В воскресенье, 20 мая, спектаклем театра под руководством Олега Табакова "На всякого мудреца довольно простоты" в столице Чувашии открылся фестиваль "Лучшие спектакли в Чебоксарах", который проводят Ассоциация "Золотая маска" и Чувашское отделение Сбербанка России.
Удивительная близость "ожившего дагерротипа" к реалиям наших дней в этом спектакле "Табакерки" ошеломила зрителя с первых сцен. Кажется, никто еще из постановщиков бессмертной пьесы Островского не добивался подобной узнаваемости с такой виртуозностью, не прибегая ни к обличительному пафосу, ни к современному антуражу, ни к "актуальным" добавлениям к классическому тексту. Блистательная игра блистательного состава была вполне ожидаема, но реальная встреча с таким искренним и энергичным искусством, как правило, всегда неожиданная радость. Перед спектаклем наш корреспондент встретился с исполнителями главных ролей Сергеем Безруковым и Евгением Киндиновым.
Сергей БЕЗРУКОВ: "Наконец-то я доехал до Чебоксар!"
- Сергей, вы впервые в Чебоксарах? Между какими событиями в вашем плотном графике уместился приезд на наш фестиваль?
- Да, я здесь впервые. Хотя моя родина здесь рядышком, в Лысково. Вернее, не рядышком, а по пути. И я всегда чуть-чуть не доезжал до Чебоксар. Я помню, что когда уезжал к бабушке, садился на поезд до Нижнего, а чаще на автобус "Москва-Чебоксары", который уходил со Щелковской. И я, естественно, выходил в Лысково, а автобус ехал дальше, до Чебоксар. Вот теперь, наконец-то, доехал! Через столько лет. А выступление здесь оказалось между гастролями в Волгограде и Сергиевом Посаде. И дальше - в Киев.
- В чем секрет актуальности вашего спектакля?
- Секрет в гениальности автора пьесы. История молодого человека, который делает карьеру, так похожа на обычное состояние дел, что воспринимается современной. "Карьеру делают в Петербурге, а здесь только говорят. Мы в Москве вообще любим поговорить", - это мой герой говорит. Когда в наше время из уст героя вырываются такие слова, это вызывает смех, слова попадают очень точно. В считанные дни Глумов добивается колоссального успеха за счет ума и энергичности. Энергичные люди выигрывают во все времена.
- Как вы сами относитесь к своему Глумову?
- Положительно. Несмотря на его карьерную историю. Если бы он был циничным карьеристом, он бы не заводил дневник. Только человек искренний и романтичный может доверить дневнику то, что он думает на самом деле. Потому что с волками жить - по-волчьи выть. И он сделал это правилом. Долгое время он был правдивым, остроумным, желчным по отношению к этому высокопарному глупому обществу. Он язвил, критиковал, но понял, что из этого ничего хорошего все равно не выйдет. Понял, что единственный путь - встать на эту стезю: льстить грубо и беспардонно. Вот и весь секрет успеха.
- То есть вы его понимаете?
- Не в этом дело. Я говорю о том, что он не может не говорить правду в любом случае. Знаете, как Чацкий - излить досаду хотя бы на бумаге. Чтобы она осталась. Потому что когда он общается с этими людьми, которые уважают только лесть, он и выбирает лесть своим действием, своей игрой. Он - игрок, который все делает блестяще. Оправдывать такую карьеру, конечно, сложно. Но сколько вокруг подобных людей, которые идут по таким же ступеням, особенно в политике. Боже мой, вы посмотрите на этих типажей, которые окружают Егора Дмитриевича! Да он из них - самый порядочный человек! Хотя он глумится, конечно. У него и фамилия такая. Но в нем есть обаяние азарта. Когда мы репетировали с Олегом Павловичем, он говорил мне: у Глумова мгновенная смена страстей. Он - абсолютно разный. Это фокус Глумова.
Евгений Киндинов: "Крутицкие есть среди любых начальников"
- Евгений Арсентьевич, вы играете Крутицкого, который традиционно олицетворяет тупой бюрократический аппарат. Немного неожиданно видеть вас в такой роли.
- Позвольте не согласиться. Характерные роли мне во МХАТе играть уже приходилось. И я всегда делал это с удовольствием. Другое дело, что у меня не было этого в кино. Зрители помнят меня в ролях положительных героев, всяких влюбленных, врачей и сталеваров. Для меня всегда была интересна не столько профессиональная, сколько человеческая составляющая персонажей. Но и гадов играть тоже приходилось. Даже киллеров.
- Легка ли дорога от секс-символа 70-х до исполнителя Крутицкого?
- Я не люблю таких сегодняшних терминов. Тогда это называлось благозвучнее - лирический герой. Мне хватило сообразительности не уходить из театра, несмотря на обилие кинопредложений. Хотя было очень трудно, столько мотаться. Например, "Романс о влюбленных" снимали на Дальнем Востоке. Но театр для меня всегда был на первом месте. Это живой партнер, живой зрительный зал.
- А в кино сейчас нет таких интересных ролей?
- Это не только моя проблема. Сыграл, например, мальчишка отрицательную роль. И на него вешают ярлык. А, это он может бандита сыграть, вот его и надо брать на очередного негодяя. Кино - менее гибкая структура, чем театр в этом отношении, любит навешивать на актера штампы. Поэтому надо сопротивляться такому штампованному отношению к себе.
- Смотрели, как же. Но мне ничего такого не говорили. Мне кажется, одна из примет успеха нашего спектакля - это то, что он имеет непосредственное отношение к тому, что происходит за окном. Это все проницательность Островского. Проблемы и Глумова, и чиновников - взятки, лесть, либералы и т.д. Эти проблемы были тогда, не потеряли актуальности и сегодня.
- Те, кто узнавал себя в вашем персонаже, не обиделись на вас?
- Может, и обиделись. Но это их проблемы.
- С кого-то конкретного брали краски для Крутицкого? С каких-то политиков?
- Есть с кого брать. И это не только политики. Разве нет таких крутицких среди начальников любого уровня, даже телевизионных или театральных людей? Но конкретных людей называть не стану. Это все наша актерская кухня.
