Кроме знаменитого "Мочить в сортире" Владимир Путин одаривал публику и другими, пускай менее прижившимися, но зато не менее хлесткими фразами.
- Я бывал не только на Сардинии, - сказал однажды Путин, - но и не первый раз на таких предприятиях, где не очень хорошо пахнет. Таких предприятий у нас в стране немало, и именно здесь и нужно чаще бывать.
А ведь все правильно. Так почти всегда по существу замечает президент.
Вопрос лишь в том, когда же будет дело и раздирающее ноздри зловоние сменится если не ароматом "Chanel # 5", то хотя бы пристойным нейтралитетом.
Надо чаще бывать в России. В ее городках и селах. И не просто для знакомства, а для серьезных выводов.
Недавно вместе с Дмитрием Рогозиным я объехал почти всю Тверскую область. Как ни гони, а пока доедешь от одного пункта до другого, теряются часа полтора. Поэтому перед началом встречи в очередном Доме культуры приходилось, обратившись к неприметному старожилу, деликатно выведывать: "А где тут у вас это, ручки помыть?"...
Вот, например, "ручки помыть" в замечательном городе Удомля. Темнота. Лампочка отсутствует. Место обнаруживаешь исключительно на нюх. Что это за место? Дыра, пробитая в полу, словно от попадания снаряда. Такую же дыру я встречал недавно в РУВД Воронежа, но там понятно, почему нет унитаза, по той же причине, что отбирают ремень и шнурки. Там в туалете не к чему прицепиться и нечего отколоть, не зарежешься, не вооружишься, там в спину матерится конвойный... А здесь чего? Дом культуры - это же дворец города. Кое-как свечу себе мобильником, пробираясь к дыре. Пол мокрый. Свежевымытый. Однако чем? Мочой!
Думаю, какой-нибудь интеллектуал, отлив в такой тмутаракани, тотчас бы ощутил бодренький прилив желчи. "Убогий у нас народ, - довольно закряхтел бы интеллектуал. - Власть виним, а с себя начать надо. Живем, как свиньи. Валяемся то на печи, то в канаве. Гадим и не убираем".
Так, именно так говорят наши интеллектуалы. Говорят, где могут, например на съемках телепрограмм, досадуя, что прямой эфир почти отменили. Так, сдобрив это каким-то анекдотцем, говорил мне на телеканале "Россия" один талантливый режиссер второго ряда. Так говорил мне недавно на съемках канала ТВЦ, сдобрив свой сарказм еще одним расхожим ужастиком о русском национализме, один талантливый политолог, но тоже второсортный. Иной раз радуешься, что передачи идут в записи и, как бы ни лютовали и ни хохмили витии, как бы ни подыгрывали им "невольники гэбни" ведущие, какой бы продвинутый зал ни подбирали, ПРОШЛА ИХ ПОРА - священные и тупые ножницы цензора покарнают-таки либеральное изделие!..
И выйдет - унылая передача, скучная, как кожа змеи. Зато без яда...
На самом деле критиканские речи о народе - это попытка внушить народу, что ВСЕ ПОТЕРЯНО. По причине внутренних комплексов - своей инаковости, гуманитарной исключительности, мифической "непопсовости" - многие интеллектуалы рвутся на любые эфиры, лишь бы злорадно сообщить простому человеку: "Какое возрождение? Ты мыслишь сказками! Ты - полное чмо!"
У интеллектуалов острый комплекс неполноценности. И они стремятся этот комплекс ущербности и вины передарить народу.
Некоему витии плевали в школе на рюкзак плебеи, и теперь изгнанник вырос, выбился в элиту, его милость доставили на телевидение, и уж с экрана он всем вам, плебеям, харкнет смачно! Сидите, ужинайте картохой, сосиской и плохой водкой у своих экранов в Удомле, Угличе и Урюпинске - в вас плюнули, и саркастическая слюна на вашей картошке, сосиске и пенится в вашей стопке...
"Мне важен человек", - искренне, быть может, заявляет интеллектуал, а смысл его требования прост: уничтожить народ. Чтобы был не народ, объединенный русской культурой бытия, а был потерянный забулдыга, оставленный один на один с дисциплинированным Востоком, родоплеменным Югом и прочими эгоистами, но не атомарными, а весьма и весьма коллективными.
В сортире города Удомля я не испытал к народу нелюбви. Но и не прослезился, восславив нашу надмирность. Я скупо выругался про себя и пошел в зал, где уже начиналась встреча и хор жителей пел "Калинку-малинку".
Сильные голоса. Трогательно. Ведь смогли же самоорганизоваться! С явным удовольствием и вдохновением выводят песни. Хором дирижировала милая энергичная девушка. Как выяснилось впоследствии, сама она съездила в Москву, отучилась в Гнесинке и вот вернулась в родные края, где придумала занятие для старых и нестарых, устроила кружок.
Девушка - комиссарша. Маузер, потертая кожанка и иссиня-черный куст волос? Блондиночка в сарафане. Главное - дух. А в комиссарах, как известно, "дух самодержавья".
Люди запели с ее подачи! Песня продлевает их жизни. Не правы те, кто упрекает русских в разобщенности. Разобщаемся мы тоже сообща. В этом и состоит отечественная специфика: мы обладаем коллективным инстинктом, сообща охаем, бьем баклуши, спим всем бескрайним селом. Должен прийти некто, наделенный волей. Некто взмахнет дирижерскими руками, и тогда мы заработаем страстно и самозабвенно.
Термины "кадровая революция" и "комиссары", дежурно озвученные одним молодежным формальным движением, очевидно, с подачи неглупого человека, сегодня абсолютно актуальны. Институт комиссаров и был бы ответом на пресловутую масштабную коррупцию. Отсюда вытекает еще один термин - "преодоление отчуждения". Только комиссар - наместник Центра - на личном примере способен преодолеть отчуждение человека от человека, народа от государства. Попытка слепо копировать западную модель с приторным понятием "гражданское общество" оборачивается издевкой над смыслами. Именно традиция комиссара, наместника, внутреннего посла отвечает глубинному зову России. Где черпать кадры, как учинить всероссийский кадровый призыв, забабахать политическую "фабрику звезд" - тема отдельной статьи.
Пока же о механизме. "Внутренний посол" - это когда человек, честный, любящий народ, имеющий начальный капитал знаний, отсылается в Удомлю, Углич или Урюпинск. С крайними полномочиями и крайней ответственностью, с возможностью подобрать команду. И контролирует ситуацию. От унитаза в нужнике до распределения местного бюджета, от света фонарей на улицах до вздергиванья на фонарях криминалитета. Со всеми оговорками это был принцип большевиков, позволивший им удержать страну. Да, многих комиссаров убивали. Но мученичество за Идею вдохновляло новых. Вот вам и искомый "образ героя" для молодежи!
Пока же мы имеем тошнотворную инерцию, кадровое убожество, патологическое безволие, в котором нужно винить не прекрасный зеркальный наш народ, а ту похмельную чиновничью физиономию, что толоконным лбом прислонилась к зеркалу.
Перед отъездом у нас была встреча с тверским губернатором.
- В области есть отделение союза молодежи "За Родину!" - сообщил я. - У ребят свои спортзалы, энергия, подтянули кружок молодых художников. Давайте работать. Социальные программы, добрые дела. Честные кадры.
- Давайте, - сказал Зеленин.
Мы спускались по лестнице от губернатора. Перед нами, кажется, краснела ковровая дорожка. Кажется, краснела. Ковры у губернатора поседели от пыли. Приятно оставить свой след, а все же...
Какая разница, чем там владеет губернатор, сколько он получает, пускай даже на хлебе и воде сидит, но вытряхнуть ковры разве сложно?
Пора выбивать и вытряхивать ковры!
20 декабря 2005 г.
http://www.russ.ru/politics/reakcii/posol_skij_prikaz
Док. 396224
Перв. публик.: 20.12.05
Последн. ред.: 14.11.07
Число обращений: 376
Шаргунов Сергей Александрович
|
