Дмитрий Эдуардович, Правительство РФ планирует в 2003 году предпринять шаги по созданию программы одновременного проведения реформ электроэнергетики и газового рынка. Насколько правомерно вести речь об одновременной либерализации этих рынков, коль скоро реформа электроэнергетики постоянно откладывается?
Программа - дело хорошее. Вопрос только в том, какова будет ее практическая ценность, потому что в том состоянии, в каком сейчас находятся реформы во всех наших естественных монополиях (я имею в виду РАО ЕЭС, Газпром, МПС), эффективность всяких программ, мягко говоря, низка. Прежде всего, как объединить реформы газовой отрасли и РАО - я себе не представляю. Потому что реформы в РАО ЕЭС слабо, но двигаются, реформы в Газпроме вообще непонятно что из себя представляют, а про реформы в МПС сильно сказано, что они идут. Эти три процесса идут очень медленно (ну, может, в РАО ЕЭС чуть быстрее), и трудности на их пути просто фантастические. Очевидно, что было бы здорово объединить их в единый согласованный процесс, потому что все они между собой взаимоувязаны. Не секрет, что энергетики потребляют газ, а промышленные объекты газового сектора - электроэнергию, все это закольцовано. Но, на мой взгляд, даже в усеченном варианте мы сталкиваемся с фантастическими трудностями. Поэтому я думаю, что речь идет, прежде всего, об углубленной аналитической проверке тех или иных данных. Многие специалисты откровенно утверждают, что последствия энергореформ зависят от цен на газ. Всем известно, что цены на газ будут повышаться. А вот по поводу того, как это скажется на электроэнергетике и далее на всей промышленности, постоянно появляются совершенно разные маргинальные оценки. Я думаю, что здесь речь идет, прежде всего, о разрешении подобных противоречий, потому что полагать, что сейчас удастся разработать новую суперпрограмму было бы, по меньшей мере, наивно.
С чем, на Ваш взгляд, связаны слухи о банкротстве Газпрома? В частности, в статьях под названиями "Газовый пузырь" и "Газовый пузырь-2" в "Независимой газете", посвященных бедственному финансовому положению Газпрома.
Газпром - одна из самых крупных компаний. У нее довольно много частных акционеров, и часть из них вовлечены в процесс биржевых спекуляций, соответственно любые слухи вызывают колебания курсов акций и позволяют кому-то зарабатывать, а кто-то теряет деньги. Слухи эти хорошо подпитываются благодаря тому, что Газпром - крайне непрозрачная структура, и ее реальное финансовое положение оценить довольно сложно. Единственное, что известно довольно достоверно - это то, что объем долгов Газпрома очень велик, и многие доходы уже заложены и перезаложены на 10,15 и 25 лет вперед. Поэтому степень финансовой свободы Газпрома не так велика. Это то, что подпитывает слухи. Что касается реальности банкротства Газпрома - то это , я думаю, во многом вопрос политический, а не экономический. Потому что, с одной стороны, банкротство Газпрома не ограничится банкротством одной частной компании. На Газпром замкнута довольно большая часть российской экономики. Наверное, это будет потрясение, может быть, не столь мощное, как дефолт 1998 г., но, думаю, такого же порядка. С другой стороны, чтобы не допустить банкротства Газпрома, можно отчасти варьировать тарифы на газ. Даже просто обещание их повысить уже дает Газпрому возможность заработать денег, чтобы уйти от локальных долгов - это в краткосрочной перспективе. Если же говорить о долгосрочной перспективе, то тут есть определенные проблемы. Если в краткосрочной перспективе государство может относительно легко смягчить последствия финансовых проблем Газпрома, то в долгосрочной перспективе нужна коренная реструктуризация компании с тем, чтобы она стала более прозрачной и управляемой. Речь не о том, расчленять или не расчленять монополию - Газпрому это, скорее всего, не потребуется. Речь о том, чтобы эта структура стала более понятной.
Однако активно высказываются мнения, что Газпром необходимо именно расчленять - в частности, необходимо выделить из него транспортную составляющую.
Эта проблема не столь проста, потому что Газпром получает достаточно большую долю своих доходов за счет продажи газа, в отличие от того же РАО ЕЭС, у которого доля экспорта ничтожна. Для того чтобы успешно подавать газ на зарубежных рынках, чтобы успешно конкурировать, структура должна обладать большим потенциалам и быть достаточно крупной. Я привел только один довод, но достаточно серьезный. Финансовый потенциал Газпрома надо перевести на транспорт, на сбыт и, соответственно, на экспансию на зарубежные рынки. Нужно продавать какие-то месторождения и лицензии на разработки месторождений, и разменивать эти активы на активы по транспортировке, по продаже газа. Возможно, это было бы правильно, однако это требует детальной проработки. Но ни в коем случае нельзя взять эту глыбу и поделить ее на 34 части. Механическое деление приведет просто к развалу структуры.
24 декабря 2002
http://www.opec.ru/comment_doc.asp?d_no=33019
Док. 351197
Перв. публик.: 09.01.03
Последн. ред.: 09.08.07
Число обращений: 283
Гришанков Дмитрий Эдуардович
|
