О Декларации о государственном суверенитете. Письмо Л.Б.Волкова Л.С.МамутуНазад
О Декларации о государственном суверенитете. Письмо Л.Б.Волкова Л.С.Мамуту
Дорогой Леонид Соломонович!
Я огорчен тем, что у нас с Вами возник, пусть и дружесткй, но все же спор о приоритетах. Между тем, для такого спора на самом деле нет объективных оснований. Внимательно проанализировав ситуацию и тексты, я понял, в чем мы с Вами оба правы и в чем оба заблудились. Надо просто-напросто отделить, вернее разделить, конституционный и политический аспекты этой истории. И вот мои соображения на этот счет.
В составленном Вами проекте Декларации о суверенитете действительно содержится ряд важных положений, вошедших затем в текст Декларации, принятой Съездом, и во все проекты Конституции. Это положения о правовом государстве и о разделении властей. К суверенитету, правда, это прямого отношения не имеет, но безусловно создает основу для конституционного определения государственного строя. В этом смысле вы по праву можете считать себя одним из отцов -основателей Конституции.
Сделанный мной для Румянцева набросок Декларации прямо на заседании депутатов от Демросии не имел основной целью заложить основы Конституции. Цель была, прежде всего, - политическая: объединить Съезд вокруг Ельцина и Демроссии и выиграть на этом голоса для избрания Ельцина Председателем Верховного Совета. И этой цели служила совершенно особая постановка вопроса о суверенитете. Она выразилась в основном в следующем.
В названии : Декларация о ГОСУДАРСТВЕННОМ суверенитете. Сегодня это кажется мелочью и даже вызывает нарекания с точки зрения государствоведческой доктрины. Но политологи, как и политики, хорошо знают значение символов. Выступив с декларацией о ГОСУДАРСТВЕННОМ суверенитете РСФСР Ельцин, а он сильно подчеркнул даже голосом это понятие, провозгласил намерение создать из аморфного привеска Союза - реальное государство со своей достаточно независимой властью. Это не могло не взбудоражить всех депутатов. Тем более, что вместе с РСФСР они становились не цековскими марионетками, а реальными государственными деятелями. На это и был мой расчет, когда я предложил название Румянцеву. И он полностью оправдался, когда весь съезд встал на ноги и на уши, требуя включить вопрос о декларации отдельным вопросом в повестку дня съезда. Это был политический перелом. И этим я горжусь. Повторяю, к Конституции это прямого отношения не имеет. Но имеет политическое и историческое значение, без которого и Конституция вряд ли была бы возможна в том виде, в котором мы с Вами ее строили.
Но в моем проекте были еще пункты, которые также не вошли и не должны были войти в конституцию, но которые делали РСФСР государством, а ее суверенитет не декларативным, а реальным. Это были пункты о верховенстве российской конституции по отношению к союзной и о верховенстве российского права, а также о том, что споры между Союзом и РСФСР разрешаются судами. К сожалению этот важный пункт был в окончательной редакции ослаблен. Положение о демократическом и правовом характере государства там тоже были, но тут нет ничего нового по сравнению с Вашим проектом.
Таким образом, в окончательном тексте Декларации нашли отражение как Ваши, так и мои идеи. И это должно быть признано. Ваша концептуальная роль - оформление двух важнейших конституционных принципов. Моя роль - политическая - в создании политической возможности для того, чтобы демократическая конституция стала вообще реальностью. Здесь следует также подчеркнуть роль Румянцева в обеих ипостасях. С избранием Ельцина и последующим падением СССР мои, направленные на реализацию суверенитета, формулировки потеряли практическое, но не историческое значение. Ваши же, наоборот определили два направления конституционного развития и вошли в Конституцию.
