Советник Кеннан заметил, что когда он одиннадцать лет назад приезжал в Советский Союз, то М.И.Калинин рассказал ему, насколько книга его дяди была популярной нелегальной литературой у русских революционеров того времени.

С.К.Царапкин записал в своем дневнике, что новый советник совершенно свободно говорит по-русски, охотно вступает в разговор, хотя по манере держаться поначалу кажется человеком сдержанным и сухим.

Через три дня Гамильтон и Кеннан с таким же протокольным визитом посетили заместителя наркома иностранных дел С.А.Лозовского. Разговор неспешно катился по накатанной колее. Гамильтон невзначай упомянул, что Кеннан приходится племянником Джорджу Кеннану, написавшему в 80-х годах прошлого века книгу "Сибирь и ссылка". Советник Кеннан на это заметил, что в разговоре с М.И.Калининым, советский президент рассказал ему, с каким вниманием читалась и изучалась книга его дяди старшим поколением. С.А.Лозовский подтвердил: для тех, кто начал свою политическую жизнь в конце XIX или в начале ХХ столетия, эта книга, изданная за границей на русском языке, сыграла важную роль. Ее читали в подпольных кружках, показывая царскую политику по отношению к противникам царизма. Книга имела тем большее значение, что в ней содержались факты преследования и мирно настроенных людей, единственная "вина" которых заключалась в стремлении к просвещению народа.

Прошло не так уж много времени, и Джорджу Кеннану пришлось с головой окунуться в дипломатическую работу, не считаясь с временем суток. Так, 24 августа, заполночь, Кеннан позвонил заместителю заведующего отделом США Д.С.Чувахину в связи с только что переданным Лондонским радио сообщением о принятии Румынией советских условий выхода из войны. Чувахин ответил немедленно (он и не собирался еще уходить с работы), попросил Кеннана перезвонить и отправился на доклад к руководству. Кеннан перезвонил через пятнадцать минут, заявив, что на сей раз обращается по поручению посла Гарримана. В ноябре, будучи временным поверенным в делах, Кеннан занимался уже условиями перемирия, которые должны быть предъявлены Венгрии.

Случались и весьма деликатные ситуации, которые требовалось урегулировать. Как правило, они требовали безотлагательного решения, не взирая на время суток.

7 октября 1944 года около 22 часов Джордж Кеннан явился в НКИД, попросив о приеме заведующего Отделом Латиноамериканских стран К.А.Михайлова, и изложил ему суть своего дела. Еще до вступления советских войск в Софию, сообщил Кеннан, там находилась американская миссия в составе девяти человек во главе с лейтенантом Харпером, выполнявшая разведывательные функции. Миссия Харпера работала в Болгарии по договоренности между начальником Управления стратегических служб (УСС) генералом Уильямом Донованом и руководителем разведки НКВД П.М.Фитиным.
Поначалу между Харпером и советским полковником Зайцевым, представителем штаба фронта установились удовлетворительные отношения, но однажды Зайцев вызвал к себе Харпера и предложил миссии свернуть свою деятельность и покинуть Болгарию. Харпер вынужден был подчиниться, миссия выехала в Турцию и там ожидала разрешения вернуться в Болгарию.

Советский дипломат Михайлов был готов к разговору и сразу же поинтересовался у Кеннана, как объяснить заявление Харпера Зайцеву о том, что в его задачу входит сбор развединформации по Югославии. Кеннан от ответа уклонился, обещал сообщить об этом позже после просмотра всех материалов по данному делу у себя в посольстве и круто изменил ход беседы, заявив, что, когда к нему обратились американские корреспонденты, прознавшие, будто некая американская военная миссия выдворена советскими военными властями из Болгарии, он, Кеннан, ответил журналистам, что проблема уже урегулирована. Прощаясь, Кеннан просил все же разрешить группе Харпера в сокращенном составе вернуться в Болгарию.
Обычно Джорджу Кеннану, искусному дипломату, все удавалось. Но было одно дело, в котором он потерпел неудачу. Точнее, неудачу потерпела американская дипломатия, но на долю Кеннана пришлась завершающая часть переговоров, а потому и горечь поражения досталась ему. Долгое время причины той неудачи были скрыты, но сегодня уже опубликована фрагментарная информация, которая позволяет сделать вывод: то был не дипломатический проигрыш США, а следствие одной совершенно секретной стратегической операции, проводившейся Советским Союзом. Она проводилась с осени 1937 года, но ее особенности обернулись для американской дипломатии сложной переговорной задачей весной 1944 года.
Американский консул в Урумчи, административном центре северо-западной китайской провинции Синцзян, Эдмунд. О. Клабб (США открыли свое консульство там в 1943 году), наблюдая советскую активность в Синьцзяне, направил в Вашингтон доклад, в котором обосновывал свои предположения (на самом деле - ошибочные), что СССР начинает добычу урана в местных горах.

В середине 1943 года в Китай прибыл американец Вальтер С. Лоудермилк, "представитель штаба, специалист по изучению почв". По рекомендации министра финансов правительства Центрального Китая доктора Кун Сянси он сразу же был назначен на пост советника Исполнительного Юаня. Лоудермилк обязанности советника понимал широко: он выписал к себе еще восьмерых "экспертов" и отправился в экспедицию в Синьцзян. Лоудермилк проделал 10 тысяч километров по северо-западным провинциям Китая и буквально исколесил Синьцзян. Официально в задачу экспедиции входило изучение почв и подбор удобрений для них, а также проблема сохранения влаги - вероятно, чрезвычайно важная для США тема в разгар мировой войны, поскольку сразу после возвращения в конце года в Чунцин из шестимесячного путешествия Лоудермилк был срочно вызван на доклад в США.

Вскоре наркоминдел В.М.Молотов получил ноту американского посольства, в которой посол У.А.Гарриман просил для нужд ВВС США перебросить из Персидского залива через Ашхабад и Алма-Ата и далее через Синцзян в Китай партию грузовиков. Для начала американцы планировали направить по предлагаемому маршруту исследовательскую партию в пятьдесят человек персонала армии Соединенных Штатов на тридцати двух 32 грузовиках. Вслед за исследовательской партией было желательно направить по этому маршруту четыреста пятьдесят 450 грузовиков с обслуживающими командами. Ввиду деликатности внешнеполитической стороны данного мероприятия, подчеркивал посол Гарриман, он обратился с этим делом в НКИД, вместо того, чтобы действовать через Генеральный штаб Красной Армии.

Действительно, советский Генеральный штаб вряд ли допустил бы иностранных военных в район проведения своей совершенно секретной стратегической операции, поэтому выход американцев с просьбой на Молотова, очень близкого к Сталину, был вполне объясним.

Интерес к синцзянскому маршруту был проявлен и на высоком политическом уровне. Буквально через пять дней Временный Поверенный в делах Соединенных Штатов М.М.Гамильтон в письме на имя Молотова, сообщая о планируемой поездке вице-президента США Генри Э.Уоллеса через Сибирь в Китай и желательном маршруте, прямо информировал: "Вице-президент желает лететь из Алма-Аты в Урумчи и затем дальше в Китай".

Срочная нужда в 500 грузовиках для ВВС США в Китае была не очевидна.

Ситуация на материковом театре в Китае была достаточно спокойной. Операция по освобождению Бирмы, начатая, наконец, в начале 1944 г., протекала вяло. Успешные воздушные бои, когда американцы уничтожали 8 самолетов на один потерянный, создавали впечатление, что авиагруппа ВВС США в Китае является большим соединением, требующим значительного обеспечения. На самом деле, для 500 дополнительных грузовиков у военных летчиков США просто не нашлось бы достаточно задач. Более того, бригадный генерал ВВС США К.Л.Ченнолт полагал, что для эффективной поддержки сравнительно небольшого авиационного соединения достаточно линии воздушного снабжения между Индией и Китаем. Организация такой воздушной линии является детской игрой по сравнению с трудностями, которые пришлось бы преодолеть при организации автоперевозок через Советский Союз и Синцзян. Количество грузов, которые можно перевозить по этой воздушной линии, полностью обеспечило бы действия авиагруппы.

После совещания заинтересованных ведомств первый заместитель наркома иностранных дел А.Я.Вышинский информировал американское посольство о невозможности удовлетворить пожелание Гарримана ввиду отсутствия между СССР и Китаем соглашения о транзитных перевозках грузов, а также из-за недостатка подвижного состава на железной дороге Ашхабад - Алма-Ата.

Тем временем, вице-президент США Уоллес совершает свою поездку по Сибири и советской Средней Азии. 17 июля, накануне своего вылета из Алма-Аты в Урумчи, Уоллес направляет благодарственное письмо Сталину. Когда хлопоты с организацией визита вице-президента хлопоты миновали, Гарриман вновь обратился с просьбой об автокараване к Молотову. Его надежды, однако, были сразу же развеяны А.Я.Вышинским: "Мне представляется этот вопрос сложным и трудным, дело идет о грузовиках не для Китая, а для США".

23 сентября 1944 года Гарриман вручил Сталину послание Рузвельта и Черчилля о результатах только что завершившейся квебекской конференции, указав на огромное желание президента приступить к планированию будущих военных операций на тихоокеанском театре. Во время беседы Гарриман попросил Сталина разрешить перебросить из Ирана в Китай через Алма-Ата пятьсот грузовиков для американских ВВС, действующих в Китае. Он пояснил, что силы США в Китае остро нуждаются в этих автомашинах для выполнения боевых задач, а единственным маршрутом доставки оказывается путь из Ирана через СССР.

Казалось, Сталин согласился. Такой вывод Гарриман сделал из того, что Сталин предложил для быстроты отправить в Китай американские грузовики, предназначенные для СССР, и позднее восполнить их новыми поставками из США. Но, по-видимому, Сталин сделал свое предложение, имея в виду, что американские грузовики доставят советские военнослужащие, уже несколько лет перегонявшие караваны по секретному маршруту.

Американская сторона приняла встречное советское предложение, но рассчитывала провести караван своими силами. Если разрешить американцам проехать по советской территории до китайской границы, то волей-неволей придется направлять с американским караваном советских проводников, а этого советскому руководству не хотелось.

В одном из кабинетов здания НКИД К.А.Михайлов снял трубку телефона и, набрав номер посольства США, попросил соединить его с советником Джорджем Кеннаном:
- Мистер Кеннан, - попросил он, - не могли бы вы сообщить нам письменно, когда именно ваши военные намерены перебросить из Ирана пятьсот грузовиков, о которых недавно шла речь в беседе маршала Сталина с послом Гарриманом?
- Разумеется, я все выясню и немедленно пришлю меморандум по этому вопросу, - ответил Кеннан.
Через три дня 2-й секретарь американского посольства Пейдж сделал ответный звонок Михайлову и сообщил, что по вопросу об автокараване посольство запросило Вашингтон и по получении ответа поставит Наркоминдел в известность.

Джордж Кеннан

5 октября Кеннан и Пейдж посетили Михайлова и вручили ему меморандум:



"Вручено т.Михайлову К.А. Перевод с английского
Пейджем при беседе 5.Х.44 г.

МЕМОРАНДУМ
Сегодня утром генерал Дин получил сообщение о том, что генералу Конолли, командующему американскими войсками в Персидском заливе, поручена задача организации каравана из 500 грузовиков для доставки в Китай через Алма-Ата и Центральную Азию. Представитель командования Китайско-Бирманско-Индийского театра военных действий вылетел в штаб генерала Конолли с целью содействия последнему в разработке подробных мероприятий по перевозке.
Было бы чрезвычайно полезно, если бы генералу Каргину или какому-нибудь советскому должностному лицу в Тегеране было немедленно поручено разработать совместно с генералом Конолли подробные мероприятия в отношении транзита через советскую территорию. Предполагается, что грузовики проследуют своим ходом до Ашхабада, откуда они будут перевезены по железной дороге в Алма-Ата и оттуда пойдут своим ходом в Китай. Было бы желательно получить от советских властей возможно больше сведений о состоянии дорог и о наличии бензина и других предметов снабжения от Алма-Ата и далее.
Генералу Конолли поручено держать генерала Дина в курсе всех мероприятий. Генерал Дин или его представитель будут всегда готовы обсудить вопрос о доставке, если это потребуется, с соответствующими должностными лицами Советского Правительства в Москве.

Перевел А.Федотов".

- Но вы так и не информировали нас о планируемых датах отправки автокаравана и его движении по маршруту, - заметил Михайлов, принимая меморандум. - Нам требуется это знать, чтобы соответствующие советские организации провели необходимую подготовительную работу. Но, во всяком случае, ваш меморандум будет доложен наркому.
- Мы также доложим о вашем вопросе послу Гарриману и дадим ответ позже, - ответил Кеннан.

Судя по всему, Вашингтон переадресовал вопрос генералу Конноли, а тот еще не произвел необходимых расчетов. Прошло две недели, но ясности в сроках у американцев не появилось.

17 октября 19444 года посол У.А.Гарриман направил В.М. Молотову ноту с просьбой информировать советские власти в Иране о разрешении Советского правительства на переброску 500 грузовиков, из числа предназначенных для Советского Союза, для передачи Военно-Воздушным Силам Соединенных Штатов в Китае. Американскому персоналу для этого требовались визы.

Гарриман подписал письмо и отбыл из Москвы, оставив Временным Поверенным в Делах Джорджа Кеннана. Между тем, после разговора Гарримана со Сталиным советская сторона, проанализировав ситуацию, предложила внешне компромиссный вариант: советские водители доставят американские грузовики только до советско-китайской границе в Хоргосе, а далее их пусть принимают американцы, прибывшие туда по китайской территории. С этого момента Кеннану пришлось заниматься этой проблемой в полном объеме.

"Получено 26 октября 1944 г. Перевод с английского
СЕКРЕТНО ПОСОЛЬСТВО
СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ
Москва, 26 октября 1944 г.

Дорогой господин Молотов,

Я хочу выразить признательность моего Правительства за разрешение, полученное от Советского Правительства, о чем Вы сообщаете в Вашем письме от 23 октября. Это позволяет нам использовать для отправки в Китай пятьсот грузовиков, которые в настоящее время собраны для Советского Правительства в Иране.

В Вашем письме имеется, однако, одна фраза, которая, как я опасаюсь, была неправильно понята. Эта фраза гласит: "В Хоргосе эти грузовики должны быть переданы американским командам для дальнейшей их перегонки по назначению".
Я понял эту фразу в том смысле, что Советское Правительство не берет на себя ответственность за перегонку в восточном направлении от Хоргоса. Однако, генерал Семичастнов сообщил сегодня генералу Сполдингу, что, согласно данной фразы, Советское Правительство возьмет на себя доставку этих грузовиков до Хоргоса, где должен быть американский персонал для перегонки их к месту назначения.

Нет никакой возможности доставить требуемый американский персонал в Хоргос кроме, как отправив его через Советский Союз. Речь идет примерно о 1100 человек. Такое количество не только не может быть выделено с китайского театра, но там не имеется транспортных средств для доставки этих людей в Хоргос, даже если бы такой персонал мог быть выделен.
Наш план заключается в том, чтобы американская команда сопровождала грузовики по всему маршруту, и она не вернется в Иран этим путем.

Я хочу поэтому просить, чтобы был разрешен как проезд персонала, так и перегонка грузовиков, и чтобы соответствующие инструкции были даны советским властям.

Искренне Ваш,
Джордж Ф.Кэннон
Временный Поверенный в делах

Его Превосходительству
Господину В.М.Молотову
Народному Комиссару Иностранных дел
Москва Перевел В.Бережков"


По-видимому, Молотов лично посоветовался со Сталиным и 1 ноября 1944 года уже ответил Кеннану: "...Имею честь сообщить, что Советское Правительство, идя навстречу пожеланиям Американского Правительства, согласно разрешить 1100 американцам сопровождать 500 грузовиков, перевозимых по железной дороге из Ирана в Китай".
С этого дня к делу подключился Генеральный штаб РККА. Американские военные, наконец, произвели необходимые расчеты, и Кеннан направил В.М.Молотову ноту:


"Получено 15 ноября 1944 г. Перевод с английского
ПОСОЛЬСТВО
СЕКРЕТНО СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ
Москва, СССР, 15 ноября 1944 г.

Дорогой г-н Молотов,

В связи с отправкой американских грузовиков нашим Военно-Воздушным силам в Китае выяснилось в результате переговоров между генералом Дином и Генеральным Штабом Красной Армии, что необходимо направить специальный караван в Ашхабад для организации склада снабжения, где караван грузовиков для Китая мог бы быть полностью загружен перед отправкой из Ашхабада.

Желательно направить специальный караван в соответствии со следующим расписанием: он отправится из Тегерана 23 ноября; прибудет в Ашхабад 26 ноября; разгрузится в Ашхабаде 27 ноября; отправится из Ашхабада 28 ноября и возвратится в Тегеран 1 декабря.

Специальный караван будет состоять из 137 перевозочных единиц в следующем составе: 124 дизельных грузовика, 2 транспорта тяжелого оружия пехоты, 7 виллисов, 1 грузовик 6х4 с прицепом, один грузовик на 2,5 тонны, 1 санитарная машина и 1 аварийный грузовик. Караван будет везти груз в 450 тонн, состоящий из 384 тонн газолина в бочках, 54 тонн продуктов и 12 тонн смазки.

Персонал специального каравана будет состоять и 8 офицеров и 198 рядовых, из которых 7 офицеров и 184 рядовых вернутся в Тегеран, а один офицер и 14 рядовых останутся в Ашхабаде при складе снабжения и выедут с китайским караваном, когда последний отправится из Ашхабада.

Выражается просьба, чтобы вышеупомянутому специальному каравану был разрешен въезд на советскую территорию. Также выражается просьба, чтобы Советское Посольство в Тегеране получило разрешение и указание выдать групповые визы для въезда и выезда в Советский Союз и из Советского Союза для персонала, включенного в караван.

Ввиду скорой отправки каравана из Тегерана, я был бы благодарен, если бы это разрешение было предоставлено как можно скорее.

Искренне Ваш,
Джордж Ф.Кеннон
Временный Поверенный в Делах
Его Превосходительству
Господину В.М.МОЛОТОВУ
Народному Комиссару Иностранных Дел
Москва Перевел Потрубач"

В тот же день Дж.Ф.Кеннан направил В.М.Молотову еще одну просьбу - доставить американским самолетом через советскую территорию радиоустановку в Урумчи. Но Генеральный штаб РККА выступил против обоих планов США. Американцы быстро отступили ради главного - проводки конвоя через Синьцзян. Но советские визы в Тегеране все еще оставались проблемой.


"Получено 20 ноября 1944 г. Перевод с английского
ПОСОЛЬСТВО
СЕКРЕТНО СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ
Москва 20 ноября, 1944 г.

Дорогой г-н Молотов,

8-го ноября я писал Вам относительно виз для персонала, который будет сопровождать конвой грузовиков, переправляемый через Советский Союз нашим Военно-Воздушным силам в Китае. В моем письме я предлагал, чтобы этому персоналу было разрешено въехать и покинуть Россию по групповым визам таким же образом, как это было принято в отношении наших воздушных операций на русских базах.

Генерал Дин получил сообщение от генерала Конноли о том, что Советское Посольство в Тегеране еще не имеет указаний по этому вопросу. Генерал Конноли высказал предположение о том, что было бы желательно придерживаться системы групповых виз, но чтобы визы были выписаны для отдельных лиц. Основанием для этого его предложения послужило то, что конвой должен въехать в Россию двенадцатью группами, так как будет необходимо использовать это число поездов для их переброски по железной дороге. Однако, по административным и организационным причинам генерал Конноли планирует, чтобы конвой покинул Россию тремя группами. Это означало бы, конечно, что визы, выданные для въезда группами, не смогли бы быть использованы при выезде. Он также считает целесообразным, чтобы каждое лицо имело свою собственную визу, в связи с необходимостью возможных изменений в последнюю минуту в отношении персонала, из которого будут состоять группы.

Конвой отправляется из Тегерана 6 декабря. Поскольку подготовка виз связана со значительной административной работой, я был бы признателен, если бы соответствующие указания были как можно скорее направлены Советскому Посольству в Тегеране.

Искренне Ваш,
Джордж Ф.КЕННОН
Временный Поверенный в Делах
Его Превосходительству
В.М.МОЛОТОВУ
Народному Комиссару Иностранных дел
Москва Перевел В.Бережков"

Между тем, обстановка в Синьцзяне осложнилась. По поручению В.М.Молотова 25 ноября 1944 года С.К.Царапкин принял Кеннана и сделал ему устное заявление: в силу сложившейся в Синьцзяне обстановки "Советское правительство считает целесообразным отложить на некоторое время вышеуказанную операцию по переброске грузовиков в Китай" и передал Кеннану отпечатанный текст заявления. На следующий день посольство США направил в НКИД запрос - следует ли американским властям понимать это заявление в том смысле, что Советское Правительство, со своей стороны, не считает возможным в настоящий момент приступить к осуществлению мероприятий по переброске грузовиков через советскую территорию. По поручению С.К.Царапкина его заместитель Д.С.Чувахин ответил: "Указанное заявление следует понимать в этом смысле". Американская сторона была весьма разочарована разъяснением Наркоминдела.

Однако неудивительно, что Джорджу Кеннану не удалось справиться с поставленной ему задачей. Дело было вовсе не в визах.

В порядке советской помощи Китаю в последние месяцы 1937 года начались поставки артиллерийского, авиационного, автобронетанкового снаряжения, пулеметов и боеприпасов через вьетнамский порт Хайфан и далее по железной дороге. Этот маршрут действовал до оккупации Японией северных районов Индокитая и блокады морского побережья Китая. Почти полная утрата Китаем возможностей постоянных сношений с внешним миром отвели провинции Синьцзян первостепенное значение как одной из важнейших сухопутных связей страны с СССР и Европой. Поэтому с началом японо-китайской войны в 1937 году китайское руководство обратилось к Советскому Союзу с просьбой о помощи в создании транспортного маршрута через провинцию Синьцзян. Эта трасса должна была стать основным маршрутом переброски советского вооружения во внутренние районы Китая. Правительство СССР ответило согласием, и уже в октябре 1937 года китайские рабочие под руководством советских инженеров и техников начали прокладку автомобильной трассы, которая начиналась от станции Сары-Озек на Турксибе, затем проходила по территории СССР до поселка Хоргос, пограничного пункта с Китаем и далее по территории провинции Синьцзян через Урумчи до Ланьчжоу. На строительстве были заняты несколько тысяч советских специалистов. Общая протяженность трассы составляла 2925 километров.

В первый период основная часть советского контингента в Синьцзяне была занята обеспечением беcперебойной деятельности и охраной трассы. Для этого была создана особая войсковая часть, в распоряжении которой находилось 750 грузовых автомобилей, и подчинявшаяся Отделу спецзаданий Генштаба Красной Армии. Для перевозки грузов сформировали особую бригаду того же подчинения.

Общее руководство перевозкой военных грузов в Китай осуществлял оперативный штаб, находившийся в Алма-Ате. Переброска военных грузов автомашинами из Сары-Озека началась 17 октября 1937 года. После первого рейса на автотрассе были произведены дополнительные работы по расчистке и расширению перевалов, отремонтированы мосты. К середине ноября 1937 года, несмотря на сложные условия, весь маршрут был полностью освоен.

По просьбе китайской стороны в 1938 году трасса была продолжена до Сяньяна, ее общая протяженность составила 3750 км. Этот путь снабжения китайской армии оставался самым надежным и действовал до конца 1944 года в условиях абсолютной секретности, сохраненной, кстати, до нашего времени.

Понятно, что пятьсот грузовиков и более тысячи американских военных не только создали бы серьезные перебои в поставке оружия Китаю советскими караванами, но и привели бы к неминуемому рассекречиванию важной стратегической спецоперации. Вот почему Джорджу Кеннану так и не удалось дипломатическим путем обеспечить США проводку американского конвоя через Алма-Ата и Синьцзян.

Юрий Батурин

Опубликовано: Вестник Института Кеннана в России. - Москва, 2008, выпуск 13, с.123-131.

Yuri Baturin. The US Embassy. Moscow. 1944. Top secret...
(Episodes in George Kennan"s Diplomatic Mission in the USSR)
The author uses archival data to reconstruct some episodes from the diplomatic mission of George F. Kennan. The skillful diplomat almost always succeeded in achieving his goals. But there was one case in which he failed. For a long time the reason for his failure remained secret, but recently published information proves that it was hardly Kennan"s diplomatic defeat, but rather a consequence of a secret Soviet strategic operation. The operation began in the autumn of 1937 but became a serious problem for American diplomats during negotiations in the spring of 1944.
 

Док. 506117
Перв. публик.: 15.09.08
Последн. ред.: 01.12.10
Число обращений: 58