Как-то не везло ему с самого начала. Грезил о баскетболе, да секции для любителей мяча и корзины в родной Коломне не оказалось. Зато была конькобежная. Туда и отправился девяти лет от роду.
Подавал надежды. Во взрослой сборной в 21 год очутился. Крепкий, статный, рослый. Но бег у него при такой комплекции вовсе не ломовой. Больше не на атлетизме даже построенный, а на правильном скольжении, технической выверенности движений.
Но травмы все эти на ровном в общем-то льду найденные То потянет мышцу перед самым стартом, то прекрасно складывающийся забег загубит погнувшееся в повороте лезвие конька, как это было на берлинском этапе Кубка мира в 1999-м. Как следствие - падение, сильнейший ушиб. А то вообще как в декабре 2002-го - растяжение межреберных мышц на стартах в Китае. И приговор врачей: такие повреждения только время лечит. Большое по спортивным меркам время - год.
И вся невезуха эта на фоне неудачи на Играх в Солт-Лейк-Сити, отсутствия нормального финансирования коньков в России, полного отсутствия тренировочных условий в родном отечестве. Что делать?
- Отчаяния не было, - вспоминает Дорофеев. - С деньгами помогали коломенские власти, обеспечившие мне стипендию еще перед Олимпиадой-2002. В семье меня морально поддержали. Так что чего убиваться-то? Надо было просто подождать. Перетерпеть. Доползти до своего шанса. Я знал, что он будет. Знал, что могу, что способен на многое.
Вот в чем конек этого неразговорчивого подмосковного уникума - стиснуть зубы и верить. Верить в себя.
И его час пробил! Зарубцевались раны. А тут еще и каток в Москве выстроили в Крылатском. И результаты пошли. Ведь знаете, что значит для домоседа Дорофеева свой каток? Это ж тот самый душевный комфорт, о котором он давно мечтал. Это возможность в любую секунду отправиться к близким - почти двухлетней дочке Леночке и жене Юле. Это радость меньше кочевать по ненавистным заграницам ("не люблю я их, такой уж характер"), ютиться по чужим углам. В общем, не зря терпел: полоса неудач как-то сама по себе закончилась.
От Димы не услышишь оценки соперников, настолько он сконцентрирован на собственных выступлениях. Пару недель назад на голландском чемпионате мира я как-то попросил его прокомментировать бег соседа по дорожке. Так Дорофеев не сумел.
- Стартовый выстрел - и я отключаюсь, - говорит. - До финиша есть только мое тело, лед и время. Больше ничего для меня не существует. Я чувствовал, что бегу не слишком быстро. А уж что там тот парень делал, извините, не припомню.
Да что там парень! То, что он в последнем забеге при фальстарте лезвием конька сильно порезал себе палец, Дима осознал только после финиша, по дороге в раздевалку, когда увидел на полу кровавые капли. Надеюсь, кстати, что эта привычная для Дорофеева мелкая неприятность не перерастет в ближайшее время снова в череду подножек судьбы-злодейки. Только не перед Турином!
На который, между прочим, у россиянина план своеобразный. И сообразный его личности. Не на место, не на время он настраивается, а на полную выкладку. Считает, что главное - пробежать на пределе, а пьедестал приложится. И сейчас нет повода ему не верить.
Александр Зильберт
Советский спорт
15.02.2006
http://www.peoples.ru
