвестиции, туда трансформируются...
- Почему? Цены на нефть закапризничали?
- Нет ощущения устойчивости в целом. Не успели снизить налоги до 13 процентов - чиновники стали говорить, что поторопились, надо было 20 процентов вводить. Не успели снизить налог на прибыль, тоже зазвучали заявления, что не надо снижать эти ставки, бюджет многое теряет и т. д. Нет ощущения, что эти и некоторые другие либеральные меры устоят в случае ухудшения экономической ситуации. Вот сейчас ситуация ухудшилась, в том числе из-за внешних факторов, и видно, что бизнес впал в состояние тревожного ожидания.
- И что беспокоит отечественных производителей?
- Правительство в большей мере отвечает за экономический рост, поэтому правительству политика "мягкой" национальной валюты как бальзам на душу. Центральный банк отвечает за инфляцию и понимает, что если мы поставим целью сближение темпов инфляции и темпов динамики обменного курса, то падающий рубль подстегнет инфляцию и ЦБ не выйдет на целевые показатели. На самом деле это естественные противоречия между ведомствами. Но поскольку эти противоречия и на публику выходят, отсюда, видимо, и ощущение у бизнеса, что как бы еще не все определилось и лучше не все инвестировать сюда. А если инвестировать, то все-таки под псевдонимом иностранных инвестиций и т. д. Не все права собственности легализуются в России - инвестиции поэтому иностранными и остаются. У нас акционерами крупнейших российских компаний, банков являются, как правило, офшоры. Это не значит, что там обязательно что-то прячется, но инвестиционная компонента в целом в России не идет.
- Но ведь сегодня отечественный бизнес, как я понимаю, "мягкий" рубль не слишком устраивает...
- "Мягкий" рубль сработал неплохо, когда было много незагруженных производственных мощностей: внутренний спрос увеличился - за счет импорта он в силу девальвации не мог быть удовлетворен. Наши предприятия, которые все 90-е годы простаивали, смогли и людей привлечь, и мощности загрузить, им только нужны были деньги на оборотные средства. А сейчас, когда мощности загружены, удерживать высокие темпы роста - это значит инвестировать в производство. А вот этих самых инвестиций и не хватает. Мне кажется, что здесь очень важно - я думаю, что президент в своем ежегодном послании об этом скажет - четко определить стратегию. Не на год даже - за год ситуацию не развернешь. Бизнесу нужна уверенность хотя бы на ближайшие шесть лет: на два года этого президентского срока и на четыре - следующего.
Итоги
02 апреля 2002 года
http://www.shohin.ru/index.htm
Док. 324657
Перв. публик.: 02.04.02
Последн. ред.: 23.06.07
Число обращений: 400
Шохин Александр Николаевич
|
