Петр Воронков
ведущий
Андрей Дементьев
поэт, член Общественной палаты РФ
Петр Воронков: Мы продолжаем День на Русской Службе Новостей, и этот час мне представляется необычайно значимым, потому что говорить мы сегодня будем о литературе, а именно - о Бунинской премии, награждение лауреатов которой уже прошло, но, тем не менее, лучше поздно, чем никогда, и сегодня мы будем говорить именно об этом.
Цитата этого часа: "Для того чтобы противостоять разрушительным процессам в русском языке, сообщество негосударственных вузов решило учредить Бунинскую премию", - Игорь Ильинский, председатель попечительского совета Бунинской премии, ректор Московского гуманитарного университета.
И еще одна цитата: "В прозаический XXI век поддерживать поэзию - наш общий долг, и имя виртуоза русского слова Ивана Бунина невероятно подходит для этого", - Святослав Бэлза, председатель жюри премии, известный искусствовед.
Теперь немного о цифрах. В этом году победитель получил 15000 евро, а так же золотую медаль с портретом Ивана Бунина. Остальные 10000 евро получили 6 лауреатов. И в этот раз, что удивительно, в шорт-лист Бунинской премии вошли 15 авторов. На соискание премии подали заявки 84 поэта из 14 регионов России, а так же из 8 стран ближнего и дальнего зарубежья, в том числе Белоруссия, Латвия, Узбекистан, Украина, Германия, Франция и США. Напоминаю, что в 2006 году на соискание Бунинской премии было представлено 48 произведений. Не могу дальше все эти цифры сухие перечислять, потому что в гостях и меня гости очень почетные, это Андрей Дмитриевич Дементьев и Игорь Михайлович Ильинский, цитату которого я и прочитал в самом начале.
Андрей Дементьев: Здравствуйте.
Игорь Ильинский: Добрый день.
П.В.: И я поздравляю сразу же Андрея Дмитриевича, которого могу считать своим учителем, как и все мы, тогда еще молодые журналисты, которые приходили в "Юность", и Андрей Дмитриевич каждому уделял персональное внимание. И я знаю, что почти все лауреаты премии, Андрей Дмитриевич, - это авторы журнала "Юность", можно сказать, Ваши ученики.
Игорь Михайлович, вопрос сразу же к Вам. В этом году впервые Бунинская премия присуждена не за прозу, а за поэтическое искусство.
И.И.: Да. Дело в том, что широко распространено представление о том, что Бунин, прежде всего прозаик. И это не имеет под собой основания, хотя и Нобелевская премия была присуждена ему за "артистическое отражение типичного русского характера в прозе". Но Иван Алексеевич был блестящим, восхитительным поэтом. Он говорил, что боялся "одичания масс". Вот сегодня происходит настоящее "одичание масс", сегодня русский язык под ударом, он в трагической ситуации. Поэтому, когда мы говорим о спасении нации, о возрождении России, мы должны подумать о языке. Потому что на этом языке мы и в атаку поднимались, и на трудовые подвиги, это язык народа. Без языка нет нации. А русский язык - язык ста с лишним наций и народов, живущих на территории России. Поэтому того, что кое-что делает государство, год Русского языка, и так далее. Мы, граждане, мы должны подумать. Это наш язык. Это язык не для нас, это мой язык, это его язык, это язык миллионов людей. Не говоря о том, что это язык разных культур. Поэтому негосударственные вузы, и я, просто как человек, как гражданин, мы учредили эту премию. И Бунин для нас в данном случае - это духовная крепость, это твердыня культурная, которая должна помочь нам в этой борьбе за русский язык.
А.Д.: Ну, это тот столп культурный, один из столпов, на котором и держится наш язык.
И.И.: Один из столпов, да. Потому что есть ведь Пушкин, Толстой, Лермонтов, и Есенин, и Достоевский, и прочие... Которых, кстати говоря, Бунин презирал. У него было всего три бога: Пушкин, Толстой и Чехов. А о Достоевском и Гоголе он говорил: "Я не знаю, кого я больше ненавижу, Достоевского или Гоголя". А Шолохова он считал хамом. И единственный из поэтов новой советской России, кого он, безусловно, признавал - Александр Твардовский. И Твардовский писал предисловие о Бунине к первому 4-х томному изданию в советское время. Понимаете, это надо оценить! Вот те, кого он боялся, и власть, которую Бунин отчаянно ненавидел, не веря, что когда-нибудь он вернется на Родину, - она пренебрегла всеми его политическими высказываниями, "Окаянными днями", этот своеобразное его "расстрельное" произведение... Художественный дар перевесил все. И эта советская власть государства издала его тиражом 250, 250, и потом 1млн 700. Это к вопросу о свободе слова, и всякие такие вещи. Реальная свобода - она ведь заключается в чем? Вот у меня есть свобода, а я пользоваться ей не могу, у тебя есть право читать Бунина, а произведений Бунина в магазинах нет. Ну, отдельные произведения есть... или сейчас вышла, как это... Сокращенный Бунин, 159 страниц. "Все о Бунине". Это гадость! Это делала раньше Америка, другие страны, теперь начинаем делать и мы, великая Россия, имея великих классиков. Зачем это делается?!
А.Д.: А что вы удивляетесь? Вот я смотрел сегодня новостную программу по одному каналу, и не было вообще сообщения о том, что вчера был открыт памятник Ивану Алексеевичу Бунину. Не было ничего об этом, не было ничего о присуждении премии... Но зато 5 минут рассказывали, и показали, с разговором людей, которые к этому причастны, - о памятнике свиноматке. Я всегда думал, что мы самая читающая страна - оказывается, мы страна, которая приучает к свинству.
И.И.: Я хочу заметить в связи с этим, что в процессе этого поэтического конкурса нам пытались тоже предложить свою формулу, как надо трактовать, зачем нужна Бунинская премия...
П.В.: Я понимаю, Игорь Михайлович, что Вы сейчас мягко говорите, "предложить", а, наверное, навязать?
И.И.: Ну, очень сложно нам навязать, мы люди и грамотные, и волевые, но была такая попытка. В том числе, стихотворение такое, в одном из произведений:
Ди. Дас. Дер. Бррр...
Все. Все стихотворение. "Немецкое" называется. Конечно, кто-то может все это делать... Но делайте в своем кругу, друг друга хвалите, учредите медали, дипломы...
П.В.: Но ведь это же абсолютно разные плоскости, и вселенные!
И.И.: Конечно!
А.Д.: А можно я прочту коротенькое стихотворение Бунина? Вот мы говорим о русском языке - вот послушайте эту музыку:
Серп луны под тучкой длинной
Льет полночный слабый свет,
Над безмолвною долиной
Темной церкви силуэт.
Серп луны за тучкой тает,
Проплывая, гаснет он.
С колокольни долетает,
Замирая, сонный звон.
Серп луны с просветы тучи
С грустью тихою глядит,
Под ветвями ив плакучих
Тускло воду золотит.
И в реке, среди глубокой,
Предрассветной тишины
Замирает одинокий
Золотой двойник луны.
П.В.: Друзья, это был Андрей Дементьев, читающий бессмертные строки Бунина. Он же и стал лауреатом Бунинской премии нынешнего года, с чем мы его и поздравляем.
П.В.: Друзья, это был Андрей Дементьев, читающий бессмертные строки Бунина. Он же и стал лауреатом Бунинской премии нынешнего года, с чем мы его и поздравляем. Андрей Дементьев - главный лауреат, завоевавший золотую медаль, которая лежит сейчас у нас на столе. Игорь Михайлович Ильинский тоже хотел прочитать стихотворение.
И.И.: Да, я буквально четыре строчки.
Бунин практически завершил свое поэтическое творчество в 1917-ом году, за 36 лет до окончания своей жизни вообще. Дальше он все отдал прозе. Потом, после 1917-го года, он напишет всего 50 стихотворений. Одно из последних его стихотворений, из которого явствует, что он понимал свое значение в литературе и в поэзии, и даже предвидел, по-моему, что будет и Бунинская премия - вот я вам сейчас прочитаю эти строчки:
Будущим поэтам, для меня безвестным,
Бог оставит тайну - память обо мне.
Стану их мечтами, стану бестелесным,
Смерти недоступным призраком чудесным.
В этом парке розовом, в этой тишине.
Видите - "будущим поэтам". Вот даже Андрей Дмитриевич, уже не молодой, он тогда еще на свете не жил. И вот "стану их мечтами". И он стал их мечтами, и они стремятся к тому, чтобы писать так, как Бунин, и лучше, и по другому... И вот вчера мы, и я в том числе, вручал награды, и в зале сидело 7 человек. Кроме Андрея Дмитриевича, это Виктор Верстаков, Глеб Горбовский, один из крупнейших поэтов России, Тимур Кибиров, который считается сейчас чрезвычайно современным поэтом, Инна Лиснянская, легендарная фигура, Юра Поройко, человек, который сделал очень много для литературы в разных качествах, и Александр Сенкевич. Это крупные поэты, что о них не говори, они в свое время, будучи еще совсем молодыми, 20-25 летними, сделали столько для русского языка и русской литературы, что их можно награждать через день и каждый день. Потому что их имя реально значимо. Другое дело, что остались "за бортом" еще какие-то другие люди, но мы продолжим поэтический конкурс. На будущий год мы, наверное, конкурс поэтический еще раз проведем, потому что нам хочется, конечно, открыть и новые имена.
П.В.: Ну, наверное, это правильно, потому что Бунина совершенно спокойно можно называть и поэтом, потому что у многих, все-таки, ассоциация "Бунин - прозаик".
И.И.: Совершенно неправильно, когда вы читаете Бунина... Вот я сейчас в отпуске перечитал два тома. У него семь томов прозы и два - поэзии. А какие переводы! Потрясающие!
А.Д.: А Байрона как переводил! Он же переводил в подлиннике, не по подстрочникам. Удивительно совершенно!
И.И.: Поэтому, кто не знает поэзию Бунина - для того он прозаик, а кто знает Бунина в целом, более или менее, тот понимает, что он велик и в том, и в другом качестве. Его творчество мы берем за образец. Мерой его таланта мы пытаемся оценивать тех, кто творил и творит сегодня, а не выдуманными какими-то новыми критериями ребят и девчат, извините за выражение, которые сегодня пытаются предстать в образе ведущих специалистов в области литературы, ведущих поэтов, писателей, новых... А что нового?
А.Д.: Вообще, вы знаете, очень важна классика для нас всех, потому что это замечательные произведения, это Гоголь, Лермонтов, Достоевский, Пушкин, и так далее. Эта классика наша, отечественная, она важна еще и для того, чтобы мы не утратили художественный вкус, чтобы нам его не испортили вот эти сегодняшние, сиюминутные вирши. Потому что однажды мне позвонили с телевидения и говорят: "Вы можете прокомментировать стихи одного из самых популярных поэтов Интернета?". Назвали фамилию - я даже не слышал. Принесли мне четыре стихотворения. Я два прочитал - ну, так, нормальные стихи. Я говорю: "Сколько лет?". Они говорят - 47. Я говорю: "Для 47 лет это плохо. Для 18-ти - еще нормально, потому что все еще впереди". А потом дали мне два стихотворения, про которые сказали, что это самые популярные. Я начал читать - сплошной мат неприличный. Я девушкам говорю, которые принесли стихи: "Девочки, вам не стыдно мне это давать читать? Я - мужик, и мне стыдно".
И.И.: Это не Орлуша? Есть такой, Орлов.
А.Д.: Ну конечно!
П.В.: Вот вы знаете, друзья, сидят передо мной два уважаемых, заслуженных, талантливейших человека, лежит на столе медаль, говорим мы о событии праздничном, торжественном, но вот отчего-то грустно... а почему грустно, я могу рассказать вот очень коротко. Не так давно я работал в журнале National Geographic Travel, и мы пытались всеми силами нашу российскую природу, о которой, в частности, писал Бунин, гениально и очень много, - мы пытались писать о наших энергетически сильных местах, о Кижах, Соловках, о Дальнем Востоке... И вы знаете, поразительная вещь: выяснилось, что наших читателей гораздо больше интересует фотография песка и кокоса на нем. Но, конечно, нужно еще уметь снимать! Наша природа - она не броская, она - великая. И вот эту прелесть наших равнин, озер, лесов, тайги, - ее надо уметь передавать. Может быть, вся эта грусть и проистекает от того, что я вот смотрю на вас, и понимаю, что незаслуженно настолько мало внимания мы уделяем нашей литературе, нашей поэзии! Ну почему, почему? На какие кнопки нажать, какие рычаги нужно двигать, чтобы все это дело с мертвой точки сползло, съехало?
А.Д.: Я думаю, что за эти годы очень как-то снизился вкус художественный, очень обнищала культура, очень обнищала наша духовность. Это очень печально, потому что молодые люди, с которыми я часто встречаюсь, - многие из них не читали тех книг, которые обязательно надо прочитать в юности, обязательно! "Три мушкетера" надо прочитать в юности, "Граф Монте-Кристо" прочитать надо в юности, Лермонтова прочитать надо в юности, и так далее, и так далее. Не читается. И когда говоришь - они не знают элементарных вещей. Это очень обидно. А ведь вакуум долго не существует, он обязательно заполняется. Значит, заполняется чем-то другим, наносным, мусором. Меня удивила одна вещь. Когда создан был комитет русского языка, потому что объявили "год русского языка" в России, в этот комитет первоначально не вошел ни один писатель! Как же русский язык без писателей? Это непонятно. Я раньше удивлялся тому, что мы встречались на всяких приемах, празднествах, и писателей было всегда много рядом. Сейчас так в Думу посмотришь - писателей почти нет. А они - "властители дум". Писатель - это совесть, это человек, который несет культуру в себе, это человек, который своим словом преображает эту жизнь, и наши души, и к чему-то зовет... Это естественно. Я говорю вещи обычные, но, к сожалению, их приходится повторять.
И.И.: Вы знаете, грусть сегодня рассеяна в душах людей во многом от непонимания сути происходящего. Сегодня Россия, народ живут в разломное время, в сущности - революционное. А революция всегда взбалтывает массы, и на поверхность всплывает ... ну, то, что способно плавать. Народ никогда не бывал однородно духовен, народ разный. Нынешняя революция выкинула на поверхность массу недоумков, жуликов, и просто - массу, в ее собственном значении. И вдруг мы эту массу приняли за норму, определили, что это все - существо происходящего. А мы забываем о том, что была, есть, часть и молодых людей, и стариков, и людей среднего возраста, которые никуда не исчезли! Молодежь, не очень большая часть, есть прекрасная! Тянущаяся к литературе, к высокому, чистому, - ко всему, что составляет понятие "духовность". Поэтому все это можно принять за одичание. Процесс одичания - чуть ли не объективен и естественен. Он объективен только в том смысле, что его выкинули. Вот наверху все эти бандюганы, которые прихватили все богатства, и так далее. Это все - временное состояние, все рано или поздно "устаканится".
Так вот, что нужно делать? А делать надо то, что в свое время сказал Бунин в предчувствии перемен. Он писал: "Они идут. Глаза горят. Их много. И не один не обернулся вспять". Я позволю себе закончить по-своему. Я добавлю: "Давайте повернем их вспять". Нас, может быть, меньше, но мы же умнее. Мы же - сильнее.
П.В.: Игорь Михайлович, я бы вот этот процесс, который произошел, революционный, как Вы сказали, сравнил со взрывом подводного вулкана, который выносит наверх массу ила, мути. Но потом-то проходит время, и все это оседает, и вода становится чище, и все приходит в норму. Вы как считаете? Вы согласны с тем, что процесс все-таки не закончен, и не закончится? Потому что немного какие-то пессимистические нотки у нас появились.
И.И.: У меня - нет. Потому что если бы я был пессимистом, я бы сейчас спал, а не был бы у вас. Я пришел, и говорю, и делаю. Меня жена сегодня утром спрашивает: "Так, ну и чего ты теперь еще придумаешь?". Я говорю: "Свет, еще не точно знаю до конца, но точно знаю, что Бунинскую премию мы продолжим. И я еще что-нибудь придумаю обязательно". И я не один такой, таких много в стране! Мы просто не понимаем, что гражданское общество, оно должно формироваться не сверху вниз, как Общественная палата, а мы сами должны искать друг друга. Вот вчера памятник открыли Бунину. Это ведь не государство открыло! Это ведь сделала ассоциация "Бунинское наследие". Они 15 лет боролись за возможность установления этого памятника! И таких дел - масса. Вот вчера мы разговаривали о музее Бунина в Орле. Там уникальные вещи находятся бунинские. Там 7 комнат всего, в этом музее. 3 комнаты государство отремонтировало, на 4 комнаты нет денег. Она мне сказала: "Мне надо всего 700 тыс. рублей для того, чтобы открыть музей". Вы понимаете? Это ужас, это позор!
А.Д.: Уже сколько лет ждут. Причем там губернатор - это господин Строев, который имеет вес, власть, и деньги имеет. Ну как же так? Первый Нобелевский лауреат - писатель, а мы не можем дождаться, когда же сделают музей.
П.В.: Это потрясающие вещи, да, совершенно.
И.И.: Поэтому надо делать, делать, действовать! "Давайте повернем их вспять!", остановим, - это все в состоянии мы сделать.
П.В.: Вам великое спасибо за то, что вы делаете, делаете для нас для всех. Но Игорь Михайлович, вот все-таки, возвращаясь к началу нашего разговора. Мне стало интересно, вот три бога у Бунина было, Вы сказали, это Толстой, Пушкин и Чехов. Но откуда корни этой ненависти его к Гоголю? Или, может быть, не ненависти, может быть, я не правильно говорю?
И.И.: Нет, он так сказал, дословно. Вы знаете, это я сейчас прочитал 2 тома воспоминаний, книга называется "Устами Буниных", это оттуда я все взял. Причем дважды он возвращается к этой мысли. Я не знаю, конечно, он был очень сложной личностью. Если мы его "глянцево" так будем подавать - это не правильно, вот как в учебниках он представлен. А что среди нынешних поэтов? Среди нынешних поэтов все первые! Я вчера сказал: "Ребята, у меня такое ощущение, что следующий финал - я раздам вам пистолеты. И кто останется живым, тот и будет самым первым!". Понимаете? Потому что когда мы определяем победителя, к нему подходит один человек и говорит: "И что ты думаешь, ты лучше меня пишешь?"
А.Д.: Это знаете, Вознесенский хорошо сказал: "Отечественная литература и отечественная война, никуда не уйдешь".
П.В.: Недавно мы с Юрием Михайловичем Поляковым разговаривали, он рассказал интересную штуку. Что такое современный писатель? Вот стоит он на мостках, ловит рыбу, и смотрит на дачу другого писателя, и о рыбалке он не думает, а думает: "Господи, ну почему же она не сгорит, не...". Почему такие отношения в среде творческой элиты?
А.Д.: Высокомерие, амбициозность излишняя, и отсутствие достаточной культуры, я бы сказал.
И.И.: Конечно, конечно. И вообще, я вам скажу, без доброты, без радости за другого человека, невозможно жить, работать, и вообще быть творцом. Когда я был главным редактором журнала "Юность", вы не представляете, как я радовался каждому талантливому произведению! За счет того, что я сам не писал много стихов, мне было невозможно физически, я занимался журналом; но какая радость, когда кто-то приходит, и ты открываешь...
А.Д.: Знаете, без этой радости за другого человека нельзя долго продолжать работать в литературе.
И.И.: А потом смотрите: вот человек пишет, он сам себе нравится, жене нравится, узкому кругу нравится, и говорит: "Я - великий!". А вот на его стихи - написано около сотни песен. Десятки - знает вся страна. Вот это, по моим критериям, - поэт, который служит народу. А эти кому служат? Своим собственным амбициям?
П.В.: Давайте не будем ругаться. Давайте Андрея Дмитриевича, чья золотая Бунинская медаль лежит перед нами, еще раз, и все радиослушатели к нам присоединятся, я думаю, поздравим и попросим почитать свои стихи.
А.Д.: Спасибо. Я, прежде всего, благодарен, конечно, читателям своим. Я благодарен Игорю Михайловичу и его попечительскому совету, и всем, кто принимал участие в организации этого конкурса. Но я благодарен еще и читателям. Потому что это те люди, ради которых мы работаем. Ведь мы не в стол работаем, а для них. Если на тебя нет спроса, если тебя не хотят читать, если они не сопереживают с тобой - значит, меняй профессию. Другого не дано. Правда? Поэтому я сейчас одно прочту стихотворение, которое чуть-чуть отвечает этой теме.
Все суета. И только жизнь превыше
Когда она достойна и чиста.
И кто-то в ней уже на финиш вышел,
А чья-то жизнь - лишь только начата.
Все суета. Престижный чин, и кресло,
Пускай другие гибнут за металл,
Не занимать бы лишь чужого места,
Не млеть от незаслуженных похвал.
Все суета. И клевета, и зависть,
И неудачи в собственной семье,
Лишь одного я вечно опасаюсь -
При всех властях не изменять себе.
Вот самое главное в литературе, в творчестве - не изменять самому себе.
П.В.: Андрей Дмитриевич, но в Ваших стихах тоже есть грусть. С одной стороны, это радостно, потому что это продолжение традиций великих наших поэтов, но с другой стороны, у меня такое ощущение, что сегодня не хватает все-таки позитива, и в литературе, и в поэзии. У Вас стихи все-таки позитивные, несмотря на...
А.Д.: Ну, вы понимаете, столько всего вокруг, чего не можешь принять, что огорчает, что поневоле стихи будут грустные, печальные. Но с другой стороны, мы все равно живем в какой-то структуре надежды. Потому что однажды был конкурс по всей России среди учащихся на лучший вопрос президентам стран - участниц Большой восьмерки, и я попал в жюри финала этого конкурса. Ребятам дали по 5 минут, чтобы каждый свою позицию изложил. Я был потрясен! Какие умницы! Как они говорили! Какой язык, какие мудрые, ясные мысли! Я сказал: "Ребята, вам надо всем в Государственную думу идти, вы там научите чему-то других людей, которые старше вас". Есть эти ребята. Поэтому оптимизм сохраняется.
И.И.: Поэзия Бунина - грустная поэзия, там на каждой странице, иногда по 2 - 3 раза, встречается слово "грусть". Но Бунин понимал грусть как предтечу радости. Это первое. Второе. Грусть как момент осознания, осмысления жизни. Вот когда грусть как уныние - это грех. А грусть как промежуточное состояние бытия нашего... А я люблю грусть. Я люблю погрустить. Мне сладко. Но если я не впадаю в уныние! "Светла печаль моя".
А.Д.: Он даже об этой печали говорил, когда получал Нобелевскую премию. Я вам даже вырву, прочитаю этот кусочек: "Справедливо сказал великий философ, что чувства радости, даже самые редкие, ничего не значат по сравнению с такими же чувствами печали". То есть, имея в виду, что человек печалится, потому что потом придет радость.
П.В.: Друзья, грустно заканчивать эфир. У нас в гостях были это Андрей Дмитриевич Дементьев, лауреат Бунинской премии, и Игорь Михайлович Ильинский, которому огромное спасибо за все, что он делает, и будет делать для нас с вами.
А.Д.: И для нашей литературы, кстати.
П.В.: С вами был Петр Воронков, до завтра.
И.И.: Спасибо.
А.Д.: Спасибо.
http://www.rusnovosti.ru/program_reports/22396/
23.10.2007
Док. 453993
Перв. публик.: 23.10.07
Последн. ред.: 26.06.08
Число обращений: 252
Дементьев Андрей Дмитриевич
|
