|
|
Толстый, но Невинный
Назад
Есть жанр, в котором народному артисту Вячеславу Невинному нет равных. Он - комик непревзойденный. Даже если Невинный просто будет читать расписание поездов или телефонный справочник, вы умрете от смеха. В его исполнении прогноз погоды, не предвещающий ничего хорошего, вызовет у вас гомерический хохот.
Черная куртка, синяя кепка под цвет глаз, след очков на переносице и знакомые, непередаваемые интонации. Во МХАТе выходной, мы идем пустыми коридорами сквозь загадочный театральный полумрак.
- Зачем я вам нужен? Говорить не умею, - с ходу озадачивает Вячеслав Михайлович. - Да и не должен артист разговаривать, это не его дело. Вам что, не хватает культуры? Учителя, врачи - кому они нужны? Справили сто лет МХАТу, полжизни моей здесь прошло. Я знаю, что такое востребованность.
- Разве люди не ходят в театр?
- Зрителю хочется видеть артиста Н. Или постановку режиссера Н. Я не про эту востребованность говорю. Однажды Блок, рассуждая о человеке, его состоявшейся или несостоявшейся карьере, очень трагично и жестоко сказал, что если не случилось, не судьба - значит, не нужно. Какое страшное признание! Вы в спорте понимаете? Вот, например, футбол у нас в загнанном положении, слышали? Нас отовсюду вытесняют. Потому что нам не надо! После войны поехали в Англию вшивые, голодные комсомольцы, вернувшиеся с фронтов, и сыграли с откормленными профессионалами, которые посвятили мячику всю свою жизнь, и сделали свое дело - надо было.
Если я выйду на сцену, люди придут. Если им заранее сказать. Потому что они еще помнят, еще знают, еще надо. Что остается от артиста? Ничего не остается, это вы тоже должны знать. Остаются на некоторое время воспоминания, хорошие, плохие, иногда скандальные, что дольше держится, ленты в кино лежат. Через 15 - 20 лет говорят: Кто это? Ну, как же, такой артист и играет не очень. Так время делает свое дело.
- Но ведь все любят старые ленты и с совершенно особым чувством следят за игрой когда-то знаменитых актеров.
- Это вопрос этический. Как в музее: Интересно. Это в каком веке было? Артист, в особенности театральный, - это сегодня, здесь, сейчас, в данную секунду. Если мы с вами по разную сторону рампы, но между нами возникает искра, дуга электрическая, ради одной такой секунды стоит жить. Это не может длиться долго. Когда вам мозги морочат: У нас такой спектакль! - не верьте, вранье! Есть только два-три мгновения, когда мурашки по спине.
- Вячеслав Михайлавич, мне кажется, вам забвение не грозит. Ваши роли, даже совсем маленькие, западают в душу навсегда. Как вы кефирчик пили с таким бульканьем аппетитным в Гостье из будущего! Даже в рекламе супа Кнорр потрясающе сыграли роль гурмана.
- У нас в театре есть такая расхожая фраза: Нет маленьких ролей, есть большие актеры. Если хотите знать, с точки зрения технологии маленькую роль играть сложнее во столько раз, во сколько она меньше большой. Есть такое соревнование: стоит человек с двустволкой и палит влет по летящим тарелочкам. Вот так и нужно играть маленькую роль. В большой роли в некий момент ты можешь промахнуться, но через три минуты все исправить. Первый акт сыграл не очень, а второй замечательно. Эпизод же или один выход на сцену должен быть жесточайшим образом выверен, в десяточку. Как анекдот. Немирович-Данченко, знаете, что сказал? Занимать деньги, объясняться в любви и рассказывать анекдот нужно быстро. Потому что если я начну издалека, вы успеете сообразить: деньги хочет занять или жениться. А если сразу: Дай три рубля! Кстати, о супе Кнорр. Я и не знал, что это реклама. Когда мне прислали сценарий, думал, что это вроде того, чем занимается Макаревич в своем Смаке. И стал сочинять роль.
- У вас есть роли-рекордсмены по сценическому долгожительству. Зрители с удовольствием идут на Невиннного, ожидая, что каждый раз ваш герой будет немножко другим.
- Например, в спектакле Старый Новый год я Рощина сыграл 425 раз. Очень люблю свой призыв: Сегодня я играю словно в первый или в последний раз. Представляете, с каким настроением выхожу на сцену? Происходит какой-то эмоциональный момент, ты чувствуешь: этого больше не будет, а должно быть смешно-смешно, просто помереть можно. Тем лучше, если у тебя прощание, некая горечь в душе.
- Что труднее всего сыграть?
- Любовь. Это одно из невыполнимых действий на сцене. Иногда героя-любовника узнаешь только тогда, когда он скажет: Я вас люблю или с дамой в постель ляжет. А так вроде он ко всем хорошо относится. Но мы знаем из жизни, что стоит только одному человеку обратить внимание на барышню, как все начинают это видеть. А ведь он еще ничего не сказал.
- Во многих ролях вы предстаете простаком, своим в доску. Бывает, что зрители отождествляют вас с героями и панибратски хлопают по плечу?
- Воспитанный человек хлопать по плечу не станет. Актерская индивидуальность выражает его психофизическое состояние. Мой вид ближе всего к простакам, это знаменитое старинное амплуа, к Иванам, к дурачкам. Я не герой, не любовник. Если мы, к примеру, с Василием Лановым появимся на палубе, никто нас не перепутает и не скажет, что я - любовник, а он - комик.
- Случалось пользоваться своей актерской популярностью в жизни?
- Я не пользуюсь, а некоторые сознательно пускают свою популярность в дело. Ростислав Янович Плятт был знаменит на весь Союз. Он надевал красивый пиджак и шел выбивать актерам квартиры, звания. Для себя ничего не делал. Когда я был помоложе, тоже помогал.
- Вам нее отказывали?
- Нет, тут надо заранее иметь режиссуру, чтобы не завернули. А если все-таки завернули, это уже не популярность, калибр не тот. Для себя я ничего не просил. Приятно было, когда звание народного артиста Советского Союза дали, но это случилось само собой.
- Ваш сын Вячеслав продолжает актерскую династию. За него приходилось хлопотать?
- Нет. Он знал, что почем, видел жизнь с той и с другой стороны сцены. Когда поступал в Школу-студию МХАТ, был предупрежден: Ну, смотри, если не выйдет, чтобы потом не ныть и не плакать.
- Ваша жена, Нина Ивановна Гуляева, тоже работает во МХАТе. Вам приятно служить в одном театре?
- Это так давно, что у меня не может быть других ощущений. Нельзя пчелу спросить: Вам удобно в одном улье? Она не знает другого.
- Когда семья актерская, а слава не делится поровну, не возникает ли зависть?
- Нет. Даже в труппе этого чувства нет. Бывает хорошая зависть, когда хочется сказать давай!. Черную зависть допускать нельзя. Я давно понял, что это чувство нехорошее, вредное, оно разъедает, как кислота. Так же недопустим фальшивый восторг, на самом деле маскирующий зависть.
- Вячеслав Михайлович, вас всю жизнь преследует роман с Гоголем. Кажется, никто не сыграл столько гоголевских ролей, как вы. Хлестаков, Чичиков, Собакевич, Земляника.
- В истории театра всегда получалось так, что актер, играющий Хлестакова, при возобновлении спектакля оказывался Городничим (смеется). А Гоголь, по-моему, в России недооцененный писатель, как Антон Чехов для своего времени. Это сейчас, если в городе есть три театра, в двух идет Чехов. Все мы вышли из гоголевской Шинели, - повторялось неоднократно. А если подумать, ведь гоголевский юмор доходил до невероятных размеров. Кафка, можно сказать, тоже вышел из Гоголя.
- Скажите, как Михаил Швейцер увидел в вас Собакевича? Мы-то представляем себе этого персонажа по рисункам художника Боклевского - этаким зверюгой в человечьем обличье.
- Не знаю. Я очень просил Ноздрева. Очень сожалею, что не сыграл эту роль. Хотя бы попробовать хотел. Потом Швейцер мне по секрету сказал: Если бы я сделал пробу, дело на этом не остановилось бы.
- В прошлом году во время репетиции в театре вы получили тяжелую травму. Как справились с ней?
- С Божьей помощью и с помощью наших великолепных хирургов из Института Склифосовского во главе с доктором Шариповым. Вы знаете, ведь в нашем театре уникальная сцена, может быть, такой больше нет. Она поднимается, опускается. Так случилось, что люк был открыт. Почему я туда пошел? Не понимаю. Вообще театр - это место с некоей мистической энергией. Здесь существуют души актеров. Если выйти на пустую темную сцену, тебя охватит необычное чувство. А упал я все-таки удачно, но ведь можно было повредить позвоночник, не встать, высота достаточная да еще с таким весом, как меня. Врачи сделали все, но я долго не мог избавиться от стресса: почему со мной должно было случиться? Я в этом театре тридцать с лишним лет.
- 06 актерских душах. Живет ли во МХАТе душа трагически погибшей Елены Майоровой?
Думаю, живет. Елену не забыли, ее вспоминают. Она мне очень нравилась, была душевным, благодарным человеком. Мы часто были партнерами на сцене, а в одном спектакле наши отношения были более чем близкие. Но театр - дело жестокое, это такое место, где твое отсутствие сразу может быть заполнено.
- Вы сказали, что служите во МХАТе, а ра6отать можете где угодно. Как относитесь к тому, что в Москве два МХАТа: имени Чехова и имена Горького?
- Знаете, как в Оптимистической трагедии один человек говорит: Это дело техническое - за комиссаром газетку носить. МХАТ всегда один.
- Это особенный театр?
- Вы хоть определите, что такое МХАТ? Театров много. Чем ваш лучше? - добивались у Станиславского. Наконец его допекли и он ответил: Что прекрасно в искусстве, то и есть и МХАТ. Значит, цирк хороший тоже МХАТ? - Да. То есть где есть дух и так называемая школа сопереживания. Я вспомнил сейчас работу Копперфильда, когда у него пропадает вагон, исчезает Эйфелева башня - ошеломляет. У Акопяна похожая технология, но есть образ, который доверительно и хитро беседует с тобой. Зрителю нравится или не нравится. Это закон. Когда человек выходит из театра и говорит: Может быть, я не понимаю, но А должно быть всем все понятно. Академику и дворнику. Такую тонкость, как метания Гамлета, он может не понять, но почувствует: что-то не так. А есть элитарные театры. Формализм не значит плохо. Но это не мой театр.
- Есть ли у вас свои способы релаксации? Как восстанавливаетесь после спектакля? Достаточно перейти Тверскую, и вы дома. Но этого времени, конечно, не хватает, чтобы прийти в себя.
- Как-то само собой образовалось, что я никогда не приступал к расслаблению. Состояние после спектакля длится долго, потому что организм не может отключиться сразу. Нельзя прийти и сказать: Я - спать. Не выйдет. Часов до двух ночи остываешь.
- Вы абсолютно положительный человек. Даже не курите.
- Курил всегда и не как все. Вокруг меня некоторые по две пачки в день высаживали, я много не курил, но предпочитал крепчайший табак - кубинский Раrtagas, а последние годы очень любил французские сигареты Gitanes. Бывают такие больничные состояния, когда в окно дымят, оглядываясь, не идет ли сестра, или бредут на костылях в туалет. Мне после травмы не захотелось курить. Это было очень странно. Решил подождать: вдруг захочется? С тех пор не курю.
- А выразиться крепко можете?
- Конечно, но из-за того, что я давно на сцене, в эфире, у меня возросший контроль над собой. Даже вне сцены, на улице. Ты же не Васька из-под бугра. Мне не нужно этих слов для того, чтобы общаться. Единственное место, где они прорываются, - это в своей, совершенно близкой компании во время исканий, репетиций. А когда слышу со стороны, всегда реагирую: Лучше бы этого не было. Редкий случай, если словцо попадает в точку. Но иной раз услышишь от женского поля, да так к месту, мастерски, обаятельно и коротко! Это дар.
- Алкоголь играет какую-нибудь роль в вашей жизни?
- Я очень хорошо к этому отношусь. По старорусской театральной традиции, хотя она и далека от среднего употребления. В этом отношении я не аскетичен.
- Часто о популярных актерах ходят самые невероятные слухи. Молва приписывает им многочисленные увлечения, несуществующие браки, разводы. Не помню, что6ы таким образом обсуждалась в ваша личная жизнь. Не было у вас романов на стороне?
- Нет. Мне это тоже было не нужно. Иначе были бы и романы, и слухи.
- Любите вкусно поесть?
- Конечно, но немного. Очень мало ем. Однажды я заболел, меня лечили гормональными препаратами и предупредили: Будешь толстый, но бегать сможешь. В молодости я был в два раза уже. Спасительно, что моя актерская индивидуальность сходится с таким обличьем. А если бы мое амплуа было герой-любовник? Тогда что? Домой, на пенсию.
- Как относитесь к актерским розыгрышам?
- Очень люблю, хотя со мной это редко удается. Розыгрыш - всегда испытание на прочность в смысле правды. Ты серьезно или как? Актерская братия любит розыгрыши, но не у каждого получается. Как анекдот рассказать. Если розыгрыш продуман заранее, скорее всего, ничего не получится. На сцене это всегда мгновенная ситуативная импровизация. Свобода, от которой артист часто отрешен. Он зажат в тисках рисунка пьесы, режиссуры. А свобода начинается тогда, когда все становится твоим. Ты владеешь собой, партнером и, самое главное, - зрителем. Куда позову, туда ты и пойдешь. Это ни с каким алкоголем не сравнимо. Вот зачем в театр бегут артисты.
- Властвовать над душами?
- А как же. Но это почти неосуществимая вещь. Я смотрю некоторые картины Чарльза Спенсера Чаплина, мне не смешно, но когда он достигает таких высот, что весь зал падает от хохота, у меня льются слезы: Ну как это так?!
Елена Светлова
01.02.1999
http://www.whoiswho.ru/
Док. 508946
Перв. публик.: 01.02.99
Последн. ред.: 21.10.08
Число обращений: 317
Невинный Вячеслав Михайлович
|
|
|
|
|
