По данным исследований, россияне смотрят телевизор в среднем 4,5 часа в день - это гораздо больше соответствующих мировых показателей. При этом основная часть жителей нашей страны отдают предпочтение центральным каналам (почти 50%), региональные же каналы являются преимущественно источником получения новостей. Телевидение прочно вошло в жизнь россиян. Оценить, какие образы оно создает у наших соотечественников, мы попросили главного редактора "Искусство кино" Даниила Дондурея.
О трансформации или об исчезновении реальности вследствие воздействия медиа на человека, а при радикальном взгляде на проблему - о "выращивании" реальности телевидением - у нас практически никогда не говорится. Собственники и начальники СМИ единодушно утверждают, что они не влияют на экономику, не выигрывают выборы, не управляют страной. Они лишь посредники между жизнью... и жизнью. И это при том, что в последнее десятилетие завершается великая виртуальная революция, в результате которой обе реальности: эмпирическая, в которой мы движемся, дышим, действуем, живем, и телевизионная, отредактированная, придуманная и показанная нам с экрана, - в психологическом плане практически совместились, и телевизионная теперь воспринимается, переживается, предопределяет наши реакции совсем как "настоящая", "всамделишная".
C тех пор как телевидению удалось сесть на иглу рекламы и таким образом получить независимый финансовый ресурс своего безбедного существования и развития, люди ТВ стали пристально следить за тем, чтобы их не заподозрили в раздувании собственного величия. Поэтому и не принято задумываться над тем, что телевидение стало сферой, сопоставимой по своей силе и влиянию с национальной экономикой, национальным правопорядком, национальной безопасностью.
Где-то с 1995 года - времени появления настоящей рекламы и частных каналов - в России уже тоже, как и повсюду в мире, нет "населения", "граждан", "электората", а есть "человекозрители" - люди, живущие исключительно в эфирном мире, во второй - медийной - реальности, которая без проводов доставляется в каждую квартиру. И если героиня сериала выходит замуж или больна раком, это для восприятия телезрителя абсолютно то же самое, что и больная раком соседка или родственница, и переживается им точно так же. Даже еще сильнее, ведь эту драму вместе с ним переживает вся страна.
Внетелевизионный мир уже существует только в обработке ТВ-реальности, которая воспринимается как единственно настоящая. Если по телевизору не показывают, как бомбят афганский Кандагар или столицу Сомали, то их и не бомбили. А если показывают почти две недели подряд во всех подробностях, как умирают моряки на "Курске", - мы все сходим с ума. По многу часов в день идет информация с места трагедии, обсуждение ее с экспертами, разговоры с родственниками, напряженная драматургия: уловили стуки, может, они живы, нет... А когда телевизионщики не успели заснять роковой выстрел в Ханкале и не показали, как погиб вертолет со 118 пассажирами на борту, то и события этого не было, а если было, то не такое важное.
Наши телевизионщики всегда с пафосом говорят: "Если вам не нравится передача, а высокий рейтинг кажется стимулом умножения пошлости - выключите телевизор". Это, конечно же, лукавство. Есть масса исследований, подтверждающих, что миллионы "человекозрителей" не в состоянии это сделать - это все равно, что выключить свет, тепло, воду, перестать дышать. Мы отдаем телевидению огромную часть своей жизни (четверть всего времени бодрствования), а школьники - больше, чем все часы, проведенные в школе. Телевидение уже давно - продукт первой необходимости. В 54 из каждых 100 семей телевизор работает и тогда, когда его никто не смотрит. Первое, что делают люди, приходя домой или встав утром (78 % населения), - они сразу же, одновременно со светом, включают в квартире "ящик для глаз".
Внетелевизионный мир уже существует только в обработке ТВ-реальности, которая воспринимается как единственно настоящая. Если по телевизору не показывают, как бомбят афганский Кандагар или столицу Сомали, то их и не бомбили. А если показывают почти две недели подряд во всех подробностях, как умирают моряки на "Курске", - мы все сходим с ума.
Человек подключается к важнейшему институту жизнеобеспечения. Тому, без которого ни он сам, ни общество уже не могут существовать, без которого не понятно, жив ли он, где живет, что с ним происходит. В этом мире даже войны, благодаря ТВ, стали теперь другими: идеологическими, бескомпромиссными, выстроенными по законам телевизионной картинки, очень эффективными, ... успевающими к вечерним выпускам новостей.
"Повестка дня" на телевидении, а значит, и в обществе контролируется очень жестко. Каждый час на федеральных каналах выходят новости. Отобранные выпускающими редакторами события получают ту свою форму, интерпретацию, контекст восприятия, которые топ-менеджеры и владельцы каналов хотели бы транслировать стране. Затем детали избранной "повестки" обсуждаются в разного рода утренних и вечерних сопутствующих программах - сериалах, ток-шоу, в аналитических передачах. Покупаются и ставятся в нужное время эфира определенные документальные фильмы. Приглашаются именно те люди, которые будут "в фокусе" описывать и характеризовать отобранные события.
До начала истории с "Юкосом" у российских граждан не было такой как сейчас остро переживаемой претензии к олигархам. Негодование по этому поводу, конечно, существовало, но как-то подспудно, или притупилось, куда-то ушло, хотя до сих пор никто не понимает, что такое "итоги приватизации". При ее тотальной двенадцатилетней критике у нас практически не обсуждались другие - альтернативные реализованным - более эффективные, чем "по Чубайсу" схемы быстрого перехода от социализма к частной собственности. В телеэфире - нигде и никогда, хотя, очевидно, были и иные подходы. А в результате через четыре месяца после объявления "охоты на олигархов", уже в декабре 2003 года 77 % населения страны считали, что крупные бизнесмены - "враги народа", что нужно непременно пересмотреть итоги приватизации, а занятия крупным бизнесом в России неотделимы от преступлений. То же самое в январе 2006 года зафиксировали опросы народного отношения к Ельцину. Содержание, форма, стилистика, картинка соответствуют глубинным, часто подсознательным стереотипам ведущих сотрудников информслужб.
Российское ТВ никогда не обсуждает модели перспектив социальной системы. Спросите у любого внимательного и размышляющего телезрителя: чем отличается грызловская модель развития России от чубайсовской, от модели Явлинского или Бабурина? Не знает никто. Поразительно: в стране, где столетиями без конца уповали на светлое будущее, с 1992 года его серьезное обсуждение - под запретом! Речь идет не о писанных словах, в первую очередь, президента, - такие программы в бумагах есть, но о том, что такое "справедливость" в современной рыночной России, "порядок", "равенство", "солидарность". Как и куда будет развиваться здесь "частная собственность", "гражданское общество"?
Кто спросил и, тем более, рассказал миллионам, что это будет за Россия, когда в 2008 году пройдут президентские выборы? Что ждет бизнес-структуры, средний класс? Что ждет молодежь? Мы получим шенгенский паспорт или будем квотировать ввоз зарубежных фильмов? Пригласим 50 млн китайцев работать на Дальнем Востоке и в Сибири, сможем ли вести себя с ними так, как это делают сегодня немцы с турками? Нашим телеаналитикам неинтересно обсуждать подобные вещи, они инстинктивно ощущают - такой подход может поломать их картину мира, стереотипы, порожденные ушедшим опытом.
Интересно, как во все это встраивается распространенный в нашем обществе миф о том, что Москва - это отдельная от России другая страна, в которой живут другие какие-то нерусские люди. В столице жируют, спекулируют, наживаются банкиры, иностранцы, бандиты. Никогда жителям Кинешмы или Сызрани никто не скажет по телевизору: знаете, в Москве живут такие же, как вы, только как бы из будущей Кинешмы и Сызрани. У вас тоже так будет, если вы продадите квалифицированным менеджерам свой разворованный и пропитый местный завод, изберете другого мэра, научитесь, как в Новгороде Великом, привлекать инвестиции... В Москве тоже думают и действуют по-русски.
Телевизионные новости всегда у нас какие-то полутрагические. И это кажется естественным. Надо добавить, что, кроме всех этих "радостей", еженедельно на экран выходит почти семьдесят выпусков криминальных новостей. Они только по-разному называются: "Криминальная Россия", "Криминал", "Чрезвычайное происшествие", "Дежурная часть", "Максимум", "Пусть говорят", "Честный детектив", "Состав преступления", "Петровка 38", "Дорожный патруль" и так далее. Представьте себе после этого потенциального инвестора, которому вместо Китая предлагают вкладывать деньги в Россию, - да чур меня, чур меня!
Главное, - годами очень успешно телевизор уверяет зрителя, что даже не каждый второй, а девять из десяти твоих соотечественников - сущие бандиты - (сам ты, единственный, десятый - нет), но твои родственники, друзья, знакомые, сослуживцы... Все.
Абсолютно запрещено - не злым и циничным государственным цензором, а внутренне, "ментально", самим собой - рассказывать о многом из того, что реально происходит в стране. Ну, например, о том, что у населения сейчас 2 триллиона рублей в рублях и долларах находится только на личных вкладах в банках России, причем за последний год туда положено 11 миллиардов в рублях и в долларах. И еще 36 миллиардов долларов спрятано в кубышках. И это деньги не олигархов - у тех за границей еще около 80 миллиардов.
Вы никогда не узнаете из телевизионных передач, почему в этом самом несчастном Владивостоке, в Перми или Самаре так быстро растет цена за один квадратный метр жилья, что сегодня 6 миллионов российских семей строят загородные дома. Или что за "ужасное десятилетие" количество личных автомобилей увеличилось с 7,5 до 24 миллионов - примерно одна машина на две с половиной семьи. Где берет нищее население деньги на мировое по ассортименту предложение лекарств. У нас 11 тысяч туристических агентств, больше 7 миллионов человек отдыхали в 2005 году в дальнем зарубежье по путевкам, и еще 8 - "неорганизованно". Подобные данные ломают представление о том, что происходит с нашим народом, со страной. Но такая информация выступает против концепции несчастной страны, а значит, она будет жестко табуироваться.
Многие живут одной - новой жизнью, а оценивают ее с точки зрения другой, прежней. А в результате 74 % наших сограждан высказываются в конце 2005 года против того, чтобы крупные предприятия принадлежали частным хозяевам. Никто им не рассказал, что если завод или фирма окажется в руках крупной бизнес-структуры, то тебе станет только лучше, потому что, желая сохранить и преумножить свой капитал, такие хозяева обучают персонал, стремятся, чтобы специалисты не уходили к конкурентам, повышали свой профессиональный уровень.
Абсолютно запрещено - не злым и циничным государственным цензором, а внутренне, "ментально", самим собой - рассказывать о многом из того, что реально происходит в стране. Ну, например, о том, что у населения сейчас 2 триллиона рублей в рублях и долларах находится только на личных вкладах в банках России, причем за последний год туда положено 11 миллиардов в рублях и в долларах.
Все это фундаментальные вещи: продажа земли, предприятий, родины. Вот уже год у нас действует новый закон о земле - и какие такие норвежцы что у нас вывезли? Вашу любимую пустошь, лес, поле? Какие такие появились латифундисты, какие олигархи побросали теперь нефтяные вышки и лезут в сельское хозяйство, поскольку оно приносит настоящие барыши? При этом Россия в четыре раза увеличила экспорт зерна. Вы слышали, чтобы телевизионный комментатор гордился тем, что мы теперь не закупаем 28 миллионов тонн зерна, как при Брежневе, а наоборот, в прошлом году 8 миллионов продали?
Захват зрителей "Норд-Оста" в заложники высветил еще один аспект проблемы: телевидение как селекционер реальности многократно увеличивает силу терроризма. В подобных случаях ТВ часто действует как составной инструмент насилия, как оружие массового поражения.
По данным Фонда общественного мнения, каждые два из трех (68%) опрошенных в октябре 2004 г. считали, что следующий теракт будет проведен именно в их населенном пункте... Люди боятся, что в их поселок приедут террористы и будут там их насиловать, захватывать роддом, убивать и так далее, - такова в прямом смысле "убойная сила" телетрансляции страха. Террористы, конечно же, это прекрасно понимают и требуют, чтобы их действия обязательно демонстрировали по ТВ.
Когда в Америке 11 сентября 2001 года был всенародный траур, там не повторяли снимки погибших, их родителей, друзей. Один раз, в первый день, в прямом эфире давали репортаж о том как люди свешивались и прыгали с восьмидесятого этажа, а потом все эти ужасающие кадры изъяли сами телевизионщики. Никакого указания Конгресса США или Белого дома по этому поводу не было. Когда показывают жертвы любого насилия, любого теракта, то BBC уводит камеру в сторону и тут же переходит на многомерное обсуждение проблемы, представляя разные взгляды по поводу того, почему это произошло, а российское телевидение будет, видимо, ради рейтинга, требовать: покажите еще, больше, ближе, течет ли кровь, пузырится или не пузырится... Это тоже своего рода мировоззренческая цензура реальности.
Есть много исследований состояния общественного сознания. Вот лишь некоторые показательные данные опросов самых последних месяцев: 53-57 процентов населения оценивают сегодня абсолютно положительно роль Сталина в истории нашей страны; только 14 процентов - считают, что если бы не было экономической революции 1992 года, то мы бы жили хуже, чем сейчас; 54 процента считают, что Россия движется в тупик, а 71 процент - что процветающий бизнес в России не может не быть преступным.
Такая картина мира, я уверен, - идеологическая катастрофа. Ситуация в настоящее время хуже, чем в 1993 году, хуже, чем в 1985-м. В сознании миллионов людей восстановлены квазисоциалистические ценностные мировоззренческие платформы, выстроенные на словах "справедливость", "природная рента", "олигархи", "порядок", "распределение".
Опасность неадекватного прочтения реальности увеличивается еще и оттого, что в нашей стране сегодня почти не осталось общепризнанных авторитетов. Последний был - академик Лихачев. Он написал письмо Ельцину: надо захоронить останки Николая II, это божеское дело - и захоронили. К кому сегодня может обратиться президент за советом не по профессиональным вопросам?
Какая в результате возникает в головах нерасчлененность программ, необъясненность смыслов, невнятица. Буржуев теперь ненавидят люди, работающие на частных предприятиях (80% экономики), люди, которые, в отличие от японцев, вовсе не думают о том, как бы еще помочь своему работодателю заработать больше денег. Так воспроизводятся у нас феодальные матрицы сознания независимо от формы собственности.
Деньги в СМИ платят, в сущности, за умение "работать с реальностью", за то, что мы берем на себя миссию ее презентировать, объяснять, превращать в переживания ада или в удовольствие. И каждый автор или редактор - в зоне своей профессиональной деятельности и ответственности - занимается пусть скрытой и даже неосознаваемой, но ее настоящей - "невидимой" - цензурой - фильтрацией сюжетов, точек зрения на них, оценок. Под такой цензурой я имею в виду уменьшение возможностей разнообразной интерпретации. Никто ведь не звонит из Кремля по поводу того, чтобы побудить показывать больше преступлений. Сценаристы, редакторы, режиссеры делают это по собственной воле, в уверенности, что этого жаждут зрители. Нет официального запрета на рассказ о достижениях модернизации в России - нам самим это представляется дешевой пропагандой.
Известно, что зрители не видят, не воспринимают то, что они не готовы видеть. Легко пересматривают жизненные практики, то, что происходит с каждым, если это не соответствует их заведомым представлениям. Если мы все уверены в бедности подавляющего большинства жителей страны, то, безусловно, не будем "принимать в зачет" то обстоятельство, что в прошлом году, например, мы же сами, частные граждане, заплатили из собственных карманов за образование своих детей 2,5 миллиарда долларов в частных вузах, которых сегодня столько же, сколько государственных, за платные места в них, за репетиторство, за взятки, чтобы попасть туда. А мы ведь не олигархи, но ведь не только захотели, но и смогли отдать эти семейные миллиарды на высшее образование любимых чад.
Неумение россиян подвергать сомнению свои представления - один из результатов воздействия современных медиа, функционирующих в невидимом режиме самозаказа.
--------------------------------------------------------------------------------
Вся телевизионная рать...
В России существует 14 каналов "эфирного телевидения". Их принимает около 70% регионов страны: 1-й канал, "Россия", "Россия-Спорт", "Культура", НТВ, ТНТ, "Домашний", СТС, ТВЦ, "7-ТВ", ДТВ, Rambler, Ren-ТВ, МузТВ. Первые пять каналов считаются общенациональными, при этом "Россия", "Россия-Спорт" и "Культура" входят в состав одной компании - ВГТРК. Кроме того, 25 января 2006 г. ТРК "Петербург" выиграла конкурс на вещание в 41 регионе России. Таким образом, после 9-летнего перерыва этот канал снова стал общенациональным.
Каналы делятся на информационно-развлекательные (1-й канал, "Россия", НТВ, ТВЦ, Ren-ТВ, ТРК "Петербург") и специализированно-тематические ("Россия-Спорт", "Культура", ТНТ, "Домашний", СТС, "7-ТВ", ДТВ, Rambler, МузТВ).
Наиболее популярными среди платных спутниковых каналов являются Discovery Channel, Animal Planet, EuroNews, BBC World, РБК, Eurosport и Jetix.
http://www.rusrev.org/content/review/default.asp?shmode=8&ida=1106&ids=123
No1 (15), 2006
Док. 363536
Перв. публик.: 21.01.06
Последн. ред.: 31.08.07
Число обращений: 333
Дондурей Даниил Борисович
|
