После долгой болезни Виктор Авилов наконец вышел из больницы. "Девять месяцев пролежал. Сейчас хожу, и все вокруг кажется странным и незнакомым. Понятия не имею, с чего начинать, за что хвататься. Столько дел накопилось. Только переступил порог своего дома - пошли звонки: с телевидения, из редакций популярных изданий. А я еще совершенно не адаптировался, в непонятке какой-то нахожусь". Последние события в творческой жизни актера: съемки в немецком фильме по отечественной сказке "Царевна-лягушка" в роли Кощея Бессмертного (ведьму там, между прочим, сыграла Нина Хагген), участие в телепередачах ("Пока все дома", "Моя семья"), а остальное пока - на уровне предположений. Настроен Виктор Васильевич оптимистически. На вопрос о душевном состоянии на сегодняшний день он ответил: "Спокойное. Не дергаюсь, хотя существуют маленькие, чисто житейские проблемы, но они не дают повода беситься". Ну а слух о том, что Авилов ушел из Театра на Юго-Западе, разумеется, оказался просто слухом. Совсем скоро зрители увидят на сцене любимого актера с незабываемым лицом и завораживающим голосом.
- Виктор, с чего все начиналось?
- Все начиналось на московской окраине, в поселке Востряково, что по Киевской железной дороге. Я учился в одном классе с младшим братом нашего режиссера Валерия Беляковича - Сергеем. В то время Валерию Романовичу пришла идея создать театр. Будущих актеров он набрал там же, в Востряково. В основном это были одноклассники младшего Беляковича. Когда старший спросил про меня: "А почему Авилов?" - младший ответил: "А он анекдоты здорово рассказывает". На сегодня из той команды одноклассников, которые начали посещать эту студию, остались только двое: Сергей Белякович и я. Первые простенькие постановки по Гоголю, Сологубу, Крылову мы показывали в клубах, даже умудрились соорудить зрительный зал в библиотеке, где работал тогда наш режиссер.
Мы не играли в клубную самодеятельность. Решили сделать настоящий театр. И сделали.
- Где вы учились актерскому мастерству?
- Здесь, в театре. Самая лучшая школа. Я играл уже очень серьезные роли, например булгаковского Мольера, когда мне вдруг вздумалось прочитать книжку Станиславского "Работа актера над собой". Стал читать о сверхзадаче, сквозном действии... В итоге просто узнал, как называется то, что делаю в течение десяти лет.
- Чем вы занимались до того, как попали в театр?
- Я, возвращаясь из армии, даже не думал, что буду в театре. У меня были две профессии, достаточно серьезные. Я шофер-профессионал, несколько лет работал на "МАЗе", возил песок из Рублева на новостройки Москвы. Эта профессия была веселее. Другая более скучная - монтаж и наладка систем контроля и автоматики. Работал в разных НИИ.
Вообще я был летуном. Каждый год менял работу. В НИИ всю зиму сидеть - ну просто зачахнешь. Летом увольнялся, гулял свой самодеятельный отпуск. Лето прошло, снова иду устраиваться куда-нибудь. Сменил пять НИИ и пять автобаз. А после работы бежал в театральную студию. Надо отдать должное нашему режиссеру: он с самого начала поставил такую высокую планку, что тут хиханьки-хаханьки не проходили, по серьезному приходилось работать.
- Что вам ближе, кино или театр?
- Конечно, театр. Актеру в кино, по-моему, менее интересно работать. Сказал три фразы, тебе говорят: "Стоп, снято. Иди кури". Совсем другое дело, когда ты выходишь и три часа делаешь все на одном дыхании. Если в кино не получится дубль - его пересняли. Здесь дубля нет. И, естественно, тебе одним махом нужно все выдавать.
- Когда состоялся ваш дебют в кино?
- В 1986-1987 годах в фильме "Господин оформитель". Потом были картины "По траве босиком", "Любовь к ближнему". Их практически никто не знает, часто я там был, что называется, на втором экране... Около десяти-пятнадцати процентов от общей работы в кино падает на фильмы, которые становятся популярными. Это нормально для актерской работы. И вот в чем парадокс: я часть жизни прожил на проспекте Вернадского, "Мосфильм" в двух шагах, а снимался в Одессе, Киеве, Ленинграде, Свердловске. На "Мосфильм" попал только в 1986 году, когда снимали "Господина оформителя".
- Какие из тех ролей, что вы сыграли, на ваш взгляд, можно назвать значительными?
- Никто не знает, что я снялся на Ленинградском телевидении в фильме "Маскарад" по Лермонтову. Арбенина сыграл. Классика высшего порядка, а никто об этом не знает. Бывает, вспоминают "Смиренное кладбище", а в основном узнают по "Узнику замка Иф", где я играю графа Монте-Кристо, еще Мордаунта помнят из "Трех мушкетеров", доктора из "Петербургских тайн". На кассетах сейчас ходят "Сафари © 6", "Гражданское пари" и другие фильмы.
- Как вам сериал "Петербургские тайны"?
- Я, честно говоря, не смотрел. Несколько раз, правда, видел себя на экране... Жена закричит: "Ой, Вить, тебя показывают!" А полностью не удалось. Интересно было бы, но времени нет.
- Расскажите, пожалуйста, о наиболее запомнившемся съемочном дне.
- Он был связан с неприятными ощущениями во время съемок "Узника замка Иф". Представьте себе: вода в море - двенадцать градусов, а мне говорят: "Ныряй, Витя". Мы снимали настоящий замок Иф в Марселе. Так вот, режиссер говорит, что, как только стемнеет, поедем снимать сцену побега. Замок прямо в море, на вершине небольшой скалы. Стены тюрьмы сразу же переходят в скальный обрыв. Высота там будь здоров... А уже ноябрь. В море вышли - там ветер холодный дует, французские моряки в бушлатах. Мы все на посудине типа прогулочного катера, которые ходят по Москве-реке. Катерок встал на якорь напротив замка, подсвеченного прожектором. Мне говорят: "Давай, ты прямо на нас поплывешь, а мы тебя снимать будем". Поплыл. В одежде тюремной, с бородой... Отплыл метров на пятнадцать-двадцать, развернулся - и обратно. Тяжело грести, волна высокая. Сняли! А мне снова: "Умоляем: вдруг брак пленки - царапины... Мы сейчас другую зарядим, новую. Ну, пожалуйста, понимаем, что тяжело. Давай!" Что делать, надо так надо. Отплываю, устал уже, и вдруг вспыхивает в голове такой вопрос: "Интересно, а в этом море водятся акулы?" Ночь. Холодрыга и мысли про акул. У меня все похолодело... И я скорей на корабль! А его борт от волны довольно высоко. На катер вешают баллон от машины - для причаливания. Я за этот баллон уцепился, только хочу подняться - вдруг волна как нахлынет, и я повисаю... Тем, кто на борту, тоже до меня не дотянуться. Ноги уходят под борт, а он весь в мелких ракушках... Кое-как меня втащили. После этих съемок у меня все ноги были в крови. Французские моряки смотрели на меня как на идиота.
- А почему дублера не было?
- Вы сами понимаете, чтобы выехать во Францию, нужны приличные деньги. Мы не могли позволить себе роскошь везти каскадеров. Выехали только я и Алексей Петренко. По-моему, даже Аня Самохина не поехала.
- Так ли было необходимо, чтобы главного героя играли два актера?
- Эдмонда Дантеса в юности играл Евгений Дворжецкий. Просидев четырнадцать лет в тюрьме, он изменился в такую вот образину. В этом смысле есть натяжка, но с другой стороны это объясняет то, что его не узнавали... За четырнадцать лет он изменился из Жени в меня. Так что все логично. А если взять французский фильм с Жаном Маре - он каким сел, таким и вышел. Что же его никто не узнает? Тут Хилькевич поглубже подумал.
- Случалось ли за время вашей работы в театре то, что называется театральными курьезами?
- В театре, как и везде, тоже не всегда все гладко бывает. Один раз со сцены упал. Это когда мы в Японии на гастролях были. "Гамлета" играли. Ближе к финалу - бой на шпагах Гамлета с Лаэртом. Здесь он меня должен теснить... И везде сцена как сцена, а там со скошенными углами. Я иду и совсем забываю про скошенный угол... Делаю шаг и чувствую, что куда-то лечу... Даже не успел сообразить, что это. Упал спиной, сцена, к счастью, была невысокая... Во делать? Такой конфуз! Как раз в этот момент Лаэрт должен был меня ранить. Я схватился за руку, будто не просто упал, а от ранения... В принципе все нормально обыгралось. В нужный момент упал.
Не всегда все получается так удачно. У нас есть спектакль по Гоголю - "Разъезд", "Утро делового человека" и "Лакейская". Все три вещи в одном спектакле. Играл в нем Собачкина. Это такой франт, ну, в общем, черт из табакерки Там я должен сказать: "Не могли бы вы мне дать две тыщи?" Потом: "Все взял... Платок даже лишний взял". И черт меня дернул сказать вместо просто "платок" "носовой платок". Я говорю "платовой носок", потом "ой, нет, носок платовой". Партнер мне говорит: "А, ну ладно, не важно, дальше". И я дальше погнал. Было, было такое. То одно, то другое случается...
- Обязательный вопрос: ваши творческие планы?
- Сейчас собираюсь раскрутить передачу на телевидении. Не хочу пока говорить, какую, чтоб не сглазить. А еще хочу заняться постановкой фильма как режиссер. Я уже пытался запустить "Калигулу". Взял пьесу Альбера Камю, сел, покрутил ее и сделал интересный киносценарий. Меня начали финансировать. По пьесе все сцены происходят в помещении, но фильму нужен воздух, и некоторые эпизоды я вывел на берег моря, в пещеры. Съездил в подготовительный период в Крым со своей кинокамерой, всю натуру отснял. Смета начиналась с двадцати шести тысяч долларов, а в результате вылилась в колоссальную сумму. Спонсор сказал мне: "Извини, но я задыхаюсь". Сейчас все замерло.
- Что общего у вас с вашими киногероями?
- Что-то есть, конечно, мое в образе моих демонических героев, например Мордаунта. Правда, мне не нравилось, что режиссер заставил играть то, что мне не по душе. Хотя, когда мы разговаривали перед съемкой с Юнгвальдом-Хилькевичем, он мне сказал: "Витя, ты пойми, четыре здоровых козла убили твою мать. Как ты должен к ним относиться! Ну как?! С твоей стороны это благородный поступок, особенно в те годы, - отомстить за убийство матери". Вот и все его оправдание. Методы убийства - это уже второй вопрос. Люди не понимают и говорят: "Ух, Мордаунт!"
- У вас много друзей?
- Друг у меня один, Дима Чубаров, который тоже часто динамит. Но не потому, что он динамист по отношению ко мне, а потому, что так складываются обстоятельства. Он окончил в Казани актерский факультет, потом работал на Одесской киностудии администратором на "Узнике замка Иф". Снял даже свое кино. И вот мы с ним сделку пытались провернуть. Все сделали, что было надо, теперь он безвылазно сидит в Казани... Но в этой перестроечной стране, во всяком случае сейчас, очень тяжело нормально работать, потому что люди еще не привыкли к нормальным экономическим отношениям. Наверное, семь-десять процентов только и думают, как бы надуть партнера. А мы пытались все сделать честно. Но так получается, видимо, только в очень редких случаях. Сплошное кидало идет.
- Как любите отдыхать?
- Мой любимый вид отдыха - рыбалка. К сожалению, последнюю пару лет на рыбалке вообще не был. Зимнюю не люблю, как-то не покатила. А вот летняя нравится. Раньше выезжали всем театром на месяц, на берегу расставляли палатки. Утром встанешь, рыбки половишь. Наловим - девчонки пожарят. А сейчас как-то все развалилось. Такими большими компаниями уже не получается выбираться... Летом довольно часто бываем на гастролях.
- Самая яркая встреча в вашей жизни?
- В свое время я стал увлекаться запрещенной тогда тематикой. Меня потянуло заниматься экстрасенсорикой. Ночью как-то вскочил и думаю: "А что, зачем, почему мы живем, к чему все это?" Тогда экстрасенсы были в глубоком подполье, за ними приходила милиция, обыски у них делали. Мне повезло, я познакомился с одним из них. Он мне тогда рассказал много интересного.
- Вы производите впечатление человека, обладающего способностями экстрасенса...
- Дар этот есть, наверное, у каждого человека. Просто нужно в это верить. Я даже диагностировать не могу, но нескольких человек вылечил. Одну девушку за два дня избавил от наследственной экземы. Хотя и бросил этим заниматься, но несколько месяцев назад смотрю: в метро, на полу, в переходе к площади Революции, лежит девушка шестнадцати-семнадцати лет. Народ проходит мимо, а мама ее трясет. Я говорю: "Подождите". Рукой, не касаясь, вытянул грязь, отрицательную энергию, как и положено на первом этапе. Потом надо как будто направлять в человека все самое светлое, чистое. Когда происходит исцеление - рука аж отлетает. Эта девушка ничего, поднялась.
- Что вам нравится больше всего в себе?
- Нравится, что все-таки я оптимист. Жизнь порой бьет-бьет, а я всегда нахожу в себе силы сказать: "Ничего, Витек, ничего..." Вот сейчас целая вереница несчастий валится на меня, а я говорю себе: "Это еще фигня, боюсь, дальше будет хуже. Так что сейчас еще рано плакать..." А не нравится - это мое раздолбайство. Пофигист. Не умею заниматься делами. Не умею копить деньги, к сожалению. Я их проматываю сразу. Вот машина у меня давным-давно стоит, а у меня руки не доходят ее починить. Ремонт-то несложный. А-а-а... на метро езжу. Это, конечно, отвратительная черта. Ничего поделать не могу. рернее, могу, все могу, но ленюсь... потом... ой как сейчас неохота... потом... потом...
Если сказать честно, я очень устал. Есть такое понятие "кумулятивность" - копящаяся годами усталость. А еще я, наверное, устал потому, что многое делаю через "не могу" и "не хочу", а это очень сильно изматывает. Несколько раз выдержал напряженнейшие гастроли. Я думал - умру. Семьдесят четыре спектакля "Ромео и Джульетта". А до этого - пятьдесят четыре "Гамлета"! Очень тяжело.
- Если можно, расскажите о семье.
- Я три раза был женат. С последней женой мы прожили уже восемь лет.
- Последняя женитьба удачнее предыдущих?
- Время покажет. Со мной в театре работает моя вторая жена, у нас двое детей, а я от них ушел. Дети уже достаточно взрослые. Старшей в апреле девятнадцать, а младшей - пятнадцать. Для меня эта тема душещипательная. Больно... Я себя казню за все это, но ничего сделать не могу.
- Ваша последняя супруга тоже работает с вами?
- Нет. Она сейчас не у дел. Но у нее есть опыт работы на Одесской киностудии. Если у нас пойдет передача, мы будем делать ее вместе.
- Как вы познакомились?
- В Одессе во время съемок. Она была ассистентом режиссера. Я ее от мужа увел. Ну кто ж оставляет такую красивую девушку на полгода и уходит в плавание? Он вернулся, а она уже со мной в Таллине, на съемках. Эта история закончилась их разводом. Он вернулся на три дня раньше. Ему, конечно, сразу же доложили. Он позвонил, через справочную узнал, где живет съемочная группа, в каком номере актер Авилов. Я был на съемках, а она в моем номере. Муж звонит, ее голос: "Алле". Он: "Ну, здравствуй, жена!" Я представляю ее состояние.
- Поклонницы одолевают?
- Разные бывают поклонницы. А вообще-то отношение к ним зависит от настроения. Иногда - подошел человек, попросил автограф, просто, все нормально, а в другой раз думаешь: "Господи, ну хоть бы никто не подошел!" Но не срываюсь никогда. Вот Миша Боярский как-то сразу может поставить барьер, раз - и все. А я не могу. Мне неудобно обидеть человека. Очень тяжело сказать резкое слово, так отплатить за любовь ко мне.
- Красивые женщины часто вам встречаются?
- Красивых женщин я встречаю ой как часто. Особенно у нас в Москве. В Америке их почти нет. Там на сотню - одна красавица. А у нас тридцать, не меньше. В метро очень много.
- О чем вы думаете, когда видите красивую женщину?
- У мужика, когда он видит красивую женщину, одно на уме.
- Вы часто влюблялись?
- Одно дело - влюбиться, а другое - полюбить. Любовь - это уже клинический случай. В моей жизни такое было три раза - первая жена, вторая жена, третья жена. А легкая влюбленность присутствует всегда.
12.12.2000
http://www.peoples.ru
Док. 507494
Перв. публик.: 12.12.00
Последн. ред.: 17.10.08
Число обращений: 300
Авилов Виктор Васильевич
|
