- Валентин Иванович, в очередную годовщину начала Великой Отечественной страна вновь в состоянии войны - в Чечне. Как Вы относитесь к такой ситуации?
- Несомненно, надо довести до конца контртеррористическую операцию, додавить бандитов в Чечне и за ее пределами. Надо поддержать пророссийски настроенных чеченцев, создать необходимые структуры, провести выборы, помочь материально, но чтобы помощь не расхищали.
А вообще гнусно все это. Такие "миротворцы", как Лебедь, нанесли колоссальный ущерб. Конечно, надо было довести дело до конца в первый раз. А можно было и не начинать боевых действий. Ведь Дудаев был склонен встретиться с Ельциным. Я знал генерала как командира авиадивизии: с ним можно было разговаривать, как кавказский человек он был самолюбив, на этом бы и сыграть. А ему с самого начала поручили недоброе дело - разогнать Верховный Совет Чечено-Ингушской Республики.
- Кто поручил и в чем был резон поручавших?
- Поручили из Москвы. Тогда была война законов, не все хотели подчиняться Центру. Сначала "разрешено все, что не запрещено", потом "берите суверенитета, сколько проглотите", а в конце решили забрать его. В итоге пришли к войне.
- Но вернемся к Великой Отечественной. Некоторые историки утверждают, что у нас были плохие полководцы, были большие потери - завалили противника трупами и за счет этого выиграли...
- Все это блеф. Даже если подходить с формальных позиций, то чисто военные потери были примерно одинаковы - 8,5 миллиона человек с нашей стороны и 8,6 потеряли немцы со своими сателлитами. Это официальные данные Генерального штаба. Но надо учитывать, что немцы были агрессорами, а в начальный период войны агрессор захватывает инициативу. Гитлер два года топтал Европу, а мы в прах его повергли. Союзники высадились потому, что боялись: все лавры достанутся Советскому Союзу. В конце войны мы без них могли пройти до Бискайского залива.
- Жириновский тоже предлагает мыть сапоги в Индийском океане. Почему же тогда не пошли?
- Сталин союзнические обязательства, принятые на Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференциях, выполнял. Потому и не пошел. Выражение мое иносказательное, чтобы обозначить нашу тогдашнюю мощь. А делать там нам нечего.
- Виктор Суворов, он же Владимир Резун, доказывает, что не Гитлер начал войну, а Сталин. И никто пока не дал ему достойный, логичный отпор. У Вас есть контраргументы?
- Да нет предмета спора с этим провокатором и изменником. Сами немцы говорят, что план "Барбаросса" существовал. Сталин, зная от разведки, что война неизбежна, тем не менее не создавал ударной группировки для наступления. Наоборот, все стратегические резервы держал в глубине, не вошел на новые территории (Западная Украина и Западная Белоруссия). Это мудрый шаг, который и обеспечил парирование удара. Уже это говорит об отсутствии мысли напасть на Германию.
Фильм по книге Суворова "Ледокол" в 17 частях показали у нас на телевидении. Об этом в марте я говорил на заседании правительства, которое вел Путин, и самому ему говорил: это позор. А министр печати на меня обиделся: не можем мы вводить цензуру, у нас свобода. Свобода, да только избирательная: то предателям дают слово, то извращают действия ФСБ против "Медиа-моста".
- Вас называют "знаменосцем Победы", но из Ваших рассказов можно понять, что Вы стали начальником караула по встрече Знамени Победы из Берлина случайно: взгляд Жукова выхватил Вас из группы офицеров, и судьба была решена.
- Конечно, случайно. Он приехал в казармы на Ленинградском проспекте, где мы жили и готовились к Параду Победы. Мы становились вокруг него кружком, он рассказывал, как будет организован парад. Однажды сказал: завтра из Берлина прилетает самолет, привозит Знамя Победы. Потом показал на меня: "Вот этого гусара назначить начальником почетного караула!" Выбор мог вполне пасть и на другого.
Караул был человек 50. Приехали на аэродром, из самолета вышли командир батальона Самсонов, с ним Егоров и Кантария. Я принял полотнище и передал знаменосцу. Строем прошли мимо руководства и отвезли Знамя в Генеральный штаб. Это журналисты потом написали неправильно, что я нес на параде Знамя Победы, - его несли те, кто и водружал над рейхстагом, а я шел в строю своего полка в составе колонны 1-го Белорусского фронта. Но потом меня все время почему-то называли знаменосцем Победы.
- А были еще счастливые случайности?
- Чисто случайно меня не убило, хотя часто убивало тех, кто был рядом. После войны на испытательном полигоне металлическая шайба, какие навешивались на броню танка для защиты, ударила полковника, который стоял рядом со мной...
- Вы известны как антиамериканист, антинатовец. Но, может быть, исламская угроза сейчас для нас серьезней и надо искать союзника в лице Запада?
- Как брать в союзники тех, кто поставил стратегическую цель развалить Россию? Один из рычагов для ее достижения - вбить клин между мусульманами и православными. Эпицентр - Северный Кавказ. Улыбаются дипломатически, а дело свое делают, имеют своих ставленников в наших высоких кругах. Еще Аллен Даллес говорил, что они с нами ничего не смогут сделать политическим, экономическим или военным путем и должны разложить изнутри.
- Получилось?
- Да, потому что они нашли предателей и изменников на самом высоком уровне.
- Но были ведь органы государственной безопасности, сама партия, наконец...
- Не было механизма, который бы позволял и в партии, и в государстве отстранять человека "наверху" от должности, если он не справляется, а тем более если есть подозрения, что делает во вред. С другой стороны, мы были приучены, что если человек на вершине власти, руководит страной, то все, что от него исходит, - непререкаемая истина. Когда там сидел Сталин, было все понятно, а потом... Мне известны по крайней мере шесть фактов предательства руководства СССР. Возьмем хотя бы Договор о ракетах средней и меньшей дальности. С какой стати туда включили "Оку"? У нее дальность 400 км, а под договор подпадали ракеты с 500 и больше. Это миллиарды на ветер. Мы тогда только запустили этот комплекс, подобного даже сейчас нет у американцев. Разве это не преступление?
- Вы получили Ленинскую премию за участие в создании нового оружия. Можно по прошествии времени сказать за какое?
- Нет. Американцы до сих пор не имеют такого оружия.
- А на вооружении Российской армии оно есть?
- Нет пока.
- Войну в Афганистане одни называют авантюрой, другие утверждают, что 40-ю армию не нужно было выводить из этой страны, так как она была заслоном наркотикам и террористам. Как, по-Вашему?
- Бжезинский (я встречался с ним в Америке и понял, как он нас ненавидит) еще в октябре 1992 года в статье "Конец холодной войны: уроки и итоги" написал, что они ставили цель втянуть СССР в афганскую войну, взять реванш за Вьетнам и все делали, чтобы мы там подольше оставались и понесли больше потерь. Я с 1983 года предлагал вывести войска. Причем без участия американцев и Пакистана - как и ввели, на двусторонней основе. В том же году в одностороннем порядке вывели несколько подразделений - продемонстрировали, что мы готовы. Уже тогда было ясно, что это тупик. В 1986 году вывели шесть боевых полков - мотострелковых и танковых. Это 12 тысяч человек. Я Шеварднадзе говорил: если американцы участвуют, то обязаны ликвидировать всю инфраструктуру в Пакистане, на которой готовились бандформирования: склады, арсеналы, центры подготовки, лагеря и прочее. У нас в Афганистане было 183 военных городка, а у них в Пакистане - 181 объект такого типа. Финский генерал - наблюдатель от ООН - следил за тем, как мы выходим, а в Пакистан его не пускали. И наших там не было. После вывода эту инфраструктуру США нарастили.
- Может быть, талибы оттуда?
- Разумеется.
- Сегодня руководство Вооруженных Сил упрекают в том, что в Чечне воюют одни и те же генералы. Но Вы-то, едва вернувшись из Афганистана, были посланы в Чернобыль. Что, свет клином на Вас сошелся?
- У меня тоже был такой вопрос, но, конечно, я его никому не задавал. Мне позвонил начальник Генштаба Сергей Федорович Ахромеев: войска пошли, надо организовать их работу. Создали городки, работу организовали на самой станции, в 10- и 30-километровой зонах, даже создали там полевой НИИ. Его возглавлял генерал Федоров. Он получил большую дозу облучения и впоследствии умер. А я вот остался жив, хотя рентгенов схватил не меньше. Правда, я каждый вечер проходил санитарную обработку и выпивал стакан "Каберне" - выводил нуклиды.
- Вы были в Анголе, Эфиопии, Сирии. СССР тогда многим помогал. Эти страны считали нас временными попутчиками, дойной коровой, временно принимали ту окраску, какая была желательна Советскому Союзу, а потом вильнули хвостом. Огромные деньги были, по сути дела, вбуханы зря, в то время как наш народ за всем стоял в очередях...
- Я думаю, мы здесь переборщили. Надо было быть порачительнее, посдержаннее. Можно было поддерживать демократические преобразования в этих государствах, когда народ вышвыривал оккупантов и колонизаторов, - это правильно, изменилось лицо планеты. Но надо было и оттуда что-то востребовать. А так получился купеческий жест. Но мы поправляли местных лидеров. Менгисту Хайле Мариам постоянно и настойчиво требовал поставок Эфиопии. Я приехал туда и увидел полные склады боеприпасов, оружия, имущества.
- Как Вы относитесь к ликвидации главкомата Сухопутных войск, который всегда был первым среди видов Вооруженных Сил? Надо ли его возродить?
- В Сухопутных войсках СССР было 40% всех сил. Ликвидация главкомата вызвана не реформой, а желанием избавиться от главкома Семенова. Такое было уже не раз. В 60-х годах у главкома Чуйкова были сложные отношения с министром обороны Малиновским, и последний принял решение расформировать главкомат, а Чуйкова "бросили" на гражданскую оборону. Ушел Малиновский - все вернулось на свои места.
- Вы упомянули реформу. Идет она, на Ваш взгляд?
- Она свелась лишь к сокращению сил и средств, совершенствования же качественного никакого не было. Я и Грачеву, и Родионову говорил: посмотрите на немцев, на японцев - им установили квоту на численность и вооружение армии, и они в подавляющем числе сохранили офицеров, а у нас, наоборот, их разогнали, и сейчас недостает 70% младших офицеров, призывают "двухгодичников", в то время как выпускники военных училищ увольняются.
- Путин - первый за последние годы руководитель страны, которого Вы не критикуете, даже ездили в составе делегации во время его визита в Белгород. Вы ему симпатизируете?
- Отношусь к Путину положительно. В апреле на встрече по его инициативе с руководителями ветеранских организаций я сказал, что ветераны хорошо восприняли его избрание, связывают это с лучшим будущим. Он ответил, что пошел на этот пост работать, а не царствовать. Его шаги по укреплению государственности я считаю важными. Опасность извне сегодня все-таки существует, и Путин начал с укрепления Вооруженных Сил, это вселяет надежду. Полет на самолете, плавание на подводной лодке - не для эффекта. Верховный главнокомандующий должен знать все, чем он руководит, почувствовать на себе. Президент не раз заявлял, что страна будет иметь достойные Вооруженные Силы. Импонирует его обязательность: обещал - делает. Конечно, он не может все сразу, но мы хотели, чтобы он убрал всех воров и расхитителей, кто недостойно ведет себя в отношении Отечества, а угодничает перед Западом.
Решение о нарезке федеральных округов - смелое и мудрое. Шесть из семи представителей президента - твердые люди, на которых можно опираться без оглядки. Вот говорили, что может "отпасть" Дальний Восток. Поставили туда генерала Пуликовского, он тому, кто заикнется на эту тему, голову оторвет. Он преданный России человек, доказал это на войне. Казанцев на юге такой же.
- У Вас в кабинете книга с большим портретом Саддама Хусейна. Он Ваш кумир?
- Просто с уважением отношусь к сильным личностям, Хусейн в их ряду. Жаль, он сделал просчет в Персидском заливе, мог бы обвести американцев вокруг пальца. Они же приехали туда, как на пляж, палаточки привезли. И в этот момент он просто должен был долбануть их своей танковой группировкой - катились бы они в Залив, и авиация ничего не сделала бы. Был и второй вариант: когда американцы завершили сосредоточение войск, ему нужно было вывести свои части из Кувейта, выполнив решения ООН. И остались бы американцы с носом, потратив огромные средства. Я об этом говорил Горбачеву, когда мы проводили учения летом 1990 года на базе Одесского военного округа. Он молча все выслушивал, без реакции.
- Какая, по-Вашему, идеология у нас сегодня?
- Ее нет. Никто даже не сказал, какое общество мы строим. Давайте скажем, что капиталистическое, обозначим основные позиции. Вот я - коммунист, но я не зашоренный человек и ко всему подхожу диалектически. Смешно отрицать то, что уже есть.
- Вы родом краснодарский. Значит, имеете отношение к казачеству?
- Почему имею отношение? У меня матушка чистая казачка, отец из Воронежа. Сегодняшнее казачество - это и возрождение, и излишняя броская атрибутика. Эту силу надо правильно использовать. Воспитание людей в духе служения Отечеству там всегда было на должном уровне.
- Что для Вас сегодня национальная идея, о которой в последнее время так много говорят?
- В грозные для России времена мы все должны объединиться, чтобы сохранить страну. Вот когда стабилизируем обстановку, будем уверены, что наши возможности позволяют отразить любую агрессию, внешнюю и внутреннюю, тогда я, как коммунист, буду в первых рядах тех, кто отстаивает достояние нашего народа.
- Вы считаете себя коммунистом. Но мировая практика показывает, что коммунистическая идея потерпела поражение, в приверженцах осталась разве что Северная Корея...
- Вы заблуждаетесь, она не может потерпеть поражение хотя бы потому, что полностью отражает идеи, заложенные в Библии. Только средства были не те. Сказался и субъективный фактор: люди, руководившие великой страной, не соответствовали ей.
- И как за последние годы трансформировались Ваши взгляды?
- Я - за рынок, но регулируемый, а не за базар, который Гайдар устроил. Я за все виды собственности, но то, что определяет независимость государства, его суверенитет, должно быть монополизировано - топливно-энергетический комплекс, машиностроение, металлургия, ВПК, железные дороги, в большой степени морской флот и внешняя торговля... Все остальное - пожалуйста, пусть будут частники, акционеры... Как в Китае. Государство должно определять приоритеты, а не кто-нибудь. Контроль за всеми видами доходов. И все это на фоне уничтожения коррумпированной верхушки - не в физическом, конечно, смысле.
- Кто входит в Вашу ассоциацию?
- 875 Героев Советского Союза, 318 Героев России и 330 кавалеров ордена Славы трех степеней. С Героями, оставшимися за пределами России, поддерживаем связь. Есть такая же организация в Белоруссии, с которой мы договорились объединиться, пока президенты решают на государственном уровне. И в других республиках есть подобные организации.
- Как строятся взаимоотношения ветеранов трех поколений: Великой Отечественной, афганской и чеченской войн?
- Проблемы есть. Молодые люди хотели бы иметь тот же статус, что и у стариков, а те косятся. У истока объединения "афганцев" стояло около 20 организаций: все силовые министерства, МИД, Церковь. Среди "афганцев" оказались примазавшиеся подонки, они и подталкивали к незаконным сделкам. Ведь мы "пробили" многие льготы, я как главком тысячами давал машины в их коммерческие структуры, давали передвижные электростанции, мастерские. Но август 91-го все разрушил.
Кстати, выводя войска из Восточной Европы, мы хотели там остаться через совместные предприятия. Я долго уговаривал премьеров Рыжкова, потом Павлова, но ничего не вышло.
- Как Вам сиделось в тюрьме? Что осталось в памяти?
- Я писал Хасбулатову, тогда председателю Верховного Совета, просил не о помиловании, а о создании парламентской комиссии по расследованию августовских событий. Никто этого не сделал. Ельцин говорил: гэкачепистов надо приговорить к расстрелу, а я их... помилую.
В тюрьме меня семь раз переводили из камеры в камеру, сидел вместе с уголовниками. Ко мне они относились нормально, даже приветствовали меня. Я знал, что среди них есть подсадная "утка", и, чтобы ни у кого не было вопросов, рассказывал, почему сюда попал. И разоружал подставных. Один сам мне признался, что подсажен, но фамилию его не назову. В камере никто меня не притеснял, напротив, давали лучшее место.
- Вы, Валентин Иванович, единожды женаты?
- Да, всю жизнь живу с одной женой.
- Как относитесь к человеческим слабостям - табаку, спиртному?
- До поступления в Академию имени Фрунзе был заядлым курильщиком, даже ночью пару раз вставал за сигаретой. Вот уже лет пятьдесят как бросил. К спиртному отношусь нормально - по праздникам.
- Чем занимаются Ваши сыновья?
- Один, окончив Академию Генерального штаба, в 1991 году уволился в звании полковника в связи с августовскими событиями: жена моя слегла, сам я в тюрьме - обоим надо было помогать. Второй, генерал-майор, продолжает службу, назначен командиром корпуса на Сахалин. До этого служил на Камчатке, Сахалине, в Туркестанском округе, в Афганистане командиром полка, хотя для меня это была неожиданность.
- Валентин Иванович, Вы, конечно, помните, как перед войной пели: "Если завтра война...". А если действительно завтра?
- Состояние Вооруженных Сил критическое. У нас единственная возможность защищаться - ядерным оружием. От него у американцев нет защиты, поэтому они навязали нам СНВ-2, уничтожение тяжелых ракет, против которых у США нет никакой защиты и в ближайшее время не предвидится. А под вновь возникшую ситуацию они строят свою ПРО - и на своей территории, и в Европе. То, что они выйдут из Договора по ПРО, я убежден. Мне Бжезинский года три назад в Вашингтоне прямо сказал: вопрос о расширении НАТО решенный, так же, как и с СНВ-2, вы никуда не денетесь.
- Когда Вас называют "ястребом", Вы обижаетесь?
- В печати называли, а в лицо никто не говорил. Раз только в США, когда обсуждались военные вопросы, главнокомандующий Атлантической группировкой (а это 60-70% всех американских войск) четырехзвездный генерал сказал: "Я уверен, что все присутствующие разделят мои взгляды - за исключением генерала Варенникова". Назовут меня ястребом - ну и пусть.
Беседовал Николай ПОРОСКОВ
http://www.valentinvarennikov.ru/press_poroskov.php
Док. 458444
Перв. публик.: 07.12.07
Последн. ред.: 07.07.08
Число обращений: 179
Варенников Валентин Иванович
|
