Уже не первый год нашей стране и народу навязывается тезис о необходимости коллективного покаяния, признания Россией ответственности за "грехи" бывшего СССР. В последнее время это делается всё более последовательно и изощренно. Cоответствующие аргументы звучат, на первый взгляд, высоконравственно. Мол, такой шаг пойдет на благо, прежде всего, самой России. Да и с соседними государствами и народами поможет преодолеть имеющиеся противоречия, откроет путь к установлению "истинного добрососедства". Но вдумаемся, так ли это?
Начну с небольшого отступления. В 1997 году, сразу после моего приезда на работу в Ригу в качестве второго лица в посольстве России, у меня состоялся знаменательный разговор с одним из известных представителей латышского истеблишмента. Суть посылки собеседника была следующей: латыши должны реализовать свое право высказать все, что они думают о русских, заставить Россию принести извинения за прошлое, и только после такого "очищения" можно будет начать выстраивать между нашими странами новые отношения. Мой контр-тезис сводился к следующему: если ставить вопрос таким образом, то надо признать также право русских высказать все, что они думают о латышах. Нельзя же, в самом деле, забыть, что из Сибири после административных высылок многие жители Латвии вернулись домой, а вот после карательных акций латышских эсэсовцев против мирного населения на Псковщине, Новгородчине, в Белоруссии и других местах в годы Великой Отечественной войны живых, как правило, не оставалось. Есть что сказать моим соотечественникам и по поводу их поражения в правах и низведения на уровень людей второго сорта в современной Латвии. Но главное, надо быть готовым принять последствия этой "откровенности", а они, как мы знаем по опыту конфликтов на пространстве бывшего СССР конца 1980-х - начала 1990-х годов и в других регионах Европы, будут тяжелыми и разрушительными. Мы бы не хотели такого развития событий, продолжал я, тем более что "новыми" отношения между странами и народами никогда не бывают, все в истории имеет свои корни и свое продолжение, все диалектически перетекает из одной стадии в другую.
К сожалению, тот призыв постараться остановить антироссийскую и русофобскую спираль, которую известные силы начали раскручивать в Латвии, Литве и Эстонии на этапе распада СССР, услышан не был. Не лучше обстояло дело и в ряде других стран на пространстве бывшего СССР. В чём тут причина? Думаю, не только в политических интересах. Слишком поздно, причём отнюдь не по вине Церкви, в нашей стране свободно, во весь голос зазвучал призыв к восстановлению утраченной связи с Богом, к жизни по совести и в любви к ближнему. Слишком поздно начался процесс возрождения веры, вдвойне необходимой в условиях коренных общественно-политических трансформаций. В результате люди в своем большинстве оказались неспособными противостоять той лжи, прибегая к которой одни добивались сохранения Союза Советских Социалистических Республик, а другие начали разрушать все подряд, отрывать от нашей общей страны кусок за куском. Посеянные в тот период обман и зло дали горькие и опасные плоды. Память об этом во многих сегодня справедливо будит мысль о покаянии.
В последнее время, однако, все чаще приходится встречаться с попытками политизировать это одно из главных христианских понятий и таинств, превратить высший призыв к покаянию в земное требование, адресовать его не себе, а другим, причем не конкретным людям, а целым народам и странам, сделав инструментом в достижении конъюнктурных внешне- и внутриполитических целей. Между тем, каждому христианину понятно, что покаяние - это не столько единичный акт, сколько постоянный процесс духовного обновления, подразумевающий осознание и исповеданье личных грехов.
Вспомним, что говорили на этот счет великие отцы и учители церкви. Вот, например, известная мысль Св. Иоанна Златоуста: духовник - отец, а не судья, а исповедь - врачебница, а не судилище. "Ни один врач, - подчеркивал великий проповедник, - прежде чем дать лекарство больному, не подвергнет его взысканиям и наказаниям". В схожем ключе рассуждает Св. Григорий Нисский в каноническом послании к Литоию, епископу Мелитинскому: смысл покаяния - врачевание душевных болезней конкретного согрешившего человека, причем каждую такую болезнь нужно врачевать покаянием, только соответствующим совершённому греху. В противном случае, отмечает он, болезнь можно не только не вылечить, но наоборот, - усилить. Примечательную фразу находим в номоканоне Иоанна Постника: "Многие по неразумению, вместо исцеления, принесли больше вреда и чрезмерной строгостью епитимий сделали более неизлечимыми язвы болящих душ".
Сказанное имеет прямое отношение к усиливающимся в последнее время требованиям к России и русским "покаяться" за "грехи" бывшего СССР, принести другим народам извинения и даже выплатить компенсации за "оккупацию", репрессии и т.д. Правовая несостоятельность такого подхода очевидна. Если же говорить о нравственной и политической позиции, то здесь также нет никакой двусмысленности: противоправные деяния советского строя были неоднократно подвергнуты критическому осмыслению и осуждению в нашей стране, причем начался этот процесс еще в период существования СССР. Да иначе и быть не могло, учитывая, что народы России - и в первую очередь русский народ - сами в наибольшей мере пострадали от репрессий.
Обращенные извне к России и русским призывы к "покаянию за прошлое" продолжают, однако, звучать, и это не просто духовное невежество. Они - обратная сторона неготовности политических элит соседних стран сказать полную правду о своей собственной истории и, самое главное, - установки на то, чтобы использовать удобную трактовку событий пятидесяти и более летней давности для оправдания политически и нравственно уязвимой политики, проводимой сегодня.
Действительно, если не напоминания о "сталинском режиме", "оккупации", "геноциде" и т.п., то как объяснить дискриминацию в гражданских, социально-экономических и других правах жителей своей же собственной страны? И ведь что удивительно: это объяснение работает, как будто тем, кто с ним соглашается, не известен завет Господа, освободившего детей от ответственности за грехи отцов, а в современной политике никогда не формулировался общий принцип недискриминации. Так что жаждущим извинений за прошлое нелишне помнить об ответственности за настоящее - за то, что противу Божьих заповедей делается сегодня в отношении ближнего тобой лично, при твоем участии или с твоего попустительства. И с этой точки зрения дать себе отчет: имеешь ли ты моральное право требовать извинений и покаяния от других, тем более за то, что было совершено не ими. О важности именно такого - личного - покаяния постоянно напоминает нам Православная Церковь.
Есть в проблеме покаяния и исторической ответственности и другая сторона: необоснованное взятие на себя морального права судить прошлое. Давайте честно ответим себе на вопрос: а кто мы такие, чтобы осуждать наших предков за то, как они управляли страной в 1920-1970-е годы. Что мы сделали равного их свершениям? Или, может быть, поколение тех, кто сегодня берет на себя смелость "чувствовать моральную ответственность" за "грехи" отцов и дедов, тем самым осуждая их, сами сумели уберечь родину от катаклизмов в 1980-1990-е? Сумели сделать жизнь соотечественников настолько же лучше, насколько она улучшилась в 1950-1970-е годы? Сумели укрепить авторитет России в мире, усилить её оборонную мощь, расширить границы её влияния, двинуть вперед её культуру, науку и образование? Ничего этого мы не видим, как не видим и честного и глубокого анализа "свершений" периода 1990-2000-х. Так что, давайте начнем с того, что почувствуем моральную ответственность и покаемся за это. Принесем извинения своему народу. А потом... остановимся и, помня о прошлом, будем смотреть и идти в будущее.
Исследование, даже краткое, темы покаяния и исторической ответственности невозможно без обращения к творчеству русских религиозных философов. Нельзя, однако, объять необъятное, поэтому ограничимся лишь первым в ряду равных и своего рода предтечей - Владимиром Сергеевичем Соловьевым. "Человек всегда не прав, когда он отрицает, и каждая доктрина, каждое учение наиболее слабы в том, что они отрицают," - так вывел квинтэссенцию одной из основных составляющих учения Вл.Соловьева известный проповедник 1970 - 1980-х годов о. А.Мень. "Всякая ненависть, всякая сила, которая разделяет, разрушает мысль, чувство, тело, природу, - говорил о. Александр, - это противное Богу начало. Сегодня, в эпоху экологического кризиса, национальных конфликтов, геополитических конфликтов, этот призыв Вл.Соловьева, его мысль о том, что Божественное соединяет, а все что разъединяет - сатанинское, в высшей степени актуальны".
Действительно, на что бы ни обращал свое умственное внимание сам Вл.Соловьев, на метафизику или богословие, материализм или идеализм, на науку или мистику, на социализм, капитализм, старообрядчество, западничество, славянофильство - он всегда брал оттуда нечто ценное, понимая, что ничего нет на свете бесплодного и бесполезного. Одним словом, мыслил не категориями отрицания, а категориями синтеза, всеединства, воссоединения распадающегося мира и человечества. Именно на этой основе мы должны сегодня воссоздавать преемственность нашей и мировой истории и последовательно отводить попытки эту преемственность разрушить.
Второй призыв Вл.Соловьева и русской религиозной философии в целом: вернуться к тому, чтобы мерить свои дела мерилом христианской этики. И не только внутренне, для себя - перед лицом происходящего сегодня в межнациональных отношениях и международных делах важно последовательно утверждать эту установку в практической политике и общественной жизни. На самом деле, что лучше, чем слова Нагорной проповеди: "Итак во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними..." (Мф. 7, 12), может вразумить тех, кто, ссылаясь на прошлое, принимает и поддерживает законы, ущемляющие права соседа, принадлежащего к другой национальности или говорящего на другом языке? Эти слова мы с полным основанием можем адресовать и огульным критикам "советского тоталитаризма" и "русификации" (вспомним, в частности, гарантированное в советский период жителям республик СССР право получать не только среднее, но и высшее образование на национальных языках), а также тем, кто в современных международных отношениях поддерживает ставку на реальную, а не условную агрессию, на санкции и силовое общественное переустройство других стран.
Здесь уместно вернуться к Вл.Соловьеву. "Поступай так, - писал он, развивая категорический императив И.Канта, - чтобы правило твоей деятельности могло стать в твоей воле всеобщим и необходимым законом". Трудно оспорить продуктивность этой нормы, если действительно стремиться к преодолению практики двойных стандартов в современной европейской и мировой политике.
Но если высший нравственный идеал требует, чтобы мы любили всех людей, как самих себя, а люди не существуют вне наций и народностей (как, впрочем, и народности не существуют вне отдельных людей), то отсюда следует прямой логический вывод: христианин должен любить все народы, как свой собственный (и уж по крайней мере не пытаться сводить с ними "исторические счеты"). Эту простую мбксиму и следует, видимо, признать первейшей нравственной установкой на пути к действительному примирению.
Обращаясь к национальному вопросу, Вл.Соловьев неизменно показывал, с одной стороны, зло, которое несет в себе национализм той или иной нации как окружающему миру, так и ей самой, и с другой, - благо патриотизма. Последний он понимал как любовь отдельного человека к своему народу в качестве собирательного целого и солидарность всех народностей, населяющих ту или иную страну, и их как целого - со всем прочим человечеством во имя общих высших принципов и интересов.
Действительно, история всех народов свидетельствует: все они в эпохи своего расцвета утверждали свою народность не в ней самой, отвлеченно взятой, а в чем-то всеобщем, сверхнародном, во что они верили, чему служили и что осуществляли в своем творчестве - национальном по источнику и способам выражения, но вполне универсальном по содержанию и результатам. Страшные примеры противоположного подхода - жизни нации только для себя и своих предполагаемых интересов, когда все оказывалось позволенным, цель оправдывала средства и насилие превозносилось как доблесть, - принес нам ХХ век.
Не берусь утверждать, что в этом плане все благополучно сегодня у нас в России. На пути своего становления российскому патриотизму предстоит пройти еще немалую дистанцию. Но главное направление движения задано правильно, и истинное православное неприятие национализма - порука в том, что оно будет выдержано. Не надо только заниматься целенаправленной и нечистоплотной подменой понятий .
Перед лицом Творца мы ежедневно и ежечасно делаем выбор: жить по заповедям Христовым сегодня или искать оправдания для отступления от этих заповедей, в том числе и за счет ссылок на то, что произошло в прошлом. В постоянном возвращении к этой мысли и видится истинный ключ к покаянию, ответственности и миру в душах людей и обществе.
ИА "МиК"
17.04.2006
http://www.rodina-duma.ru/article/show/?id=488
Док. 412829
Перв. публик.: 17.04.06
Последн. ред.: 05.01.08
Число обращений: 245
Демурин Михаил Васильевич
|
