Валерий МИРОШНИКОВ: ЕСЛИ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ОТСУТСТВУЕТ, ЕЕ НАДО СОЗДАВАТЬНазад
Валерий МИРОШНИКОВ: ЕСЛИ СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ОТСУТСТВУЕТ, ЕЕ НАДО СОЗДАВАТЬ
В последнее время появились сообщения о том, что АСВ в рамках конкурсного производства в банкахбанкротах приступило к целенаправленному выявлению фактов вывода ликвидных активов, доведения до банкротства и преднамеренного их банкротства. В правоохранительные органы уже направлены заявления о возбуждении уголовных дел в отношении бывших руководителей нескольких банков (КБ "Вертикаль", РФГбанк), еще по нескольким такие материалы готовятся. Прокомментировать эту работу мы попросили первого заместителя генерального директора Агентства по страхованию вкладов Валерия МИРОШНИКОВА.
БДМ: Попытка доказать несостоятельность той или иной сделки, не говоря уже о преднамеренном банкротстве банка, - дело не из легких. Не могли бы вы сформулировать главные трудности на этом пути?
- Как только АСВ приступило к работе с первыми банкамибанкротами, мы обнаружили интересный факт: законом предусмотрена уголовная ответственность за совершение неправомерных действий в предвидении банкротства (в частности, за неправомерное отчуждение имущества) и за преднамеренное банкротство. Однако известная мне практика не знает случаев осуждения владельцев и топменеджмента банков за совершение таких преступлений. Почему так случилось, сказать не берусь. Я бы здесь поставил большой знак вопроса.
Кроме того, законодательством о банкротстве предусмотрена имущественная ответственность акционеров (участников) и руководителей организаций за доведение их до банкротства. Однако судебная практика по случаям привлечения к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства владельцев и топменеджмента банков полностью отсутствует. Хотя сами по себе случаи "сомнительных" банкротств у многих на слуху.
Закон предусматривает возможность судебного оспаривания различных сделок, с помощью которых из банков перед их банкротством выводятся ликвидные активы. Анализируем отечественную судебную практику и обнаруживаем, что таких процессов единицы, а их результаты в основном отрицательны.
Самое простое объяснение: никто этим предметом всерьез не занимался.
Так что АСВ приходится почти с нуля создавать судебную практику по подобным делам, выступая в роли первопроходца. При этом мы решаем две взаимосвязанные задачи. Текущую: кредиторы эксбанков должны получить максимальное удовлетворение своих требований, для чего мы пытаемся увеличить конкурсную массу путем опротестования незаконных сделок и привлечения руководителей к имущественной ответственности за доведение банка до банкротства. И стратегическую - добиваемся, чтобы подобные случаи не повторялись.
Разумеется, преступления совершаются даже в самом законопослушном обществе. Но в нашем случае мы надеемся, что, преследуя тех, кто за неделю "вычищает" банки и таким образом искусственно их банкротит, мы сможем уменьшить число подобных случаев. Если пройдет хотя бы одно слушание дела по привлечению таких лиц к ответственности, и виновные будут наказаны, уверен, собственники и руководители банков, находящихся в предбанкротном состоянии, десять раз подумают, прежде чем совершать неправомерные действия.
К сожалению, претворение в жизнь планов АСВ потребует не одного дня и даже месяца. Но, с другой стороны, мы понимаем, что добросовестная, планомерная работа в конечном счете приведет нас к желаемому результату.
БДМ: И когда АСВ вплотную приступило к этой работе?
Если строго придерживаться хронологии, отправная точка - конец 2003 года, когда был принят закон о страховании вкладов физических лиц. А прошлым летом, когда случился небезызвестный кризис доверия, все както неожиданно осознали, что существующий порядок банкротства банков неэффективен. Было отмечено немало случаев, когда конкурсное управление попросту не занималось тем, что законом вменено ему в обязанности: опротестовывать противозаконные сделки, обнаруживать факты, на основе которых можно привлечь бывшее руководство банка к ответственности и пр. В результате в августе 2004го принят закон, наделивший АСВ функциями конкурсного управляющего банков, привлекающих вклады физических лиц. С ноября, когда он вступил в силу, мы занимаемся и банкротством банков.
Но тогда же неожиданно остро обозначился еще один аспект проблемы: помимо банкротства, есть и принудительная ликвидация, когда по внешним признакам активов банка вроде бы достаточно для погашения всех его обязательств, а при более глубоком анализе выясняется, что в действительности он банкрот. И, на мой взгляд, совершенно резонно было принято решение передать агентству функции не только конкурсного управляющего, но и ликвидатора. Этот закон вступил в силу в январе 2005 года.
В некоторых случаях нас, вероятно, будут привлекать и к ликвидации иных банков. Например, нам передают банкипустышки, конкурсные управляющие которых растратили все, что там оставалось, и исчезли сами, нередко вместе с документами.
В этом контексте можно говорить о преимуществах АСВ как конкурсного управляющего перед предпринимателем. Даже если экономически работа в банкебанкроте агентству невыгодна, можно не сомневаться, что оно доведет ее до логического завершения. Ведь мы выполняем функцию, вмененную нам государством: очистить банковскую систему от банков, у которых отозвана лицензия. А таких немало, в том числе и тех, у кого лицензия была отозвана еще в 1997 году, а процедура ликвидации до сих пор так и не завершена. Их бросили не только собственники, но и кредиторы, отчаявшись хоть чтолибо получить. Для конкурсных управляющих - предпринимателей они также неинтересны, и в этом причина, почему такие банки до сих пор не ликвидированы. Сейчас этим занимается агентство.
Сегодня у нас в производстве 30 банков, где мы назначены либо ликвидатором, либо конкурсным управляющим. Теоретически (потому что не во всех случаях мы будем назначаться конкурсными управляющими) к ним могут добавиться еще 11 банков, у которых отозвана лицензия.
БДМ: По каким признакам вы выявляете преднамеренное банкротство?
Речь должна идти не только об этом. Преднамеренное банкротство - это состав уголовного преступления (ст. 196 УК РФ). Законом предусмотрена также имущественная (гражданскоправовая) ответственность руководителей за доведение хозяйствующего субъекта до банкротства. Но в любом случае следует выявить действия (бездействие) менеджмента, которые привели банк к банкротству. Выявить это, равно как и впоследствии доказать, довольно трудно. Противоправные схемы таких действий сложны и запутанны, ибо придумывают и реализуют их профессионалы.
Например, по какимлибо причинам до недавних пор нормально работавший банк начинает испытывать затруднения - его капитал, специально или случайно, внезапно исчерпывается. Финансовое положение ухудшается: размер активов приближается к размеру обязательств - и банк идет на дно. Перед его руководством встают три варианта дальнейших действий. Первый: внести свои деньги или привлечь нового инвестора (акционера) с тем, чтобы банк остался на плаву. Второй: остановиться и сказать: "Свой капитал я проел, разделюка по совести оставшиеся активы между кредиторами, и это будет справедливо". Для руководства или владельца банка оба варианта абсолютно неприбыльны. Но есть еще третий: активы выводятся из банка в пользу третьих лиц, как правило, связанных с владельцами или руководством банка. У банка остаются все обязательства, а активов - ноль.
Следует упомянуть об очень важном обстоятельстве: такой недобросовестный владелец или руководитель банка знает, что ранее никого за такие махинации не осуждали, подобных действий успешно не опротестовывали, к имущественной ответственности не привлекали, даже пресловутого общественного порицания не выносили. И он, естественно, выбирает третий вариант. У него, к сожалению, нет никаких экономических и даже моральных мотивов поступать по первым двум вариантам.
Не утверждаю, что так поступают все, но уверен - зачастую такое происходит.
БДМ: Каким же образом происходит вывод активов?
- Находится или создается фирмаоднодневка, зарегистрированная на подставных лиц и имеющая расчетный счет в данном банке. Банк приобретает у фирмы, перечисляя ей деньги, ее векселя, либо векселя другой такой же фирмы. Бумаги эти ничего по сути не стоят - можно сказать, что эмитента этих векселей на самом деле не существует.
БДМ: Но если к тому времени у банка уже нет собственного капитала, на какие деньги покупаются эти векселя?
- Банк производит депозитнокредитную эмиссию, и созданные "из ничего" деньги перечисляются фирме. И ведь придраться не к чему: в данной процедуре ничего противозаконного нет. Таково начало этой схемы. Далее внутри банка фирмаоднодневка перечисляет полученные "средства" другому клиенту, тот - следующему и так далее. Каковы отношения между этими фирмами - никому не известно. А вот на деньги, вырученные за вышеупомянутые векселя, фирма, стоящая в конце цепочки, приобретает у банка, их купившего, ликвидное имущество, например акции Газпрома. В итоге никакой видимой связи между первой и последней сделкой как бы нет. Получается, что пришел клиент в банк - и обменял свои "пустые" векселя на акции Газпрома.
БДМ: Если все так запутано, то каким же образом вы пытаетесь доказать противозаконность описанной сделки?
Для этого нужно рассматривать все сделки цепочки в совокупности. И практика показывает, что ввиду затруднений в процедуре и механизме такого рассмотрения и судьям подобное "расследование" не очень нравится - довольно громоздкая схема. Еще вариант: опротестовать последнюю сделку, условно названную нами покупкой акций Газпрома как направленную на предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими.
Существуют и иные основания оспаривания подобных сделок. Дело в том, что, как правило, к моменту, описанному выше, у банка уже возникает картотека неисполненных платежных документов своих клиентов. Она подразумевает, что все платежи должны оплачиваться исходя из очередности, установленной законом (ст. 855 ГК РФ). А упомянутые платежи в рамках приведенной схемы, как правило, осуществляются вне этой очередности, то есть являются противозаконными.
Но проблем достаточно много. Например, в законах четко не прописано, в какой суд (арбитражный, общей юрисдикции) обращаться с иском о привлечении к субсидиарной ответственности руководителей банка за доведение его до банкротства. Но даже если будут отрицательные судебные решения, не стоит забывать, что есть первая инстанция, апелляция, кассация, высшие судебные инстанции... Кроме того, сейчас с нашим участием рабочая группа при МЭРТ готовит предложения по совершенствованию законодательства о банкротстве.
В любом случае, от банка к банку мы накапливаем очень ценный опыт. И будем стараться не спорадически, а именно целенаправленно заниматься решением всех этих вопросов. Только тогда мы сможем способствовать созданию судебной практики, отвечающей интересам кредиторов при банкротстве банков. А имея в багаже и опыт, и практику, совершенствовать банковскую систему будет гораздо легче.
