Да, именно такую дату долгожителя отметил Лев Дуров. Казалось бы - 150, а хорошо выглядит: бегает по театру, руками машет и вдобавок ко всему выпустил спектакль с пугающим названием - Преступление в партере.
Но на самом деле 150 для Дурова - это три в одном, три раза по пятьдесят. А именно: 50 лет назад Лев Константинович женился, 50 лет назад сыграл свою первую роль в кино и тогда же был приглашен в гремевший в те времена Центральный детский театр.
Мы встретились в Театре на Малой Бронной после прогона спектакля Приглашение в партер.
- Лев Константинович, с какого полтинника начнем?
- Мы можем начать с любой даты, потому что все произошло одновременно. Женился я сам. В Детский театр меня принял Константин Иванович Шах-Азизов. А в первой картине - Доброе утро - меня снял режиссер Фролов. Ее теперь часто по телевидению показывают.
С моей женой, Ириной Николаевной Кириченко, мы учились на одном курсе. Она была очень красивая, и за ней многие ухаживали. Она же их спрашивала: А у вас балберка есть? Они говорят: Нет. - А вот у Дурова балберка есть, - говорила им Ира и уходила. Тогда они подходили ко мне, спрашивали: Дуров, что такое балберка? - Это такое интимное, я не могу вам, ребята, сказать... А балберка на самом деле - это поплавок в рыбацкой морской сети. Таким образом Ирина моя с помощью балберки кавалеров отшивала. Балберка у меня и сейчас сохранилась: кусок пробки с дырочкой посередине. Вот так в школе-студии я выиграл сражение.
- Признайтесь, как вы с такой негероической внешностью завоевали красавицу?
- Трудно сказать. Вот часто встречаешь пару: идет роскошный мужик, а рядом с ним маленькая женщина, может быть, даже и невзрачная. А вот спроси их: Почему? - они улыбнутся и скажут: Дурак ты, ничего не понимаешь. Или наоборот: идет мужик вроде меня - маленький, плешивый, а рядом с ним - роскошная женщина. Ну спроси у них: Каким образом так вышло, что вместе? Улыбнутся и скажут: Иди к черту.
- Помните, какой подарок сделали невесте на свадьбу?
- Никакого подарка! У нас денег всех только и было что на одну бутылку шампанского и килограмм болгарского винограда. Отметили вдвоем дома в коммуналке. Мне недавно подарили выписку из домовой книги - я даже ужаснулся: как такое могло быть?! Оказывается, нас шесть человек жило на 28 метрах. И все было замечательно. Я даже не замечал, что мы жили в такой тесноте.
- Вы принципиальный однолюб - 50 лет с одной женой? Или так получилось?
- Так получилось. Вы знаете, что у меня и папа с мамой прожили до глубокой старости, и я не помню ни одного между ними скандала. И у нас с Ириной никогда не было дрязг, скандалов, никто не хлопал дверьми: Все! Ухожу. Никогда!
- А кто в доме хозяин?
- Кот Мишка. Порода - норвежский лесной. Здоровый такой зверь, добрый, но если вступит с тобой в бой - все, несдобровать. На нем мы поняли, что наркотики - это ужасно. Кто-то подарил на даче цветок Катьке-дочке, а Мишка его нажрался. И оказалось, что цветок имел какое-то наркотическое свойство. Он стал избивать собак и избил моего зятя Вовку - просто по морде ему надавал лапой. Он здоровый, как собака, в холке не меньше раскормленной таксы...
- Переходим ко второму 50-летию. Фильм Доброе утро. Вы кого там играли?
- Замечательный вопрос. Я был помощником экскаваторщика. Потом играл разных помощников и даже стал хроническим помощником нашего кино. И только когда Михаил Ромм дал мне маленькую роль - кагэбэшника в фильме Девять дней одного года (я там советовал ученым много не болтать), моя карьера изменилась. Говорили: О! Он у Ромма снялся.
- Мне кажется, вам все больше плохие роли доставались: провокатор из Семнадцати мгновений весны, стукачи... Не обидно?
- Гады - они колоритнее. Но вообще-то я и хороших играл. Но почему-то больше всех у меня в кино убийств и самоубийств. Я помню, в одном фильме я должен был сброситься с обрыва. Нет, - думаю, - так не пойдет, надо что-то придумать. И придумал: когда за мной бежали, я вставал на краю обрыва, вставлял себе пистолет в рот и стрелял. Это отдельное кино можно сделать - про мои самоубийства.
- Ну и, наконец, Центральный детский театр, из колыбели которого вышло столько великих. В том числе и Лев Дуров.
- Этот театр связан для меня с именем Анатолия Васильевича Эфроса. При моей фактуре и с другим режиссером неизвестно, как сложилась бы моя судьба. А у Эфроса я играл в Чехове, в Гоголе, в Шекспире, и все свои основные роли я сделал, конечно, у него. Это мой самый-самый-самый учитель.
- А в знаменитом спектакле Конек-Горбунок, наверное, Конька играли?
- Нет, не его. Я играл... зад лошади. Там же трех лошадей продавали, и многие прошли через зад лошади. Ничего смешного, между прочим, потому что передняя часть такое делает в адрес задней... Представить страшно! Артисты - они же хулиганы.
- Вот сейчас вы выпустили премьеру Приглашение в партере. Про театр?
- Не совсем. Спектакль, естественно, о театре, об артистах и компромиссах, на которые часто их толкает жизнь. Мысль такая - не надо продаваться.
- А если очень кушать хочется?
- Все это плохо кончается. Вот говорят, дадим денег - агитируй народ в избирательной кампании. Или что-то подобное. И идут, агитируют, поют, выступают.
- Вы осуждаете коллег? А сами никогда не участвовали в президентской кампании?
- Никогда. Зачем? Чтобы потом сказали: Дуров нас научил, а президент-то того? Не должен артист этого делать.
- Как будете отмечать 150 годков?
- Завтра после спектакля соберемся по рюмочке выпить. Приходи.
