Гурбангулы Бердымухаммедов: Аукцион на выездеНазад
Гурбангулы Бердымухаммедов: Аукцион на выезде
График визита президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова в Москву был явно сокращен в связи со смертью первого президента России. Но, возможно, трагическое совпадение только оттенило совершенно объективный факт: и без него встреча с российским коллегой едва ли могла стать новостью номер один. Бывают события, чей внутренний и подспудный политический драматизм намного превосходит все возможные внешние проявления, которыми визит туркменского лидера изобиловать не мог никак.
Вопреки надеждам Москвы, она не стала первым пунктом в дипломатическом расписании нового туркменского президента. Буквально за несколько дней до московского визита Бердымухамедов посетил Саудовскую Аравию, и вряд ли необходимость совершения хаджа объясняет выбор таких приоритетов. Москва была второй, и это вполне соответствует восточной системе политических символов. Ашхабад дал понять, что сила инерции продолжает действовать, с какой бы заинтересованностью ни отвечал он на повышенное внимание Запада. Для фиксации факта этой инерции и прибыл ашхабадский наследник в Москву. В чем и заключается суть большой интриги.
В дипломатической практике России не сразу можно вспомнить государство, к суверенитету которого Россия относилась с таким подчеркнутым уважением. Туркмения, возможно, единственная постсоветская страна, с которой Россия явочным порядком выстроила отношения, которые ни в малейшей степени не искажаются тезисами о вековой дружбе или о каких-нибудь иррациональных союзах. Только бизнес. Чем бы ни удивлял мир предшественник нынешнего президента Туркменистана. И на излете своей жизни Туркменбаши, казалось бы, ответил России выразительнейшей взаимностью, позволив "Газпрому" фактически законтрактовать весь туркменский газ до 2028-го года, избавив Украину, главного конкурента России, от всяческих иллюзий. И даже повышение цены на газ до 100 долларов за тысячу кубометров не выглядело столь удручающим, если учесть, что ценовое соглашение должно действовать до 2009-го года.
Опасения, впрочем, оставались даже при жизни Туркменбаши - тот не раз давал повод убедиться в том, что контракт для него не догма. Тем более, что вполне по-российски прагматичный стиль общения с Ашхабадом с готовностью стали исповедывать все другие заинтересованные стороны, круг которых на глазах расширяется. Даже Армения, не говоря уже об Азербайджане, Грузии и Украине, не может скрыть своей ажитации в связи с транскаспийскими вариантами транспортировки газа в обход России. А о своей заинтересованности в проекте "Набукко", предусматривающем прокладку трубы из турецкого Эрзрума для транспортировки центральноазиатского газа в Австрию, заявили уже все страны, волею географии располагающиеся на этом новом великом газовом пути.
Все эти идеи, впрочем, появились не вчера. Со сменой власти в Ашхабаде угасшие, казалось бы, надежды на глобальные варианты газовой диверсификации, снова проснулись. Оставаясь при этом тем же, чем были до Бердымухамедова: увлекательным рисованием на геополитической карте. Один только подводный участок трубы из Туркмении в Азербайджан оценивается в 5 миллиардов долларов. При том, что 10 лет назад эта цена была вдвое меньше, что неудивительно, если вспомнить, как разительно отличалась итоговая стоимость нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) от первоначальных прикидок. Очереди из желающих финансировать такую диверсификацию пока не наблюдается, точно так же, как не рвались нефтяные гиганты инвестировать в БТД. С подобными проектами вообще имеется некоторая закономерность: осознание экономической целесообразности на несколько лет отстает от политических чертежей.
Но, как явствует из истории все того же БТД, рано или поздно это отставание может быть ликвидировано. Несмотря на цену и даже не самый эффективный маршрут. Поэтому сегодняшний Ашхабад может себе позволить довольно изысканный, и одновременно традиционно простой маневр.
Преемник Туркменбаши не отказывает никому. Ни России, которую он заверяет в верности достигнутым соглашениям, ни Западу, который ждет от нее более широкого, чем прежде, взгляда на мир. То есть Туркмения может себя вести точно так же, как она вела себя в треугольнике Ашхабад-Москва-Киев, только на этот раз в куда более глобальном масштабе и, соответственно, с совсем другими ставками. И в позе успешного аукциониста ждать следующих предложений.
Москву можно самостоятельно даже не шантажировать. Москва, ожидающая Бердымухамедова, уже информирована о том, что ЕС предложил 1,7 миллиона евро на "транскаспийское" ТЭО, и эти деньги можно легко взять, поскольку ТЭО еще никогда и никого ни к чему не обязывало. С другой стороны, Западу тоже надо быть в тонусе, и для этого туркменскому президенту достаточно приехать в Москву и в очередной раз сообщить городу и миру о верности сложившимся традициям.
В этой игре Ашхабад не может себе позволить только одного: принять окончательное решение. А его никто из партнеров, вынужденных быть деликатными, и не требует. Ресурс всеобщего интереса к Туркмении, особенно при неясности истинных ее газовых запасов, далеко не исчерпан. Несколько двусмысленный статус преемника не слишком стимулирует Бердымухамедова к резким шагам, что заинтересованный мир опять же готов понять.
Словом, динамическое равновесие. Сегодня - в пользу Москвы, что ей и требовалось подтвердить своими инвестиционными предложениями. Вне зависимости от программы визита, обе стороны свои задачи выполнили. Инерцию, темпы которой обозначил Ашхабад, Москва вправе оценить как полезную. Мир может готовиться к третьему визита туркменского президента -- на Запад, сценарий которого уже давно расписан.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
