Пока законодатели определяются, на каких условиях передавать в приватизацию объекты культуры и истории, те теряют свой "исторический облик" под натиском времени и среды. Третья часть всех недвижимых памятников культуры и истории России находится в состоянии руин, еще треть - в аварийном или неудовлетворительном состоянии, и только процентов 20 - в нормальном (в основном это объекты, находящиеся в пользовании государства, - музеи, театры и прочее). Как остановить анархию по части охраны памятников культуры и истории, об этом говорили на недавнем межрегиональном совещании в Управлении Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия по Сибирскому федеральному округу.
Особенность Сибири в том, что в отличие от европейской части России с ее царскими палатами и дворянскими усадьбами на наших необъятных территориях больше всего археологических памятников. Именно на этой почве чаще всего сталкиваются интересы хозяйственников, осваивающих новые территории (будь-то застройка или сельхозугодия), и историков, стремящихся сохранить объекты, которые не всегда очевидны глазу, но несут определенную историческую информацию.
- Скажем, дом деревянного зодчества, которых у нас в Новосибирске немало, ценен не столько с точки зрения архитектурной, - говорит руководитель Управления Росохранкультуры по СФО Геннадий Попрыга, - а как носитель какой-то исторической генетической информации: что это за дом, в какой период он по-явился, какие люди в нем жили. Это и есть островки нашей памяти, которые мы пытаемся сохранить, несмотря на серьезные проблемы.
Особенно остро сегодня стоит вопрос новой застройки в исторических центрах и поселениях, в непосредственной близости и в ущерб объектам культуры и истории. Разрешение этой проблемы во многом зависит от разработки градостроительных регламентов и утверждения охранных зон.
- К сожалению, у нас, в Сибири, органы охраны памятников культуры и истории представлены слабее или малочисленнее, - говорит Геннадий Павлович. - Для более эффективной целенаправленной работы нужно объединение усилий. Пока же мы с удивлением обнаруживаем, что при одном законодательстве понимание того, как вести эту работу, какими путями идти, у всех разное.
К слову сказать, федеральный закон по охране культурного наследия появился всего три года назад, а орган по охране культурного наследия в лице Росохранкультуры действует лишь год. И пока исполнительная власть уделяет недостаточное внимание сохранению культурного наследия. Чем оборачивается неявный конфликт хозяйственники-историки, мы можем видеть и на примере Новосибирска и области, когда исчезают объекты культуры и истории - в угоду строительству или по причине отсутствия средств на содержание и реставрацию.
Животрепещущий вопрос приватизации объектов культурного наследия для нашей газеты прокомментировал представитель Росохранкультуры Александр Работкевич:
- Не нужно боятся, что придут олигархи и приватизируют все, скажем, Эрмитаж, Царское Село, Петергоф или Большой театр. Есть законодательные ограничения - запрет на приватизацию особо ценных объектов, перечень которых будет утверждаться. К их числу относятся и памятники всемирного наследия, определенные ЮНЕСКО. Не подлежат приватизации здания театров и музеев - объекты, находящиеся в оперативном управлении государства. Если же объект приватизируется, важно в каждом конкретном случае определить предмет охраны. Вот, к примеру, дворянская усадьба XVIII века. Надо ли заставлять приватизатора сохранять переделки, которые были сделаны в 30-е годы, когда усадьбу отдали под общежитие - коридорная система, перегородки, масляная краски? Это ли предмет охраны? Согласитесь, если мы ограничим собственника во всем, ему эта приватизация не будет нужна вовсе. С другой стороны, государство заинтересовано в том, чтобы часть объектов была приватизирована и сохранена путем частных вложений.
