На Этой неделе в рамках фестиваля "Весенняя эйфория" режиссер Иван Дыховичный впервые покажет свой новый фильм, мелодраму "Вдох-выдох". Это еще не премьера - фильм выходит в прокат 4 мая, - но уже повод поговорить с режиссером.
- Со времени вашей предыдущей премьеры, картины "Копейка", прошло уже четыре года. Срок, кажется, немалый?
- Получается, что это мой обычный перерыв между картинами. Хотя за последние четыре года я затевал несколько проектов, ни один из них не был реализован. Все дело в моей плохой репутации.
- ?!
- Меня считают режиссером, не способным принести денег. Что в действительности - абсолютный миф, потому что мои фильмы никогда не имели в России нормального проката. Я пришел в кино в 1989-м, когда в кинотеатрах вместо билетов уже продавали мебель. "Черный монах" получил приз в Венеции и прошел в семнадцати странах. Страна на нем заработала, но в наших кинотеатрах картину не показывали. Снятая на французские деньги "Прорва" тоже вышла в Европе, американцы выпустили ее на видео. У нас - тишина. Да, эти фильмы можно считать арт-кино. Но зачем было конструировать океанские лайнеры, если в стране не было моря? Во времена абсолютно зрительской "Копейки" ситуация была иной. Картина несколько лет занимала первые места в видео- и DVD-рейтингах, но и она практически не попала в кинотеатры. Шесть залов, три недели - мы выручили всего 30 тысяч долларов. При бюджете в три миллиона.
- Зато многие считают "Копейку" картиной культовой. Вас не искушали предложением снять сиквел?
- Искушали. Но это путь в бездну. Вы заметили, что я вообще никогда не снимал двух похожих картин? Конечно, четырехгодичный простой между картинами - срок приличный. Но мне все же нужен какой-то разгон между проектами. Запуск новой картины чем-то похож на женитьбу. Вот женщина и хорошая, и красивая, и здоровая, и вроде бы можно назвать ее женой. Не хватает одного, но главного - чувства влюбленности. Без него нельзя сделать фильм эмоционально заразительным. Придется заигрывать с коммерцией, заманивать зрителя какими-то узнаваемыми знаками времени.
- Сегодня, как вам кажется, мы живем в мелодраматическое время?
- Просто в данный момент времени меня взволновала именно эта история. Хотя мне говорили: смотри, какой в стране национализм, какие творятся безобразия. Но кино нельзя снимать по заказу: ничего хорошего, как правило, не получается. Не так давно одни олигархи хотели дать мне денег на фильм. Мы с Володей Сорокиным написали историю под названием "От себя" - о человеке, который уходит от себя, бежит, полностью меняет свою жизнь. Я отнес сценарий олигархам, они прочли и сказали: не верим, от денег не убежишь. А что до мелодрамы, то я уже представляю, как народ после нашего "Вдоха-выдоха" будет мучиться. Ведь все привыкли, что настоящее кино должно быть скучным, мрачным, желательно, чтобы трудно было разглядеть, что происходит. Мелодрама так вообще не может считаться искусством. Но я говорю: может. И примеров тому не счесть. Что, в романах Достоевского нет сантиментов? Еще какие! И они ничуть не мешают мыслям. Я здравый человек. Если Достоевский и Бунин выдержали такие тиражи, значит, в них заложено что-то, способное задержать внимание, привлечь, заставить сопереживать. Я, кстати, хотел снимать для телевидения "Идиота" - семь лет назад. Но мне возразили: Ваня, у тебя и так неважная репутация, а ты еще и Достоевского приволок, ну кому он нужен?
- Ну так когда дело было, может, он и не оказался бы востребованным?
- Я не могу думать о "востребованности". Разложить все по полочкам и рассчитать можно только тогда, когда вы снимаете заведомую халтуру.
- Например, блокбастер?
- Конечно, если вы строите самолет, который должен перевозить триста человек, вы должны учесть все, любую мелочь. И я, скажем, с большим уважением отношусь к обоим "Дозорам" - там достаточно упоров и стропил, чтобы удерживать зрительское внимание. Но мы-то с вами говорим о картинах с заведомо меньшим бюджетом. А такие проекты подчиняются иным законам.
- Какой бюджет у вас?
- Миллион двести тысяч.
- Госкино как-то участвовало?
- Я даже не просил. После "Черного монаха" я не получил от государства ни копейки. Я у них тоже записан в "некоммерческие", а там список закрыт: Кира Муратова, Леша Герман, сын Леши... Но произошла уникальная вещь. На меня вышел человек, который любит мои картины настолько, что предложил миллион на новый фильм. Он сказал: я не буду никуда влезать, просто снимайте кино, которые мы с вами любим. То есть поставил самую сложную задачу. Подписаться на заказ "настоящего" кино это то же самое, как гарантировать, что твой нерожденный ребенок будет красавцем и интеллектуалом.
- Получилось?
- Не мне судить. Я всегда снимал фильмы практически без слов, в этом - много монологов, прямой речи. Здесь нет подкола, стеба, все сказано ясно и открыто, откровенно. Будет ли это востребовано? Так получается, что я в своих фильмах немного опережаю время. Возьмите "Копейку", которую сегодня каналы с руками отрывают. А в свое время один продюсер отказался от этого проекта со словами: "Ваш фильм - вне жанра". Сегодня оглянитесь - у нас все вне жанра.
- Все-таки недолюбливаете вы продюсеров!
- На самом деле я абсолютно конструктивный человек. Но работать с заказчиками, для которых чем хуже - тем лучше, не хочу. Так жить нельзя. Больших денег я уже не заработаю, а потом, они меня не слишком волнуют. Времени осталось не слишком много. Зачем мараться? Не так давно иностранцы предложили мне снимать Набокова, перенести в сегодняшний день его роман "Король, дама, валет". Потом предложили усугубить детективный сюжет. Потом - актрису на главную роль. Потом еще что-то предложили. В конце концов я понял, что должен снимать триллер дурного пошиба. И, несмотря на европейский прокат и обещанный гонорар, отказался. Они сказали, что я не в себе. Я ответил: напротив. Но я или начну все выламывать и снимать другую картину, что будет нечестно по отношению к вашим деньгам, или мы погубим друг друга.
- Зрители, которых вернули в кинотеатры блокбастеры, не привыкли к камерному кино. Волнуетесь перед премьерой?
- Люди не могут есть одно и то же, даже если это черная икра. У зрителя должен быть выбор. А само кино нуждается в воздухе. Если рядом с блокбастером, в соседнем зале, не показывают какой-то камерной картины, это плохо и для зрителя, и для кино в целом. Даже в Америке, где все построено на промышленном уровне, есть специально обученные люди, которые ищут молодых, дерзких режиссеров, снимающих независимое кино. Потом эти фильмы бесконечно клонируют, и в конце концов сделанные в них находки начинают использовать в блокбастерах... Посмотрим. Мне нужно восемь минут, чтобы зрители не ушли. Они будут трудными, эти минуты, ведь фильм начинается с монолога. Но если человек пожалеет заплаченные за билет 300 рублей и сразу не уйдет, он останется до финала. За это я отвечаю.
Юнна Чупринина
22.04.2006
http://www.peoples.ru
Док. 524869
Перв. публик.: 22.04.06
Последн. ред.: 24.11.08
Число обращений: 106
Дыховичный Иван Владимирович
|
