В Кремле объяснили стремительное вымирание россиян
`Эхо Москвы`: 10-летие премии `Триумф` и акция обмена книг, организованная движением `Идущие вместе` Назад
`Эхо Москвы`: 10-летие премии `Триумф` и акция обмена книг, организованная движением `Идущие вместе`
Тема :     10-летие премии "Триумф". Современная российская литература. Акция обмена книг, организованная движением "Идущие вместе"
Передача :     Интервью
Ведущие :     Нателла Болтянская
Гости :     Василий Аксенов



В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Василий Аксенов, писатель
Эфир ведет Нателла Болтянская

Н.БОЛТЯНСКАЯ: Чем порадуете нас сегодня? Хотелось бы начать с чего-нибудь жизнеутверждающего, но ситуация кругом не особо располагает к веселью.
В.АКСЕНОВ: Ну вот жизнеутверждающий все-таки есть один момент, что мы тут собираемся в конце января праздновать десятилетие "Триумфа". Уникальное общество благотворительное, поддерживающее искусство, а теперь и науку, и, в общем, это, конечно, событие немаловажное.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: А что для Вас "Триумф"?
В.АКСЕНОВ: В принципе, если заглянуть в самое начало, 92 год - это какая-то альтернатива распаду, который тогда начался. И тогда люди потеряли какую бы то ни было надежду, и, в общем, шел такой густо нарастающий маразм в искусстве. И вдруг появился этот человек, Борис Абрамович Березовский, который к этому времени сделал хорошее состояние, но он был, по-моему, единственным, кто решил не просто сидеть на этих мешках с долларами, а решил отсыпать из них тем, кому это нужно, а особенно тогда нуждались в этом деятели искусства. Я помню эти первые вручения, когда люди совсем погасшие уже как-то приходили и вдруг воспаряли. Даже не от количества этих денег, хотя, в общем-то, для них это играло жизненно важную роль, многие просто погибали без денег тогда. Но сам факт, что вас отметили, что вы поднялись куда-то, вы больше уже не падаете, не скользите вниз в некую прорву, но вдруг начали подъем Тогда, я помню, Аверинцев говорил, что для меня такой подъем (он был одним из первой пятерки) это есть спуск на самом деле, но это уже интеллектуальная изощренность некоторая. В общем, в тот момент это было серьезное очень поощрение новому витку российского искусства в разных сферах, в разных жанрах, и с тех пор это пошло, каждый год премия нарастала, и теперь она представляет из себя солидную сумму, и она, в общем, дает возможность художнику развиваться.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Коль скоро мы заговорили о поддержке культуры, то нельзя не пройти мимо акции дарения книг, организованной движением "Идущие вместе", и о том самом списке, если хотите, неугодных писателей.
В.АКСЕНОВ: Я об этом ничего не знал. Я приехал сравнительно недавно, и мне вдруг позвонили из газеты одной и стали задавать по этому поводу вопросы. А я никогда об этом ничего не слышал. Только сейчас я вхожу в курс дела. По-моему, довольно идиотская акция.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Знаете список писателей, которые оказались персонами нон грата? Владимир Сорокин, Виктор Ерофеев, Пелевин и Карл Маркс.
В.АКСЕНОВ: А я так понял, что их меняют на Карла Маркса, наоборот, а Бориса Васильева меняют на Карла Маркса меняют на Бориса Васильева, в общем, я абсолютно запутался.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но на Ваш взгляд, это тенденция или такая "реникса", которая произошла?
В.АКСЕНОВ: Это какой-то технологический трюк, который, как все технологические трюки последнего времени, поражает своей неуклюжестью. Были такие моменты возврата книг в истории литературы, например, возврат книг Кнута Гамсуна, который оказался просто нацистским коллаборантом, квислингом. И его читатели, его поклонники в Норвегии подъезжали, приходили к его дому и швыряли его книги через забор обратно. Это понятно, это спонтанно, и это возникло из глубины оскорбленных сердец. А вот то, что здесь происходит Я не понял даже механики всего этого дела. Они покупают, что ли, книги? Они покупают, а потом их обменивают на книги Васильева? Почему Васильева, что такое, с какой стати?
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вот и вопрос, почему именно так
В.АКСЕНОВ: И меня спросила журналистка из этой газеты а Вы бы хотели, чтобы обменивали на Ваши книги? Я спросил кого? Васильева, или "вредных", или Карла Маркса? С моей точки зрения, Карл Маркс вообще близок к Сорокину, оба представляют жанр такой дистопической графомании, я бы сказал.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Много вопросов пришло в Ваш адрес по Интернету, отвечать на них придется уже после новостей. Один из них я позволю себе процитировать прямо сейчас. Это вопрос из Ханты-Мансийска. "Не пора ли уже описывать остров Россия? Местных царьков - хоть завались, каннибалы, готовые съесть неугодных писателей и журналистов, присутствуют, народ безмолвствует. Как Вы думаете?"
-
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Итак, вопрос был Вам задан до новостей.
В.АКСЕНОВ: Насчет острова Россия? Да я, собственно говоря, только и описывал этот остров, Россию: остров Крым - это часть острова Россия. Меня как-то летом представляли съезду библиотекарей в Судаке в Крыму и сказали, что это представитель США, а я сказал извините, я представитель острова Крым, а не США. Так что это моя тема, и я ее держусь. Те, кто не читал моего недавнего романа "Кесарево свечение": там как раз архипелаг Кукушкины острова, который является некоей аллегорией Кавказа.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но Вас тот же Интернет обвиняет именно в отношении "Кесарева свечения" в некоей однобокости в подаче Америки и СССР. То есть Америка, грубо говоря, это хорошо, а совок страна, наполненная маразмом.
В.АКСЕНОВ: А что там особенно хорошего описано? Там просто одинокий человек ходит по Америке и что-то сочиняет, вот и все, ничего особенного.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Еще один вопрос из Москвы. "Не считаете ли Вы то, что творится с ТВ-6, ничем не завуалированное добивание единственного независимого канала в России, опять сигналом, мол, пора уезжать, иначе может наступить дежа вю?"
В.АКСЕНОВ: Да, кстати говоря, то, что происходит с ТВ-6, это вопиющее свинство, я бы сказал. И оно колоссальным образом, как мне кажется, влияет на тот образ новой России, который складывается сейчас в умах Запада. Возникает некоторое ощущение двуликости, когда президент говорит за границей о либеральных ценностях, а внутри страны способствует тому, что эти ценности как раз и становятся первой жертвой нарастающего хамства.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Пейджер присылает вопросы по поводу того, не изменилось ли Ваше отношение к военным действиям в Чечне.
В.АКСЕНОВ: Да нет, в принципе, мне кажется, что после 11 сентября почти всем во всяком случае стало ясно, что чеченские бандформирования это просто один из эшелонов глобальной террористической войны. И я вижу даже сходство в методах действия, вообще во всем этом рисунке действий с Кашмиром, с Филиппинами, с Аль Каидой со всей. Это часть Аль Каиды, в этом нет никакого сомнения для меня. Другое дело, что у меня изменилось отношение вообще к этой ситуации. Мне кажется, что надо искать какой-то выход, разумеется. И надо, быть может, предлагать Чечне плебисцит. Если она не хочет оставаться в Российской Федерации, надо сказать - скатертью дорога, уходите, пожалуйста. Но сопроводить это определенными условиями, потому что нельзя оставить ее просто так, этих людей. Потому что под угрозу будет поставлен весь юг России, Кавказ, могут стать жертвами этих безумных ваххабитов и миллионы людей славянского происхождения, и мусульмане, и все, кто там живет, и, прежде всего, сам чеченский народ.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вопрос, связанный с терроризмом. Как, на Ваш взгляд, существуют ли реальные способы борьбы с террористическими актами сегодня?
В.АКСЕНОВ: Они только что нам продемонстрировали реальные способы борьбы. Только таким образом можно с ними бороться, вот только так. Их раздавили, и это самое радикальное средство
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Хорошее сообщение на пейджер, где глубокоуважаемого мною гостя называют всякой контрой. Я не знаю, воспримете ли Вы это как комплимент?
В.АКСЕНОВ: Меня? Да, действительно, я знаю об этом. Потому что когда я смотрю здесь телевизор и начинаются эти дискуссионные ток-шоу, я то и дело вижу людей, знакомых мне по прежним временам Советского Союза. Я вижу, например, одного человека, который просто ходил за мной по пятам
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Сейчас продолжает?
В.АКСЕНОВ: Он продолжает активно действовать, в каких-то чинах поднявшийся, и он говорит от лица демократической России. А это человек, который просто устанавливал подслушивающие устройства.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: В одном из Ваших интервью, если я не ошибаюсь, это был "Караван историй" журнал, и там, я так поняла, что в известной степени, когда были у Вас трения с советской властью, что не только они Вас ставили в известной степени в безвыходное положение, но и Вы их тоже.
В.АКСЕНОВ: Мне кажется, я тогда не очень отчетливо это все представлял. Я только дал себе зарок такой: если против меня более резкие движения будут применяться, то и я буду отвечать более резкими движениями. И, в общем, дело шло к какому-то тупику, я бы сказал, и в конце концов выход был найден.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Выход в прямом и переносном смысле этого слова. Многие критики "Кесарева свечения", многие рецензенты упоминали, что в известной степени это неизвестный Аксенов. Это так, с Вашей точки зрения?
В.АКСЕНОВ: "Кесарево свечение" для меня был то ли этапным, то ли вообще заключительным романом. И я там пытался подвести итог 20 века, а также итог своей литературной работы, поэтому там такое многообразие жанров, которые слились в один роман. Я вообще, честно говоря, думал завязать на этом.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Вообще?
В.АКСЕНОВ: Вообще. Прекратить враждебную деятельность.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Враждебную или литературную?
В.АКСЕНОВ: Это одно и то же. Но потом, видимо, кровь все-таки отравлена, и уже от этого не излечиться начал новый роман.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Как один известный старик от баранки не мог оторваться, помните, была такая книжка? То есть Вы ответили на незаданный мною вопрос о том, кто же оперирует писательской жилкой. То есть Вы сами и оперируете: захотели и перекрыли кран. Так?
В.АКСЕНОВ: Ну да, но, в общем, такой роман забирает колоссальную энергию внутреннюю, и всякий раз после большого романа я чувствую себя не в своей тарелке довольно долго. А тут я просто подумал, что это уже конец, я вообще всем надоел. Сколько можно торчать у всех на глазах - с 60-х годов! Шестидесятников тут, видите ли, ненавидят, оказывается.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Кто Вам сказал?
В.АКСЕНОВ: Да вот я вчера смотрел дискуссию, три господина таких сидели, ночная дискуссия о книгах, о литературе вообще. Тема была смерть автора. И вот трое говорили, один молодой, другой старый, а третий между. И они на эту тему говорили, все время упоминая постмодернизм, причем, как мне показалось, ни один из них не понимал, что это такое на самом деле. И вот молодой все время нападал на шестидесятников: такая примитивнейшая патерофагия Знаете, что это такое?
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Не очень.
В.АКСЕНОВ: Пожирание отцов.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Хорошее слово.
В.АКСЕНОВ: Почему-то на Окуджаву нападал А старый почему-то на меня нападал, тоже говорил, что я рубил корни русской литературы, что я имитациями занимался Запада.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: То есть Вы обиделись и решили завязать?
В.АКСЕНОВ: Нет, это просто пример враждебности. Я эту враждебность ощущаю постоянно. С другой стороны, я ощущаю постоянно и любовь. От людей, у которых нет доступа к средствам массовой информации. Они подходят на улице, они покупают книги, довольно много покупают книг, и "Кесарево свечение" хорошо продается в России, как ни странно. А в Америке его завернули, вот так.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Как Вы считаете, с чем это связано?
В.АКСЕНОВ: Это связано с общим кризисом романа. Роман, которым я занимаюсь в течение всей жизни, то есть роман самовыражения, он находится в состоянии крайнего кризиса сейчас. Он просто прошел свой пик и быстро стал падать к своей сути, к базарному товару. Вообще роман возник как базарная вещь, он возник на базаре. Когда кричали "Novel! Novel!" (это по-английски роман), это означало новенькое, покупайте!
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Но если говорить о кризисе романа как жанра, существует еще один жанр, к которому принадлежит мой любимый рассказ "Жаль, что вас не было с нами". Знаете такой роман?
В.АКСЕНОВ: Да, но это то же самое. Это роман на самом деле, маленький роман. Это самовыражение, в этом все дело. Роман-байронит как бы кончился, вместо этого опять нам навязывают вместо романа рассказывание всяких историй и историек. Вот в этом колоссальный кризис. Байронический роман умирает, роман-самовыражение умирает, вместо него - кондовая литературка с рассказыванием историй тех или других, понятная всем, являющаяся рыночным продуктом.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: И все?
В.АКСЕНОВ: Да. Это не значит, что этому конец, но это уже особая тема. Я на эту тему очень много сейчас думаю, и мне кажется, что именно в этом причина. Я никогда не приносил больших доходов издателю, но они всегда меня печатали. Потому что они позволяли себе печатать таких авторов, которые не приносят дохода. Они делали главный доход на поваренных книгах, а печатали романистов, самовыраженцев для поддержания своего престижа. Теперь на этот престиж можно махнуть рукой, можно их не печатать, и они об этом говорят открыто, говорят, что нам не нужны. Ваш роман, было мне сказано, похож на Ваш предыдущий роман, "Новый сладостный стиль", и поэтому мы его не будем издавать.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: У Сомерсета Моэма был рассказ о том, что делать в том случае, если возникают проблемы с издателями по части жанра. Он рекомендовал устами мужа своей героини заняться ей писанием детективов. И ее великолепным языком
В.АКСЕНОВ: Но моя жена вместо этого читает детективы, она читает и не может оторваться от них, читает причем совершенно, по-моему, даже не сильно вдаваясь в интригу.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Последний вопрос. Спрашивают Вас, как Вы относитесь к упомянутым Пелевину, Сорокину и Ерофееву.
В.АКСЕНОВ: По-разному ко всем. Нельзя объединять этих людей в одну маленькую кучку. Пелевин мне нравится, Сорокин не нравится, и я последнюю его вещь читал "Голубое сало". Начало даже меня заинтриговало, но потом, когда началось, как Сталин Гитлера, Хрущев Жданова, эти - дочку и так далее И это уже до такого, и не может человек остановиться, как будто жернова тяжелые вращаются, и мне это не нравится Витя Ерофеев тоже как-то себе придумал эти "флер ди маль", "цветы зла", и он как-то гонит все на это дело, мало спонтанности. Но все-таки у него есть талант и есть какой-то взгляд на литературу. То есть совершенно их невозможно объединить. Их только можно по возрастному принципу объединить, да и то это Пелевин, по-моему, гораздо моложе Ерофеева Я не знаю, как их объединить. Почему их объединили-то вместе, непонятно.
Н.БОЛТЯНСКАЯ: Очень просит наш пейджер Вас не завязывать. Спасибо.
В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" был писатель Василий Аксенов.




22.01.2002
http://echo.msk.ru/programs/beseda/17393.phtml


Док. 464734
Перв. публик.: 22.01.02
Последн. ред.: 20.07.08
Число обращений: 285

  • Аксенов Василий Павлович

    • Разработчик Copyright © 2004-2019, Некоммерческое партнерство `Научно-Информационное Агентство `НАСЛЕДИЕ ОТЕЧЕСТВА``