- Я слышал, что вы отказались от брони и ушли на фронт с первого курса Щукинского училища...
- Нет, первый курс я окончил.
- Отвоевались, имея не солдатские чины...
- Попав в армию, я закончил четырехмесячные курсы переводчиков и отправился на фронт. Тогда мне уже присвоили лейтенанта. Дальнейшему производству я сопротивлялся - мне хотелось вернуться в училище. Но до старшего лейтенанта я все-таки дорос.
- Почему вы пошли именно в Щукинское училище?
- Я был вынужден. Я хотел быть режиссером и пришел поступать на режиссерский факультет ГИТИСа, ничего не понимая в этой профессии. А с меня потребовали письменный план постановки. Я не понимал, как это сделать, и ушел с разбитыми надеждами. Дорога моя лежала мимо книжного магазина, на глаза попалась брошюра: "Режиссерский план постановки "Воспитанницы" Островского". Я ее купил, немного перефразировал, подал свой текст экзаменатору - и получил тройку. И тогда с помощью главного режиссера Театра имени Вахтангова Рубена Николаевича Симонова я пошел вольнослушателем на первый курс Щукинского училища.
- А почему вам стал помогать Рубен Николаевич?
- Я хорошо знал его племянницу. У нас были дружеские отношения, но Рубен Николаевич посчитал, что там все-таки может быть какой-нибудь интерес. И помог мне - на всякий случай.
- Неужели вы не хотели быть артистом?
- На школьных вечерах я читал чеховскую "Маску". Потом стал заниматься в самодеятельности - блаженной памяти Павел Тихонович Свищев руководил ею и у нас в школе, и в промкооперации. Там ему надо было что-то поставить, чтобы отчитаться перед начальством, но кооператоры не хотели играть в самодеятельности. И он привлек меня. Вторая исполнительница, фанатка театра, была промкооператоршей... Павел Тихонович занял нас в шпионском скетче "На старой даче" - и мы с ним гастролировали.
- После "Кавказской пленницы" вы стали национальным героем и на Кавказе, и в Закавказье.
- Я не перестаю этому удивляться. Сначала-то мне сказали: "Ты на Кавказ не приезжай. Убьют". Но после походов на всегда изобиловавшие кавказцами московские рынки я убедился, что на мою жизнь никто не посягает. Более того - все старались меня угостить.
- Товарищ Саахов прославил республику.
- Да. Причем неизвестно какую.
- Вы работаете в Театре Вахтангова почти 60 лет. Некогда он гремел, потом был устойчиво популярен, сейчас оказался вне театральной моды...
- У нас нет ни главного режиссера, который мог бы следить за ростом труппы и ее воспитывать, ни хорошей режиссуры. Наш художественный руководитель Михаил Александрович Ульянов поначалу очень старался, но у него не получилось. Нам необходим художник, который, как скульптор, мог бы вылепить театр из тех артистов среднего и младшего поколения, что болтаются по нашим коридорам, случайно попадая в один-два спектакля... Главный режиссер, делающий то, что и Вахтангов, и фанатично любивший его Рубен Николаевич Симонов, и их последователи.
- Вы что-нибудь репетируете в театре?
- К сожалению, нет.
- Вы где-нибудь снимаетесь?
- Нет. К сожалению.
- Как вы отметите юбилей?
- Когда мне исполнилось семьдесят, я сидел в ложе, а меня поздравляли. В восемьдесят лет так вести себя нельзя. Я сыграю "Дядюшкин сон", а потом мы перейдем в Дом актера - там все и произойдет. 7 мая меня поздравят в училище.
- Вы довольны собой?
- Нет. Вот если бы была хорошая роль...
04.10.2004
Алексей ФИЛИППОВ
http://www.peoples.ru/art/theatre/actor/etush/interview1.html
