На фотографии: Анастасия и Николай Градовы  1926 г.

C 1935 по 1937 и с 1947 по 1960 годы директором Вербилковской школы работал Николай Николаевич Градов, а его жена, Анастасия Васильевна, была учительницей начальных классов.

    Николай Николаевич Градов родился  22  января (4 февраля) 1900 года в Бежецке Тверской губернии, где его отец, Николай Иванович Градов, служил преподавателем духовного училища. Вскоре Н.И.Градов принял сан священника и переехал с семьей в село Погост Высокий Осташковского уезда, а с 1903 года - на Хотчу, село близ Талдома. 

    У Николая Ивановича и его жены Марии Леонтьевны было шестеро детей. По старшинству: Екатерина, Николай, Раиса, Мария, Вера и Лидия. Пятеро из них стали учителями и преподавали в школах Тверской и Московской области и Москвы.

     Катя окончит  Калязинскую гимназию,  курсы учителей в Твери, будет учительствовать в Калязине, потом в Москве. Как и старшая сестра, Рая тоже поступит в Калязинскую гимназию, станет учительницей в Маклакове на реке Хотча.  Мария будет учиться в Талдоме, работать учительницей в деревнях Прислон, Брёхово, затем - в Ильинском, но это уже в Раменском районе. Вера будет учиться в Талдоме, станет учительницей в деревне Яринское, затем в Запрудне.

А Николай Градов в 1908 - 1910 годах  учился в земской Николо-Хотчинской школе. В 1910 году был отдан отцом  в Кашинское духовное училище и окончил его в 1914 году по 1-му разряду, причем первым в списке выпускников. По естественному в то время ходу вещей первый в учении выпускник в том же году поступил в среднее учебное духовное заведение  - в Кашинскую духовную семинарию.  Образование было серьезным: библейская и церковная история, литургия, гомилетика, апологетика, древние и новые иностранные языки, сельское хозяйство и даже съемка планов местности.  В учебе Николай был  первым и мог рассчитывать на карьеру в церковной иерархии: 3 - 4 человека из выпуска направлялись в духовные академии. Но отец, Николай Иванович, не советовал ему идти по духовному ведомству: `Не ходи в священники - гривенники собирать`.

На фото: Капитан Градов Николай Николаевич   Ноябрь 1944 г.

        Грянула революция, и  в 1918 году семинария закрылась. Николай Градов не стал переводиться в другую (в то время в России было 58 православных семинарий), а, получив свидетельство об окончании ее, поступил учиться в Кашинскую школу II ступени.  Окончив школу, отправился  в Петроград и подал документы в Военно-медицинский институт,  решив стать военным врачом.

      Шел 1919 год. Младшие дочери еще не успели стать на ноги, а Николай Иванович тяжело заболел. Он умирал, когда к нему, к священнику, пришли из ЧК:

 -  Есть у вас золото?

Мария Леонтьевна  ответила за него:

  - Нет золота, есть шесть человек детей, старшая, Катя, - советская учительница.

Смотрят, висят ли иконы. А они только в комнате Николая Ивановича были, туда чекисты не зашли. Советская учительница, икон нет, ни слова не сказали - ушли. Золото? Какое там золото... Еще до революции, мужик придет за помощью, идут в амбар, мужик удивляется:

  - Батюшка, да у тебя зерна меньше, чем у меня.

Умер Николай Иванович от сыпняка в 1919 году, хоронили его в Троицын день на Хотче у церкви.     

     Николай Градов вернулся домой: ведь он остался единственным мужчиной в большой семье, надо было всем помогать.  Николая Ивановича похоронили,  прихожане собрались и стали просить его сына, Николая Николаевича, стать священником. Говорили:

  -  Послужи народу.

Николай Градов ответил:

  -  Народу буду служить всегда, но не священником, а учителем.

И  15 сентября 1919 года  он получил место учителя Николо-Хотчинской школы

Iступени, там проработал до 15 сентября 1923 года.

                                                     На фото:  Директор Вербилковской средней школы  Н.Н.Градов   1956 г.

Приезжало на Хотчу гостить семейство Белюстиных,  у них дочери.  Тогда-то, в 1920 году Николай Николаевич и посмотрел на одну из них, Анастасию Васильевну Белюстину, по-новому (сестры его дружили с Настей Белюстиной, поэтому знаком с ней он был и раньше, она была младше его на год.) И отец, и дед Насти тоже были священниками. Ее мама Анна Васильевна Белюстина (урожденная Новоселова) окончила Царскосельское женское Училище духовного ведомства, которое было основано по инициативе Великой княжны Ольги Николаевны, дочери Николая I, для воспитания священнослужительских дочерей. По окончании училища воспитанницы получали звание домашней учительницы. Многие выпускницы посвятили себя распространению просвещения в деревенской среде.  Неудивительно, что ее дети - и Анастасия, и ее сестры Екатерина и Лидия, и их брат Александр, - тоже потом учительствовали.

     В 1921 году Николай Градов и Анастасия Белюстина поженились. Свадьбу играли у Белюстиных. Венчались в церкви. Кольца пришлось взять папы и мамы Николая. С тех пор  Николай Николаевич и Анастасия Васильевна расставались только в войну и работали все время вместе.

       Еще до замужества Анастасия учительствовала в ближайших к Хотче деревнях, в частности, в Волкуше, где прежде преподавал ее старший брат Александр. В 1923 году Николая  Николаевича Градова перевели в Ново-Никитинскую школу I ступени. Там они с Анастасией Васильевной четыре года вместе вели всю школу. С 1 сентября 1927 году - в Ахтимнеевскую школу I ступени.  С 1 марта 1928 года Н.Н.Градова назначают инспектором школ I ступени Талдомского уездного отдела народного образования (потом РОНО).  С 1 сентября 1928 года он заведует талдомской семилетней школой, при нем она стала десятилеткой, а в  1935 году приезжает в Вербилки директором средней школы.

       О Николае Николаевиче Градове в народе шла добрая молва. Все его знали,  и даже сегодня старики его хорошо помнят.

      В 1932 году была чистка партии. Николай Николаевич очень волновался: все-таки сын священника. Но все обошлось. На собрании кто-то из зала крикнул: `Ну, Градов - он справедливый...`

      В 1935 году Николай Николаевич поступил на исторический факультет педагогического института,  но заканчивать его пришлось уже после войны.

      С начала войны работал в военкомате, потом был комиссаром госпиталя в Талдоме, в ноябре 1941 года призван, направлен сначала в Дмитров, оттуда в Гороховецкие лагеря (Ивановская область). На фронт попал под Смоленск с маршевой ротой в мае 1942 года. Затем был переведен в артиллерию - в Ростов-на-Дону, оттуда под Сталинград, ранен был легко - царапнут пулей у виска. Участвовал в боях в Крыму, освобождал Севастополь. Судьба хранила его: он был ранен только раз,  находясь в 169 отдельном артиллерийско-пулеметном батальоне, 25 августа 1943 года (он и умер 25 августа, но через 24 года).  Вернулся с войны капитан Градов целым и невредимым, только глуховат стал (а кто в артиллерии не глухой) - оттого стал говорить очень громко. Впрочем, для учителя это только достоинство.

      Когда вернулся после Победы,  подоспел как раз к учительской конференции в Талдоме.  Когда он неожиданно появился в зале, конференция устроила ему овацию - все  встали с мест пока он шел по проходу. Поднявшись на сцену, он поздоровался с залом, отдав честь по-военному.

      Его любили за справедливость, тактичность, уважали за грамотность, профессионализм, за логику, умение говорить не по бумажке.

      У Николая Николаевича и Анастасии Васильевны Градовых было двое детей - старший сын Юрий и дочь Наталья.

     Юра Градов учился в школе в Талдоме и в Вербилках. Вот как вспоминает он  переезд в Вербилки  в мае 1935 года:

     `Был теплый вечер, Центральная была пустынна, вымощена булыжниками, чиста, обсажена деревьями в майской свежей, пышной листве... Из окна третьего этажа школы смотрели мы с папой на Вербилки: за огородами и крышами виднелся верх странного строения - высокого, с острым коньком, прянично раскрашенного дома; это дом Гарднера, мы будем в нем жить. А пока папа живет в комнатушке в двухэтажном доме в Ленстрое, мы пришли туда, посухомятничали по-мужски (чайная колбаса с булкой), я пошел на стадион, где был футбол...  Вербилковская жизнь неожиданно очаровала... Эти леса, река!..

      Взрослые рыбаки иногда ставят большие удочки на живца, или жерлицы, - на щуку.  Ставит жерлицы в первом, втором `рогу` Андрей Ефимович Ситнов, наш учитель биологии. А учитель литературы Николай Семенович Хатунцевский частенько сидит невдалеке от нашего дома, в парке, забрасывает на горох... Иногда он крикнет своему ученику-семикласснику Коле Ефремову на запонь:

 - Ефремов! Как, берет? 

 - Не берет, Николай Семеныч.

 - Ну, ладно, дай мне закурить, принеси папиросу, кончились.

И Коля приносит Николаю Семеновичу папиросу, даже две, на реке это можно, это же не в школе!.. 

      Нравились невиданные и неведомые дотоле взаимоотношения в поселковой рабочей среде - взрослых между собой, даже детей, взрослых с детьми, иные, нежели в разношерстном Талдоме, более простые, как бы семейные. По душе было отношение к детям. В Талдоме детей отовсюду гнали, никуда не пускали, всячески отделывались от них. А тут дети - почти хозяева, наряду со взрослыми, и клуба, и стадиона, и катка, и даже физкультурного зала! Мама и тогда, и потом считала Вербилковский период светлым в сравнении с талдомским, потому, в основном, что папе в Вербилках стало легче: подальше от районного начальства...`

      Юрий Градов родился в 1922 году, поэтому в армию его призвали в 1940, за год до начала Великой Отечественной войны. Он попал в особую бригаду, сформированную для оказания помощи гоминьдановскому Китаю и подчинявшуюся непосредственно отделу спецзаданий Генштаба.  Операции, которые осуществляла бригада, были совершенно секретными, и до сих пор о тех событиях почти нет публикаций. Возможно, именно тогда судьба положила ему быть китаистом. После войны он поступил в Институт внешней торговли, стал юристом-международником, изучил китайский язык и вновь поехал в Китай. Работа во Внешторге заставила его помотаться по миру: США, Индия и снова Китай. В 2004 году Юрий Николаевич Градов выпустил книгу `Шелковый путь и три моих Китая`. На самом деле, написать ему есть еще много о чем, не только о Китае. По роду своей работы он имел дело с книгами и их авторами, писателями. Он встречался  с Леонидом Леоновым, Михаилом Шолоховым, Владимиром Дудинцевым, Василием Ажаевым,  Валентином Катаевым, слушал выступление Константина Паустовского, знаком с Андреем Вознесенским, Евгением Евтушенко, Юрием Нагибиным, Беллой Ахмадулиной, Александром Межировым - большая литературная история.

      Наташа Градова моложе Юры на три года. Приведу небольшой фрагмент ее воспоминаний о Вербилках:

     `Я пошла в школу, в первый класс, восьми лет, в 1933 году, в Талдоме. Мама, учительница начальных классов, считала, что начинать учиться лучше и легче восьмилетнему ребенку, чем семилетнему. Мою первую учительницу в первом и втором классе в Талдоме звали Серафима Ивановна. В 1935 году папу перевели в Вербилки и назначили директором школы. Вербилки нам с Юрой очень понравились. Мы жили в доме Гарднера, в отдельной квартире из двух комнат с паркетным полом и двумя печами до потолка, покрытыми - одна белыми цветочными, другая голубыми изразцами. Рядом с домом барский парк. Очень красивая природа. Под окнами текла река Дубна. Все было новым, неожиданным.

      Папа сказал, что я пойду в третий класс к самой лучшей учительнице, она  строгая, но знания ученикам дает очень хорошие - к Евдокии Константиновне Дмитровой, `старорежимной`, как тогда говорили. Небольшого роста, всегда в одном и том же строгом костюме, с пышной седой прической, было ей тогда пятьдесят шесть. Она окончила Московское епархиальное училище и преподавала к тому времени уже тридцать шесть лет. Евдокию Константиновну я запомнила на всю жизнь. Она была неимоверно строга: не разрешала менять тетрадь, если в ней неправильно была решена задача или просто поставлена клякса. Запрещала нам пользоваться резинкой: если написал неправильно, не стирай, а перепиши все заново. Работы проверяла под лампой, проглядывая на свет, подчистка была сразу видна, и плохо приходилось тому ученику. Я до сих пор не пользуюсь ластиком, а делаю, как она требовала - зачеркну и поверху пишу правильно. Помню, как получила проверенное домашнее задание, в котором была уверена, и испугалась, увидев на первой странице накрест перечеркнутое красными чернилами  слово и запись: `Не конфеты, а конфекты`.  Я спросила у папы: `Разве `конфекты` правильно?`  Он как-то смущенно объяснил, что раньше, действительно, это слово писалось именно так.  Он не сказал, что учительница не права, и ей тоже ничего не сказал. Думаю сейчас, что она сделала это намеренно: ошибок у меня не было, а она хотела показать, что хоть и директорская дочка, а поблажек не будет.  И она  стала  у меня  любимой учительницей. Я перед ней благоговела.

      До пятого класса я проучилась в Вербилках, а в шестой класс пошла опять в Талдоме в 1938 году. Там и окончила школу в 1943 году`.

      Наталья Николаевна Градова стала библиотекарем и всю жизнь проработала библиографом в медицинской библиотеке Онкологического научного центра в Москве. Николай Николаевич Градов ушел с должности директора Вербилковской школы, выйдя на пенсию в 1960 году (его сменил Николай Иванович Баранчиков), Анастасия Васильевна - на несколько лет раньше. Примерно к этому времени относится рассказ Натальи Николаевны, который много говорит о Н.Н.Градове и отношению к нему вербилковцев:

     `В этот период я ездила в обязательном порядке к маме и папе из Москвы в Вербилки раз в месяц. Поезда ходили четыре раза в сутки (электричек тогда не было). День моего приезда много раз подтверждался, время прибытия поезда было известно. Папа тогда уже болел стенокардией, не работал, и я старалась его беречь от всяких стрессов.  В тот день, как назло, трамвай тащился очень медленно, а потом и совсем встал минут на пятнадцать. Я приехала на вокзал за пять минут до отхода поезда. Побежала к кассе, перед моим носом окошечко захлопнулось. Никакие мольбы не подействовали. Но не могла же я не приехать этим поездом?! Папа меня всегда встречает, уже темно, следующий поезд через четыре часа ночью. Папе нельзя волноваться!

     Я побежала к поезду, решила ехать без билета. Успела!  Прошла в вагон, но сидеть спокойно не могла. Как же! Первый раз еду без билета. Стыдно! В Дмитрове в вагон вошли с двух концов молодые контролеры, студенты Института инженеров железнодорожного транспорта. Один подходит ко мне. Я, не дожидаясь, приготовила три рубля штрафа и сказала, что я еду без билета.

 - Куда едете? - поинтересовался молодой человек.

 - В Вербилки, - ответила я.

 - А где вы там живете? Я сам из Вербилок.

Пришлось сказать, что еду к родителям.

 - Как их фамилия? - продолжал допытываться контролер.

 - Мой папа - Градов Николай Николаевич, -  ответила я. - Вы его знаете?

 - А кто же его не знает? Я его век буду помнить. Хороший человек! - И рассказал такую историю: "Я учился в шестом классе. Директором у нас был Николай Николаевич Градов. Однажды мне взбрело в голову намазать парту резиновым клеем и поджечь. Дым повалил в коридор. Начали кричать: пожар! Тут же появился Николай Николаевич и своим громовым голосом приказал мне немедленно идти к нему в кабинет. Я сидел у него в кабинете, а он так меня пропесочил, что я на всю жизнь это запомнил. Когда я уже повзрослел и учился в десятом классе, Николай Николаевич, проходя по коридору и встречая меня, обязательно говорил мне с улыбочкой:

- Ну, что, Иванов, подожжем клей?

Мне было стыдно. Но я очень уважаю его. Хороший человек Николай Николаевич Градов!"

     Я протянула ему три рубля. Он отстранил мою руку:

 - Не могу я взять штраф с дочки Николая Николаевича Градова.

Так благополучно закончилась эта поездка`.

         Николай Николаевич и Анастасия Васильевна Градовы у Вербилковской  школы  1959 г.     

Моя мама, Наталья Николаевна, привезла меня первый раз в Вербилки, когда мне был год. С тех пор я проводил там каждый год  многие месяцы - зимой, и летом. В Вербилках, на берегу реки Дубны, напротив дома Гарднера,  сделал я первые свои шаги по земле (подумал, что лучше написать с большой буквы - по Земле). Одно из самых сильных запомнившихся впечатлений детства (мне три года): мороз, хвойный лес в снегу, ночная дорога, звездное небо, и я лежу на сене, в санях, укутанный тулупом; дедушка везет нас с мамой домой со станции на школьной лошадке.  В первых классах после окончания зимних каникул я задерживался в Вербилках до конца января и несколько недель учился в классе у бабушки. В московской школе мне это разрешали, ведь я был отличником.

      Летом 1960 года в возрасте 11 лет я принял первое в своей жизни самостоятельное решение, влияющее на судьбу - сказал родителям, что хочу уехать жить  и учиться в Вербилки, к дедушке с бабушкой. Родители переглянулись и согласились. Надо сказать, мама тогда училась, и конечно ей было трудно с двумя детьми. До этого мой брат, Коля, два года жил в Вербилках и учился в классе у бабушки, но его мама попросила об этом, и срок был оговорен.  А я решил это по совсем другим мотивам, просто я хотел в Вербилки...

      До лета 1964 года я прожил в Вербилках у бабушки с дедушкой,  с пятого по восьмой класс учился в вербилковской школе. В Вербилках у меня появились хорошие друзья - Юра Сергеев, Юра Сычев, Слава Шугуров, Витя Сивов, Андрей Баскаков. С ними я учился в одном классе, играл в футбол, купался в Дубне, катался на коньках на стадионе и играл в хоккей на замерзшей Якоти, ходил в лес за грибами... Обаяние Вербилок захватило и меня,  мне кажется очень точным наблюдение Ю.Н.Градова об особом характере взаимоотношений в Вербилках.

     И еще. Четыре года провел я в Вербилках, на реке и в лесу, ел простую, здоровую пищу, пил парное молоко. Думаю, здоровье, позволившее мне стать космонавтом, конечно, заложено было генетически, родителями, дедами, но укреплялось именно в вербилковских лесах. Кстати, именно в лесу, на Ветелке, в большой вербилковской компании, в которой был и Юрий Николаевич Градов, и даже моя дочь Александра, обсуждался осенью 1997 года вопрос - лететь или не лететь мне в космос. Большинство высказались за то, чтобы не летел. Мол, и на Земле много дел...

      Николай Николаевич Градов умер 25 августа 1967 года. Анастасия Васильевна пережила его на шесть лет. Они похоронены рядом на вербилковском кладбище, на высоком берегу реки Дубны.  Я стал реже бывать в Вербилках, но когда приезжаю, стараюсь обязательно пройти мимо школы и мимо дома, из окна которого дедушка всегда за полчаса до срока начинал высматривать с поезда мою маму, свою дочь Наташу, сына Юру или меня...

                                                                                                   Юрий БАТУРИН

                                                                                                   летчик-космонавт России

Источник: Баранчикова Н.К. Школа в Вербилках. Альманах. - Вербилки, 2005, с.8-15.

Док. 508497
Перв. публик.: 20.10.05
Последн. ред.: 01.12.10
Число обращений: 191