Алексей Девотченко — ведущий артист Александринского театра, много играет в родной Александринке, репетирует в Малом Драматическом театре-Театре Европы в шекспировском "Короле Лире"; телезрителям он известен по "Бандитскому Петербургу", и сериалу "Конвой PQ-17"; в феврале на экраны выйдет фильм Валерия Огородникова "Красное небо, черный снег" с Девотченко в одной из главных ролей; нынче актер снимается в многообещающих телепроектах "Столыпин" и "Золотой теленок". Но - любимым жанром Алексея Девотченко всегда был моноспектакль, где он может "оторваться" от всей своей актерской души.
19 февраля на сцене Интерьерного театра Алексей Девотченко покажет моноспектакль, "вылепленного" из "Дневника неудачника" Эдуарда Лимонова (об этом написанном в эмиграции произведении говорят как о "самой поэтической русской книге ХХ века") и поэмы одного из самых популярных поэтов последнего десятилетия Тимура Кибирова "Сквозь прощальные слезы". Сам спектакль получил название "Эпитафия".

- Алексей, в феврале Эдуард Лимонов появился на киноэкране (фильм "Русское") и вашей волей на питерской театральной сцене. Понимаю, что это случайное совпадение. И все же - почему вы обратились к творчеству Лимонова? Это ваш любимый писатель?     
- Лимонов никогда не был моим любимым писателем. Но это не значит, что я не должен признать его как безусловное явление нашей литературы. Я помню, как его тексты впервые печатались в "Огоньке", когда еще "Огоньком" зачитывалась вся страна. Тогда же у меня возник к Лимонову интерес - что-то в его текстах меня задело, что-то оказалось мне близко. Потом, я ведь взял для моноспектакля не те его книги, как, к примеру, "Я – Эдичка", которые совершенно очевидно писались с прицелом на эпатажность. А самое его пронзительное, самое искреннее произведение "Дневник неудачника", написанное им для самого себя, написанное человеком, у которого по-настоящему болела душа, и у которого была потребность выплеснуть на бумагу выстраданные им слова вовсе не для того, чтобы заработать деньги, а что бы едва ли не исповедаться.
А во-вторых, в спектакле не только Лимонов. Остроту протестных высказываний Лимонова, его художественный, фантазийный экстремизм снижает мягкая лирика Тимура Кибирова, который одновременно и смеется и плачет над собой и над страной.
- Если не ошибаюсь, первая редакция спектакля и возникла в начале 90-х, в самое "смутное" время последнего десятилетия?     
- Да, это старый спектакль, 93-го года выпуска. Тогда, где-то сезон, он игрался на сцене театра "Особняк".     
- И как тогда принимали Лимонова?     
- Тогда реакция была разная, как, впрочем, и сейчас. Ведь до того, как прийти со спектаклем в Интерьерный театр, я предлагал его, к примеру, показывать на сцене театра им. Ленсовета, но там испуганно отмахнулись: "Только не Лимонов…" Хотя, на самом деле, "Дневник неудачника", и тем более "Эпитафия" не имеет никакого отношения к Лимонову-нацболу. Но и тогда были и восторженные отклики, и совершенное неприятие. Я даже помню фразу, которую громко говорил, выходя из зала, один зритель: "В театре должно быть все прекрасно, а вы!..."
- Вам нравится будоражить зрителя, спокойно существующего в своем житейском "коконе"?     
- Нет, отнюдь. Мне ближе театр, занимающийся исследованием души человеческой, мотивов, поступков человека; тот театр, который заставляет зрителей не вздрагивать, вскрикивать и закрывать лицо руками, а думать о жизни, о том, как он ее проживает.
- Вы не рассчитываете на массового зрителя?     
- Естественно, раз играю в камерном зале Интерьерного театра, в котором порядка 100 мест. И туда ходят не случайные люди, а те, кто не удовлетворяется всей этой макулатурой, бумажным и телевизионным хламом, которым пытаются нас накормить…
Вот эта тотальная безвкусица порождает культурный экстремизм: Лимонов писал, я его играю, и этим выражаю свой протест. Так же, как я играю два других моноспектакля - "Саша Черный для фортепиано с артистом" и "Дневник провинциала в Петербурге" Салтыкова-Щедрина - выражая протест.
- Так сложились обстоятельства, что спектакль по Лимонову не игрался почти десятилетие. За это время вы успели уехать в Германию на пмж и вернуться обратно - испытали на себе те переживания эмигранта, которые описывал Лимонов в "Дневнике неудачника". Но я - о другом. Можно ли дважды входить в одну реку?     
- Можно - и дважды, и трижды, и пятижды. В том-то и дело, что меняюсь я - и с возрастом, и в связи со своими жизненными перипетиями, - меняется страна, меняется, к сожалению, шкала ценностей.
15 лет, с перерывами, играется "Саша Черный для фортепиано с артистом". И вот на последних спектаклях меня удивила и безумно огорчила мощнейшая реакция на социальную тему в спектакле - будто я играю в конце 60-х. Мне кажется, это тревожный симптом времени. К сожалению, в нашей стране этот сатирик (как пишет о русском поэте Саше Черном энциклопедии: "известен тем, что создал ироническую маску интеллигентного обывателя" - прим. авт.) оказался чрезвычайно живуч. Несмотря на то, что по масштабу он не дотягивает до Достоевского, Гоголя, произведения которых всегда с легкостью проецируются на современную действительность.
То же заложено в прозе Лимонова. В "Дневнике неудачника" он прощался со своим совковым прошлым. Так же как Тимур Кибиров - без ерничанья, а именно со слезами. Потому что это прощание с какой-то частью самого себя, ведь то, что в стране происходило - хорошего и плохого, - все это имеет отношение ко всем живущим в ней, и приемлющих советскую систему и ненавидящих ее.
Им было с чем прощаться. И мы в начале 90-х думали, что - прощаемся. А оказалось, что мы так и не сумели это сделать. Не получается в нашей стране окончательно расстаться с совковым прошлым. Поэтому и есть потребность играть этот спектакль - чтобы сказать "прощай" прошлому, так и не ушедшему от нас…

Ольга Машкова, "Санкт-Петербургский Курьер" N 7

18.02.2005

http://www.theart.ru/cgi-bin/material.cgi?id=414

Док. 504094
Перв. публик.: 18.02.05
Последн. ред.: 10.10.08
Число обращений: 154