Встреча с известным журналистом и писателем Львом Ефимовичем Колодным в его московской квартире на Большой Дорогомиловской улице так и была им названа - "Хождением в Дорогомилово", факт которого и был им собственноручно увековечен автографом на титульном листе книги "Хождение в Москву", подаренной автору этого интервью.
Лев Ефимович Колодный - не только москвовед и москволюб. Москва такими людьми богата. Это хорошо. Но этого мало. Уже очевидно, что за Москву, за Москву древнюю, величавую, единственную и неповторимую нужно еще и бороться. Лев Ефимович посвятил этой борьбе свою жизнь. Он - боец на фронте сохранения, реставрации и воссоздания исторических архитектурных памятников Москвы. Эта тема уже тревожным набатом из года в год звучит в его газетных и журнальных публикациях, в написанных и изданных им книгах. В.П.: Лев Ефимович! Ваше перо служит Вам исправно. Сегодня в вашем арсенале появился и цифровой фотоаппарат. Как он вам служит? Помогает ли объектив увидеть то, что глаза уже не замечают? Л.К.: Да, конечно. На своих снимках я увидел то, что увозят на память о Москве миллионы туристов. То, чего не увидеть на страницах лакированных иллюстрированных журналов, на фотографиях рекламных туристических проспектов. Это - черная паутина электрических проводов, кабелей наружного освещения улиц, световой рекламы, подсветки рекламных щитов, тросов рекламных растяжек и транспарантов. В Москве практически невозможно сделать снимок ни одного архитектурного объекта без наложения на него этой "паутины". Исключение составляют дворцы и храмы Московского Кремля, пешеходная зона Старого Арбата. Обидно, что в миллионах семейных альбомов московских туристов со всех стран мира останутся фотографии, безнадежно испорченные этой "паутиной" проводов и растяжек. Фотографы профессионалы имеют свои "пристрелянные" точки съемки, апробированные ракурсы, в конце концов - цифровые методы ретуши. Но это дано не каждому. Казалось бы, это не проблема, так, мелочь! Но именно из мелочей и складывается большое цельное восприятие чего бы то ни было. Как говорится, "капля дегтя В.П.: Решаема ли в ближайшем будущем эта проблема?
Л.К.: Это даже не проблема. Это просто вопрос, заданный вами, на который я ответил. Этот вопрос лежит в области общей градостроительной культуры, культуры эксплуатации архитектурных памятников. И в корне этого вопроса лежит экономика. Раньше строили дачку, ставили у дома сосновый столб с изоляторами и фонарем, подключали к линии электропередачи. Сегодня, "по-богатому", освещение дорожки к дому обустроить стараются без столбов, подземным кабелем обойтись. В Москве много других проблем, до этих сетей не скоро руки дойдут. В.П.: Способна ли Москва в ближайшем будущем освободиться он бремени наружной рекламы, как это уже удалось Лондону? Стоит ли туристу ехать за тысячи километров в иную страну, чтобы там увидеть рекламу "Кока-Колы"? Л.К.: Говорил и буду говорить: у Москвы без туризма нет будущего. В ХХ веке самым дорогим товаром стали дворцы и храмы, набережные, улицы и площади. Миллионы туристов ежегодно платят деньги за право подняться на Эйфелеву башню, прокатиться на прогулочном тримаране от Вестминстера до Гринвича, погулять по улицам Вечного Города. Лишите любую столицу мира доходов от туризма - и их экономика понесет чувствительный урон. Более того, ни Испания, ни Турция, ни Тайланд - перечислять можно до бесконечности - и не скрывают, что вся экономика их стран зиждется на одном единственном столпе - туризме. Московские храмы и дворцы, улицы и площади - наше уникальное бесценное достояние. Самый факт их существования уже приносит и городу и стране в целом вполне конкретную, подсчитанную до рубля прибыль. Казалось бы - вот источник дохода. Но в сотый раз я бью тревогу: за редчайшим исключением наши достопримечательности не имеют товарного вида. Чтобы нагляднее развить эту мысль и доступнее осветить проблему, уместен метод сравнения. И Москва, и Лондон расположены по берегам достаточно полноводных рек - Москвы-реки и Темзы. И в Москве, и в Лондоне жители и гости столиц в навигационный период с большим удовольствием совершают водные круизы на речных "трамваях". Прокатимся сначала по Темзе от пирса "Вестминстер" до пирса "Тауэр", а потом сравним впечатление от прогулки по Москве-реке. По течению Темзы на всем протяжении маршрута - великолепные виды богатого респектабельного Лондона. По левому берегу - Вестминстерское аббатство, Парламент, Биг-Бен, дворцы, роскошные отели, Собор Святого Павла, набережные сады королевы Виктории, египетские сфинксы, стоянки плавучих гостиниц - пароходов "Президент" и "Веллингтон", линкор "Белфаст" на вечном приколе, стеклянный "огурец" швейцарской страховой компании, наконец, седой, увитый плющом Тауэр. Архитектура - от романского стиля до модерна и неоготики. По правому берегу - современная архитектура всех стилей ХХ века: музеи, офисы, больницы, лондонский "Аквариум", колесо обозрения "Око Лондона", стеклянное "сдвинутое" здание мэрии. На самой набережной - мраморные викторианские львы, бронзовая скульптура слона на паучьих ножках Сальвадора Дали, боевой корабль сэра Френсиса Дрейка "Золотая Лань" и прочее, и прочее На всем протяжении маршрута - ни одного объекта, который мог бы испортить вид. Нет, абсолютно нет наружной, назойливой, наглой рекламы, обыкновенный щит которой способен напрочь заслонить любой исторический архитектурный шедевр. И левый, и правый берег в рамах великолепных набережных. Правобережная набережная - пешеходная зона. Если есть время и силы, можно от Вестминстерского моста пройти пешком до самого Гринвича. На всем протяжении Темзы нет зоны, недоступной для прохода пешеходов либо проезда автотранспорта. По английским законам не может быть ограничен доступ к водным объектам, даже если земельный участок, находящийся в частном владении, граничит с рекой или озером. Так уж исторически сложилось, в Европе принято считать, что вид на город со стороны воды - его визитная карточка.
Увы, такое сравнение не в пользу Москвы. Конечно, есть и в Москве набережные, радующие и взгляд, и сердце. Но попробуйте прокатиться по Москве-реке от Капотни до Речного вокзала. Ваш взгляд то и дело будет упираться то в один, то в другой уродливый забор очередной промзоны, из-под которого в реку обязательно выведен канализационный сток! Обидно. Мы отстали от Лондона по многим позициям. Промзоны, перекрывшие своими заборами проходы вдоль берега Москвы-реки, должны потесниться. На эту тему должны быть приняты ясные и понятные законы. В.П.: Могу Вас порадовать, Лев Ефимович! Согласно российскому Водному кодексу ширина береговой полосы вдоль реки общей протяженностью более десяти километров, что относится и к Москве-реке, должна составлять двадцать метров! Для рек и ручьев покороче - не менее пяти метров. Отсюда следует - все эти ограждения свободного доступа к реке абсолютно незаконны! Л.К.: Хотелось бы и мне порадоваться, и порадовать Вас доброй вестью о том, что уже работает программа вывода за пределы столицы промышленных предприятий, даже такого гиганта, как "ЗИЛ". Что касается промзон, исторически сложившихся как конгломераты промышленных больших и малых предприятий, складских организаций и прочих, замкнутых общими периметрами, то следует констатировать факт: они препятствуют не только выходу к Москве-реке, но развитию нормальной дорожной сети. На сегодняшний день большинство из этих предприятий, созданных еще в советские времена, приказали "долго жить", другие "дышат на ладан", но успешно сдают свои площади бесчисленным временщикам-арендаторам, которым нет дела ни до акватории Москвы-реки, ни до Москвы в целом. Задачи облагораживания набережных были поставлены еще сталинским планом 1935 года. Товарищ Сталин "был большой ученый", в архитектуре разбирался. И он, и Каганович собирались изменить лицо набережных. Многое что помешало. Окраины Москвы, в сущности, в расчет не брались. Каждый завод на своем владении обустраивался как мог и как хотел. По-настоящему, руки до сих пор не дошли. Полномасштабно задача даже не ставится. Локальные участки отрабатываются. Пример - Сити на Пресне, новый район Большого Сити. Мое сердце только порадовалось бы, если бы набережные стали лицом Москвы. Гляньте с моего балкона на Москву-реку. Вот дом архитектора Щусева. Красавец! Но пространство вокруг него забито хрущевками. Далее "Белый Дом" - Дом Правительства Москвы, потом - Новодевичий монастырь. Это важнейшие городские ориентиры, в архитектурном отношении достойнейшие объекты московского городского пейзажа. Но между ними строения, которые не порадуют ни глаз, ни сердце. В.П.: Лев Ефимович! Есть такая рубрика - "Возвращаясь к напечатанному". Ваши публицистические работы, посвященные проблемам Москвы, вскрывают их десятками. Вот только некоторые из них: "В особняке на Арбате, где жила воспетая Пушкиным балерина Истомина, расположился Военный суд Московского гарнизона. Заперты на замок ворота во двор Печатного двора Ивана Грозного и монетного двора Петра Первого в Китай-городе - "золотом острове" туризма. Десятилетия стоит в руинах на Арбате, 61, двухэтажный дом, где когда-то шли фильмы в кинотеатре "Наука и знание". Обочины и тротуары всех без исключения улиц Москвы забиты ставшими "вечными" стоянками автомобилей, часто в два ряда"... Этот грустный список огромен. Он хорошо известен и рядовому читателю, и лицам, владеющим полномочиями и обязанным решать эти проблемы. Вопрос: что изменилось к лучшему после этих публикаций? Л.К.: Ничего. В отношении проблем, названных Вами, Владимир Павлович, увы, ничего! Но я очень надеюсь увидеть Москву древнюю и величавую в ее обновленном облике воссозданных, ныне утраченных архитектурных шедевров Москва. Дорогомилово. 10 ноября 2007. Справка: Лев Ефимович Колодный - известный москвовед, родился 23 августа 1932 г. в Днепропетровске, в 1956 г. окончил факультет журналистики МГУ, в 1960 г. - Музыкальное училище им. Гнесиных. С 1956 г. работал "Московской правде" на различных должностях: литсотрудник, заведующий отделом информации, специальный корреспондент, обозреватель по теме "Современное москвоведение", сейчас - обозреватель газеты "Московский комсомолец". Издал около двадцати документальных книг о Москве, ее достопримечательностях, улицах, домах, памятниках; автор книг "Кто написал Тихий Дон", "Феномен Джуны", заслуженный работник культуры РСФСР, лауреат премии Союза журналистов СССР.
Владимир Паркин Фото Марины Роменской
Владимир ПАРКИН
ХОЖДЕНИЕ В ДОРОГОМИЛОВО
Встреча с известным журналистом и писателем Львом Ефимовичем Колодным в его московской квартире на Большой Дорогомиловской улице так и была им названа - "Хождением в Дорогомилово", факт которого и был им собственноручно увековечено автографом на титульном листе книги "Хождение в Москву", подаренной автору этого интервью.
Лев Ефимович Колодный - не только москвовед и москволюб. Москва такими людьми богата. Это хорошо. Но этого мало. Уже очевидно, что за Москву, за Москву древнюю, величавую, единственную и неповторимую нужно еще и бороться. Лев Ефимович посвятил этой борьбе свою жизнь. Он - боец на фронте сохранения, реставрации и воссоздания исторических архитектурных памятников Москвы. Эта тема уже тревожным набатом из года в год звучит в его газетных и журнальных публикациях, в написанных и изданных им книгах.
В.П.: Лев Ефимович! Ваше перо служит вам исправно. Сегодня в вашем арсенале появился и цифровой фотоаппарат. Как он вам служит? Помогает ли объектив увидеть то, что глаза уже не замечают?
Л.К.: Да, конечно. На своих снимках я увидел то, что увозят на память о Москве миллионы туристов. То, чего не увидеть на страницах лакированных иллюстрированных журналов, на фотографиях рекламных туристических проспектов. Это - черная паутина электрических проводов, кабелей наружного освещения улиц, световой рекламы, подсветки рекламных щитов, тросов рекламных растяжек и транспарантов. В Москве практически невозможно сделать снимок ни одного архитектурного объекта без наложения на него этой "паутины". Исключение составляют дворцы и храмы Московского Кремля, пешеходная зона Старого Арбата. Обидно, что в миллионах семейных альбомов московских туристов со всех стран мира останутся фотографии, безнадежно испорченные этой "паутиной" проводов и растяжек. Фотографы профессионалы имеют свои "пристрелянные" точки съемки, опробированные ракурсы, в конце-концов - цифровые методы ретуши. Но это дано не каждому. Казалось бы, это не проблема, так, мелочь! Но именно из мелочей и складывается большое цельное восприятие чего бы то ни было. Как говорится, "капля дегтя!
В.П.: Решаема ли в ближайшее будущее эта проблема?
Л.К.: Это даже не проблема. Это просто вопрос, заданный вами, на который я ответил. Этот вопрос лежит в области общей градостроительной культуры, культуры эксплуатации архитектурных памятников. И в корне этого вопроса лежит экономика. Раньше строили дачку, ставили у дома сосновый столб с изоляторами и фонарем, подключали к линии электропередачи. Сегодня, "по-богатому", освещение дорожки к дому обустроить стараются без столбов, подземным кабелем обойтись. В Москве много других проблем, до этих сетей не скоро руки дойдут.
В.П.: Способна ли Москва в ближайшем будущем освободиться он бремени наружной рекламы, как это уже удалось Лондону? Стоит ли туристу ехать за тысячи километров в иную страну, чтобы там увидеть рекламу "Кока-Колы"?
Л.К.: Говорил и буду говорить: у Москвы без туризма нет будущего.
В ХХ веке самым дорогим товаром стали дворцы и храмы, набережные, улицы и площади. Миллионы туристов ежегодно платят деньги за право подняться на Эйфелеву башню, прокатиться на прогулочном тримаране от Вестминстера до Гринвича, погулять по улицам Вечного Города. Лишите любую столицу мира доходов от туризма - и их экономика понесет чувствительный урон. Более того, ни Испания, ни Турция, ни Тайланд - перечислять можно до бесконечности - и не скрывают, что вся экономика их стран зиждется на одном единственном столпе - туризме. Московские храмы и дворцы, улицы и площади - наше уникальное бесценное достояние. Самый факт их существования уже приносит и городу и стране в целом вполне конкретную, подсчитанную до рубля прибыль. Казалось бы - вот источник дохода. Но в сотый раз я бью тревогу: за редчайшим исключением наши достопримечательности не имеют товарного вида.
Чтобы нагляднее развить эту мысль и доступнее осветить проблему, уместен метод сравнения. И Москва, и Лондон расположены по берегам достаточно полноводных рек - Москва-реки и Темзы. И в Москве, и в Лондоне жители и гости столиц в навигационный период с большим удовольствием совершают водные круизы на речных "трамваях". Прокатимся сначала по Темзе от пирса "Вестминстер" до пирса "Тауэр", а потом сравним впечатление от прогулки по Москва-реке. По течению Темзы на всем протяжении маршрута - великолепные виды богатого респектабельного Лондона. По левому берегу - Вестминстерское аббатство, Парламент, Биг-Бен, дворцы, роскошные отели, Собор Святого Павла, набережные сады королевы Виктории, египетские сфинксы, стоянки плавучих гостиниц - пароходов "Президент" и "Веллингтон", линкор "Белфаст" на вечном приколе, стеклянный "огурец" швейцарской страховой компании, наконец, седой, увитый плющом Тауэр. Архитектура - от романского стиля до модерна и неоготики. По правому берегу - современная архитектура всех стилей 20 века: музеи, офисы, больницы, лондонский "Аквариум", колесо обозрения "Око Лондона", стеклянное "сдвинутое" здание мэрии. На самой набережной - мраморные викторианские львы, бронзовая скульптура слона на паучьих ножках Сальвадора Дали, боевой корабль сэра Френсиса Дрейка "Золотая Лань" и прочее, и прочее На всем протяжении маршрута - ни одного объекта, который мог бы испортить вид. Нет, абсолютно нет наружной, назойливой, наглой рекламы, обыкновенный щит которой, способен напрочь заслонить любой исторический архитектурный шедевр.
И левый, и правый берега в рамах великолепных набережных. Правобережная набережная - пешеходная зона. Если есть время и силы, можно от Вестминстерского моста пройти пешком до самого Гринвича. На всем протяжении Темзы нет зоны, недоступной для прохода пешеходов либо проезда автотранспорта. По английским законам не может быть ограничен доступ к водным объектам, даже если земельный участок, находящийся в частном владении, граничит с рекой или озером. Так уж исторически сложилось, в Европе принято считать, что вид на город со стороны воды - его визитная карточка.
Увы, такое сравнение не в пользу Москвы. Конечно, есть и в Москве набережные, радующие и взгляд, и сердце. Но попробуйте прокатиться по Москва-реке от Капотни до Речного вокзала. Ваш взгляд то и дело будет упираться то в один, то в другой уродливый забор очередной промзоны, из-под которого в реку обязательно выведен канализационный сток! Обидно.
Мы отстали от Лондона по многим позициям. Промзоны, перекрывшие своими заборами проходы вдоль берега Москва-реки, должны потесниться. На эту тему должны быть приняты ясные и понятные законы.
В.П.: Могу вас порадовать, Лев Ефимович! Согласно российского Водного кодекса: ширина береговой полосы вдоль реки общей протяженностью более десяти километров, что относится и к Москва-реке, должна составлять двадцать метров! Для рек и ручьев покороче - не менее пяти метров. Отсюда следует - все эти ограждения свободного доступа к реке - абсолютно незаконны!
Л.К.: Хотелось бы и мне порадоваться самому, и порадовать вас доброй вестью о том, что уже работает программа вывода за пределы столицы промышленных предприятий, даже такого гиганта, как "ЗИЛ". Что касается промзон, исторически сложившихся как конгломераты промышленных больших и малых предприятий, складских организаций и прочих, замкнутых общими периметрами, то следует констатировать факт: они препятствуют не только выходу к Москва-реке, но развитию нормальной дорожной сети. На сегодняшний день большинство из этих предприятий, созданных еще в советские времена, приказали "долго жить", другие "дышат на ладан", но успешно сдают свои площади бесчисленным временщикам-арендаторам, которым нет дела ни до акватории Москва-реки, ни до Москвы в целом. Задачи облагораживания набережных были поставлены еще сталинским планом 1935 года. Товарищ Сталин, о "был большой ученый", в архитектуре разбирался. И он, и Каганович собирались изменить лицо набережных. Многое что помешало. Окраины Москвы, в сущности, в расчет не брались. Каждый завод на своем владении обустраивался как мог и как хотел. По-настоящему, руки до сих пор не дошли. Полномасштабно задача даже не ставится. Локальные участки отрабатываются. Пример - Сити на Пресне, новый район Большого Сити. Мое сердце только порадовалось бы, если бы набережные стали лицом Москвы.
Гляньте с моего балкона на Москва-реку. Вот дом архитектора Щусева. Красавец! Но пространство вокруг него забито хрущевками. Далее - Белый Дом - Дом Правительства Москвы, потом - Новодевичий монастырь. Это важнейшие городские ориентиры, в архитектурном отношении достойнейшие объекты московского городского пейзажа. Но между ними строения, которые не порадуют ни глаз, ни сердце.
В.П.: Лев Ефимович! Есть такая рубрика - "Возвращаясь к напечатанному". Ваши публицистические работы, посвященные проблемам Москвы, вскрывают их десятками. Вот только некоторые из них: "В особняке на Арбате, где жила воспетая Пушкиным балерина Истомина, расположился Военный суд Московского гарнизона. Заперты на замок ворота во двор Печатного двора Ивана Грозного и монетного двора Петра Первого в Китай-городе - "золотом острове" туризма. Десятилетия стоит в руинах на Арбате, 61, двухэтажный дом, где когда-то шли фильмы в кинотеатре "Наука и знание". Обочины и тротуары всех без исключения улиц Москвы забиты ставшими "вечными" стоянками автомобилей, часто в два ряда"... Этот грустный список огромен. Он хорошо известен и рядовому читателю, и лицам, владеющих полномочиями и обязанными решать эти проблемы. Вопрос: что изменилось к лучшему после этих публикаций?
Л.К.: Ничего. В отношении проблем, названных вами, Владимир Павлович, увы, ничего! Но я очень надеюсь увидеть Москву древнюю и величавую в ее обновленном облике воссозданных, ныне утраченных архитектурных шедевров
