Подведение итогов... Для контролирующего органа результат служебной деятельности подчиненных, как правило, прогнозируем. Однако для отдельных руководителей воинских коллективов выводы "с трибуны" всякий раз сродни ушату холодной воды: возвращают в реальность, да время упущено. Притом что с итогами любой работы выездных комиссий командование соединений и частей знакомится в полном объеме и своевременно.
Казалось бы: предупрежден - значит вооружен. Чего проще - соберись, устрани замечания и наверняка избежишь нежелательных последствий. Так нет же...
Почему так происходит и к чему подобное приводит? Этому был посвящен один из основных вопросов минувшего заседания военного совета Приволжско-Уральского военного округа. Наша беседа с заместителем командующего войсками ПУрВО по воспитательной работе - начальником управления генерал-майором Виктором БАТМАЗОВЫМ как раз об этом.
- Виктор Александрович, в процессе доклада по вопросам укрепления правопорядка, воинской дисциплины, сохранения жизни и здоровья военнослужащих округа у меня сложилось впечатление, что вы озвучивали его с какой-то особой личной болью за положение дел в воинских коллективах...
- А иначе и быть не могло. Ведь речь пришлось вести не только о некоторых забытых в войсках формах и методах воспитательной работы, об упущениях и недоделках, но и о наплевательском отношении отдельных "отцов-командиров" к подчиненным, офицерам-сослуживцам, что в конечном итоге иной раз приводило к самым нежелательным последствиям. Судите сами.
В текущем году по различным причинам войска округа потеряли 12 военнослужащих. Половину из них - при исполнении служебных обязанностей. Да, это почти в два с лишним раза меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Но даже столь явное снижение летальных исходов не может служить утешением, хуже того - оправданием. Хотя бы потому, что происходят они не столько в силу трагических случайностей, сколько вследствие серьезных упущений в деятельности ряда командиров и начальников. Вот один из примеров.
Для обеспечения полигонного мероприятия от мотострелкового полка, где командиром подполковник В. Рыченко, была выделена, во-первых, сборная команда оцепления. Во-вторых, без надлежащих средств связи с руководителем занятий. В-третьих, без какого либо последующего контроля за действиями военнослужащих. В итоге "бесхозный" личный состав оставил свои посты, а рядовой Закиев, оказавшись на автотрассе, попал под колеса проезжавшего мимо автомобиля.
Невелика эффективность работы и по профилактике суицидов. Только в 2006 году нам удалось предотвратить 15 попыток военнослужащих свести счеты с жизнью, но еще в четырех ситуациях итог был плачевным. Потому что командиры частей и подразделений оказались "вне информации" о назревавших трагедиях. Хотя в большинстве случаев приведшие к ЧП причины рождались там же, в воинских коллективах.
- Примерно в тех же условиях, как это происходило в Челябинске?
- Совершенно верно. Кстати, о положении дел в вузах, дислоцирующихся в ПУрВО. Казалось бы, трагедия, произошедшая в Челябинске на старте нового года, потрясла всех. Резонанс в войсках был огромным. Но, увы, не долго. Свидетельством тому - минувшие месяцы жизнедеятельности вузов. За анализируемый период в Казанском ВВКУ зафиксировано 24 преступления (в 2005 году не было ни одного!). В Челябинском ВВКУ - 29 против 7 прошлогодних. Не лучше ситуация в Оренбургском ВЗРУ. То есть челябинская трагедия для остальных начальников училищ уроком, к сожалению, не стала.
Так, сегодня в Екатеринбургском ВАКУ различные преподавательские должности представляют 34 доктора и кандидата наук. Но ни один из них не снизошел до уровня проведения хотя бы одного занятия в училищном подразделении обеспечения учебного процесса. И это притом что в подразделении обеспечения лишь трое из 16 командиров звена "взвод - батарея" являются кадровыми офицерами.
В Тюменском ВВИКУ 60(!) преподавателей имеют ученую степень. Но и они в училищный БОУП - ни ногой. Все воспитательные мероприятия с военнослужащими целиком и полностью легли на плечи одного из заместителей начальника училища.
- Может, здесь сказывается сложившийся стереотип о том, что каждый должен нести собственный "крест" и не лезть со своими идеями в "чужой огород"? Ведь нередко приходится слышать, будто процесс воспитания личного состава - сугубо замполитский кусок хлеба.
- Поддержание воинской дисциплины, ежедневное и поступательное привитие устойчивого морально-психологического состояния личному составу - это крест всех тех, на чьих погонах лежат офицерские звезды (и неважно, большие они или маленькие). Потому что командиру рассчитывать на слаженное и боеготовое подразделение без наличия устойчивого микроклимата в подчиненном воинском коллективе - просто утопия. Особенно в условиях, когда процесс кадрового подбора на должности заместителей по воспитательной работе в ряде случаев происходит абы как. В итоге при кадровом дефиците на должностях войсковых воспитателей нередко оказываются как худшие командиры взводов, так и не лучшие командиры рот. Хорошо, если их "присутствие" на должностях хотя бы не усугубляет до них созданный микроклимат. Но может быть и иной вариант: например, в феврале текущего года заместитель командира зенитного дивизиона по воспитательной работе майор В. Романов после совместной пьяной посиделки с сослуживцами нанес ножевое ранение дежурному по роте рядовому контрактной службы П. Тахирову.
Глядя на таких, с позволения сказать, начальников, идентичные методы "общения" с сослуживцами быстро перенимают сержанты, военнослужащие старших призывов. В итоге создается ситуация, ведущая к ЧП.
И ее исправить можно, прислушайся командир к совету, скажем, того же опытного войскового психолога. Однако в воинских частях психологов воспринимают, скорее, как офицеров для нарядов, старших команд, машин, но не как полезных профильных специалистов. И там, где командиры грешат подобным отношением, проблемы с личным составом ждать себя не заставляют. Скажем, обратил бы командир батальона одного из мотострелковых полков своевременно внимание на рекомендацию психолога об ограничении допуска младшего сержанта С. Шелевахо к боевому оружию, и одним чрезвычайным происшествием со смертельным исходом в войсках ПУрВО было бы меньше.
- Виктор Александрович, одно из направлений вашего доклада - о непрекращающихся сокрытиях командирами, штабами, органами воспитательной работы фактов самовольных отлучек и оставления воинских частей военнослужащими - вызвало откровенный гнев даже у командующего войсками ПУрВО...
- Да, такой цинизм в отношении к подчиненным, до которого доходят отдельные командиры, у кого угодно вызовет возмущение. Только представьте себе: командир полка полковник Ю. Довгалюк продолжительное время скрывал факт отсутствия в части младшего сержанта контрактной службы А. Юзлекбаева. В связи с чем о длительном "самоходе", гибели и последующем захоронении тела уральского волонтера на кладбище неопознанных трупов командование округа узнало... из блока новостей местного телеканала.
Естественно, с такими горе-командирами нам, что называется, не по пути. Поэтому и было принято жесткое решение о снятии полковника Довгалюка с занимаемой должности.
- Кстати, насколько изменились взаимоотношения между военнослужащими, командирами и подчиненными в связи с переходом ряда частей округа на контрактный способ комплектования?
- Проявилось немало положительных моментов, самым непосредственным образом сказавшихся и на воинской дисциплине, и на процессе боевой подготовки.
Но, как у любой медали, в данном вопросе есть оборотная, к сожалению, негативная сторона. Причем наряду с общеизвестными проблемами стали проявляться, если можно так сказать, казарменные новинки. В частности, приличное денежное довольствие военнослужащих по контракту натолкнуло отдельных командиров на мысль о том, что, к примеру, вопросы ремонта и обустройства мест компактного проживания волонтеров, приобретения формы одежды, туалетных принадлежностей, закупки видеомагнитофонов, телевизоров, хозяйственного инвентаря теперь можно решать исключительно за счет средств, собранных с самих контрактников. В частности, в апреле текущего года по телефону доверия к нам обратились военнослужащие воинской части полковника А. Трифонова с просьбой избавить их от "добровольного" приобретения за счет денежного довольствия контрактников расходного вещевого имущества, которое, кстати, без зазрения совести приходуется в книгах учета выдачи обмундирования.
Вместо того чтобы востребовать для нужд личного состава все то, что предписано нормами довольствия, а иными словами, заставить соответствующие войсковые службы просто-напросто работать, одни командиры и начальники стали на путь откровенных денежных поборов, другие исходя из ложно понятых интересов с целью недопущения фактов растрат и вымогательства понуждают военнослужащих по контракту сдавать деньги в "кассовое хранение". Что собой представляет типичное место хранения собранных средств, довелось увидеть в ремонтной роте одного из уральских полков постоянной готовности - обычный железный ящик с 400 тысячами(!) рублей без малейшего намека на соответствующую охрану лежал под рабочим столом командира роты.
- А ведь многого из вышеперечисленного, видимо, можно было избежать...
- Можно, если бы у каждого командира постоянно было под рукой скрупулезно исполненное решение на организацию работы по поддержанию правопорядка и укреплению воинской дисциплины. Если бы эти решения еще и исполнялись, а на каждом офицерском совещании речь обязательно шла в том числе и об исполнительской дисциплине.
Если бы составляемые в частях материалы подведения итогов, приказы командиров не являлись бумажными отписками для проверяющих, а содержали всесторонний анализ состояния правопорядка, определяли конкретные задачи по укреплению воинской дисциплины.
Если бы регулярно проводились офицерские собрания, вечера чествования передовиков, вечера вопросов и ответов с участием командования частей, соединений, начальников родов войск и служб вышестоящих штабов, наконец, эффективно использовались возможности общественного воздействия. А этого в воинских коллективах полковников Н. Захарова, С. Косова, О. Осипчука, А. Кузьменко, подполковников Е. Шкатова,
В. Рыченко как раз и нет. Когда еще такое было, чтобы офицеров, совершивших преступления, "забыли" заслушать на заседании аттестационной комиссии?!
Если бы не была пущена на самотек работа с сержантским составом. Ведь по сути в ряде частей подготовка младших командиров, их обучение и воспитание, подбор и назначение на должности до сих пор ведутся кое-как. В частности, на должности сержантский состав назначается, как правило, по записи в УПК. При этом деловые и профессиональные качества кандидатов практически не учитываются. Хуже того, в частях офицеров В. Рыченко, Н. Захарова, А. Трифонова, Д. Пихутина, О. Осипчука советы сержантов вообще отсутствуют. В части полковника А. Кузьменко занятия по методике воспитательной работы с сержантами ни разу не проводились. Как следствие провалы в работе с сержантским составом привели к тому, что уже в текущем году под судом оказались 23 младших командира ПУрВО. Каждое четвертое преступление в войсках округа совершено при участии сержантского состава.
Обстановка в частях и подразделениях была бы значительно лучше, если бы командиры и их заместители по воспитательной работе научились не формально, а качественно готовить и проводить мероприятия по сплочению воинских коллективов, воспитанию дружбы и войскового товарищества. Но о каком сплочении можно говорить, если сержанты и солдаты по призыву не знают фамилии не только командира части, но и офицеров своего подразделения. В свою очередь ни один из мною проверенных заместителей командиров соединений по воспитательной работе не смог предоставить тетрадь индивидуально-воспитательной работы. А в расписании занятий танкового батальона подполковника Д. Чернова мероприятия воспитательной направленности с начала года вообще не значатся.
Наконец, в деле укрепления воинской дисциплины должна в полном объеме использоваться общественно-государственная подготовка. Однако и об этом ряду частей округа приходится только мечтать. Вот почему их личный состав даже не в курсе основных положений статей Уголовного кодекса РФ, предупреждающих о неизбежном наказании за хищение оружия, боеприпасов, за нарушение уставных правил взаимоотношений и т.д.
Проверка показала, что некоторые офицеры от проведения занятий по ОГП попросту устранились. Так, командир танкового батальона подполковник В. Стрелкин был искренне удивлен, узнав о том, что и ему, как руководителю группы, оказывается, положено лично готовить и проводить занятия по ОГП.
- Виктор Александрович, но наверняка так худо дела обстоят далеко не во всех частях и подразделениях ПУрВО?
- Конечно. На заседании военного совета мы не только стыдили отстающих, но и отмечали лучших, рассказывая об их успешной работе. Это относится к частям и подразделениям, возглавляемым полковниками Г. Тупиком, А. Добродоменко, Ю. Затонацким, С. Кузовлевым, О. Торгашевым, А. Бояриновым и еще 80 офицерами, чье образцовое выполнение служебных обязанностей в зимнем периоде обучения было отмечено благодарностью командующего войсками Приволжско-Уральского военного округа. 32 отличившимся офицерам ПУрВО вручены ценные подарки. На 29 командиров войскового звена подготовлены представления к досрочному присвоению очередного воинского звания. В подчиненных им воинских коллективах предметно и настойчиво решаются в том числе и вопросы поддержания правопорядка, обеспечения высокого уровня воинской дисциплины.
К счастью, добросовестных и ответственных офицеров у нас в округе подавляющее большинство. Именно они делают погоду в казарме и на полигоне. На них равняются и с них берут пример.
А тем, о ком мы говорили в негативном свете, дальнейший путь в нашем коллективе только один: учесть высказанные на военном совете замечания, приложить максимум усилий для устранения недостатков и попытаться приблизиться в успехах к передовикам. В противном случае расстанемся. Без сожаления с нашей стороны.
http://www.redstar.ru/2006/06/08_06/2_02.html
