Имя композитора и музыканта Владимира Матецкого знает и стар и млад. Среди профессионалов Владимир прослыл как один из зачинателей русского рока и филофонист со стажем. Обыватели же его знают больше как "штатного" композитора Софии Ротару, и, прежде всего как автора песни "Лаванда", ставшей практически народной.
- Владимир, мы знаем, что на протяжении уже нескольких десятилетий вы сочинили массу замечательных песен, которые поют практически все звезды российской эстрады. Тем не менее, ваше творчество до сих пор продолжают ассоциировать в первую очередь с песней "Лаванда". Как вы к этому относитесь?
- Подобное положение вещей, когда существует какая-то торговая марка или стереотип восприятия человека, вообще характерно и для авторов и для исполнителей. И от такой этикетки очень трудно уйти. Я написал много других песен, но, вот, получилось, что именно "Лаванда" обладает таким притягательным качеством. Поначалу меня это немного раздражало, но со временем я стал к этому относиться терпимее.
- А помните ли вы вашу самую первую песню, профессионально записанную в студии и выпущенную на пластинке?
- Конечно. Это была песня "Фортуна", исполненная группой "Аракс". В то время я играл на бас-гитаре в группе "Удачное приобретение", где мы исполняли как западный репертуар, так и наши песни, причем исключительно на английском языке. Кстати, через подобную стадию прошли практически все рокеры моего поколения. Например, мало уже кто помнит, что "Машина времени" тоже начинала с пения по-английски. А уже после того, как я перестал играть в "Удачном приобретении", мои знакомые ребята стали искать материал. Так моя "Фортуна" попала в "Аракс". Что же касается моих песен на пластинке, какая была первая, я уже не помню, но знаю, что хороший резонанс был у песен, записанных группой "Карнавал" с Владимиром Кузьминым и Александром Барыкиным. Эта пластиночка имела потрясающий успех.
- Кстати, в одном интервью Барыкин рассказывал, как в начале восьмидесятых, когда все наши рок-группы были у властей в большой опале, а их участники даже попадали в тюрьму, вы вместе с главным редактором единственной тогда в стране фирмы "Мелодия" Рыжиковым пробили эту пластинку. А откуда у вас в то время были такие связи, что вы могли решать, быть или не быть диску?
- Честно говоря, этого эпизода не помню. Действительно, Рыжиков много помог талантливым людям. Но движущей силой появления этой пластинки был вовсе не я, а поэт Игорь Кохановский. Те песни были именно на его стихи. Так что, все это происходило в компании с Рыжиковым, и Кохановским - людьми, которые действительно что-то могли на "Мелодии". Кохановскому очень нравились наши совместные с ним песни, и он хотел, чтобы их исполнили талантливые рок-музыканты.
- А как вы познакомились с Кохановским, и на почве чего стали сотрудничать?
- Вообще, в то время у нас существовала песенная элита, в которую входили поэты Игорь Шаферан, Игорь Кохановский, Михаил Танич. Кстати, Шаферан был и в худсовете "Мелодии". Это было действительно консервативное время, и молодым музыкантам было очень трудно пробиться на пластинки. И наши поэты уже тогда понимали, что позиция членов Союза Композиторов была достаточно тупиковой, поэтому искали молодых соавторов, и находили их среди музыкантов существующих групп. Все эти поэты были настроены крайне прогрессивно, и порой небескорыстно, потому что понимали, что в случае успеха, эти песни могли бы принести им солидные авторские гонорары. И они явились своего рода крестными отцами молодых авторов. Например, Танич сильно помог композитору Игорю Николаеву в его начальной карьере. И Шаферан также многим помог.
- А ваши родители случайно не из мира музыки?
- Нет, они никакого отношения к шоу-бизнесу не имеют.
- Какое у вас музыкальное образование?
- О-о-о! С этим у меня очень интересная история. В восемь лет я начал заниматься на фортепиано. Я не заканчивал музыкальной школы, я занимался с замечательным педагогом Софьей Моисеевной Карпеловской, ученицей самой Елены Фабиановны Гнесиной! Был неплохим, но задиристым учеником. Задиристым в том плане, что всегда пытался сочинять какие-то импровизации на классические произведения. Занимался я довольно долго, играть научился прилично. Консерваторского образования я не получил, хотя я музыкально грамотный. Если раньше это являлось моментом моей биографии если не отрицательным, то каким-то настораживающим, то сейчас я обратил внимание, что многие люди, пришедшие, в музыку также спонтанно как и я, этого абсолютно не стесняются. Что я могу сказать и про себя.
- Почему вы, в прошлом рок-музыкант, стали поп-композитором?
- Дело в том, что деление на рок- и поп-композиторов весьма условно.
- Тем не менее, вы ярко выраженный попсовик.
- Я бы так не сказал. Я сделал много песен в самых разных стилях. На стадии сочинения музыки такое деление не так сильно выражено, как на стадии исполнения или аранжировки. Яркий тому пример - те смешные пластинки, где рок-группы перепевают детские песенки. Что же касается популярной музыки, поп-составляющая всегда сильнее доходит до слушателя. Самая известная песня Шевчука "Осень" - это попса чистой воды, и я считаю, что этого совершенно не нужно стесняться. Сталкивание в нашей стране поп- и рок-музыки сильно искусственно. Грани между этими жанрами и раньше были достаточно размытыми, а сейчас и вовсе стерты как никогда. Для меня, например, группа "Би-2" это поп-музыка чистой воды, и нет во всем этом никакого конфликта. Главное, чтобы музыка была хорошей.
- Знаем, что вы были одним из главных идеологов нашумевшего в 1983 году альбома "Банановые острова". Расскажите об этом.
- Это была серьезная работа, которая делалась большим коллективом людей.
- Я слышал, что "Банановые острова" записывались "Веселыми ребятами" без их руководителя Павла Слободкина.
- Не совсем так. Этот альбом записывался в студии Слободкина, и Павел Яковлевич знал об этом. Надо сказать, что тот состав "Веселых ребят" был воистину звездным. Сергей Рыжов, Юрий Китаев, Алексей Глызин, Александр Буйнов, Игорь Гатауллин... Задумали мы этот проект вместе с Юрием Чернавским как дуэт по схеме "Леннон - Маккартни", то есть, все, что бы мы ни сочинили, все пополам. И мы вместе должны были петь.
- Вы были Ленноном или Маккартни?
- Ну, мне трудно сказать ... В общем, мы решили все делать вместе. Хотя объективно Чернавский был главной действующей силой этого проекта, как с положительной, так и чуть-чуть с отрицательной стороны, потому что он стремился переключить все на себя. Ну, сейчас нет смысла членить эту работу, ведь получился альбом, сильный не только по материалу, но и по звуку, причем, несмотря на то, что все писалось на двухдорожечном магнитофоне путем наложения при перезаписи новых партий. Это была очень трудная технология, но наш проект стал прорывом. Жаль, что дальше этого альбома дело не пошло. Хотя была идея записать второй альбом, но Чернавский, будучи человеком своеобразным, отрабатывал какие-то свои моменты, да и я увлекся песнями. Тем не менее, мы с Чернавским остались большими друзьями.
- А как вы познакомились с Софией Ротару?
- Совершенно случайно. Тогда на центральном телевидении работала редактором Алла Дмитриева. Перед "Новогодним огоньком" с 1985 на 1986 год она позвонила мне и предложила написать песню для дуэта София Ротару - Яак Йоала. А с Яаком я был знаком еще со времен "Удачного приобретения", и к тому времени в его репертуаре уже было несколько моих песен. Ничего странного в этом дуэте я не видел, да и для меня это было своеобразным шансом попробовать сделать что-то на заказ. Вначале я сам придумал припев с симпатичным и хорошо поющимся словом "лаванда". После чего позвонил ныне покойному корифею песни поэту Игорю Шаферану. Тот полностью разгромил мою идею. Он говорил, что она чересчур парфюмерная, что это плохо звучит и т. д. Немного расстроившись, я позвонил своему соавтору Михаилу Шаброву. Ему это понравилось. Он попытался сделать подтекстовку на мою музыку, но не смог. Тогда он предложил мне свою идею запева, и я чуть-чуть поменял музыку. Все остальное - это уже история. Популярность этой песни была просто невероятной. Самое удивительное, что она стала сильно популярной и в Финляндии, где выдержала около двадцати исполнений и попала в местные хит-парады, что было для меня очень приятно, в том числе, и материально.
- Ваши песни исполняет множество самых разных артистов. Единственный, кажется исполнитель, кто их никогда не пел, это Алла Пугачева. Правильно ли я понял, что здесь причина в том, что вы являетесь основным автором Софии Ротару, с которой у Пугачевой как бы ревность?
- Что там в их взаимных отношениях мне сказать трудно, да и я, честно говоря, не интересуюсь. А с Пугачевой я знаком давно. Еще с того времени, когда она была в "Веселых ребятах". Алла Борисовна любит, чтобы люди, которые для нее пишут, были бы частью ее маленького мира, что вполне естественно. Быть частью мира Пугачевой у меня не получилось, да и не стремился я к этому особо. У нее есть свой круг авторов, и в том, что у Пугачевой нет песен Матецкого, нет ничего такого.
- Во времена перестройки многие наши артисты пытались прорваться со своим творчеством на Запад. И "Автограф", и "Диалог", и та же самая Пугачева, которая выпустила в Швеции диск на английском языке. Знаю, что и у вас были какие-то попытки, причем достаточно успешные: ваши песни пели мировые звезды.
- Тут две разные истории: первая - исполнители, вторая - авторы. Прорваться на Западе исполнителям гораздо труднее, чем авторам. Началось все с Пугачевой, которая очень серьезно отнеслась к этому проекту. Но она натолкнулось на проблему, которая до сих пор остается для наших артистов: языковый барьер.
- Но Пугачева же пела по-английски.
- Да, вот это аутентичное, хорошее пение по-английски для русского человека большая трудность. Чуть попозже на эту же проблему натолкнулись и Пресняков, и другие артисты.
- А почему на эту проблему не натолкнулись немецкие "Скорпионз", которые вот уже тридцать лет не могут избавиться от акцента?
- Да, у них акцент до сих пор слышен, но это не русский акцент. Немного преодолеть этот барьер удалось Алсу, которая, живя в Лондоне, научилась довольно прилично петь по-английски.
- Это проблемы исполнителей. А что касается авторов?
- Моя история началась в конце восьмидесятых, которая мне очень помогла, и знакомствами с этого проекта я до сих пор пользуюсь и горжусь. Тогда в Москву из Америки приехало десятка два самых крутых авторов, чтобы сочинять песни совместно с русскими авторами, а получившиеся песни отдать американским исполнителям. Вышел даже альбом, на сегодняшний день это большая редкость, хотя у меня он есть. Но, к сожалению, этот проект в полном объеме не удался, потому что авторы этой идеи в силу объективных обстоятельств отошли от дел. Называлось это "Музыка звучит громче, чем слова", а начало свое оно получило в гостинице "Россия". Майкл Болтон, Синди Лаупер, Дайана Уоррен, Десмонд Чайлд, Барри Ман, Майк Столлер и другие композиторы, чьи имена уже давно являются легендами, приехали сюда и стали писать здесь песни с такими авторами, как Крутой, Матецкий, Николаев, Газманов, Тухманов. Отбор производили американцы, в результате на пластинку из сорока песен попало двенадцать, включая две мои. Одну спела канадка Энн Мюррэй, другую американка Пати Ла Белл. После этого Десмонд Чайлд пригласил меня в Лос-Анджелес для работы с русским проектом "Ред Скай" ("Красное небо"). Я сразу же вылетел, и стал работать с Десмондом, благодаря которому прошел невероятно важную для себя школу сонграйтерства. К сожалению, проект не получился, но часть песен была записана разными артистами, в том числе Элисом Купером и Игги Попом.
- А вот я слышал, будто Элис Купер вашу песню так и не спел.
- Он ее записал для альбома "Trash", но, в конечном счете, не выпустил. А Игги Поп спел мою песню в фильме "The Shocker". Но! Когда я был в Лос-Анджелесе, и работал там в сильно насыщенном режиме, на меня свалились всякие московские проблемы. Для того чтобы быть кем-то в Америке, надо там находиться и серьезно этим заниматься. Я почувствовал, что мне это тяжело. И психологически, и организационно, да и что говорить, финансово. Я уехал, но все контакты с этими людьми у меня остались.
- Но кроме покорения Америки вы также пробовали завоевать и Европу. Помню, в конце восьмидесятых на дискотеках была сильно популярна ваша песня "Moscow Nights" в исполнении сестер Базыкиных или "Bazykin Twins".
- Это тоже интересная история. В свое время в Россию приехал продюсер Билли Батт. А для меня большим плюсом было мое хорошее знание английского. И Билли, выйдя на меня, предложил мне написать песни для Базыкиных. Как он их выбрал, не знаю. Наверное руководствовался тем, что это были сестры-близняшки, что являлось дополнительным притягательным моментом. Я сделал несколько песен, после чего вылетел в Стокгольм на запись. На "Moscow Nights" там было снято замечательное видео. Какое-то движение вокруг Базыкиных на Западе было, и эту песню даже предлагали английскому трио "Бананарама". Но так как это трио в то время было на пике популярности, конкуренция у моей песни была такой сильной, что мои шансы были нулевыми.
- Скажите, а вас не сильно ломало то, что по возвращению в Россию вам, писавшему песни Элису Куперу и Игги Попу, потом пришлось сочинять для Влада Сташевского, группе "Стрелки" и т. д.
- Существуют жизненные реалии. А они таковы, что если человек профессионально пишет песни, он должен каким-то образом вписываться в то, что происходит здесь на рынке. И тот уровень конформирования, который выбирает каждый автор, лежит у него на сердце. Я прекрасно понимаю, что может быть, для собственного имиджа было бы лучше не делать того, этого... Но, во-первых, мне было интересно попробовать сделать для кого-то что-то необычное, а во-вторых, была чисто материальная заинтересованность.
- Это правда, что вы, бывая на Западе, познакомились кое с кем из "Битлз"?
- Сам я из того поколения людей - а родился я в 1952 году, к которым "Битлз" приходили в виде пластинок, когда я был четырнадцатилетним школьником. И тот переворот, который они произвели в музыке во всем мире, включая и нашу страну, не имеет себе равных. Их отголоски и по сей день читаются чуть ли не во всех авторах и исполнителях. А в нашей стране это был и вовсе эффект запретного плода. В шестидесятых годах доставать их пластинки было невероятно трудно, но были дети, чьи родители ездили за границу. И сам я был из такой же продвинутой семьи. Моим родителям нравилось, что я занимаюсь музыкой, и они привозили мне эти пластинки. Параллельно у меня появился интерес к английскому языку. Что касается встреч, я действительно неоднократно общался с Ринго Старром, и по просьбе НТВ даже брал у него интервью. Когда он приезжал в Москву, я также с ним общался. Еще у меня был контакт и с Маккартни, с которым я встречался в Стокгольме, когда записывал альбом Базыкиным. Тогдашний его персональный менеджер - мой друг, с которым я общаюсь до сих пор, устроил мне с ним встречу. Мы долго беседовали с Полом, он подарил мне много своих пластинок.
- А о чем вы с ним беседовали?
- Да о самом разном. О живописи, о политической ситуации, о воспитании детей, о музыке. И почти не касались битловской темы.
- Ну и как он?
- Ничего, ничего. Для меня это было большим событием, хотя я тогда уже не был тем четырнадцатилетним подростком, поэтому общение с ним воспринял в более сдержанной форме.
- А с кем из западных звезд вы поддерживаете дружеские отношения?
- Дружеские отношения со звездами, как с западными, так и с русскими, поддерживать вообще довольно сложно, потому что все они сильно заняты собой. Тем не менее, кое с кем я созваниваюсь и переписываюсь. В основном, это авторы, а значит, их знают гораздо меньше, чем их песни. Я постоянно общаюсь с Майком Столлером, который написал много песен для Элвиса Пресли. Еще с Билли Стейнбергом, который сочинил для Мадонны знаменитую "Like A Virgin", а также много хитов для Тины Тернер, Селин Дион, Мелани Си и группы "Бэнглз". И недавно на международном конкурсе в "Юрмале" мне от него передавали привет.
- А в Юрмале, насколько мы знаем, вы сидели в жюри. Часто ли вы участвуете в таких мероприятиях, невольно при этом влияя на дальнейшую судьбу молодых исполнителей?
- Практически каждый день я получаю огромное количество подобных предложений. Это не совсем хорошо для моего взгляда на вещи, поэтому я очень сильно фильтрую все эти предложения. А Юрмала - это действительно событие.
- Там была наша группа "Смэш", и вы лишь ей поставили высший балл. Это наши будущие звезды?
- То, что "Смэш" выиграли, это хорошо, потому что мне кажется это как раз те артисты, из которых что-то может получиться. В нашем жюри все было честно, и установка Игоря Крутого, человека, который потратил на организацию этого конкурса массу сил, была такой: то, что мы видим на сцене, так и голосуем.
- А с Игорем Крутым, насколько мне известно, вы большие друзья. Странно, вроде бы вы оба композиторы, наверняка среди вас есть конкуренция.
- В нашем шоу-бизнесе есть несколько людей, под влиянием обаяния которых я нахожусь. И Крутой относится именно к таким людям. А конкуренция... Знаете, у меня нет столь обостренного чувства лезть во все щели, с кем-то конкурировать. И меня никогда не перекореживает, когда я слышу хорошие чужие песни. Возможно, все это я впитал в себя за границей, где за этими вещами следят очень внимательно.
- То есть, то самое душевное состояние, необходимое для создания хороших песен?
- Да, да! Внутренний настрой. Очень тяжело что-то делать, когда ты находишься вне душевного покоя.
- А вот ряд последних ваших хитов, таких как "Малыш" Данко или "Поздно" Аниты Цой вы сочинили совместно с другим композитором Леонидом Гуткиным. Как два композитора сочиняют одну мелодию?
- Вот это уж точно привнесено с Запада, где используют всевозможные варианты сотрудничества, лишь бы получился хороший материал. К примеру, тот же Десмонд Чайлд. Если взять группы "Аэросмит" или "Бон Джови", то все их большие песни были написаны именно в соавторстве с этим человеком, пришедшим как бы со стороны. Что касается песни "Малыш", Леня Гуткин принес идею запева, мы сели вместе с ним в мою студию, и в две гитары дописали эту мелодию.
- А часто ли вам приходится писать песни женам богатых бизнесменов? Неспроста об этом спрашиваю, потому что ваши песни пели также супруги богатых людей Наталья Новикова и Елена Панурова. И обеих сегодня что-то не слышно.
- Безусловно, есть какие-то проекты, где существует дополнительное финансирование. Но я бы не проводил таких параллелей, что если проект с мощным финансированием, значит артист не очень талантливый. Новикова и Панурова - это, безусловно, специфические варианты, но у этих девушек были и интересные грани, и мне показалось, что у обеих были шансы. Другое дело как они эти шансы смогли использовать, и насколько у них хватило пороху и финансов. Мне кажется, что надо более внимательно приглядываться к этим персонажам, и здесь хорошим примером явилась Алсу. Несмотря на все шипение позади нее, она очень талантливая девочка.
- Еще вас часто представляли продюсером самых разных проектов, например какой-то группы "Ультра". Расскажите и об этой деятельности.
- Если говорить о продюсерстве, надо начать с терминологии. Наше понятие продюсера не совпадает с тем, кого называют продюсером на Западе. У нас таковыми называют организаторов. Бари Алибасов и Валерий Белоцерковский это организаторы, а вот Игорь Матвиенко - рекорд-продюсер. Меня также вполне можно назвать рекорд-продесером, но те самые организаторы эту терминологию сильно не любят, потому что это автоматом означает их вычитание из этой деятельности. Будучи не тщеславным, я никогда не педалировал свою роль в таких проектах как Никита, Влад Сташевский или Саша, хотя в этих проектах продюсером по нашей терминологии является Юрий Айзеншпис. Что касается группы "Ультра", для нее я сделал весь продюсерский пакет, включая придумывание названия. В этом качестве я много с кем поработал. В частности, именно я придумал псевдоним для певицы Жасмин, а также вторую часть названия группы "Иванушки International". Мне вообще сильно нравится такое братство людей, которые вместе что-то профессионально делают.
- Знаем, что вы продюсировали и диск Николая Расторгуева "Четыре ночи в Москве". А с какой целью вы создали точную копию "Битлз"?
- С Колей Расторгуевым мы дружим еще с того времени, когда он пел в ВИА "Шестеро молодых" и "Лейся, песня". Он тоже, как и я, битломан, и когда он решил записать пластинку с песнями "Битлз", мы много на эту тему с ним спорили. Он просил меня помочь ему смаркетировать эту пластинку для Запада, что мы с ним и сделали на знаменитой ярмарке "Мидем". Что касается аранжировок, я был против исполнения "в ноль". Я вообще предлагал ему записать те песни "Битлз", которые ими самими не исполнялись. Но Николай уж очень хотел спеть "один в один".
- А сами-то вы какую музыку слушаете?
- "Битлз" люблю по-прежнему. Хотя сейчас с большим удовольствием слушаю и "Роллинг Стоунз". Вообще, я стараюсь слушать новую музыку, и не только потому, что надо следить, чтобы быть на гребне волны. Я люблю и экстремал, и в то же время могу послушать и Хампердинка.
- А Бритни Спирз любите?
- У меня сложный ответ на такой вопрос. Мне нравится, как это сделано, я знаю даже людей, кто это сделал.
- А как это сделано?
- Очень здорово сделано: выбран правильный объект, правильно выбраны авторы.
- То есть это искусственный проект?
- Не могу сказать, что это создано на песке, и что сама ее персона незначительна. Эта девочка, конечно, не художник, но сегодня она достойный развлекатель. Все сделано здорово, и сама Бритни хороша. Хотя и откат потом тоже невероятно быстро произойдет.
- Я знаю, что вы кроме всего прочего, являетесь также президентом Российского Авторского общества. Расскажите об этой работе.
- Так в жизни получилось, что моя работа в РАО началась буквально из воздуха. Я знаю язык, я автор музыки к фильму "Маленькая Вера". Когда этот фильм выходил в разных странах, и когда началась моя деятельность за рубежом, я невольно погрузился в юридические аспекты. И как-то судьба меня связала с РАО. Год назад меня выбрали президентом авторского совета. Сегодня в РАО много проблем, ему непросто существовать в стране, где аудиопиратство почти девяносто процентов. Для меня это большая моральная и физическая нагрузка.
- А для чего все это вам нужно?
- Если отвечать честно, то я боюсь показаться героем Матросовым. Для того чтобы жизнь в нашей стране была нормальной, чтобы шоу-бизнес у нас был нормальным. Поэтому я и взвалил на себя эту общественную нагрузку. Действительно, тяжеловато.
- Практически все композиторы и поэты-песенники равно или поздно пришли к тому, что запели сами. Вы, как мне кажется, единственный, кто в их ряду исключение. Кроме совместной песни с Игорем Николаевым "Катя-Катерина", я что-то не припомню, чтобы вы где-то что-то пели.
- Нет, я еще записал массу пластинок, которые известны. Одна из них "Лесоповал Ноль", где я пою все песни. Но чтобы стать исполнителем, надо иметь массу определенных свойств и огромное желание. А я этого никогда сильно не хотел. Почему поют мои коллеги-авторы - ни для кого не секрет: исполнительство дает возможность заработать больше денег. Вот и все.
- Вы являетесь единственным известным композитором, у которого до сих пор нет ни одной авторской пластинки. Почему?
- Это тоже специфика характера. Мне постоянно предлагали сделать такую пластинку. Песни-то у меня все разные, и не было бы ощущения одной длинной песни. Не знаю, не могу ответить на этот вопрос?
- У вас также не было ни одного авторского вечера. Почему?
- Могу ответить на этот вопрос. Недавно я отпраздновал пятидесятилетие, и вопрос авторского вечера обсуждался. Но чтобы сделать хороший авторский вечер, нужны большие деньги плюс организационная структура. Сделать это прямо под свой день рождения у меня не получилось. Найду денег, обязательно сделаю.
- Часто ли к вам подходят девушки и говорят: "Посмотрите, как я хороша собой. Можно ли мне от вас песенку заполучить?"
- Постоянно вот уже в течение многих лет. И по поводу песен, и по поводу целых проектов.
- Что необходимо, кроме, разумеется, гонорара, чтобы вы дали положительный ответ?
- Главное, чтобы мне все это было интересно. Очень люблю работать с новыми людьми, которые как чистый лист бумаги. Трудно, но интересно.
- Напоследок хотелось бы, чтобы вы немного рассказали о вашей семье.
- У меня двое детей. Дочке Маше скоро исполнится пятнадцать лет, а сыну Ленечке скоро будет два года. Жена моя музыкой не занимается, она не певица...
- ...К счастью или к сожалению?
- Ха-ха, не знаю. Я иногда пугаю своих коллег, заявляя, что начал писать с женой двойной альбом. Надо сказать, что никто при этом не улыбается, все воспринимают это серьезно. Так вот, живем мы в Москве. К сожалению, у нас нет загородной дачи. Дочка занимается на фортепиано, она у нас очень способная. Как и папа очень любит западную музыку...
- ...И ваших песен по этой причине не слушает?
- Да. Слушает только Запад. Любит Шакиру, как и все прошла через Бритни Спирз, ей до сих пор очень нравятся персонажи из "Спайс Герлз". А в русских артистах быстро разочаровывается.
Николай ФАНДЕЕВ
(с) 2002, газета "Тверская, 13"
(с) 2002, Николай Фандеев
Док. 444893
Перв. публик.: 14.05.02
Последн. ред.: 16.05.12
Число обращений: 445
Крутой Игорь ЯковлевичКузьмин Владимир БорисовичМатецкий Владимир ЛеонардовичНиколаев Игорь ЮрьевичПресняков Владимир ПетровичПугачева Алла БорисовнаТанич Михаил ИсаевичБуйнов Александр НиколаевичШевчук Юрий ЮлиановичГазманов Олег МихайловичТухманов Давид ФедоровичГлызин Алексей СергеевичБарыкин Александр Александрович
|
