Вернувшись в Париж после рождественских каникул в 1997 году, проведенных с Машей в России с моей семьей (и объяснив близким мое "открытие" Патрика), я сообщила ему о том, что хочу расстаться с ним и начать процедуру развода.
"Ты хочешь меня бросить! - истерически кричал он. - Я никогда на это не соглашусь, я тебе этого не прощу! Я клянусь тебе, что ты останешься без копейки денег! Ты будешь жить в маленькой комнатушке со своей Машей и работать уборщицей. Я тебе отомщу!" - угрожал он. Немного успокоившись, он умолял: "Не бросай меня, Наташа... Я без тебя умру... Я обожаю все, что ты делаешь, все, что ты говоришь. Когда тебя нет рядом, ты мне повсюду мерещишься. Не бросай меня! Я согласен, что я никто, просто ноль по сравнению с тобой... Даже Маша не любит меня. Она все время с тобой. Вы всегда неразлучны. А я лишний... обо мне ты не думаешь. Я живу в Париже из-за вас. Я ненавижу этот город. Ну что мне до твоего таланта, твоей красоты? Ты даешь в церкви деньги бедным, но это я бедный!.. Ты меня не любишь!"
- Послушай, Патрик... Я совсем не понимаю тебя. Ты постоянно меняешь свое мнение. Ты разрушаешь все вокруг себя. Иногда ты просто опасен. Мне кажется, что ты должен жить один. Тебе не нравится семейная жизнь, каждодневные обязанности. Я предлагаю хорошее решение: остаться друзьями. Если захочешь, ты можешь нам звонить и приходить в любое время.
- Я не согласен, - возражает он. - Ты никогда не получишь от меня развода, так и знай! Или я устрою тебе адскую жизнь!
Слова инспектора вспыхивают в моем мозгу. Я чувствую, что Патрик ищет повод, чтобы начать скандал.
- Не кричи так, ты пугаешь Машу. Осторожно, у меня в руке чашка с чаем...
- Вот тебе твой чай! - бьет он по чашке. Кипяток ошпаривает мне руку и грудь. Я чувствую обжигающую боль, но сжимаю зубы, сдерживая крик, чтобы не напугать Машу.
"Все! Это - конец! Он действительно сумасшедший! Я развожусь с ним", - проносится у меня в голове.
На следующий день я иду к врачу, а затем встречаюсь с участковым полиции моего округа. Я рассказываю ему о последнем скандале...
Участковый, рекомендуя сослаться на него, дает координаты знакомого адвоката. После моей встречи с ним Патрик получает заказное письмо с уведомлением о начале процедуры развода. В этот же день кофр с моими драгоценностями и документами исчезает из квартиры. Я так же получаю уведомление из банка о том, что с нашего общего счета сняты все деньги. Я понимаю, что Патрик выполнил свои угрозы и объявил мне войну.
В январе 1997 года мой адвокат направил в суд заявление о разводе, приведя следующие причины:
"Вскоре после женитьбы отношения супругов начали ухудшаться по вине бывшего мужа моей клиентки, который не только изменял своей жене, но и проявлял к ней жестокость и насилие. Она приводит в качестве свидетельства показания няни Маши, которая подтверждает необоснованное и постоянное отсутствие месье, регулярно отлучавшегося на выходные дни под ложными предлогами. Упоминая о подобном поведении супруга, моя клиентка предъявляет несколько свидетельств и медицинских справок, которые подтверждают, что супруг совершал насильственные действия над ней и ребенком.
Его жестокое поведение объясняется отчасти пристрастием к алкоголю. Племянник месье также свидетельствует о недопустимом и эгоистическом поведении последнего по отношению к своей предыдущей семье.
Месье безответственно вел себя и в отношении Маши, оставив однажды девочку одну запертую в квартире, отказываясь отдать ключи своей супруге, вынужденной обратиться за помощью к соседям.
Кроме того, месье не желает отчислять деньги на содержание семьи, что является его прямой обязанностью. Тем самым он обрекает свою жену и маленького ребенка на жизнь в нужде. Месье по профессии ортодонт и имеет большие доходы, тогда как его супруга, не работающая с момента выхода замуж, находится без средств к существованию и воспитывает дочь одна. Важно подчеркнуть, что именно он запретил своей супруге заниматься профессиональной деятельностью во время их совместного проживания. В настоящее же время это довольно трудно, принимая во внимание заботу о маленьком ребенке.
Измена, жестокость и постоянное отсутствие месье в семье являются грубыми нарушениями супружеских долга и обязанностей, что делает невозможной дальнейшее продолжение совместной жизни".
Седьмого февраля 1997 года было принято судебное решение, постановляющее проживать Маше со мной и получать мне денежную компенсацию в 4 000 франков, а также алименты в размере 3 500 франков на дочь. Суд дает право моему бывшему мужу посещать Машу два раза в месяц, а также право забирать ее на выходные с 12 до 19 часов и половину отпуска.
Второго декабря 1998 года суд развел нас окончательно, постановив, что вина за развод лежит на нас обоих. Несогласная с этим неожиданным решением, я направляю иск в апелляционный суд, который через три года принимает следующее решение:
"Плохое обращение месье со своим ребенком не может быть принято во внимание. Непригодные условия для проживания маленького ребенка, установленные в 1998 году частным детективом, в любом случае не дают основания для привлечения супруга к ответственности.
Определение "эгоист", адресованное месье его племянником, не является доказательством грубого нарушения супружеского долга. Отказ месье нести материальную ответственность за семью ненаказуем.
Тот факт, что мадам считает одной из главных причин подачи заявления на развод вспыльчивый и жестокий характер мужа и его деструктивное поведение ввиду регулярного употребления наркотических средств, после которых его психологическое состояние представляется опасным (например, в порыве ярости он обжег ее кипящим чаем, что подтверждается медицинской справкой), не дает основания списывать всю вину развода на одного супруга.
То, что месье не оказывает своей жене ни моральную, ни материальную поддержку, повлекло за собой ряд санкций по отношению к нему. Он не пользовался правом посещать ребенка и забирать его в течение 17 месяцев. После судебного постановления он также не выполнял своих обязанностей по выплате денежной компенсации.
Принимая во внимание эти мотивы, вынести решение о разводе исключительно по вине мадам З. на основании свидетельства мадам Брюнет, утверждающей, что это мадам З. обожгла супруга кипящим чаем.
Объявить об отсутствии оснований для требований мадам З. денежной компенсации после развода.
Обязать ее выплатить бывшему супругу 10 000 франков за нанесенный моральный ущерб".
Не представляя, что можно принять такое судебное решение, я спросила своего адвоката, кто такая эта мадам Брюнет и откуда взялось ее свидетельство. На что он мне ответил: "Во Франции судья учитывает те свидетельства, которые он хочет... Судьи у нас - независимы... Такое решение я вижу впервые за мою многолетнюю практику".
Адвокат пообещал мне подать кассационную жалобу, так ничего и не сделав...
