Био- и нанотехнологии, космос, развитие инфраструктуры, IT - вот основные приоритеты будущей промышленной политики России. Однако для ее реализации необходима воля первого лица, считает замминистра экономразвития Андрей Шаронов
Журнал "Эксперт" и рейтинговое агентство "Эксперт РА" продолжают дискуссию о промышленной политике и активизации экономического роста в России (см. интервью с руководителем Минпромэнерго Виктором Христенко "Я не рисую никаких апокалипсисов" [1] в N 34 и с председателем "Деловой России" Борисом Титовым "Болезнь левизны" [2] в N 35). И чиновник, и бизнесмен критикуют российское правительство. Первый так и вовсе прямо указывает на центр ответственности. Мол, Минэкономразвития - штаб реформирования экономики. Ему и ответ держать за стагнацию экономического роста в стране. Что ж, логично в таком случае обратиться за комментариями непосредственно в штаб. На вопросы "Эксперта" отвечает первый заместитель министра экономического развития и торговли Андрей Шаронов.
МЭРТ сказало "А"
- Есть ли в нашей стране государственная промышленная политика? И если есть, то эффективна ли она?
- Не знаю почему, но у нас под промышленной политикой традиционно понимают то, что государство начинает инвестировать и занимается предпринимательской деятельностью в какой-то выбранной им отрасли. Мне не нравится этот подход.
Другая крайность, которая вообще отвергает понятие "промышленная политика", - такая отмороженно-либеральная точка зрения, которая состоит в том, что государство вовсе не должно брать на себя ответственность за выбор отраслевых приоритетов. Поскольку государство всегда действует менее эффективно, чем частный капитал. Мол, выбирая тот или иной сценарий развития, частный капитал более осторожен, ведь он рискует своими деньгами, а государственное участие в отрасли часто связано с коррупцией. Вроде как государство будет выбирать ту или иную сферу приоритетов под чьим-то давлением, в результате чьего-нибудь лоббирования. Внутренне я соглашаюсь с их аргументами. Но все-таки считаю, что чиновникам надо заниматься такими вещами, как оценка приоритетов развития страны и формирование способов их поддержки. Де-факто мы это уже делаем.
Вот, к примеру, недавно мне попалось на глаза исследование одной из областей. Выяснилось, что наибольшее количество бюджетных средств там вкладывают в развитие сельского хозяйства, которое дает отрицательную прибавленную стоимость в валовой региональный продукт, и мизерное количество денег направляют на науку и инновации. Это при том что последние создают семь процентов прироста ВРП. То есть фактически в этой области проводят промышленную политику, хоть и неэффективную.
- Последний ваш пример скорее показывает, что в стране все-таки нет никакой системы и приоритетов развития. Почему же не удается сформулировать что-то в виде ясной программы?
- Конечно, должен быть единый программный документ - среднесрочная программа, которая концентрированно будет излагать миссию, цели и задачи правительства. Мы, в общем, называем в среднесрочной программе некоторые приоритеты, которые должны быть у нашей страны. Они у всех на слуху. Это, например, биотехнологии. Это нанотехнологии. Информационные технологии. Космос. Развитие инфраструктуры.
Вроде бы названы определенные приоритеты, а с другой стороны, пока они не подкреплены конкретными действиями.
- Что же мешает? Может быть, имело бы смысл взять половину вашего министерства и направить на поиск и расшивку этих самых узких мест?
- На самом деле наше министерство не самодостаточно. Это все-таки часть правительства. Есть еще отраслевые министерства, которые как раз и должны работать в рамках утвержденной программы. Кстати, они же и должны писать и корректировать так называемые отраслевые стратегии.
Тем не менее, как я уже сказал, у нас принципиальные направления развития экономики страны в проекте среднесрочной программы названы. Но сказать, что это как-то повлияло на структуру бюджета, нельзя. Как начинаем бюджет обсуждать - опять надо всем сестрам по серьгам раздать. Ну как селу не дать - надо дать. Как не дать вот на это - тоже надо дать. И в результате наши стратегические приоритеты опять побоку. Тут вопрос политической воли: если сказал "А", скажи и "Б".
- Правительство не в состоянии самостоятельно раскрутить этот маховик бюджетного процесса?
- Правительство формирует проект бюджета и вносит его в Думу. В Думе, он, конечно, претерпевает некоторые изменения, но не принципиальные. Так что проблема, на мой взгляд, действительно внутри правительства. Она начинается с того, что правительство работает уже полтора года после президентских выборов и до сих пор не утвердило свою программу. То есть оно публично не сформулировало ответ на вопрос: а зачем оно работает? В России сейчас правительство занимается всем.
Как сказать "Б"
- Но кроме бюджета есть ведь и другие источники финансирования приоритетных отраслей. Стабфонд, например...
- Стабилизационный фонд тоже часть бюджета. Цели стабфонда иные, нежели финансирование внутренних инвестпрограмм. Как компромисс в том направлении, о котором вы говорите, может стать выделение некоей части, которая может тратиться на приоритетные проекты (инвестфонд).
- Вы считаете правильным, что деньги российского стабфонда идут в казначейские бумаги других государств?
- Безусловно.
- Почему бы те же деньги под те же самые проценты не направлять под какие-то стабильные проекты в России?
- Мы сразу обесценим все остальные деньги в стране. Это инфляционные деньги. Что такое деньги? Это некая форма активов, которая обслуживает оборот других активов. У нас вдруг по причине роста цен на нефть неожиданно увеличилось количество денег. Но товаров-то и услуг при этом в стране больше не появилось. Эти деньги обслуживают прежний объем активов. Что это означает? Это означает, что теперь на единицу денег вы можете меньше активов купить. Инфляция. А она нам не нужна.
- Вернемся к вашей мысли о том, что часть средств государства может все-таки быть израсходована на какие-то проекты. О чем может идти речь?
- Начну с того, что не может финансироваться государством из инвестиционного фонда. Не могут и не должны финансироваться высокоэффективные бизнес-проекты. Этим пусть бизнес занимается.
Не должны финансироваться и убыточные проекты - создание больниц, школ и так далее. Их финансирование должно идти за счет бюджетных ассигнований.
Те проекты, которые могут претендовать на деньги инвестфонда, должны быть дорогими, тяжелыми и трудноподъемными для бизнеса. Это должны быть проекты, которые можно осуществить в том числе путем частно-государственного партнерства. Это могут быть, например, подходный канал в морском порту, причальная стенка там же, взлетно-посадочная полоса или еще что-то такое, что может простимулировать большое количество частных инвестиций. То есть те, которые могут возыметь мультипликативный эффект.
Сейчас проект положения об инвестфонде лежит на утверждении в правительстве.
Вялый менеджмент корпорации "Россия"
- Вы не чувствуете лоббистский напор со стороны отраслевых игроков по поводу использования денег фонда?
- Да, конечно.
- А насколько он подкреплен реальными проектами?
- Пока мы не видели реальных проектов. Правда, самого постановления об инвестфонде пока нет. Поэтому нет и должным образом оформленных проектов.
- А как они должны быть оформлены?
- Должна быть получена экспертиза этого бизнес-проекта, сделанная авторитетным финансовым институтом, с оценкой риска. Должно быть заключение отраслевого ведомства.
- Сколько, по-вашему, времени уйдет на то, чтобы эти процедуры правильно прописать?
- Не знаю.
- А сколько нужно денег, людей, ресурсов или чего-то еще, чтобы эти постановления оперативнее выпускались?
- Не знаю. Дело в том, что здесь очень велик субъективный фактор - насколько силен заказ на эти законы. В принципе можно сделать их достаточно быстро. Вот мы, например, в рамках работы по административной реформе поставили перед собой задачу к концу следующего года взять три наиболее массовые процедуры, с которыми сталкиваются граждане и бизнес, и препарировать их, установить регламенты и добиться того, чтобы они начали нормально работать.
Сделали же мы, например, процедуру регистрации юридических лиц. Худо ли, бедно, но получилось. Сейчас количество жалоб по этому виду деятельности в стране существенно упало. Есть пятидневный срок, есть принцип одного окна - все это работает. В некоторых городах хуже, в некоторых лучше, но работает.
Того же самого мы к концу 2006 года хотим добиться по выдаче паспорта. Регламент будет такой. Будет четко прописан исчерпывающий перечень из шести документов, которые гражданин должен будет принести в окошечко милиционеру. Будет точно известно, через сколько дней готовый паспорт можно будет из этого окошечка забрать. Будут сроки, и будут санкции за их срыв. Аналогичные процедуры мы хотим прописать относительно регистрации автотранспорта и прав на недвижимость.
- Но это все больше процедуры социального характера. Можно с ходу назвать одну процедуру, которая тормозит развитие половины экономики, - землеотводы. Если сейчас этот процесс регламентировать, то цена на недвижимость упадет раза в полтора-два, будет возможен количественный и качественный скачок в нашей стройиндустрии...
- Согласен. Землеотводы - гигантский бизнес для региональных властей. Чтобы это искоренить, нужна политическая воля, нужен независимый суд, необходим четко прописанный регламент. Потому что пожаловаться на мэра пока некуда. Потому что даже в случае, если суд будет независим, и это не поможет. Ведь если процедура написана нечетко, зафиксировать, что твои права нарушены, в суде будет невозможно. А пока нигде не написано, что время на предоставление такого-то разрешения - одна неделя, к примеру. И тебя могут заворачивать очень и очень долго, и оспорить это в суде будет практически невозможно, даже если суд будет самый честный и беспристрастный.
Внедрение таких процедур должно опираться на личную волю первого лица и в правительстве, и в министерстве, и в стране, потому что они очень болезненны, связаны с переделом, с потерей источников дохода и так далее. К сожалению, у нас нет единства в правительстве по поводу этих процедур.
- Команды нет?
- Не люблю слова "команда" по любому поводу. На деле не нужно никакой команды, а нужно четкое выполнение процедур. Вот вам предписано ходить сюда и сюда, а мне - туда и туда, мы можем ненавидеть друг друга и не быть одной командой, но мы должны выполнять предписания и квалифицированно, добросовестно выполнять свои функции.
- Так в чем, собственно, по-вашему, проблемы эффективности нашего правительства?
- На мой взгляд, в отсутствии программы действий. Любая приличная публичная корпорация, даже небольшая, всегда своим акционерам заявляет о миссии, о ценностях, о правилах корпоративного управления. У нас тоже есть корпорация численностью в сто сорок два миллиона человек, которые платят налоги и должны знать о миссии своей корпорации, о ее задачах, целях, о стоимости работы менеджмента и его эффективности.
Правительство - это как раз тот самый менеджерский аппарат, который нанимается президентом, олицетворяющим акционеров-избирателей, на выполнение этих самых программ, про которые правительство полтора года сказать не может окончательно, как оно эти программы будет реализовывать.
Андрей Виньков,
Дмитрий Гришанков
"Эксперт" No40
24.10.2005
http://www.expert.ru/printissues/expert/2005/40/40ex-sharono/
