Имя Виктора Антоновича Садовничего хорошо известно в научном мире. Ректор Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова, доктор физико-математических наук, профессор, действительный член Российской Академии наук, Виктор Антонович к тому же является президентом Российского союза ректоров высших учебных заведений, президентом Европейской ассоциации университетов, в которую входят все ведущие университеты стран СНГ.
Впрочем, для самого Виктора Антоновича первостепенное значение имеют не звания и титулы, а совсем другое - состояние современного общества и проблемы, связанные с образованием. Виктор Садовничий - глава совершенно особого "студенческого государства", коим является Московский государственный университет. Республика молодости, дерзновенных замыслов, интеллектуальной свободы, определяющей будущее науки. И, значит, будущее страны.
Мы публикуем (с сокращениями) две беседы, которые провел с ректором МГУ главный редактор научно-политического журнала "Государственная служба", а также корреспондент "Российской газеты" в преддверии 250-летнего юбилея старейшего российского университета.
"Всякая сложная система должна управляться тенденциями, а не директивами", - считает ректор университета им. М. В. Ломоносова.
Не скрою, долго думал, какую тему для разговора предложить известному ученому, автору более 300 научных работ, монографий, учебников. Около 30 лет читает В. А. Садовничий курсы по математике "Математический анализ", "Функциональный анализ", руководит общемосковским семинаром по спектральной теории, которую он создал в 1967 году.
Мне показалось важным представить ректора Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова таким, каким его видят и знают студенты этого престижного вуза. Не только его научные, но и человеческие связи с молодежью.
- МГУ славен своими традициями. Как они возникают? Что оказывает на них большее влияние - ваша личная инициатива или же это происходит само по себе? Ломоносовские чтения, например, как любопытная форма поиска талантливых?
- Эта традиция 10-летней давности. Первая конференция называлась "Ломоносов-94". И тогда впервые приехали иногородние студенты. Какую мы ставили задачу? Прежде всего разбудить у талантливых студентов стремление к научному поиску. Потому что на эту конференцию надо приехать непременно с научным докладом, пройти строгую экспертизу ученых МГУ. Ну и, конечно, это выступление в широкой аудитории, знакомство с Москвой и университетом.
Эта конференция приобрела большую популярность. Если сначала к нам приезжали 200-300 человек, то на недавно прошедшую конференцию было заявлено 4.000 докладов, а приехали около 2 тысяч студентов. Те, кто не смог участвовать в чтениях, представили свои доклады, и они были опубликованы, Доклады шли неделю. Подвели итоги. Выявили победителей. Приехали в наш университет студенты не только из России, но и стран СНГ, дальнего зарубежья - из Польши, Югославии, Франции.
Очень высокий уровень научных докладов. Изданы 2 тома. Это прекрасно. Для многих это стало началом научной карьеры. Я видел глаза ребят. Они были счастливы. Никто ведь никого не заставляет. Это - добровольная миссия. Она требует затрат энергии не только от студентов, но и профессуры МГУ. Но мы рады, что 4 тысячи студентов России поучаствовали в научной конференции, заявили о своем желании работать в научной области. Думаю, что родилась очень хорошая традиция. Дело не в ее авторах, а в результатах, в том, что наука остается притягательной силой для молодых людей.
- Что вы вкладываете в понятие "ректор - студент"? Должно ли подключаться здесь сердце профессора, взрослого ученого? Студента нужно жалеть, сочувствовать ему или же любить его?
- Каждый ректор, может быть, не по долгу службы, а по зову души должен быть со студентами. Быть - значит понимать их. Студенты же это чувствуют. Их нельзя обманывать и говорить им: "Я вас люблю", а делать что-то противоположное. Быть со студентами - моя профессия. Это - зов души, судьба ректора. Должно быть, это чувство уважения, сопричастности и любви к студентам.
- Праздник студенчества Татьянин день - ваша идея?
- Да, мне удалось восстановить традиции этого праздника. Когда-то это тоже отмечали, правда, в других масштабах, да и другой акцент был. Потом - запрет. В 1992 году меня избрали ректором, и мы стали праздновать Татьянин день. И, конечно, обдумывали, какие процедуры и какие традиции заложить. И тут, не скрою, я подсмотрел, находясь за рубежом, одну сценку. Шли мы как-то с ректором Гумбольдтского университета по дворику, а там продавали бочковое пиво.
Мы проходили мимо. Студент узнал ректора и попросил: "Угости меня пивом". Он, конечно, пошутил. Но ректор, недолго думая, подошел к бочке, купил бокал пива и дал его студенту. Это была красивая импровизация. В это время в университете шел какой-то праздник, Но я понял главную идею: ректор должен наливать студентам что-то такое на праздник - для веселости. И тогда я вспомнил, что когда бывал в Суздале, пил там прекрасную русскую медовуху. И мне захотелось, чтобы ректор наливал студентам этот напиток. Мы смогли найти рецепты, стали варить тонну медовухи - в нашем комбинате питания. В праздник я разливаю медовуху тысячам ребят. Они пьют, и я с ними пью. Веселый такой праздник. Медовуха - безобидный напиток, если, конечно, не злоупотреблять им.
Теперь о Татьяниной церкви. В университете была такая домовая церковь. Там отпевали в свое время Гоголя, Ключевского. Она была популярна среди студентов и сотрудников, в церковь ходили многие. С некоторым трудом удалось вернуть эту церковь. Сейчас там в Татьянин день можно встретить и профессоров, и студентов. Хорошее место, где люди могут постоять, подумать, повинуясь своему внутреннему состоянию. Церковь эта очень красивая. Может, эта церковь лучшая из домовых, не принадлежащих патриархии целиком. Она у нас на правах патриаршего подворья.
Я сейчас еще завел такой порядок: пью чай со студентами. У нас 17 тысяч человек проживает в общежитиях. Чай есть чай, разговариваем обо всем: о науке, образовании, истории, о жизни. Хорошие проходят вечера. Недавно была такая встреча на 32-м этаже, на самой верхней точке Московского университета. Хожу в семейные общежития на новогодние представления. Играю там Деда Мороза, иногда волшебника. 700 детей у студентов нашего университета. Есть специальное семейное общежитие.
- Как произошло, что вы стали ректором МГУ?
- Случилось это в 1992 году, когда хлынула волна народной неуправляемой демократии. У нас, в университете, тоже начались всенародные выборы ректора. Весь университет забурлил. В то время я впервые почувствовал, что (а я был первым проректором) может прийти к руководству вуза непрофессионал или человек со стороны. И тогда пришлось вступить в борьбу. Честно скажу, я боялся непрофессионализма, может быть, поэтому я решился на такой шаг.
- Скажу вам откровенно: мне показалась очень важной ваша мысль о том, что сложные системы управляются тенденциями, а не директивами. Я не знаю, что вы имеете в виду, говоря о "директивах", но если речь идет о системе образования, то мне не кажется, что она опасно заражена "директивностью". Я думаю, что правительство просто обязано что-то выполнять в определенные сроки. Сроки иногда превращаются в директивы. И слава Богу, что есть ученые, чьи личные открытия иногда могут меньше значить, чем то, что завтра сделают под их руководством студенты.
Студенты - это та сила, которая, находясь под ректором, способна сотворить будущее Москвы и России.
Отсюда мой вопрос: считаете ли вы, что образовательной системе России нужны сегодня преобразования?
- Всякие преобразования нужны. Без преобразований любая система останавливается. Система не должна быть замкнутой. Она должна впитывать новое и что-то отдавать в ответ на это. Мне кажется, что никогда такого не было, чтобы система образования не подвергалась преобразованиям. Ей это не позволит общество. Но если общество будет требовать одно, а система - другое, рано или поздно общество потребует замены этой системы. Другое дело, что в преобразованиях надо максимально исключить чиновничий произвол. Почему это опасно? Потому что человек, даже если он очень гениальный, не может рождать системных мыслей по преобразованию такой сильной системы, какой является образование. Образование - это образ жизни. И поэтому ко всяким начальственным внедрениям в системе образования надо подходить крайне осторожно. Это не означает, что не надо принимать властную волю. Но это не значит, что надо ставить цель - вот мы, и все. Здесь надо изучать традиции, историю, тенденции, прогнозировать эти тенденции, изучить мировой опыт. И после этого принимать решения, которые как бы носят управленческий характер, то есть управляют параметрами, а система все равно будет развиваться сама.
Самые глубокие реформы образования вызревают внутри сообщества профессионалов. Это - тонкое взаимодействие.
И я за него - голосую!
Валерий Кучер, "Государственная служба"
"Флаг Родины" N 012 стр. 4 от 25.01.2005
Док. 477944
Перв. публик.: 25.01.05
Последн. ред.: 18.08.08
Число обращений: 158
Садовничий Виктор Антонович
|
