Андрей Раппопорт: `Мы играем в капитализацию`Назад
Андрей Раппопорт: `Мы играем в капитализацию`
Об итогах года работы РАО "ЕЭС" за рубежом и о его дальнейших планах в интервью обозревателю Газеты Полине Силуяновой рассказал член правления энергохолдинга Андрей Раппопорт
Какова цель зарубежной экспансии РАО "ЕЭС"?
Цель обычная - купить лучшее из того, что впоследствии будет стоить дороже.
Заметьте, мы приобретаем активы там, где у нас есть реальные возможности работать, где можем торговать электроэнергией, оборудованием, имеем налаженную систему взаимоотношений.
Удалось ли уже достичь каких-то результатов, например увеличить экспорт?
Я не могу сказать, что мы увеличиваем экспорт. Скорее речь идет о его стабилизации. Например, раньше у нас были рваные графики поставок электроэнергии из России в Грузию, сейчас все более или менее выровнялось. По большому счету у нас вообще не было такой цели - покупать активы для наращивания экспорта. Скорее мы играем в капитализацию: то, что мы сегодня покупаем дешево, когда-то будет стоить дорого.
И во сколько обошлись сделки в Грузии и Армении?
В общей сложности мы потратили порядка 50--60 млн. долларов. Но это предварительные данные, потому что еще не все расчеты прошли.
А каковы финансовые итоги года работы ваших грузинских и армянских компаний?
В Армении в год мы зарабатываем порядка 80 млн. долларов, в Грузии, я думаю, по совокупным активам выйдем на прибыль в 15 млн.
Проблемы с платежами потребителей в этих странах нет?
В Армении такой проблемы нет. В Грузии проблемы есть. Например, задолженность оптового энергорынка перед нашей ГРЭС (Тбилисской. - Газета) составляет порядка 53 млн. лари (27,6 млн. долларов. - Газета).
С какими еще проблемами вы столкнулись в Грузии и Армении?
В Армении я не вижу особых проблем. Там очень доброжелательное к нам отношение, и если возникают какие-то трудности, то они преодолеваются в рабочем порядке. А в Грузии есть реальные проблемы во взаимоотношениях с местными властями. В последнее время ощущаем какую-то агрессивность по отношению к нам. Пока мы не совсем понимаем, чем это вызвано, поскольку грузинское руководство заявляет о желательности прихода в страну инвесторов, которым будут созданы комфортные условия. Я прямо заявил на последних переговорах с грузинскими руководителями, что я как инвестор чувствую себя сегодня в Грузии некомфортно. В такой ситуации осуществлять серьезные инвестиции в энергетику Грузии особого интереса нет.
Так что пока будем работать над стабилизацией того, что у нас уже есть. Замечу, что наша позиция в Грузии достаточно жесткая. Однако эта позиция основана на бизнес-логике, в политику мы нигде и никогда не влезаем: получаешь энергию - плати, нет денег - до свидания.
И в чем проявляется эта агрессивность?
Например, налоговая инспекция пытается арестовывать счета наших компаний.
Ситуация такова: национальный бюджет должен нам в районе 5 млн. лари (2,6 млн. долларов. - Газета) за поставки электроэнергии, а мы должны бюджету около 3 млн. лари (1,56 млн. долларов. - Газета) по налоговым платежам. Наши компании в Грузии не будут платить бюджету, пока он не начнет рассчитываться с нами. А они наши счета арестовывают. Арест счетов мы обжаловали, но возникла другая проблема. Раньше наши компании всегда платили налоги 20-го числа каждого месяца, а теперь нам уведомление прислали - надо платить 10-го. Они хотят, чтобы месяц только начался, а мы уже налоги заплатили. Мы считаем это неправильным. Кроме того, некоторые люди из нового руководства Грузии стремятся к ревизии всех договоров, которые были подписаны ранее. Они говорят, что Шеварднадзе им не указ, а все подписанные при нем документы никого не интересуют. Но задолженность перед нашими грузинскими компаниями в 40 млн. долларов давно выверена. Мы готовы к защите своих интересов в суде. Не в Москве или Тбилиси, а в Лондоне. И если до этого дойдет, дело мы выиграем.
Я так понимаю, о восстановлении разрушенного энергоблока Тбилисской ГРЭС речь в такой ситуации не идет.
Пока мы не ставим этот вопрос.
В Армении вы получили Разданскую ТЭС в управление в счет урегулирования госдолга этой страны перед Россией. Возможна ли подобная схема где-нибудь еще?
Да. Например, это проговаривается по Таджикистану и Киргизии.
О каком объеме долгов идет речь?
По Таджикистану речь идет о 50 млн. долларов долга. По его урегулированию сейчас готовится соответствующее соглашение. Вопрос был принципиально решен президентами обеих стран. По Киргизии еще рано об этом говорить. Киргизский долг сначала должен быть реструктурирован в Парижском клубе. Это должно произойти к февралю, и с лета следующего года можно будет обсуждать этот вопрос более конкретно.
В каких проектах могут быть задействованы подобные схемы?
В Киргизии, я думаю, в первую очередь речь идет о проекте строительства Камбаратинских ГЭС. В Таджикистане мы говорим о Сангтудинской ГЭС.
Расскажите о киргизском проекте. Зачем РАО "ЕЭС" нужны эти станции, сколько стоит их достройка, каков будет механизм финансирования?
В первом приближении речь идет о 2 млрд. долларов. Но можно инвестировать по ускоренной схеме. Ввести в эксплуатацию два гидроагрегата - это будет стоить в районе миллиарда, - а остальное достраивать за счет средств, полученных от работы станции. Если говорить о том, зачем нужны эти ГЭС, то здесь несколько причин. Во-первых, мы считаем, что азиатский рынок будет развиваться. Сейчас там цена не очень большая, если не брать в расчет Китай, Афганистан, Иран и Пакистан. Но мы считаем, что цена будет расти. Во-вторых, электроэнергию с этих ГЭС мы можем поставлять в Россию. В-третьих, эти станции должны заниматься регулированием азиатского водного бассейна.
Недавно было перенесено подведение итогов тендера по приватизации Slovenske Elektrarne, в котором вы принимаете участие. Почему это произошло и какова была ваша заявка?
Словакия продает свой единственный большой актив в энергетике. С энергетикой расставаться тяжело, это как дочку замуж выдавать. Словаки пытаются продать долю в этой компании уже больше двух лет, несколько раз менялись условия конкурсов, подведение их итогов переносилось. Что касается нашей заявки, то мы предложили 480 млн. евро за весь пакет, выставленный на продажу, без изъятий, включая и атомные активы компании. Итальянская ENEL и чешская CEZ предложили большие суммы, но с изъятиями. Они не хотят принимать на себя обязательства по наиболее тяжелым объектам и контрактам.
Где возможны новые зарубежные приобретения РАО?
Мы будем внимательно следить за развитием ситуации в Болгарии, Польше, Румынии, Молдавии. Насколько я знаю, там есть планы по приватизации энергообъектов. Но там очень разная экономика проектов, мы должны все тщательно исследовать. На сделку, которая не окупится в ближайшие семь лет, мы не пойдем.
А сделку по вхождению в украинский энергобизнес, приостановленную из-за проблем ваших партнеров, вы еще надеетесь завершить?
В Украине скоро президентские выборы. Мы следим за событиями там и от этой сделки отказываться не намерены.
Похоже, что все эти сделки идут с одобрения мажоритарного акционера РАО "ЕЭС" - государства. Во всяком случае, чиновники не высказывали публично недовольства по поводу этих приобретений. Не перевешивает ли политическая составляющая экономику этих проектов?
Когда я выступал по этим вопросам перед советом директоров РАО, то политическую составляющую мы вообще не обсуждали. Даже слово такое не звучало. Для людей, которые в совете директоров представляют государство, главное - технико-экономические показатели проектов. И вообще, почему о политике не говорят, когда немцы, например, покупают в другой стране какой-нибудь актив? А если мы покупаем, то сразу политика...
