Космонавт Алексей Леонов вспоминал: "Когда узнал о смерти Королева, подумал: "Ну все, теперь останемся около Земли". Так и получилось..."
12 апреля исполняется 47 лет со дня полета Гагарина и чуть больше 42 лет - со дня смерти Главного конструктора. За это время СССР/Россия создали космический корабль "Союз", советский шаттл "Буран", построили 7 успешно действовавших орбитальных станций, включая многомодульный "Мир", а теперь совместно с международными партнерами строит и эксплуатирует МКС. Но все это технологическое многообразие, увы, ограничено очень узкими рамками его применения: несколькими сотнями километров над Землей, или околоземной орбитой.
Подобное положение дел в советские времена объяснялось простым словом "застой", который пронизывал все стороны жизни страны, в том числе ее космическую отрасль. Первые годы после распада СССР тоже было не до покорения "дальнего" космоса. Но теперь ситуация, по крайней мере на первый взгляд, радикально изменилась: Россия "захлебывается" нефтедолларами, а уходящий президент, равно как и недавно избранный, подчеркивает: будущее России можно обеспечить лишь с помощью развития ее науки и техники.
Это означает в том числе и качественный подъем космонавтики как важнейшего локомотива этого развития. Но подъем этот возможен лишь в случае постановки амбициозных целей в космосе, причем таких, которые в практической плоскости не ставило бы перед собой никакое другое государство.
Последнее условие является необходимым по двум причинам. Во-первых, только так можно обеспечить долгосрочную политическую поддержку космическому "рывку" со стороны высшей государственной власти, которая заинтересована в подъеме престижа и авторитета страны с помощью беспрецедентной по инновационности и масштабам космической программы. Вторая причина тесно связана с задачей, недавно поставленной Министерством экономического развития и торговли РФ перед отечественной космической отраслью: увеличить производительность труда, которая, как оказалось, в 33 раза ниже, чем в соответствующей отрасли США.
Рецепт этого увеличения дал соратник Королева академик Борис Черток. Объясняя, почему первая советская станция "Салют-1" была создана в "немыслимо короткие сроки", он сказал: "Дело не только в том, что мы использовали системы, отработанные на кораблях (типа "Союз". - Ю.К.)... Дело не в экономическом стимулировании и не в административном принуждении. Работали с великим энтузиазмом, как во время войны, как во времена "Востоков"... Заставить людей так работать ради старой программы... мы не сможем ни экономическим, ни моральным стимулированием".
Без новой амбициозной программы, для осуществления которой можно было бы мобилизовать творческий, во многом альтруистский энтузиазм специалистов ракетно-космической отрасли, отечественную космонавтику не поднимешь. Но пока Роскосмос намерен мобилизовать вышеотмеченный энтузиазм постановкой целей, которые скорее отобьют у этих специалистов желание "вкладывать душу" в создание новой техники. Одна из них - полет на Марс "за пределами 2035 года". То есть по времени достижения - плюс бесконечность. Вторая - создание нового пилотируемого корабля, который после завершения эксплуатации МКС к 2020 году станет использоваться для полетов "космических туристов". Никаких других задач, которые он мог бы решать в космосе, для него практически не останется.
Будем только надеяться, что подобный пессимистический вывод - лишь следствие неосведомленности о имеющихся на самом деле широкомасштабных, инновационных планах Роскосмоса, которые он традиционно секретит от широкой общественности. Как невесело заметил по этому поводу директор Института космических исследований РАН, член-корреспондент РАН Лев Зеленый: "Мы прекрасно знаем, что станет делать в космосе Америка при своем следующем президенте, однако имеем весьма смутное представление о нынешних российских космических планах".
На официальном сайте Европейского космического агентства Сергей Павлович Королев назван "отцом советских космических успехов". Может быть, главная причина "топтания на месте" российской космонавтики состоит не в мифической нехватке денег на осуществление проектов, соизмеримых по значимости с запуском первого спутника и полетом Гагарина, и не в том, что сейчас другое время и другие люди, а в том, что у космонавтики просто нет "отца"?
Юрий Юрьевич Караш - кандидат исторических наук, доктор наук (Ph.D.) США по специальности "космическая политика и международные отношения", член-корреспондент Российской академии космонавтики имени К.Э.Циолковского.
