АЛЕКСЕЙ ДЕВОТЧЕНКО ЗНАЕТ, ЧЕГО НЕ ДОЛЖЕН ДЕЛАТЬ АКТЕР В ТЕАТРЕ

Корреспондент "Города" слышал это собственными ушами -- и на спектакле "Лес" в Театре на Литейном, и на постановках Александринки. Стоило появиться на сцене Аркашке Счастливцеву или, допустим, Ивану Александровичу Хлестакову, как по рядам проносился шепот: "Смотри-смотри, это хороший актер, он в "Бандитском Петербурге" играет!" Знающие люди отзываются об актере Александринского театра Алексее Девотченко короче: "Гений". Иногда добавляют: "Второй Михаил Чехов".
Но корреспондент "Города", идя на поводу у рядовых зрителей (да и сам, если честно, относясь к их числу), не стал морочить голову великому Девотченко расспросами о тайнах сценического мастерства. Разговор пошел о вещах простых и понятных, как телевизор.

Бортко не из всех делает идиотов

- Недавно спектакль "Ревизор" вернулся из Москвы с "Золотой маской". Какая деталь, ощущение особенно запомнились с той поездки?
- Утром мы сыграли прогон, вечером спектакль - и в ту же ночь уехали обратно. Так что никаких ощущений, кроме физического и нервного напряжения, у меня нет.
- А когда вас награждали и чествовали на финальной пьянке-гулянке?
- Вы имеете в виду шабаш закрытия "Золотой маски"? Я там не был - у нас в театре выпускался спектакль. Мне пришлось бы снова повторить тот же номер: утром прилететь, посидеть и уехать. За три дня до премьеры это просто тяжело. И потом я очень не люблю театральные (особенно московские) тусовки - всякие банкеты, празднества и, как вы говорите, пьянки-гулянки. Я себя там чувствую полным идиотом.
- Сейчас стало общим местом критиковать пошлость тусовок. Чем именно они вам не нравятся? Кто-то из коллег ходит пузом вперед?
- И ходят пузом вперед, и обсуждают какие-то свои, общие темы. Это относится и к нашим, питерским посиделкам в СТД, еще где-то... Не знаю. Когда я попадаю в шумные актерские компании, у меня сразу начинается депрессия.
- Зато в этих компаниях к вам может подойти Никита Михалков и закричать: "Где ж ты ходишь? Я давно мечтаю снять тебя в кино!"
- Если надо, он меня найдет. И найдет не на тусовке. Скажем, с Валерием Огородниковым, у которого я снимался в "Бараке" и в последней его картине - "Красное небо. Черный снег", мы встретились после спектакля. Огородников, да еще, пожалуй, Мамин - вот два человека с "Ленфильма", которые ходят смотреть актеров в театр. Остальным питерским режиссерам достаточно фотографии или раскрученного (как сейчас принято говорить - медийного) лица.
- Бортко не делал к вам захода перед съемками "Идиота"?
- Это было вскользь и невсерьез. Мы столкнулись на студии, он спросил: "Леша, ты случайно не идиот?" - и на том все закончилось. Но я на него не в претензии - упаси боже! Тем более что мне было интересно с ним работать на том же "Бандитском Петербурге". Вот еще третий, наверно, режиссер на студии, который представляет, кто из актеров чего стоит. Очень профессиональный человек, с колоссальным чувством юмора.
- Вы отдаете себе отчет, что хорошие театральные артисты вроде Караченцова или Абдулова вовек бы так здорово не раскрутились, если бы не снимались вовсю - пусть даже в слабых, проходных картинах?
- Конечно. Сейчас кино и особенно телевидение играют огромную роль в раскрутке. С другой стороны, кому что предопределено, кого и как ведет судьба... Меня пока все устраивает. Может, в этом тоже есть некое разумное, рациональное зерно: я сниматься снимаюсь, но все-таки в тех картинах, за которые потом не стыдно. Где в основе - хорошая драматургия. Скажем, Огородников всегда берет очень интересную сюжетную канву - актеру там есть что играть. То же и Леша Герман-младший, у которого я работал в "Последнем поезде", - это фильм на мощную, глубокую тему. Причем я помню, как он снимал, какие на "Ленфильме" ходили слухи и разговоры. "Вот, папин сынок..." Ничего подобного! Здесь как раз тот случай, когда природа на детях не отдыхает.
- Вы на съемках лицо не корчили?
- С какой стати?
- С такой, что он молод, только-только начинает в профессии, а вы большой артист и насмотрелись всех этих режиссеров.
- Это же сразу видно - что собой представляет режиссер. Нет, мне было очень интересно.

Государственное - значит бесстыдное

- Кроме всего прочего, участие в съемках, какая-то другая работа вне театра - это деньги, иногда немалые. Такой аспект вы учитываете, или, на ваш взгляд, актер не должен зарабатывать?
- Актер должен зарабатывать хорошо. Ему полезно быть не нищим и голодным, а сытым и богатым - только тогда он сможет что-то сделать. Перестанет, играя спектакль, думать о том, что надо срочно бежать на озвучание, потом - мчаться в ночной клуб вести шоу-программу. Завтра утром у него репетиция еще в одном месте, днем в другом - он зациклен только на этом. Нигде в мире нет такой идиотской, оскорбительной оплаты актерского труда, как у нас. Недавно я сделал совершенно эксклюзивную вещь на пять радиопередач - моноспектакль по произведениям Уайльда. Туда включены его "Исповедь", "Баллада Редингской тюрьмы" и так далее, и тому подобное. Это была моя идея, моя инсценировка, мое музыкальное оформление. Питерская редакция радио "Россия" крутила передачи пять дней подряд. Когда встал вопрос о деньгах, мне сказали: "Да, мы вам выписали 1200 рублей". Я заявил им, что они могут оставить эти деньги себе, но все-таки поинтересовался: откуда такая интересная сумма? "У нас не частная лавочка, - ответили мне. - Это государственное учреждение". Государственное - значит халявное, бесплатное, бесстыдное. Все деньги, как заведено еще с советских времен, делятся между руководством и бухгалтерией, остальным работникам остаются гроши. Вроде элементарная логика: человек принес все - от инсценировки до музыкального оформления. В конечном итоге принес себя - свой голос и нервы. Питерской "России" это дело не стоило ни копейки. Но они, как положено, сосчитали его в минутах: "У нас минута стоит два рубля..." Или двадцать рублей, не помню.
В театре - те же остатки совковой системы, то есть всеобщая уравниловка. Разработана ЕТС, она же единая тарифная сетка, согласно которой актеров распределяют по разрядам и окладам. Можно иметь 15-й или, не знаю, 16-й разряд, ничего не играть, приходить в театр два раза в месяц, за авансом и зарплатой. А можно каждый день репетировать, играть спектакль за спектаклем - и все равно ты получишь такую же зарплату, как и тот человек, который ни черта не делает. Или получишь меньше, потому что тебе меньше лет. И выслуги меньше. И разряд пониже.
- У вас-то, наверно, самый высший разряд...
- Понятия не имею. Никогда этим не интересовался.
- То есть вы живете не на театральную зарплату?
- Да вы что?! На нее прожить нельзя, и никто не живет. Если я назову среднюю зарплату в театре, вы не поверите.
- Поверю. Я знаю, что у ведущих артистов БДТ зарплата что-то около трех тысяч рублей.
- Три тысячи - это еще хорошо! Значит, им платят по сто долларов... Безумие. Потому-то все и скачут по сериалам. Как Иван Александрович Хлестаков - "везде". К сожалению. А должно быть совсем по-другому. Необходима конкретная, жесткая реформа театра, которой нет. Нам говорят красивые слова: у нас контрактная система и так далее. Это все фигня. Потому что контракт контрактом, а гонорар гонораром. Может, это максимализм, но меня, например, бесит, что режиссер, который приходит в театр и ставит плохой спектакль, имеет гонорар порядка пяти-шести тысяч долларов. За три месяца репетиций. А артист, репетируя с этим режиссером каждый день, получает зарплату - полторы-две тысячи рублей. И потом он же, извините, вынужден в этом говне играть. Опять-таки за ту же зарплату. В то время как режиссер забрал свой гонорар и отправился гадить дальше - по другим театрам.
- Что толку открывать рот, если все равно ничего не изменишь?
- Нет, его надо открывать, и как можно чаще. Конечно, это не моего ума дело, я не экономист, но и без экономистов ясно: ситуация абсурдная. Боже упаси, речь не о том, чтобы все были одинаково нищими...
- Вы за то, чтобы все были богатыми.
- Естественно. Нужна продуманная система актерских гонораров. Причем гонораров нормальных. Тогда актеры перестанут бегать по съемкам и играть в жутких антрепризах.
- Вы, по-моему, в антрепризах не замечены.
- И никогда не буду замечен.
- Зато у вас есть моноспектакли. Если вынести за скобки гонорар от радио "Россия", вы за них много получаете?
- Не сказал бы. Моноспектакли - это то, что мне нравится, что я хочу делать. По большому счету деньги здесь не имеют значения.

Кремлевские дамы долго считают деньги

- Когда в Александринке пошла волна против директора Сащенко, на чьей вы оказались стороне?
- Ни на чьей. Сащенко хорошо ко мне относился, многое прощал, лично у меня остались о нем очень добрые воспоминания. При всем при том было ясно: театру необходим художественный лидер. Но я не участвовал ни в каких маневрах.
- Почему?
- Неинтересно. Есть люди, которые живут в театре именно этим: что? куда? кого сместить? Лучше бы они о ролях своих думали. Книжки читали, учили тексты.
- Вы способны обвинить партнера: "Ты такой-сякой, халтурщик!"?
- Никогда не скажу ничего похожего. Во-первых, это неэтично, непрофессионально. Во-вторых, ненавижу артистов, которые останавливают репетицию и при всех начинают поучать партнера или партнершу: "Ты мне не помогаешь!.." Собой озаботься - прежде чем наезжать на своих коллег.
- Михаил Чехов жаловался, что по приходе в Художественный театр он был разочарован интригами, которые плели против него артисты, их тайной и явной завистью. У вас случались подобные разочарования?
- ???
- Ну вы же цаца, играете только первые роли...
- Я не чувствую себя цацей. И в пудру мне толченое стекло не сыплют, в ботинки гвозди не запихивают.
- Вы пришли в свою гримерку, налили кофе - вам уютно, комфортно?
- Я прихожу на конкретную работу - то ли на спектакль, то ли на репетицию. Для актера это самое опасное - начать тусоваться в театре. Вот он не занят в репертуаре, но слоняется по гримерке, не вылезает из буфета, точит лясы...
- Я о другом! Вы сели в свое кресло напротив зеркала. Вам хорошо?
- Попа села, посидела - и пошла дальше... Я понимаю, о чем вы спрашиваете. Нет, мы не чаевничаем в гримерке, не распиваем кофе. Но когда я бываю в театре, то чувствую себя здесь нормально, спокойно.
- У вас хорошая улыбка - вам бы почаще улыбаться!
- Было бы чему.
- Между прочим в Театре на Литейном висит фотография, где вы очень даже непринужденно улыбаетесь, стоя рядом с президентом Путиным.
- Это когда мы получали Госпремию за "Лес". Там всех фотографировали, и все улыбались.
- Расскажите, что происходит с актером, которого награждают Госпремией?
- Ничего не могу рассказать. Ведут в Кремль, осуществляют фейс-контроль. Проверяют: звенит - не звенит? Потом всех рассаживают в зале. Выходит Путин - говорит речь.
- Вы заранее придумали, что скажете в ответ?
- А это не обязательно. Кто хочет - произносит ответное слово. Кто не хочет - может получить медаль, сказать "спасибо" и сесть на место.
- Неужели вы не запомнили какой-то детали?
- Помню, что это происходило летом... Помню огромную очередь непосредственно за деньгами. Все стоят, а за столиками сидят кремлевские тетеньки. Они долго сверяют паспортные данные, долго отсчитывают деньги. Просят: "Пересчитайте". Так же долго идет процесс пересчета этих купюр.
- Когда вы поделили премию на всех лауреатов, сколько вышло на брата?
- Немного. Десять тысяч долларов - на семь человек.
- Что вы сделали со своей долей?
- Как-то бессмысленно потратил - "не вложил". А деньги на то и существуют, чтобы их тратили. Копить не получается.

Елена Евграфова, "Город" - 19

31.05.2004

http://www.theart.ru/cgi-bin/material.cgi?id=320

Док. 504097
Перв. публик.: 31.05.04
Последн. ред.: 10.10.08
Число обращений: 203