Передача : Интервью
Ведущие : Ольга Северская
Гости : Сергей Алексашенко
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Сергей Алексашенко, руководитель аналитической группы центра "Развитие".
Эфир ведет Ольга Северская.
О.СЕВЕРСКАЯ: Мы будем говорить о ситуации на мировом рынке нефти и о состоянии валютного рынка России. Рекордная цена достигнута, если говорить о цене на нефть: 35,5 долларов за баррель. И это несмотря на принятое главами ОПЕК решение увеличить квоты добычи нефти и решение США использовать стратегические запасы. В чем прелесть ситуации? Что подогревает ситуацию на нефтяном мировом рынке?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Нельзя сказать, что ситуация прелестная, замечательная. Уровень цен на нефть в 35 долларов за баррель очень близок к рекордной отметке, которая была 40 долларов - это октябрь 1991 года. Это время антииракской войны в Персидском заливе. Очевидно, что в истории человечества за последние 40 лет никогда не было такого уровня цен в мирное время. Это означает, что ситуация на мировом рынке нефти вышла из-под контроля и не поддается рациональным объяснениям и предсказаниям. Скорее всего, рынком правят эмоции, а не рассудок и разум. С другой стороны, можно смело утверждать, что хотя эта ситуация и имеет под собой некие долгосрочные основания (нефтедобывающие страны очень часто говорят о том, что уровень цен на нефть был стабилен на протяжении последних 30 лет, в то же время, все остальные цены росли, поэтому нужно осуществить некое повышение уровня цен на нефть), но очевидно, что при цене 30, 25 долларов за баррель нефти очень многие месторождения, которые раньше были неэффективными, становятся возможными для эксплуатации. Следует ожидать, что уже в ближайшие несколько месяцев на рынок поступит достаточно большое количество нефти, которая уже не будет контролироваться странами - членами ОПЕК, и это может привести к обратному повороту в ценовой тенденции - к тому, что мы наблюдали в 1998 году. Может быть, с меньшими амплитудами, о 10 долларах за баррель сегодня говорить бессмысленно, наверное. Тем не менее, я думаю, что ситуация рано или поздно развернется. Причем я думаю, что это наступит в течение нескольких месяцев.
О.СЕВЕРСКАЯ: Тем самым Вы опровергаете прогнозы экспертов. В частности, глава ОПЕК Али Родригес спрогнозировал достижение рекордной отметки - 40 долларов за баррель. А некоторые эксперты уже сегодня называют цену 50 долларов за баррель. Это нереально?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Я думаю, что нет. Но нужно помнить, что вопрос о ценообразовании на нефть, воздействии на рынок - это вопрос больше даже политический, а не только экономический. Али Родригес известен своими популистскими антиамериканскими настроениями, и его позиция очень часто сводится к тому, что чем хуже для Америки, тем лучше для всех остальных. Очевидно, что уровень цен на нефть 30-35 долларов за баррель является тяжелой нагрузкой на американскую экономику, оказывает существенное инфляционное давление, ведет к снижению прибыли американских корпораций, повышению потребительских цен. И американцы, естественно, хотят добиться снижения цен на нефть. Вот эти политические высказывания, что мы будем стремиться к росту цен на нефть, звучат, может быть, для нефтяных компаний, для нефтедобывающих стран как бальзам на душу, но на самом деле я думаю, что под ними нет серьезного экономического основания.
О.СЕВЕРСКАЯ: Вы уже говорили, что делать прогноз - дело неблагодарное. Но как Вам кажется, на какой отметке успокоятся эти цены?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Я думаю, что те уровни, о которых страны ОПЕК договорились весной этого года - между 22 и 28 долларов за баррель - это примерно тот уровень цен, который устроит и нефтедобывающие, и нефтепотребляющие страны. Я думаю, что цена нефти будет стремиться в этот коридор, и дальше все будет зависеть от того, насколько страны-члены ОПЕК смогут проводить скоординированную политику по сокращению объемов добычи. Потому что очевидно, что, увеличивая добычу, они увеличивают предложение на рынке, цена снижается. Вопрос, что будет, когда цена нефти начнет снижаться и достигнет отметки 25, 22, 20 долларов за баррель, будут ли тогда предприняты ответные действия по сокращению экспорта нефти.
О.СЕВЕРСКАЯ: Пока рост мировых цен на нефть вроде бы на руку российской экономике. Цены растут, соответственно, Россия как экспортер нефти на мировой рынок получает больше доходов. А как связана вообще цена на мировом рынке на нефть и цена на нефть на внутреннем рынке? В каких пропорциях они развиваются?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Два вопроса. Первое - насколько хорошо это для российской экономики. Безусловно, экспортные доходы российской экономики растут, и это не может быть плохо. С другой стороны, эти сверхнеожиданные доходы оказывают существенное инфляционное давление на российскую экономику, потому что Центральный банк в силу нормы об обязательной продаже 75% валютной выручки должен покупать все большее количество долларов, все большее количество рублей печатается, выпускается в российскую экономику. И экономика не в состоянии переваривать эти рубли. Это серьезная проблема, которая сегодня существует. Мы слышали, что "Газпром" столкнулся с ограничениями на возможность привлечения займов, "Лукойл". На самом деле, нефтяные компании будут все больше и больше сталкиваться с ограничениями на возможность привлечения западных денег под предлогом того, что ситуация позволяет вам самим финансировать свои проекты. В пятницу состоялось заседание Совета директоров МВФ, которое рассматривало ситуацию в России. Одно из решений звучало примерно таким образом: при нынешнем уровне цен на нефть, при нынешней внешнеэкономической конъюнктуре у России достаточно ресурсов, чтобы расплачиваться и с Фондом, и с другими внешними кредиторами, не получая займов МВФ. На самом деле, это уже те отрицательные моменты, которые начинают оказывать свое воздействие на российскую экономику. Теперь о внутренних ценах и их динамике. Непосредственной связи не существует. В отличие от многих стран - экспортеров нефти, особенно стран Персидского залива, у России ограниченные возможности экспорта. Они ограничены физическими пропускными способностями нефтепроводов. При всем желании Россия экспортирует порядка 125 млн. тонн. В зависимости от погодных условий в порту Новороссийска это может быть 126, 127, 123 млн. тонн. Вот это и есть те ограничения, с которыми сталкивается Россия. Вся остальная нефть перерабатывается в России, нефтепродукты реализуются в России. Здесь совершенно свои законы ценообразования. Хотя, конечно, определенным образом нефтяники, наверное, стремятся подтянуть внутренние цены к уровню мировых.
О.СЕВЕРСКАЯ: На уровне прогнозов я уже слышала такую цену, как 25-27 долларов за баррель на внутреннем рынке в перспективе. Это реальный показатель, с Вашей точки зрения?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Нет, конечно. Сегодня внутренняя цена российской нефти составляет примерно 20% от уровня мировой цены. Причем очень интересный показатель: 20% - это шесть долларов за баррель, это примерно 1200 рублей за тонну. Это то, что Госкомстат сообщает как среднюю цену нефти. При этом цена нефти, по сообщениям российских нефтяных компаний, варьируется от 400 до 2400 рублей за тонну. Поэтому этот диапазон от 1,5 долларов за баррель до 12 долларов - внутренняя цена нефти. Я не думаю, что она будет существенно расти в силу того, что спрос и ограничения достаточно велики, и налоговый пресс, в который нефтяники попадут в случае роста цен, будет существенен. Поэтому вряд ли будет откровенное стремление подтянуть внутренние цены до уровня мировых.
О.СЕВЕРСКАЯ: Вместе с впечатляющими кадрами информации о бензиновом кризисе в Европе мы получили комментарии специалистов Российского топливного союза, которые проанализировали ситуацию на внутреннем бензиновом рынке. У нас, оказывается, уже ощущается бензиновый голод в 18 из 23-х контролируемых РТС областей. Там они называются совершенно конкретно. Действительно, очень резко подскочила цена на бензин - на 40 копеек за короткий промежуток. Связан бензиновый кризис европейский, нефтяной с нашим внутренним бензиновым? Как здесь может развиваться ситуация?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Безусловно, Россия является частью мировой экономики, и говорить о том, что мы вообще никак не зависим от того, что происходит на мировых рынках, невозможно. Сегодня сложилась парадоксальная ситуация. В середине лета розничная цена бензина в России была ниже, чем оптовая цена бензина в Европе. Такой дисбаланс цен говорит о том, что экспорт даже бензина стал безумно выгодным, прибыльным в условиях России. Очевидно, нефтеперерабатывающие заводы, нефтяные компании, все, кто может получить канистру или цистерну, стремятся прогнать лишний железнодорожный состав, чтобы вывезти 50, 60, 100 тысяч тонн бензина и получить супердоход на этой операции. Естественно, такое поведение приводит к тому, что на внутреннем рынке начинает возникать недостаток бензина, нефтепродуктов. Очевидным результатом является рост цен.
О.СЕВЕРСКАЯ: По прогнозам, цена на самую популярную марку бензина, АИ-92, за литр может составить 10 рублей. Это реальные цифры?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Я думаю, что вполне реальная оценка, исходя из того, что 10 рублей - это примерно 32-35 центов за литр. Такой уровень цен в долларовом выражении был в России до кризиса 1998 года. Поэтому это означает, что всего за два года мы съели тот антиинфляционный запас, который у нас существовал. Поэтому я думаю, что 10 долларов за литр бензина - это вполне допустимый прогноз. Хотя я думаю, что до этого нам еще идти полгода, может быть год.
О.СЕВЕРСКАЯ: Я думаю, что автолюбителей обрадует Ваш прогноз, что все-таки еще полгода передышки. Герман Греф, наш министр экономического развития и торговли, а вместе с ним и ряд других экономистов полагают, что увеличение спроса на бензин и, соответственно, цен на него носит сезонный характер и к концу октября цена вообще может упасть. Что Вы можете сказать по этому поводу?
С.АЛЕКСАШЕНКО: В этом есть определенная доля истины. Действительно, традиционно в российской экономике весной и осенью ощущается повышенный спрос на бензин, на дизельное топливо. Но это одна сторона медали. С другой стороны, все заметили, что цены на бензин стали расти в самом конце июля, то есть тогда, когда ни о какой сезонности речи быть не могло. Я думаю, что и сезонность есть, и факторы мировой конъюнктуры существуют. Но именно в силу того, что есть сезонность, я думаю, что прогноз 10 рублей за литр недостижим этой осенью, он откладывается на чуть более поздний период.
О.СЕВЕРСКАЯ: Павел спрашивает, может ли нынешняя ситуация на нефтяном мировом рынке спровоцировать полномасштабный финансовый кризис в масштабах мира и в масштабах Европы. И Елена добавляет существенную часть к этому вопросу, спрашивая, как поведет себя евро и дойч-марка в связи с ростом цен на нефть.
С.АЛЕКСАШЕНКО: Всегда проще ответить, что с одной стороны - да, с другой стороны - нет. Всегда можно найти факторы, которые будут способствовать некоему финансовому кризису. С другой стороны, можно говорить, что не будет. Я думаю, что нет. Мировая экономика сегодня находится на подъеме. Американская экономика уже несколько лет испытывает нециклический подъем, без спадов. Европейская экономика постепенно набирает темп, и ее темп роста становится все выше и выше. Азиатские экономики вышли из состояния кризиса и тоже показывают достаточно внушительный темп роста. Я думаю, что под финансовым кризисом реальной экономической основы не существует. Удельный вес нефтеперерабатывающих компаний на фондовом рынке в Америке, в Европе не очень велик, поэтому я думаю, что падения курсов акций тоже не следует ожидать. Что касается соотношения доллара и евро, я думаю, что динамика евро больше зависит от разницы в темпах роста Америки и Европы. Американская экономика растет быстрее, она быстрее осваивает новые технологии, информационные технологии. С этим связано постепенно ослабление евро. С другой стороны, недавно Европейский центральный банк заявил о том, что он готов проводить валютную интервенцию, то есть ту политику, в которой он отказывал себе в течение последних месяцев. Поэтому я думаю, что Европа будет стараться стабилизировать курс евро, хотя объективно еще некоторое время евро будет иметь некую склонность к неустойчивой позиции.
О.СЕВЕРСКАЯ: Тем не менее, Вы сказали, что азиатские экономики тоже могут выйти сухими из этого мирового нефтяного кризиса. Ряд экспертов МВФ как раз отмечали, что именно азиатские страны могут пострадать от роста цен на нефть. Один из наших слушателей вспоминает ситуацию октября 1997 года, когда ОПЕК поднял добычу нефти, а азиатов тряхнуло. Что может быть сейчас?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Я думаю, что кризис 1997 года в азиатских странах вообще не был связан с решением стран - членов ОПЕК. Там ситуация была прямо противоположная: добыча нефти увеличивалась, а цены на нефть снижались. Для азиатских экономик, которые являются импортерами нефти, эта ситуация была благополучная, она снижала расходы на импорт. Сейчас, безусловно, с точностью до наоборот: рост цен ведет к увеличению расходов на импорт, будет сдерживать рост в азиатских экономиках. Но я не стал бы преувеличивать значение этого фактора для общих темпов роста. Да, конечно, цена нефти в 30 долларов за баррель будет оказывать некое тормозящее воздействие на темпы экономического роста, но она не переведет состояние экономик в рецессию. Да, доля нефти в источниках энергии составляет 40%. Но, тем не менее, переход к современным технологиям все больше и больше снижает зависимость развитых экономик от уровня цен на энергоносители.
О.СЕВЕРСКАЯ: Вопрос с пейджера от Андрея Щербакова: "Повлияет ли международный бензиновый кризис на цены импортируемого продовольствия в Россию?". Я расширю вопрос: и на другие статьи импорта.
С.АЛЕКСАШЕНКО: Судя по разным оценкам, удельное влияние цен на бензин на розничные цены и в Европе, и в Америке крайне незначительно. В Европе чуть выше, чем в Америке, но все равно с точностью до одной десятой процента в месяц, то есть меньше, чем статистическая погрешность. Я думаю, что единственным фактором влияния на цены импортных товаров могут стать расходы на транспортировку. Очень много товаров из Европы вывозится автомобильным транспортом. Естественно, это увеличивает издержки. Но я думаю, что все равно будет съедаться 2,3,4,5 процентов цены. Фактор давления на цены будет не столь существенным, как вам кажется.
О.СЕВЕРСКАЯ: А повышение цен на бензин на внутреннем рынке может сказаться на темпах инфляции?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Да, конечно, рост цен на бензин учитывается и Госкомстатом напрямую, потому что бензин входит в набор товаров, по которым отслеживается инфляция. Оказывается воздействие на тарифы на автомобильный транспорт, которые тоже учитываются Госкомстатом. И косвенное воздействие на цены всех остальных товаров. Но даже в российской экономике с большим уровнем энергопотребления это не столь существенный фактор. Я думаю, он до конца года не даст более 1,5-2 процентов накопленной инфляции. Поэтому я бы не стал всерьез опасаться этой стороны.
О.СЕВЕРСКАЯ: Вопросы в прямой эфир.
СЛУШАТЕЛЬ: На Западе цена нефти бывает и выше, и ниже, и цена на бензин плавает и вниз, и вверх. У нас внутри страны цена растет только вверх. Что нужно делать правительству, чтобы сдержать рост цен на внутреннем рынке?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Это не совсем правда, что у нас цена только вверх. Если вспомнить ситуацию последнего года, то у нас максимальная цена на бензин была в октябре - ноябре 1999 года, после чего цены снизились. В Москве это снижение составляло 40-50 копеек на литр бензина. На таком уровне цены держались до середины лета, после чего они снова начали рост. Сезонность в российской экономике, о которой говорит министр экономики Греф, выливается в то, что в конце ноября - начале декабря начинается сезонное снижение цен на бензин. По крайней мере, так было в последние годы. Что касается более глобальных движений, российская внутренняя цена нефти устойчиво растет, поэтому надежд на то, что просто цены будут снижаться, я думаю, не существует. Что может сделать правительство? Стимулировать нефтяников к увеличению инвестиций в нефтепереработку, чтобы количество бензина в стране было достаточным, чтобы не было его дефицита. Тогда и цены расти будут медленнее.
О.СЕВЕРСКАЯ: Еще вопросы.
СЛУШАТЕЛЬ: Не кажется ли Вам, что энергетический кризис, который сейчас разразился на Западе, связан скорее с внутренней политикой, потому что речь идет, прежде всего, о налогообложении нефтяных компаний, налоге на продажу бензина? Это как бы кризис того социального государства. Социальные расходы, которые правительство Блэра увеличивает, идут вразрез с теми реальными тенденциями, которые складываются. Экономика не выдерживает таких социальных расходов.
О.СЕВЕРСКАЯ: Действительно, и МВФ рекомендует европейским странам снижать социальные расходы.
С.АЛЕКСАШЕНКО: В Вашем вопросе уже заключен ответ, с которым нельзя не согласиться. Действительно, налогообложение нефтепродуктов, бензина является важной составной частью бюджетной политики, налоговой политики в странах Западной Европы. Оптовая цена бензина составляет 30-35 центов. Розничная цена бензина за литр превышает один доллар, где-то полтора доллара. Эта разница - в значительной мере это и есть те налоги, которые собирают бюджеты европейских стран. Очевидно, что налоги на бензин привязаны в процентах к цене, и рост цен на нефть приводит к тому, что и оптовая цена бензина растет. Соответственно, растет сумма налогов. Это один из возможных вариантов действий западных стран. Французское правительство уже пошло по этому пути, оно пообещало компенсировать владельцам автомобилей часть роста на бензин за счет снижения налогов. Я думаю, что это и есть одно из тех оснований, почему не следует ожидать чрезмерно негативного воздействия роста мировых цен на нефть на экономику Западной Европы, на экономику США. Я думаю, что это баланс будет найден. В этом и состоит экономическая политика.
О.СЕВЕРСКАЯ: Ваш прогноз о росте инфляции. В одном интервью Вы сказали, что он будет несколько выше, чем ожидалось, в октябре.
С.АЛЕКСАШЕНКО: Мы оцениваем, что сейчас текущий уровень инфляции в России составляет порядка 2% в месяц. Это примерно 25-27% в год. Август и сентябрь - месяцы традиционного сезонного снижения цен на овощи и фрукты. Именно поэтому общий индекс инфляции оценивается Госкомстатом в 1%. Госкомстат и сам говорит, что это и есть влияние падения цен на овощи и фрукты. Если уровень 2% в месяц сохранится до конца этого года, то мы получим 20-21% по итогам 2000 года. Соответственно, если 2%, то в 2001 году это будет в два раза выше, чем правительство закладывает в прогнозы бюджета. Будем надеяться, что будет что-то сделано.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был Сергей Алексашенко, руководитель аналитической группы центра "Развитие".
18.09.2000
http://echo.msk.ru/programs/beseda/11615.phtml
Док. 462323
Перв. публик.: 18.09.00
Последн. ред.: 15.07.08
Число обращений: 401
Алексашенко Сергей Владимирович
|
